Features of Interlanguage Translation of the Imagery of a Literary Text by Means of the Arabic Language: based on the story “The white steamship” by Ch. Aitmatov

Full Text

Введение

Активное развитие процесса интеграции внутри многонациональной страны, глобальные и региональные инициативы, направленные на укрепление сотрудничества между народами, выводят на первый план проблемы транслингвальных процессов в обществе, которые понимаются нами как взаимодействие смыслов и ценностей различных языков и культур, в результате которого появляется иная лингвокультурная среда при сохранении идентичности исходной. Теоретическое осмысление транслингвальных процессов отражено как в работах зарубежных исследователей, так и в исследованиях российских специалистов З.Г. Прошиной [1], М.В. Тлостановой [2], У.М. Бахтикиреевой [3] и др.

Исследователями обсуждаются вопросы не только теоретического характера, но и изучаются особенности уникальной лингвокультурной среды, сформированной в результате транскультурации, а также транслингвальная творческая практика писателей-­билингвов, которые знакомят своих читателей со своей лингвокультурной идентичностью средствами иного языка. К числу таких писателей относится Ч.Т. Айтматов, создавший неповторимые произведения, где средствами русского языка он мастерски передает чувства и образность своей киргизской культуры. Данная работа акцентирует внимание на проблему передачи образов индивидуально-­авторских фразеологизмов, моделируемых автором-­билингвом, средствами иного языка.

Методологической базой для решения вопросов перевода фразеологизмов служат исследования В.В. Виноградова [4], В.Н. Телии [5], В.А. Масловой [6], М.Л. Ковшовой [7] и др. В данной работе путем анализа и осмысления образных смыслов, которые несут в себе индивидуально-­авторские фразеологические единицы, созданные Ч. Айтматовым на русском языке, предпринята попытка исследовать, как и какими языковыми средствами передается их образное и культурно-­языковое содержание на арабский язык.

Материалы и методы исследования

Материалом данного исследования послужили фразеологизмы из повести Ч. Айтматова «Белый пароход». Основные методы исследования: 1) метод лексико-­семантического анализа; 2) метод сравнительно-­сопоставительной лингвокультурологической экстраполяции; 3) метод пропозиционально-­фреймового моделирования.

Примененный в исследовании метод лексико-­семантического анализа позволил заострить внимание на значении отдельных лексических единиц и их взаимосвязей в языке путем обращения к ряду толковых словарей русского и арабского языков. Выявленные смыслы в языке-­источнике функционально переносятся на культурно-­семантическое пространство контактирующего языка методом сравнительно-­сопоставительной лингвокультурологической экстраполяции с целью выяснения того, как они транслируются в принимающем языке. Метод пропозиционально-­фреймового моделирования позволяет выявить особенности воссоздания образности фразеологических единиц средствами арабского языка. Вначале создается универсальный смысловой фрейм, который затем воссоздается в соответствующей образной пропозиции с учетом культурных особенностей и ценностных предпочтений, отраженных в арабском языке. К примеру, универсальный смысловой фрейм ‘красивая девушка’ реализуется в русском языке в образной пропозиции в сравнении ‘как тонкая березка’, в киргизском — ‘тал чыбыктай ийилген’/‘как гибкая веточка ивы’, в арабском — ‘как стройная газель’.

Кроме того, в работе при трансляции этих фразеологизмов на арабский язык предлагается учитывать принципы «внутренней» и «внешней детерминанты», введенные Г.П. Мельниковым [8]. Под внешними детерминантами подразумеваются типовые условия общения, определяющие, «на какие внеязыковые знания слушающего может чаще всего рассчитывать говорящий как на хорошо известные, чтобы, опираясь на них, выразить содержание, подлежащее передаче» [9. С. 30]. При этом внешняя детерминанта «определяет внутреннюю детерминанту каждого языкового типа» [8. С. 95], которая, как отмечает Г.П. Мельников, не выявляется, а «логически выводится как неизбежность из внеязыковых фактов» [8. С. 132]. Так, при передаче образных средств на другой язык, учитывая внешние детерминанты, предопределяющие характер, общие свойства языка и средства передачи образности на другой язык, можно найти адекватный вариант перевода без искажения, заложенного автором образа, в частности когда транслируется культурно-­маркированные фразеологизмы.

Ч.Т. Айтматов — представитель транслингвальной литературы

Считается, один из первых авторов концепции транслингвальности в лингвистике — профессор Университета Массачусеттса Вивиан Замэль (1990 г.). Между тем впервые вопросы о необходимости преодоления замкнутости языков и культур транслингвальным обществом были затронуты еще В. фон Гумбольдтом: «Цивилизация и просвещение мало по малу сглаживают резкие контрасты между народами; < … > Но добиваясь одинакового, всеми общего, народы достигают одного в различном духе» [10. С. 31]. Думаем, под «одинаковым» В. фон Гумбольдт подразумевал именно ту обогащенную лингвокультурную среду, которая рождается в результате транслингвальных процессов, но при которой сохраняется «дух», т.е. идентичность, что, как правило, определяется языком народа и культурой. Эта мысль В. Фон Гумбольдта перекликается с определением транслингвальности, которое приводит З.Г. Прошина, ссылаясь на работу S. Canagarajah: «…плавный синергетический переход от одной лингвокультуры к другой, в результате чего происходит некоторое их слияние, при этом отсутствует полная ассимиляция и сохраняется лингвокультурная идентичность пользователей языков, а также создается смешанный дискурс. Транслингвальность означает проницаемость языков, их взаимовлияние, вследствие чего возникает новое качество обогащенной лингвокультуры» [11. С. 161].

Одно из практических направлений транслингвизма — образование нового вида литературы, который З.Г. Прошина называет «транслингвальной», или «контактной» литературой, создаваемой писателем-­билингвом [11. С. 162]. Транслингвальная литература, в основном, отличается тем, что средствами доминирующего языка автор передает свою собственную идентичность. Как отмечает У.М. Бахтикиреева, представители транслингвальной литературы «либо транслируют вовне реалии собственной психологии и культуры, либо вовсе переконструируют мир силами совмещенных языковых и культурных сфер <…> в художественное измерение автором трансфертируется этнокультурное содержание» [12. С. 60]. Таким образом, в результате творческого переосмысления, дополнения и трансляции своей культуры средствами иного языка рождается уникальный текст, отличающийся этнокультурным многообразием.

Ярким представителем транслингвальной литературы по праву считается писатель-­билингв Ч.Т. Айтматов, который творчески передавал киргизскую идентичность средствами русского языка. Многие специалисты, исследующие творчество билингвальных авторов, сходятся во мнении, что, несмотря на присутствие в сознании двух разных культур, писатель-­билингв находится в системе родного языка [13]. Тому подтверждение мнение самого Ч.Т. Айтматова, приведенное в работе М.Дж. Тагаева: «Только родное слово, познанное и постигнутое в детстве, может напоить душу поэзией» [14. С. 173]. Так, в творчестве Ч.Т. Айтматова наблюдается транспозиционность, которая сопровождается мировидением сквозь призму собственной культуры. В. фон Гумбольдт писал: «отдельное лицо всегда зависит от своего целого: от народа, от племени, к которому принадлежит народ…» [10. С. 29].

Трансляция культурно-­маркированных смыслов фразеологических единиц

Как известно, арабский и русский языки представляют собой два совершенно разных мира, в которых отражен самобытный склад мышления, традиции и установки, в большей части представленные в таких средствах образности как метафоры и фразеологизмы. М.Л. Ковшова справедливо отмечает: фразеологизмы считаются своеобразным кодом культуры, в котором заложен «ключ к ментальности» этноса [15]. В связи с изложенным в работе сделана попытка исследовать процессы передачи образности фразеологических единиц из повести «Белый пароход» средствами арабского языка.

«Белый пароход» Ч. Айтматова, как и другие его произведения, изобилуют большим числом фразеологизмов:

Он уже и забыл про этих маралов, которые вроде бы промелькнули быстрыми, скачущими тенями, когда он катился по колючим кустарникам, когда душа у него от страха ушла в пятки; После того случая Орозкул дал зарок: больше никому, никаким знакомым… не даст ни сучка, ни хворостинки. И опять какая-­то из реликтовых сосен в лесу не подозревала, что дни ее сочтены, вот только наступит осень; И никуда ты от него не денешься. Везде он ждет тебя, сыщет тебя. И чтобы жилось ему вольготно, душу из тебя вытрясет. Закончить жизнь самоубийством; — Если бы не Гульжамал, наложила бы на себя руки; — Маралы! Маралы! — вне себя от испуга и радости закричал деде Момун. И замолк, будто не веря своим глазам; — Ишь ты! Да кто ты сам? Дочери твои беспутные, так думаешь внука выучить на начальника, что ли? Жди! Было бы из-­за кого на рожон лезть и др.

Если рассматривать эти фразеологизмы с позиций носителя русской культуры, то можно разделить их на несколько видов:

1. фразеологизмы и средства паремии, используемые в текстах как общеупотребительные: во весь дух; глазом не успеешь моргнуть; головы летели; дал зарок и др.;
2. фразеологизмы, которые употреблены в авторской лексической трансформации: жалость и злоба душили; злоба глодала душу; когда зовут — не отказываемся, а не зовут — не напрашиваемся и др.;
3. фразеологизмы, созданные путем авторской контанимации двух фразеологических единиц: горб гнет изо дня в день.

В качестве объекта исследования отобраны индивидуально-­авторские фразеологические единицы, которые, на наш взгляд, наиболее ярко отражают транслингвальную модальность Ч.Т. Айтматова.

Рассмотрим пример передачи фразеологизма с культурно-­маркированным смыслом с русского на арабский язык:

«Так-­то, — ехидно посмеивался Орозкул про себя. — Приполз, упал мне в ноги. Ух, нет у меня большей власти, не таких бы крутил в бараний рог! Не таких бы заставил ползать в пыли». В данном контексте фразеологизм крутил в бараний рог имеет смысл «расправиться с кем-­либо непокорным или жестокими притеснениями добиться покорности, полного подчинения кого-­либо» [16. С. 125].

Обратим внимание на перевод данного контекста на арабский язык^[1]:

"نعم هكذا! ها قد جئت زاحفا وارتميت على قدميّ. آه ليس في يديّ سلطان أكبر، وإلا للويت أذرع من هم أقوى منك"

Фразеологизм крутил в бараний рог передается в арабском тексте выражением —  что в дословном переводе с арабского ‘в моих руках султан’. По данным толковых словарей арабского языка  — ‘султан’ имеет следующие значения: 1) правитель; 2) власть; 3) доказательство^[2] ^[3] ^[4]. В данном контексте  — ‘султан’ применен во втором значении.

Таким образом, выражение  — ‘в моих руках султан’ — ‘в моих руках власть’ вызывает в сознании носителя арабской культуры образ человека, который может подчинить себе кого угодно. Этот образ полностью соответствует образному смыслу фразеологизма крутить в бараний рог.

Внешние детерминанты различных языков, к которым Г.П. Мельников отнес окружающую среду, быт, традиции и условия проживания народа, позволяют выявлять различное использование значимых для этносов лингвокультурных кодов для передачи одного и того же образа. Так, раннее становление политического строя арабского мира, отразилось на воссоздании смысла рассматриваемого фразеологизма — власть — средствами арабского языка. Власть для носителя арабской культуры прежде всего ассоциируется с правителем — султаном, образ которого позволяет воссоздать в сознании носителя арабской культуры образный смысл фразеологизма крутить в бараний рог.

Творческое билингвальное мышление позволяло Ч.Т. Айтматову с легкостью передавать читателю образность выражений с помощью исконно русских фразеологизмов. Например:

— Да на кой хрен мне твои маралы! Буду я еще думать о них. Ты мне зубы не заговаривай. Давай становись к бревну.

В предложенном контексте фразеологизм зубы заговаривать имеет смысл «намеренно отвлекать мысли, внимание собеседника посторонними разговорами» [16. С. 86]. Данное выражение берет начало еще в Древней Руси, когда заговорами, словами и заклинаниями знахари пытались унять зубную боль. Верили такому способу лечения далеко не все. Отсюда «ироническая окраска выражения, часто употребляющегося в ситуациях, когда обманщика сердито прерывают фразой: «Брось ты мне зубы заговаривать!» [17. С. 258].

Обратим внимание на перевод данного контекста на арабский язык:

"لا ينقضي إلا أن أفكّر فيها دعك من اللف والدوران هيا قف بجوار الجذع"

Выражение  что в дословном переводе означает виляние и увертывание, транслирует смысл фразеологизм зубы заговаривать. Отметим, что два слова  имеют также значение вращательных движений, поворотов и свертывания, что у носителя арабской культуры ассоциируется с человеком, который не идет по прямой дороге, а все время сворачивает в разные стороны. Поэтому в сознании араба рассматриваемое выражение вызывает образ человека, который избегает основной темы разговора, не может высказаться. Этот образ больше соответствует образу выражения ходить вокруг да около, который по своим семантическим свойствам (говорить намеками, иносказательно; избегать какой-­либо темы в разговоре) имеет сходство с фразеологизмом на арабском языке . Отсюда заложенная Ч. Айтматовым образность в данном случае не воспроизводится сознанием носителя арабской культуры предложенным переводчиком выражением  в той связи, что с точки зрения носителя арабской культуры внимание человека сосредоточено в разуме. Отчего человек, который старается обмануть и уводит в сторону пустыми разговорами от чего-­то важного, существенного, может ассоциироваться в сознании араба с человеком, разум которого затуманен или вовсе отсутствует.

Полагаем, что значение русского фразеологизма зубы заговаривать более полно передается на арабский язык с помощью оборотов  ‘съел разум (мозг)’,  ‘играть головой (чьей-л.)’, которые представлены во фразеологическом словаре А.М. Фавзи и В.Т. Шклярова [18. С. 206].

Разумеется, не совсем удачные попытки передать образный смысл — это следствие различия двух культур. Поэтому изучение внешних детерминант языка, на наш взгляд, помогает глубже переосмыслить образ и найти соответствующий адекватный перевод.

Полагаем, в случаях, когда в транслируемом языке невозможно найти соответствующий фразеологизм, необходимо опираться на прагматико-­образный аспект, заключающийся в достижении коммуникативного эффекта, поставленного в оригинале текста и направленного на читателя, в частности, когда речь идет о таких резко отличающихся друг от друга культур — русской и арабской.

Интересно отметить, что транспозиционность текста произведений Ч.Т. Айтматова представляется не только наличием русской киргизской лингвокультур, но и обращением автора к религиозному дискурсу. Ч.Т. Айтматов мастерски выражал свою творческую индивидуальность с помощью устойчивых выражений, берущих начало как в исламской, так и в христианской культурах: «Голова человеческая — всего лишь мяч в руках Аллаха» [16. С. 277];

— Да ты не обижайся, милый, — снова заговорил Момун. — Осенью, бог даст, продадим картошку…; «Пока я жив, мальчишку никому не отдам, а умру — бог его поведет, живой человек найдет свою судьбу…»; — А слушать хорошо, а! — шепчет дед. — Какие песни пели, бог ты мой! и др.

Таким образом, транслингвальность произведений Ч. Айтматова отличается также гармоничным взаимодополнением двух культур, — мусульманской и христианской. Рассмотрим один из примеров передачи образности контекста, основанного на идеи библейских текстов: В другое время он никогда не посмел бы сунуться с бревном-­волокушей на такой опасный откос. А тут бес попутал.

Обратим внимание на перевод данного контекста на арабский язык^[5]:

"ما كان ليجرؤ في أي وقت غير هذا على الاتجاه بالجذع المجرور نحو منحدر خطر كهذا. ولكن الشيطان أضله"

Фразеологизм бес попутал передается на арабский язык с помощью выражения  что в дословном переводе — шайтан сбил с правильного пути. Как известно, шайтан — в исламской культуре то же, что и бес или дьявол в христианской культуре. Причем, по данным историко-­этимологического словаря: «Бес, по религиозным представлениям, —– злой дух; нечистая сила; черт. Главная задача бесов — завладеть душой честного человека, подчинить его своей воле и заставить совершать дурные поступки. Глагол попутать означал “соблазнить, сбить с правильного пути» [17. С. 49].

В рассматриваемом случае фразеологизмы из двух совершенно разных культур совпадают не только семантически, но и стилистически. Полагаем, эти сходства объясняются тем, что обе религии имеют общие корни и называются авраамическими. Отраженные в текстах Корана и Библии призывы к вере и отдалению от грехов, совершение которых происходит по наущению бесов, и другие религиозные нормы являются основой для создания соответствующих фразеологизмов.

Заключение

При переводе образных выражений, в частности фразеологических единиц, предлагается учитывать внешние и внутренние детерминанты языков, которые, на наш взгляд, позволяют выявить наиболее приоритетные для этноса лингвокультурные коды, с помощью которых у переводчика появлется возможность выявить приоритетые лингвокультурные коды, с помощью которых можно передать глубину художественного произведения различными специфическими способами отражения мира, позволяя носителю иной культуры с точностью воспроизводить заложенный автором образ.

Что касается, процесса передачи транслингвального художественного текста, который создается писателем-­билингвом путем совмещения двух активно взаимодействующих культурно-­языковых пространств, на третий язык (арабский), — это искусство, требующее глубокого понимания не только смыслов, берущих начало в разных языках и культурах, но и особенностей влияния идентичности автора на художественный стиль текста.

_{¹ Айтматов Ч.Т. Белый пароход. Бейрут-­Багдад : Маншурат Аль- Жумаль, 2015. С. 148}

_{² Электронный толковый словарь арабского языка المعاني. Режим доступа: https://www.almaany.com/ar/dict/ar-­ar/%D8 %B3 %D9 %84 %D8 %B7 %D8 %A7 %D9 %86/ (дата обращения: 07.02.2024).}

_{³ Аль — Мунжид. Толковый словарь арабского языка. Бейрут : Дар Аль Машрик, 1986.}

_{⁴ Большой толковый словарь арабского языка. Изд-­во: Организации Лига арабских государств по вопросам образования, культуры и науки.}

_{[5] Айтматов Ч.Т. Белый пароход. Бейрут-­Багдад : Маншурат Аль- Жумаль, 2015. С. 81–82.}

About the authors

Madina S. Chinloda

Author for correspondence.
Email: mudeina@mail.ru
ORCID iD: 0009-0005-2855-5870
SPIN-code: 5357-0473

PhD in Philology, Head of the Scientific and Innovation Department, Institute of Russian Language named after A.O. Orusbaeva

References

Supplementary files