Том 26, № 1 (2024): Поворот на Восток

В исследовании на примере проблемы современного терроризма ставится вопрос о необходимости преодоления зависимости российской науки от гегемонизма Запада. В мире в целом и в России в частности завершается период преклонения перед западной концепцией либеральной демократии и выработанными либеральной мыслью концепциями глобализации, прав человека, мягкой силы, гражданского общества, демократического транзита, терроризма, гибридных войн и др. Эти теории все менее воспринимаются в качестве нормативных, универсальных, чья реализация обязательно предполагает западное кураторство. Эти теории, выработанные в ходе уникального исторического процесса в странах Запада, никак не могут быть адекватно применимы для определения направленности развития незападных стран. В данном исследовании в качестве конкретного примера необходимости критического пересмотра западных идей рассматриваем проблему современного исламистского терроризма. Для этого мы обращаемся к идеям ряда российских авторов, а также западных представителей постмодернизма, неомарксизма и леворадикальной мысли, которые резко критикуют основные догмы западной либеральной политологии. Это дает нам возможность сделать вывод о том, что исламистский терроризм не является результатом деятельности отдельных радикалов или проявлением агрессивной природы ислама, а воспроизводится конфликтной системой современных международных отношений. Так, исламистский терроризм, как радикальная форма политизации ислама, чаще всего является реакцией мусульманского мира на западный глобализм, на кризис ряда мусульманских обществ в результате вмешательства Запада. Можно назвать это конфликтом исламского фундаментализма с западным либеральным фундаментализмом. Системно-функциональный подход дает возможность понять место и роль исламистского терроризма в современных гибридных войнах, которые Запад использует для удержания своей глобальной империи. Можно рассматривать исламистский терроризм как элемент системы гибридных войн. В этой системе наряду с исламистским терроризмом существует важный феномен борьбы с ним - антитерроризм, а также наряду с исламистским терроризмом как деятельностью неправительственных вооруженных группировок существует государственный терроризм, в основном осуществляемый западными государствами.

На фоне украинского кризиса, а особенно нынешнего российско-украинского конфликта, масштабное продвижение Россией стратегии «поворота на Восток» имеет как внутренние, так и внешние мотивации. Возвращение евразийских идей во внешнюю политику России составляет идеологическую основу стратегии России «поворота на Восток», но на практике - это интенсификация освоения Россией Дальнего Востока и Сибири за счет стремительного экономического роста стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Кроме того, ожесточенная конфронтация между Россией и Западом на фоне эскалации украинского кризиса также является важным фактором в продвижении Россией стратегии «поворота на Восток» для улучшения своей пассивной позиции в международной политике и повышения компенсации потерь, понесенных в результате санкций, наложенных странами Запада.

Вывод войск США и стремительный приход к власти талибов (движение «Талибан» признано террористической организацией и запрещено в РФ) в Афганистане в 2021 г. шокировали мировую общественность. Несмотря на то, что КНР активно выступает против международного терроризма, в поддержке которого обвиняют движение «Талибан» (признано террористической организацией и запрещено в РФ), она стала одной из немногих стран, которые начали сотрудничать с новым афганским режимом. В этой связи интерес представляет китайская трактовка происходящего в Афганистане, в частности того, как о новых партнерах Пекина пишут в китайских СМИ. В исследовании сначала рассматривается эволюция официальной позиции КНР по Афганистану, а потом с помощью фрейм-анализа анализируется освещение событий 2021 г. в трех авторитетных китайских газетах «Жэньминь Жибао», «Хуаньцю шибао» и «Пэнпай». Исследование демонстрирует, как китайская пресса поддерживает внешнеполитический курс КНР в общем и политику в Афганистане в частности. Стабильность в Афганистане и сотрудничество с талибами (движение «Талибан» признано террористической организацией и запрещено в РФ) по вопросам уйгурского сепаратизма важны для национальной безопасности КНР. В китайских СМИ талибы (движение «Талибан» признано террористической организацией и запрещено в РФ) не выступают в роли пособников терроризма, с которыми Китай борется в рамках Шанхайской организации сотрудничества, а определяются как представители афганского народа, которые могут обеспечить безопасность и стабильность страны. При обсуждении прихода талибов (движение «Талибан» признано террористической организацией и запрещено в РФ) к власти в СМИ КНР часто делается акцент не на преступлениях нового режима - репрессиях, злоупотреблениях властью, ограничении прав, а на критике США. Последнее отражает важную дискурсивную практику в китайских СМИ, в рамках которой США выступают в роли значимого «другого».

Традиционно Центральная Азия ассоциируется с выгодным географическим положением и значительными запасами природных ресурсов. Данные факторы усиливают интерес Запада, России и Китая к центральноазиатским государствам и в целом к региону. В то же время потенциал стран Центральной Азии оставляет много вопросов, поскольку страны сталкиваются с большим количеством региональных проблем. Цель исследования заключается в выявлении роли геополитического и экономического потенциала стран Центральной Азии, а также определении вызовов, с которыми государства сталкиваются в последние годы. Отдельное внимание уделяется водно-энергетической проблематике, которая остается наиболее острым вопросом для региона. Сделаны выводы о сохранении проблем в экономическом развитии стран Центральной Азии, которые в большей степени выступают в качестве конкурентов, а также о возросшем влиянии внерегиональных акторов на страны региона.

В условиях обострения глобального геополитического противостояния особое значение приобретают отношения в сфере безопасности в рамках треугольника Россия - Китай - Северная Корея. Целью исследования является анализ текущего состояния, а также перспектив стратегического оборонного партнерства России, Китая и Северной Кореи. В исследовании авторами были использованы системный подход, метод ситуационного анализа, сравнительный метод, метод анализа текущей ситуации, а также метод сценарного прогнозирования. Авторы проанализировали отношения России и Китая в военной сфере, российско-северекорейские отношения в сфере безопасности, а также место Китая и Северной Кореи в обеспечении стабильности в регионе. Делается вывод о том, что в современных условиях нарастания напряженности в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), прежде всего на Тайваньском острове и Корейском полуострове, данные страны будут сближаться, прежде всего в противовес треугольнику США - Япония - Южная Корея, часто называемому «Азиатское НАТО». На наш взгляд, отношения России, Китая и Северной Кореи не приобретут вид полноценного военного союза, но усилия по военно-техническому сотрудничеству и возможности поддержки друг друга в случае угрозы безопасности одной из стран треугольника будут углубляться.

Исторически Турецкая Республика представляет собой одно из немногих государств Ближнего и Среднего Востока, в цивилизационном смысле находящихся между Востоком и Западом. По прошествии времени с момента ряда неудачных попыток встроиться в западные институты и с началом геополитических изменений на международной арене Турция осуществила «разворот на Восток». Принимая во внимание повышающуюся роль Незапада в рамках формирования полицентричной системы международных отношений, изучение Турции как одного из ключевых центров сил современности, а также выявление ее особенностей, восточных и западных черт представляет особую актуальность. Целью исследования является изучение цивилизационных характеристик современной Турции. Путем применения цивилизационного подхода было выявлено, что Турецкая Республика находится в позиции «срединного государства», имеющего как западные, так и восточные черты, но все больше тяготеющего именно к незападному миру. При этом на фоне реализуемой действующим руководством идеологии «неоосманизма» и повышающейся роли идейно-ценностного фактора западные черты постепенно угасают, сохраняясь лишь в форме официальной светскости и устойчивых связок с западными институциями, в то время как турецкая восточность наряду с неофициальной исламизацией имеют более четкий образ. Турция развивается прогрессивно-регрессивными циклами, в рамках которых западный цикл сменяется восточным, и наоборот. Однако Запад планомерно перестает быть символом прогресса. Авторы приходят к выводу, что незападный путь развития является наиболее перспективным для современной Турции, однако с условием того, что восточное развитие не будет модерировать исламистскими кругами и сторонниками политического ислама.

Исследование посвящено когнитивному анализу текущего состояния Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) как главного института, интегрирующей сегодня экономики евразийского пространства. Анализируя положенный в основу ЕАЭС европейский принцип «четырех свобод», авторы приходят к выводу, что дальнейшая реализация последнего будет вести не только к воспроизводству ставших сегодня явными слабостей ЕС, но и к нарастанию внутренней конфликтности, в первую очередь - между корпорациями, которые будут главным образом российскими, и государствами ЕАЭС. Предсказуемым результатом станет снижение функциональности Евразийского Союза, уже принявшее заметные формы. В дальнейшем очевидны риски превращения этой важной переговорной площадки в артефакт, не отвечающий актуальным вызовам, возникшим с началом Россией СВО. Выход авторы видят в «уравновешивании» принципа «четырех свобод», де-факто перераспределяющего ресурсы в пользу корпораций, принципа безопасности, экстраполяция которого на экономическую сферу может позволить не только усилить регулирующую роль государств, но и перейти к созданию в рамках ЕАЭС производящего контура, опирающегося на евразийскую систему разделения труда. В своих теоретических построениях авторы апеллируют к успешному опыту Китая, сумевшего ввести систему морально-этических ограничений для бизнеса и тем самым сделавшего выгодным «длинное» инвестирование, ориентированное не на потребление индивида, а на процветание общества в целом.

Исследование посвящено выявлению характера и результатов влияния Турции и пантюркистской идеологии на конструирование новых национальных идентичностей в Республике Казахстан и Туркменистане. Теоретическим основанием данного исследования стала концепция транснациональных политических пространств (этномиров), которые за счет распространения культурных паттернов формируют новые идентичности. В рамках практической основы данного исследования авторами был применен синтез нескольких социологических методов: контент-анализ данных, опубликованных в период с 02.01.2022 по 31.07.2023 и собранных по заданным маркерам; опросы в форме электронного анкетирования, а также серии фокусированных групповых и экспертных интервью, участниками которых стали граждане Республики Казахстан и Туркменистана. Результаты исследования показали, что в обеих странах воздействие «мягкой силы» идет в области тех политик, которые являются важнейшими в сфере конструирования новых идентичностей - образовательной, языковой, политики памяти, символической и т.д. Механизмы продвижения политики идентичности в страны с тюркским населением являются наиболее сильной стороной процесса формирования данного этномира. Основываясь на результатах исследования, наиболее действенным инструментом являются образовательные программы, статусность которых позволяет вернувшейся молодежи войти в состав новой элиты своих стран и одновременно стать эмиссаром пантюркистских идей. Исходя из данных контент-анализа, можно отметить, что турецко-казахстанские и турецко-туркменские взаимоотношения хотя и характеризуются активным и положительным развитием, прежде всего, в экономической сфере, но все же не лишены противоречий. А пантюркистские идеи и турецкие культурные паттерны, хотя и присутствуют в информационной повестке анализируемых стран, но не являются ее трендом.