Features of Functioning of the Erzya-Russian Bilingualism in the Aspect of Code switching

Full Text

Введение Интерес к изучению различных аспектов билингвизма и полилингвизма в языкознании прослеживается как в отечественной, так и зарубежной литературе уже многие годы. Прежде всего, важно отметить параллельное существование в науке понятий, обозначающих одно и то же явление: «билингвизм» или «двуязычие» и «полилингвизм» или «многоязычие». В то же время говорят о «двуязычной коммуникации», «двуязычном словаре», «двуязычной ситуации», при этом в последнее время проявляют особый интерес к «билингвальному образованию», имея в виду такую организацию обучения учащихся, когда становится возможным использование более чем одного языка как языка преподавания [1-3]. По отношению к говорящим чаще используется термин «билингв», хотя в современных работах он часто заменяется словосочетанием «двуязычный индивидуум». Согласно последним исследованиям двуязычных людей в мире больше, чем носителей одного языка: примерно 70 % людей в мире в той или иной степени являются носителями двух или более языков. Входя в сферу исследования различных наук, изучающих билингвизм с точки зрения собственных концепций и являясь многоаспектной областью, двуязычие обладает большим количеством толкований [4; 5]. Так, например, согласно «Словарю социолингвистических терминов», билингвизм (двуязычие) - владение, наряду со своим родным языком, еще одним языком в пределах, обеспечивающих общение с представителями другого этноса в одной или более сферах коммуникации, а также практика использования двух языков в одном языковом сообществе [6]. Как показывают исследования, проведенные на основе анкетирования, у билингвов происходит переключение языковых кодов (от англ. codeswitching), т. е. переход с одного языка на другой в зависимости от условий общения: в официальной обстановке - один язык, в обиходе или при общении внутри одной семьи - другой [7; 8]. Кроме того, переключение кодов зависит от возрастных и гендерных различий между носителями языка [9]. Переключение кодов (ПК) было одним из наиболее широко изучаемых языковых феноменов в контактной лингвистике со второй половины XX в. Кодовое переключение изучалось с разных точек зрения (структурной, прагматической, социолингвистической и психолингвистической и др.). В последних исследованиях отмечается необходимость междисциплинарного подхода [10; 11]. В настоящей работе основное внимание уделяется грамматическому анализу морфосинтаксической структуры высказываний с переключением кода. Переключение кодов - это сложное контактное явление, которое определяется по-разному в зависимости от направленности конкретного исследования и типа исследуемых данных. Главное различие между дефенициями касается объема термина. Ситуация успешно была описана Л. Милрой и П. Мэйскен] следующим образом: «…область исследования переключения кода изобилует запутанным набором терминов, описывающих различные аспекты явления. Иногда ссылочная область набора этих терминов перекрывается, а иногда отдельные термины используются разными авторами по-разному» [12. С. 12][12]. Одним из наиболее принятых определений ПК является определение Д.Д. Гамперца, чье исследование показало, что ПК не является случайным, а подчиняется определенным правилам. Он определяет ПК следующим образом: «соседство в рамках одного и того же речевого обмена отрывков речи, принадлежащих к двум разным грамматическим системам или подсистемам» [13. С. 59]. Другие дефениции менее конкретны, например, Ф. Грожан трактовал ПК как «попеременное использование двух или более языков в одном и том же высказывании или разговоре» [14. С. 145]. Определения различаются не только в отношении структурных аспектов, но и участников ПК, например, определения Д.Д. Гамперца и Ф. Грожана не связаны с говорящими, тогда как термин П. Гарднер-Хлорос учитывает также двуязычных носителей языка. По мнению П. Гарднер-Хлорос, переключение кодов - это «использование двуязычными людьми нескольких языков или диалектов в одном разговоре или предложении» [15. С. 4]. Некоторые исследователи различают термины «переключение кода» и «смешивание кодов», где первый относится к сопоставлению двух кодов (языков или диалектов) в дискурсе, которые грамматичны и ограничены закономерностями, а последний чаще используется для обозначения смешения двух и более языков в слове или в предложении. Смешение кодов иногда используется исключительно для обозначения речи молодых учащихся на ранних стадиях билингвального развития. В данной статье используется широкое определение термина «переключение кодов»: использование двух языков в одном и том же дискурсе. Однако наш анализ фокусируется только на внутрифразовом типе кодовых переключений, в котором переход на другой код осуществляется в структуре одного простого предложения и структурный анализ имеет смысл только в этих случаях. Данный тип исследователи называют также «смешением кодов». Материалы и методы Цель данной статьи - представить типичные случаи внутрифразового переключения кодов на основе нарративных записей эрзянско-русских детей-билингвов, продемонстрировав тем самым особенности функционирования мордовско-русского двуязычия. Эрзянско-русский двуязычный дискурс демонстрирует вариативность, которую можно объяснить несоответствием структур в двух языках и различными стратегиями реагирования носителей. Хотя основное внимание сосредоточено на грамматической структуре этих дву язычных высказываний, социолингвистические и прагматические факторы, которые могли бы объяснить вариативность внутри и возникновение смешанных конструкций. Необходимо также представить несколько моделей, используемых при грамматическом анализе внутрифразовых кодовых переключений [16]. Источниковой базой исследования послужили материалы, собранные автором статьи в 2017-2019 гг. на территории Республики Мордовия. Информантами являются дети-билингвы - носители мордовского и русского языков в возрасте от 4 до 7 лет включительно, при этом каждая возрастная группа состоит из нескольких респондентов, общее число которых составляет 12 человек. В ходе исследования нами был применены следующие методы: нарративная выборка, включенное и невключенное наблюдение. Эмпрический материал был собран в результате спонтанного повествования, основанного на пересказе детской книги в картинках без слов “Frog, where are you?” М. Майера [17]. Эти повествовательные контексты являются ограниченными, поскольку детей просили рассказать о конкретных событиях, описанных в сборнике рассказов. Рассказы и языковые образцы были записаны на аудиопленку, расшифрованы слово в слово и закодированы для случаев ПК. Результаты Во всех типах моделей, используемых при грамматическом анализе кодовых переключений, термин «конгруэнтность» играет важную роль в объяснении существующих типов ПК. Согласно М. Дьючару, соответствие «относится к понятию эквивалентности между грамматическими категориями или классами слов разных языков» [18. С. 256]. Соответствие между эрзянскими и русскими структурами также является одним из факторов, объясняющих вариативность, присутствующую в эрзянско-русском двуязычном дискурсе. Возникновение различных типов переключения кодов зависит от степени соответствия эрзянских и русских структур. Несоответствие приводит к избеганию матричных языковых структур и использованию встроенных языковых конструкций, в которых применяются правила русского языка (обычно с числительными, наречиями и глагольными фразами). В других случаях используются компромиссные стратегии, что приводит к двойному обозначению или другим типам смешанных конструкций, которые ускоряют преобразование двух языков. В исследованиях по переключению кодов изучаются как социолингвистические, так и структурные аспекты. Социолингвистические модели ПК концентрируются на вариативности, в то время как синтаксические теории скорее фокусируются на регулярности с намерением объяснить, как и почему происходят внутрифразовые переключения. Теории о ПК различаются в отношении существования ограничений. Некоторые ученые вообще отвергают существование ограничений, в то время как другие предполагают, что ограничения действительно применяются, но они не универсальны [16]. Согласно П. Мэйскену, прежде всего социокультурная среда и социолингвистический фон контактной ситуации определяют и предсказывают тип ПК. Другие подходы ставят под сомнение только существование специфических ограничений для ПК и предполагают, что в ПК также действуют принципы универсальной грамматики [19. С. 511-527]. В модели П. Мэйскена существуют три категории внутрифразового «смешивания кода»: альтернация (alternation), включение (insertion) и конгруэнтная лексикализация (congruent lexicalization). 1. При альтернации переключение кодов обычно происходит на границах предложений и предполагает полное переключение. В обоих предложениях грамматическая структура и лексические элементы взяты из одного языка. В первом примере (1), первое и последнее предложения представлены на эрзянском языке, а промежуточное предложение - на русском. Во втором (2) и третьем примерах (3) первое предложение дано на эрзянском, второе - на русском. (1) То-сто не -сть истямо лягушки -не, that-ELAT see-PAST:3PL like this RUS:frog-DIM ну, белка что-ли, белка мез-ть. RUS:well RUS:squirrel RUS:wh-CL:Q RUS:squirrel wh-PL ‘There (they) saw a small frog like this, well, a squirrel or what, like a squirrel.’ (2) Сон мер-и теня: «Пока, лягушка -т!». he say-PRES:3SG this RUS:bye RUS:frog-PL ‘He says this: “Bye, frogs!”’ (3) А те -сэ, теня, киска-сь, CONJ:but this-INESS this dog -DEF не зна -ю. RUS:NEG.PARTIC RUS:know-PRES:1SG ‘And here is, this, the dog, (I) don’t know.’ 2. Вторым типом внутрифразового ПК в модели П. Мэйскена является включение. В случаях включения грамматическая структура обеспечивается одним языком, а вставленные в нее элементы взяты из другого языка. В примере (4) русское адвербиальное словосочетание поближе дому вставлено в эрзянское предложение. Согласно правилам стандартного русского языка, конструкция должна быть предложной: поближе к дому. В примере (4) грамматическая структура предложения задана эрзянским языком, однако во фразе применяются правила русского языка. Например, существительное стоит в дательном падеже, как того требует наречие поближе. В примере (5) глагольная конструкция домик залезают также должна быть предложной, как этого требует глагольное управление: залезть в/во, на. Выпадение предлога в русских конструкциях - типичное явление в речи эрзянско-русских билингвов [20]. Таким образом, примеры (4) и (5) являются типичными случаями включения: (4) И тусть поближе дом -у CONJ:and leave-PAST:3PL RUS:ADV:closer RUS:house-DAT ‘And (they) left closer to the house.’ (5) То -со доми -к залеза-ют. that-INESS RUS:house-DIM RUS:climb-PRES:3PL ‘There (they) are climbing into the small house.’ 3. В типологии Мэйскена третий тип переключения внутри высказывания определяется как конгруэнтная лексикализация. Как правило, это смешанные структуры, в которых оба языка обеспечивают грамматическую основу высказывания. В модели П. Мэйскена конгруэнтная лексикализация обычно присутствует в случае языков, которые типологически схожи. Однако эрзянско-русские данные также демонстрируют случаи конгруэнтной лексикализации, хотя два языка типологически очень различны. Это можно объяснить длительной конвергенцией. В примере (6) русское сказуемое нужно имеет аргумент, который выражен эрзянским личным местоимением в дательном падеже монем (диал., лит. монень). В конструкции как в эрзянском монень эряви, так и в русском языке мне нужно оба сказуемых требуют аргумента в дательном падеже, поэтому здесь две конструкции объединены. В примере (7) представлено гендерное согласование подлежащего со сказуемым, вероятно, в связи с тем, что подлежащее кискась ‘собака’ в русском языке женского рода. Род как грамматическая категория отсутствует в эрзянском языке. В русском языке система присвоения пола является морфологической, но она демонстрирует «заметное совпадение с семантическими критериями, наиболее доминирующим из которых является присвоение пола в соответствии с естественным полом объектов реального мира» [21. С. 63-65]. Одушевленные предметы с большей вероятностью приведут к гендерному согласию, чем неодушевленные: (6) Ко -в -дак мо-нем нужно кекше-мс. wh-LAT-CL:INDEF I-DAT RUS:need-PRES:3SG hide -INF1 ‘I need to hide somewhere”.’ (7) Те -сэ хоте -л -а киска-сь чувто пря-с кузе -мс. this-INESS RUS:want-PAST-FEM dog -DEF tree top-ILL climb-INF1 ‘Here the dog wanted to climb on a tree.’ Представленные выше модели учитывают различия в эрзянско-русских двуязычных данных. Если структуры не совпадают в двух языках, наиболее типичной стратегией носителей языка является включение всей русской фразы в эрзянский дискурс. Исследование показывает, что включение - это наиболее распространенный тип переключения кодов в нашем материале. Даже если обнаруживается соответствие между структурами в двух языках, задействованных в ПК, существуют различия в методах переключения. Наиболее типичными случаями являются плавные переключения, представленные М. Ковач, в которых элемент встраиваемого языка включается в компонент матричного языка [22]. Обычно это однословные замены, которые напоминают заимствования. Типичными случаями этих конструкций являются словосочетания с числительными, глагольные словосочетания и наречия / наречные словосочетания. В материалах нашего исследования больше всего было зафиксировано случаев с глагольными словосочетаниями, что связано, скорее всего, с примененным методом создания нарратива, а именно спонтанного повествования на основе бессловесной книги с картинками. Глагольные конструкции также могут встречаться в виде элемента встраиваемого языка. В этом случае переносится не только основа, но и окончания глагола. Типичные случаи глагольных фраз с кодовым переключением можно наблюдать в следующих примерах (8), (9), (10), (11), (12), в которых содержится русский глагол (вылезает, выпрыгнуть хочет, катают, моется), в том числе с русской отрицательной частицей (12) (не достает): (8) Лягушка -сь ведь -стэ вылеза -ет RUS:frog-DEF water-ELAT RUS:come out-PRES:3SG ‘The frog is coming out from the water.’ (9) А те, лягушка-сь, выпрыгн -уть хоч -ет. CONJ:but this RUS:frog-DEF RUS:jump-INF1 RUS:want-PRES:3SG ‘And this, the frog, wants to jump.’ (10) Те -сэ сынь опять ката -ют. this-INESS they RUS:ADV:again RUS:roll-PRES:3PL ‘Here they are again rolling.’ (11) А те -сэ сон теня, моет -ся. CONJ:but this-INESS he this RUS:wash-REFL ‘And here he is washing (himself).’ (12) А те -сэ не доста -ёт сон CONJ:but this-INESS RUS:NEG.PARTIC RUS:reach-PRES:3SG he ‘And here it (dog) does not reach.’ В собранном материале также содержатся формы глаголов прошедшего времени, которые передаются вместе с их флективными суффиксами (13), (14): выбрались, заблудились. Формы прошедшего времени единственного числа в русском языке маркированы окончниями женского и мужкого рода (15), (16): хотела, прыгнул, ускакал. (13) Сынь выбра -лись, ту-сть лия -ваthey RUS:get out-PAST:3PL go-PAST:3PL other-PROLAT ‘Then from a stump they got out, went to the other (way).’ (14) Сынь моль-сть вире -в и заблуди -лись. they go -PAST:3PL forest-LAT RUS:CONJ:and RUS:get lost-PAST:3PL ‘They went to forest ’and got lost.’ (15) А киска-сь хоте -л -а CONJ:but dog -DEF RUS:want-PAST:3SG-FEM те -нть марто налксе-мс. this-GEN.DEF POST:with play -INF1 ‘And the dog wanted to play with this.’ (16) А киска-сь прыгну -л масторо-в. CONJ:but dog -DEF RUS:jump-PAST:3SG earth -LAT ‘And the dog has jumped on the ground’ Лягушка-сь банка-сто лис -сь , RUS:frog-DEF jar -ELAT go out-PAST:3SG и ускака -л. RUS:CONJ:and RUS:jump away-PAST:3SG ‘The frog went out from a jar and jumped away.’ Помимо глагольных фраз наречные конструкции являются одной из наиболее распространенных категорий, встречающихся в качестве элемента встраиваемого языка. Обычно это наречия, которые встречаются в изучаемом двуязычном дискурсе. Обычно они являются необязательными аргументами глагола и, следовательно, имеют с ним более слабую связь, чем обязательные части предложений. Это более слабое соединение позволяет легко использовать их в качестве встроенных языковых компонентов [22. С. 199]: (17) Те -сэ опять киска. this-INESS RUS:ADV:again dog ‘There is again a dog here.’ (18) Те -сэ тоже вирь. this-INESS RUS: ADV:also forest ‘There is also a forest here.’ (19) Сынь ту-сть ползком they go-PAST:3PL RUS:ADV:crawling те пенька-нть лан -га. this stump -GEN.DEF POST:on-PROLAT ‘They went crawling along this stump.’ Заключение Были изучены различные типы внутрифазового переключения кодов в двуязычном эрзянско-русском дискурсе в соответствии с моделью П. Мэйскена: альтернация (alternation), включение (insertion) и конгруэнтная лексикализация (congruent lexicalization). В собранном языковом материале выявлено существование всех трех категорий внутрифразового «смешивания кода», однако наиболее распространенным типом переключения кодов, как показал анализ нарративной выборки материала, является включение в виде однословных замен, а именно глагольных конструкций и наречий. Существование различных типов ПК зависит от степени соответствия эрзянских и русских структур. Несоответствие структур исследуемых языков привело к игнорированию структур эрзянского языка и использованию элементов встраиваемого языка, в которых применялись правила русского языка. В других случаях использовались компромиссные стратегии, которые приводили к двойному обозначению или другим типам смешанных конструкций, ускоряющих конверсию двух языков. Дальнейшие исследования должны быть сосредоточены на объяснении различий в ПК, т.е. на том, коррелируют ли стратегии в области (не)соответствия с социолингвистическим фоном носителей языка (возраст, пол, владение языком и т. д.).

About the authors

Natalya M. Mosina

National Research Ogarev Mordovia State University

Author for correspondence.
Email: natamish@rambler.ru
ORCID iD: 0000-0003-1742-5438

PhD in Philology, Professor at the Department of English Language for Professional Communication

68, Bolshevistskaya Str., Saransk 430005, Republic of Mordovia, Russian Federation

References

Supplementary files