National and Cultural Features Representations of the Concept of “War” in the Russian and Chuvash language Pictures of the World

Full Text

Введение Современная лингвистика развивается в русле антропоцентрической парадигмы, изучающей языковое сознание и культуру в их взаимо связи. В рамках этого направления сформированы такие лингвистические направления, как когнитивная лингвистика и лингвокультурология, которые дают возможность описать взаимодействие языка и культуры с позиции национально-культурного самосознания и его знаковой презентации. Для лучшего понимания менталитета народа, его национального самосознания проводятся исследования концептуальных понятий как элементов национальной лингвокультуры в их тесной связи и взаимообусловленности с национальными особенностями этноса и их ценностными взглядами на жизнь [1; 2]. Как справедливо отмечают исследователи, язык не отражает мир, язык интерпретирует его. Основой отражения мира являются не столько логические категории, сколько наивные категории освоения мира, поэтому окружающая действительность воспринимается человеком в виде образов и реализуется вербально [3. С. 34-39]. В связи с этим изучение языковой картины мира разных народов позволяет выявить важные стороны их социальной и духовной жизни, национально-культурное своеобразие [4; 5]. Представители когнитивной лингвистики З.Д. Попова, И.А. Стернин, Е.С. Кубрякова и др. полагают, что семантико-когнитивный подход дает возможность познать мир через концепты [6]. Концепт понимается нами как базовая единица мыслительного кода человека, обладающая рядом признаков, в которых фиксируются наши представления об отображаемой действительности. Научные труды по изучению чувашской картины мира показывают, что его основа базируется во многом на концептах-репрезентантах, в которых фиксируются и воспроизводятся устойчивые представления людей об окружающей действительности [7; 8]. Также важно понимать, что в русле антропоцентрической парадигмы язык рассматривается в тесной связи с человеком и его мышлением. Выбор темы исследования обусловлен интересом к изучению концептуальной картины мира как одного из источников культурологической информации. Цель исследования - выявить специфику реализации концепта «война» в русской и чувашской картинах мира. Актуальность исследования обусловлена необходимостью рассмотрения ментальных образов в языковой картине мира, особенностей их вербализации в разноструктурных языках, позволяющих выявить универсальные и национально-специфические черты в разных культурах. Лингвистическую интерпретацию концепта «война» в русском языке находим, в частности, в работах О.В. Головань, Е.А. Голубенко [9; 10] и др., известны также сопоставительные исследования данной когнитивной категории, выполненные на материале различных языков [11; 12]. На материале чувашского языка концепт «война» до сих пор не являлся предметом исследования, поэтому возникает необходимость его рассмотрения для понимания особенностей национального характера. Изучение этого понятия в лингвокультуре русского и чувашского народов дает возможность расширить перспективы изучения чувашского культурного наследия в русле антропоцентрической парадигмы. Материалы и методы Исследование выполнено на материале пословиц и поговорок, отобранных из Словаря чувашского языка Н.И. Ашмарина, сборника чувашских пословиц и поговорок, словаря «Пословицы русского народа» В.И. Даля, словаря «Русские пословицы и поговорки» под редакцией А.И. Соболева. Методологической основой исследования явился когнитивно-дискурсивный подход в изучении языковых явлений. В работе также использованы метод концептуального анализа, метод контекстного анализа, дистрибутивный метод, сравнительно-сопоставительный метод, способствующий выявлению универсальных и национально обусловленных особенностей концепта «война» в русской и чувашской языковых культурах. Обсуждение Понятия «война» и «мир» входят в духовный код культуры любого народа. Они образуют бинарную оппозицию в рамках единой смысловой парадигмы и выступают в качестве объективных показателей нравственного состояния общества, поэтому имеют высокую значимость в культуре народов. Вслед за В.И. Карасиком мы считаем, что при изучении концептов в лингвокультурном аспекте необходимо учитывать три компонента в его структуре: понятийный, образный и ценностный. С этой точки зрения, понятийная составляющая характеризует признаковую и номинативную структуру концепта, ценностную составляющую формируют оценочные характеристики, образная составляющая данной языковой единицы дает возможность лучше осмыслить национально-специфическое начало в семантической структуре концепта. Понятийная основа слова «война» во многом тождественна словарным дефинициям. В толковых словарях содержатся различные дефиниции слова, среди которых можно выделить основное: война - это вооруженный конфликт между двумя и более сторонами, которые в сознании людей ассоциируются с борьбой, столкновением, военными действиями. Анализ русских и чувашских пословиц показал, что когнитивное пространство «война-мир» является большим пластом национальных культурных ценностей обоих народов. С учетом выполняемых прагматических функций в пословичном фонде о войне можно выделить два типа пословиц: нормативные и характеризующие. Нормативные пословицы заключают в себе дидактическую функцию, имеют поучительный характер, несут семантику долженствования, рекомендации или поучения. Их смысловое содержание сводится к суждению о том, что и как можно / нужно / нельзя делать, например: Принял присягу - от нее ни шагу; В обороне стой крепко, в наступлении иди скоро; Мсти не словами, а боевыми делами [13]. Характеризующие пословицы определяются как ценностно значимые, поскольку несут различные виды оценки предметов и явлений и отражают национальную специфику в их восприятии. Примеры: Для советского солдата граница свята; Лучше смерть в бою, чем позор в строю [13]. По нашим наблюдениям, среди чувашских пословиц преобладает второй тип. Сравните: Вăрҫма вăй кирлě ‘Воевать нужны силы’; Вăрҫма паттăр, суха тума ěҫчен кирлě ‘Воевать нужен герой, а в поле пахать - трудолюбивый человек’ [14]. Концепт «война» в чувашском национальном сознании несет в себе, с одной стороны, универсальные признаки, с другой стороны, демонстрирует национальные стереотипы и ценностные ориентации, поскольку отношение к данному социально-политическому явлению определяется характером мировоззренческих позиций народа в определенный период времени. В представлении русского народа война за Отечество, за свободу - дело правое. Сравните: Бой - святое дело, иди на врага смело; Брань [битва] славна, лучше мира студна [15]. В языковом сознании русского народа ценностная составляющая войны базируется на основах понимания войны как справедливой необходимости при защите своей территории: Бей, не трусь - за нами вся Русь; В поле съезжаются, родом не считаются; Кто за правое дело стоит, всегда победит [15]. В то же время отмечается, что исход борьбы и жизнь воина во многом зависят от Божьей воли, что зафиксировано в русских пословицах: В поле две воли - кому Бог поможет; Смерть в бою дело Божье [15]. При этом смерть воспринималась как данность: Жизни не пощади, а врага победи; Смертью героя пал, а Родину не продал [15]. Одновременно отмечается, что От смелого смерть бежит, а враг перед ним дрожит [15]. Следует заметить, что чувашские пословицы и поговорки о войне представлены в меньшем объеме в отличие от русских пословичных текстов. Можно предположить, что одной из причин этого является то, что Чувашия издревле являлась не воинствующим, а аграрным регионом. В русских паремиях отмечается, что условием для успешных военных действий и приближения к победе являются такие качества, как верность воинскому долгу, воинская смекалка и навыки ведения боя. Сравним: В бою нужны смекалка, отвага и закалка; Умелый боец везде молодец; Если сметливый боец, врагу конец [15]. Эта мысль прослеживается и в чувашских пословицах: Вăрҫă ěҫне пěлекен тăшман кулли пулман ‘Знающий военное дело, не станет посмешищем врага’; Вăрҫă техникине пěлмен - ҫапăҫу хирěнчи кăмпа ‘Не знающий военную технику - гриб на поле боя’ [16]. На войне проявляются такие душевные качества, как героизм, мужество и воинский дух, что зафиксировано и в русских, и в чувашских изречениях. Сравним: Принял присягу - покажи в бою отвагу; Бой красен мужеством; Важна смелость, да важна и умелость. Эта мысль присутствует и в чувашских паремиях: Çул çÿреме сатур кирлĕ, вăрçă вăрçма паттăр кирлĕ ‘В пути нужны отважные, на поле брани нужны богатыри’ [16]. Война порождает героев, потому что это дело храбрых. Сравните: Война - дело храбрых; Храбрый не тот, кто страха не знает, а тот, кто узнал и навстречу ему идет. Вӑрҫӑ вӑрҫма паттӑр кирлӗ ‘Воевать нужен герой’; Пӗр паттӑр ҫӗр айвана тӑрать ‘Один герой стоит ста немощных солдат’ [16]. Как видим, воин-герой является важной единицей в чувашском национальном сознании. Современный аксиологический статус концепта «война» изменился: данное понятие ассоциируется в сознании людей с неправомерностью совершаемого действия по отношению к цивилизации и людям как представителям общества. В настоящее время в ценностную составляющую понятия «война» входят такие смысловые компоненты, как «жизнь», «мир», к которым стремится общество, поэтому изменение нравственных приоритетов людей в отношении войны, которая стала восприниматься в резко отрицательном ключе, закономерно. Сравните: Войну хорошо слышать да тяжело видеть; Хорошей войны не бывает; чувашские паремии: Вăрҫă йывăр йăттарать ‘У войны тяжелая ноша’; Вăрҫă хушшине ырă кěмест ‘На войне нет места добру’ [16]. Война как историческая реальность характеризуется наличием определенных возможностей и направлена на достижение определенных целей. С этой точки зрения, описание войны в аспекте социально-исторической реальности является отражением объективной действительности. Рассмотрение войны как образа является результатом познания человеком этого явления и его оценки с позиции социокультурных и нравственных приоритетов в языковой картине мира. Война, несомненно, содержательно не является обособленным событием физического порядка, она несет за собой трагические последствия и влияет на душевное состояние людей, поэтому в языковом сознании этноса понятие «война» является не моносемантическим, а полисемантическим комплексным образом. Ассоциативное поле «война» актуализируется такими смысловыми квантами, как кровопролитие, голод, беда, горе, смерть и т.д. В языковом сознании обоих этносов человек на войне должен опираться прежде всего на себя и свое умение воевать: В поле ни отца, ни матери, заступиться некому; Авось да небось на фронте брось. В то же время победить помогает воинское братство: Солдат солдату родной брат, я тебе помогу - ты мне, это первый закон на войне; Вăрҫăра пěри пуриншěн, пурě пěриншěн ‘На войне один за всех и все за одного’. Как видим, морально-этический облик солдата строится на внешних и внутренних регуляторах, позволяющих вести себя на войне определенным образом. Последовательный анализ чувашских пословиц выявил различные смысловые значимости, определяемые как последствия воплощения целеустановок войны для общества в целом: Вăрҫă асаппа инкек акать ‘Война сеет горе и муку’; Вăрҫă - халăх куҫҫулě ‘Война - слезы народа’ [16]. Также отмечается, что война разрушает человека не только морально, но и физически, сравним: Война не лечит, а калечит. Эта мысль подтверждается и аналогичным чувашским пословичным материалом: Вăрҫă - ухсах ěмěрě ‘Война - век хромых’; Вăрҫă пăсать, мир юсать ‘Война калечит, а мир лечит’ [16]. В сознании как русского, так и чувашского народа социальные последствия войны ужасны, и самое страшное из них - это смерть людей: Пуля чинов не разбирает; Вăрҫă вилěм акать ‘Война сеет смерть’ [16]. В русской языковой картине мира акцент делается в первую очередь на патриотической составляющей, тогда как в чувашской в большей степени оцениваются социальные последствия войны для человека: Вăрҫă кěлмěҫ ҫуратать ‘Война порождает нищету’; Вăрҫă чурапа асап илсе килет ‘Война приносит рабство и беду’ [16]. Речевое воплощение образа войны в чувашской языковой картине мира характеризует этот процесс как событие, противоречащее человеческому разуму и приносящее душевные страдания народу: Вăрҫă асаппа инкек акать ‘Война сеет горе и муку’; Вăрҫă хушшине ырă кěмест ‘На войне нет места добру’ [16]. В традиционном народном мировоззрении русских и чувашей прослеживается мысль о том, что если сознанием человека руководят жажда власти и стремление к наживе, то его нравственные ориентиры меняются и он становится приверженцем любой войны: Кому война, а кому мать родна; У фашистов программа забирать все до грамма; Вăрҫă кама пуйма, кама пěтме ‘Война приводит то к нищете, то к богатству’, Вăрҫă халăхшăн - юн, Гитлершăн - мул ‘Для народа война - кровь, для Гитлера - богатства’ [16]. Неприятие войны как явления находит свое выражение в вербализации ряда смысловых компонентов, среди которых выделяется компонент «кровь», обнаруженный и в русской, и в чувашской языковых картинах мира. Сравним: Война кровь любит; Больше пота на ученье, меньше крови на войне; Война ест людей, кровью запивает. Аналогичные по содержанию пословицы имеются в чувашском фольклоре: Вăрҫă - халăх юнě ‘Война - кровь народа’; Вăрҫа ěмěтленекен - халăх юнне ěҫекен ‘Кто мечтает о войне, тот жаждет крови народа’ [16]. Как видим, основной трагизм войны для человека заключается в ее бесчеловечности и разрушительных последствиях. Война и мир образуют универсальную дихотомию в языковом сознании любых народов, однако, как нам представляется, образ войны усиливается такими важными для чувашского менталитета компонентами значения, как горе, нищета, жадность, физическая ущербность. Заключение В результате сопоставительного анализа пословично-поговорочных единиц русского и чувашского языков выявлено, что фундаментальные ценности морально-оценочного порядка по отношению к войне едины: война воспринимается как противоречащее человеческому разуму событие. Концепт «война» обладает динамической структурой, он способен наполняться различным содержанием под влиянием исторических событий, состояния общества и временных обстоятельств. Неприятие войны находит свое выражение в вербализации различных смысловых компонентов, в результате чего образуются многоаспектные ассоциативные линии на уровне семантической связи: «война - смерть», «война - кровь», «война - беда», «война - страдания», «война - жадность» и др. Одновременно война вынуждает задействовать внутренние и внешние регуляторы морально-этического облика и поведения человека. С одной стороны, на войне проявляются лучшие качества личности: отвага, героизм, мужество, любовь, чувство долга и ответственности перед Родиной, с другой - война делает людей предателями, трусами, пособниками врага. Отличие наблюдается в плане выражения с учетом степени актуальности выражаемых понятий для русского и чувашского народов соответственно, например, в чувашском языковом сознании в большей степени, чем в русском, актуализируются мысли о жадности врага и уровне поствоенного влияния на жизнь общества.

About the authors

Ludmila V. Borisova

I. Ulyanov Chuvash State University

Author for correspondence.
Email: ljudmila-borisova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-5909-0296

Doctor of Philology, Professor of the Department of Russian Language and literature

15, bldg., Moskovsky Avenue, Cheboksary, 428015, Russian Federation

Alyona M. Ivanova

I. Ulyanov Chuvash State University

Email: amivano@rambler.ru
ORCID iD: 0000-0003-1562-2147

Doctor of Philology, Dean of the Faculty of Russian and Chuvash Philology and Journalism

15, bldg., Moskovsky Avenue, Cheboksary, 428015, Russian Federation

Elvira V. Chuyeva

I. Ulyanov Chuvash State University

Email: 5570065@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-0635-2619

Candidate of Philology, Associate Professor of the Department of Russian Language and literature

15, bldg., Moskovsky Avenue, Cheboksary, 428015, Russian Federation

References

Supplementary files