История арабско-татарских языковых контактов в социолингвистическом аспекте

Полный текст

Введение В современном языкознании изучение языковых контактов, которые проявляются во взаимодействии «1) диалектов и наречий одного языка; 2) языков различных социальных групп в пределах одного языка; 3) близкородственных языков; 4) различных по структуре языков» [1. С. 166], представляет собой одно из актуальных направлений. Исследования в данной области имеют большое значение как для реконструкции процессов становления и развития различных языков, так и в плане решения проблем исторического и культурологического характера. В этом отношении научное осмысление в социолингвистическом аспекте арабско-татарских языковых связей, которые имели место на протяжении более чем тысячи лет, является актуальным с точки зрения определения их социальных границ, функциональной природы, роли, которую они сыграли в истории татарского народа, его языка и духовной культуры. До настоящего времени в татарском языкознании в данной области преобладали исследования чисто лингвистического характера, направленные в основном на изучение арабских заимствований. И здесь следует выделить труды, в которых рассматриваются особенности употребления лексических единиц, грамматических форм и конструкций арабского происхождения в старотатарских письменных текстах [2-6]. Между тем социолингвистические аспекты арабскотатарских языковых контактов всё еще остаются не до конца изученными. Цель настоящей работы - раскрытие детерминировавших арабско-татарских языковых контактов культурно-исторических факторов, а также определение границ социальной среды бытования арабского языка и сфер его функционирования в татарском обществе в диахронии. Материалом послужили работы по истории татарского народа, татарской литературы и татарского литературного языка. Основу методологии составили методы социолингвистической реконструкции и социолингвистической интерпретации. Обсуждение Культурно-исторические факторы. Начало воздействия арабского языка на тюркские языки ученые связывают с принятием носителями последних ислама [7. С. 181]. В этом отношении не является исключением и язык древних предков современных татар - волжских булгар. По мнению историков, на территорию их проживания - в Поволжье мусульманская религия проникает уже в VIII в. Предтечей этого явилось установление торговых связей с восточными странами. Распространению ислама способствовали также процессы этнополитической консолидации практиковавших свои религиозные культы и верования местных племен вокруг булгар и стремление их правителей освободиться от вассальных отношений с Хазарским каганатом. Считается, что «создание надплеменного этнополитического объединения потребовало утверждения унифицированной, универсалистской и интегрирующей религиозной системы, не имеющей корней в местной среде» [8. С. 550]. Согласно историческим данным, отмеченные выше процессы особенно активизируются в конце IX - начале X в., вследствие чего на мировой карте появляется новое государство - Волжская Булгария, где ислам становится государственной религией. Об этом свидетельствует факт принятия мусульманской веры частью булгарской знати во главе с их правителем Алмышем (конец IX - середина X в.) и прибытие в страну в 922 г. официального посольства от багдадского халифа аль-Муктадира (895-932 гг.). Последнее событие сыграло немаловажную роль в укреплении международных позиций страны, способствовало еще большему распространению ислама среди местного населения и укреплению его позиций в Поволжье. Статус государственной религии ислам в дальнейшем обретет и в Золотой Орде и сохранит его вплоть до падения Казанского ханства. С завоеванием последнего в 1552 г. Московским царством он утрачивает свои прежние позиции в официальных сферах. Однако, несмотря на это, татары не перестали его исповедовать и практиковать нормы мусульманского права в повседневной жизни, хотя новые исторические условия и наложили свой отпечаток в этом деле. Вследствие разрушения прежних институтов политического и нормативного регулирования в религиозной сфере исполнение предписаний шариата становится делом чести представителей духовенства и уммы. Сохранению исламом, пусть и не в прежней степени, своих позиций в татарском социуме в первую очередь способствовала отлаженная веками система ритуала и догматики. Свою роль в этом сыграл также суфизм - течение мистического характера, которое начало проникать и распространяться в Поволжье еще в эпоху Волжской Булгарии и представители которого ставили перед собой цель достичь повышенной духовности и слияния с Всевышним. Заявляя о тленности земной жизни, бессмысленности обогащения в материальном плане, они призывали довольствоваться малым и развиваться в духовном плане. В условиях жестокой социально-экономической, национальной и религиозной политики, которую царская администрация проводила в отношении инородцев и которая во многом породила атмосферу безысходности, идеи и ценности суфизма нашли поддержку и широкий отклик у местных последователей пророка Мухаммеда. Тем самым на протяжении последующих трех веков после падения Казанского ханства татарский народ, несмотря на религиозные притеснения, всё же не потерял своей связи с остальным мусульманским миром и в духовном плане развивался в рамках так называемой «религии сердца». Социальная среда бытования. С принятием ислама в Волжской Булгарии начинает формироваться своя мусульманская община и духовенство. Среди местного населения именно представители последнего выступили в качестве первых носителей арабского языка - официального языка богослужения в исламе. Хотя структура булгарской мусульманской общины еще мало изучена, но тем не менее факт ее бытования не вызывает каких-либо сомнений, так как на это указывают данные восточных источников. Ее ядро, как и в арабских странах, составляли кади, факихи, имамы, и хатибы, о чем свидетельствуют арабские путешественники того времени [9. С. 27, 66]. Наложенная на этих лиц функция проведения религиозного ритуала само собой предполагала владение арабским языком, на котором традиционно проходило богослужение. Определенные сведения до наших дней дошли о структуре мусульманского духовенства Золотой Орды. Возглавляли его отличавшиеся своим привилегированным положением в государстве сеиды, так называемые потомки пророка Мухаммеда. Далее шли кади - судьи-чиновники, которые выбирались общиной или же назначались правителем. По мнению историков, «их основной обязанностью было решение не только гражданских дел и разрешение вопросов вероучения, но и наблюдение за вопросами нравственности, надзор за имуществом вакфов и т.д. Очень часто кади выполнял функции административного руководителя общины, а иногда служил чиновником для особых поручений, недаром золотоордынские кади часто упоминаются как участники дипломатических контактов, например, с Египтом» [10. С. 610]. Всё это указывает на то, что духовные лица были сведущими людьми не только в религиозных, но и в государственных делах. Участие в налаживании контактов со странами мусульманского востока требовало от них помимо прочего и совершенного владения арабским языком, который они, как уже было сказано, и так практиковали при проведении культовых обрядов. Далее наличием разветвленного сословия духовных лиц характеризовалось и Казанское ханство. Во главе его также стоял верховный сеид. За ним шли другие сеиды. Кроме них были шейхи, муллы, кади, хаджи, хафизы, дервиши и суфии [11. С. 441]. Они также отличались высокой степенью грамотности и образованности, в совершенстве владели арабским языком и свободно пользовались им в рамках своей деятельности, как в религиозной, так и в государственной сфере. В среде мусульманского духовенства Волжской Булгарии, Золотой Орды и Казанского ханства выделялись также ученые, которые занимались теоретическими и практическими аспектами богословия. Их имена и труды были известны и в других странах мусульманского мира. Так, например, с булгарской эпохи до наших дней дошли имена Сулеймана ас-Саксини ас-Сувари, Абу-л-ал Хамида ал-Булгари, Бурхан ад-дина Ибрагима, Бурхан ад-дина Ибрагима ал-Булгари, ходжи Ахмеда ал-Булгари, Тадж ад-дина ал-Булгари. Они также являлись носителями арабского языка, так как владели им в совершенстве и активно использовали его в своей деятельности, в частности при составлении богословских трактатов. Следующая группа носителей арабского языка в местной среде, наверное самая многочисленная, была представлена сообществом учащихся (шакирдов) мусульманских религиозных школ (медресе), которые в Поволжье начинают появляться уже в эпоху Волжской Булгарии [8. С. 556]. Как правило, обучение в них напрямую было связано с изучением арабского языка и его применением в образовательно-воспитательном процессе. Как следствие, из стен медресе выпускались не только религиозные служители, но лица, обладающие определенным языковыми компетенциями. После завоевания Казани Москвой исламские институты лишились прежних источников финансирования и государственной поддержки. Все это вместе с другими факторами привело к определенной трансформации состава и функций местного мусульманского духовенства. Также в результате направленных против национальной, религиозной, социальной и экономической политики царского правительства восстаний и бунтов значительно уменьшилось количество возглавлявших их духовных лиц. Так, например, в конце XIX в. религиозные служители составляли лишь 1-2 % от общего числа татар в этот период [12. С. 56]. Тем самым в обществе в определенной степени уменьшается круг носителей арабского языка. В результате должно было ослабнуть и его воздействие на татарский язык, что в первую очередь проявилось бы в уменьшении арабских заимствований в последнем. Однако, как показывают языковые материалы, в старотатарских письменных текстах они начинают изобиловать именно с начала XVII в. И данное явление наблюдается вплоть до конца XIX в. Всё это говорит об обратном, т.е. арабский язык, несмотря на негативные социокультурные факторы, всё же смог сохранить свои позиции в татарском обществе. Сферы функционирования. После принятия волжскими булгарами ислама арабский язык начинает использоваться предками современных татар прежде всего в качестве конфессионального языка, чему в большей степени способствовал факт ниспослания на нем Корана. По убеждению мусульман, он является божественным откровением и в целях предотвращения каких-либо искажений следует постигать и читать священное писание только на арабском, так как его переводы на другие языки являются лишь творениями человеческого разума и поэтому лишены той сакральности, которой данная книга была наделена изначально. В свою очередь, это предопределило проведение на арабском молитвенного обряда, в большей части представляющего собой чтение аятов из Корана. Незыблемость позиций арабского языка в религиозной сфере сохранялась на протяжении всей истории развития татарского социума. Однако было бы неправильно утверждать, что распространение ислама в Поволжье шло исключительно только на нем. В своей деятельности, особенно в проповеднической, представители духовенства также опирались на местные тюркские наречия, а в дальнейшем и на татарский язык. В результате у последнего формируется своеобразный религиозно-дидактический стиль, насыщенный арабскими заимствованиями. Распространение ислама способствовало становлению в Волжской Булгарии системы образования, основанного на традициях мусульманского просвещения. Ее основу, как и в восточных странах, составили медресе, в стенах которых готовились священнослужители и учителя, а также государственные служащие [8. С. 561]. Кроме того, ставилась цель приобщения местного населения к основам новой религии. В содержательном плане образовательный процесс включал в себя изучение предметов теологической, этической, риторической и логической направленности. Всё это в первую очередь предполагало обучение арабскому языку, так как оно позволяло знакомство с Кораном, религиозными книгами и дидактической литературой непосредственно на нем, что, как уже было отмечено выше, играло немаловажную роль в постижении божественного откровения. Знание арабского служило серьезным подспорьем также в деле получения высшего теологического образования в других странах мусульманского Востока, куда отдельные шакирды отправлялись после окончания местных медресе с целью углубления своих знаний. Данная система обучения практиковалась татарами вплоть до конца XIX в., и она предопределила доминирование арабского языка в сфере образования на протяжении многих столетий. После, в силу новых социокультурных реалий, свои позиции в сфере образования он уступил татарскому языку. Схожая языковая ситуация имела место и в области науки. Здесь также наряду со старотатарским и персидским определенные позиции занимал арабский язык [13. С. 26]. С принятием ислама и после установления с другими мусульманскими странами политических, торговых и культурных связей в Поволжье начинают распространяться труды восточных мыслителей, в основной своей массе религиозно-философского характера. Они оказали непосредственное влияние на становление местной богословской школы: их изучали в медресе, на них писались комментарии и на их примере создавались другие трактаты. Составлялись они, как уже было сказано, на арабском. Самым ранним из известных на сегодняшний день таких сочинений является книга «Зухрат ар-рийад ва нузхат ал-кулуб ал-мирад» («Красота садов и утешение страждущих душ») ученого-богослова первой половины XII в. Сулеймана ибн Дауда ас-Саксини, происхождение которого ученые связывают с булгарскими городами Сувар и Саксин [14. С. 4]. В идейно-содержательном плане данный труд является образцом средневековой мусульманской религиозно-художественной литературы, автор которого наставляет своего читателя на путь истинный, призывает его стремиться к добродетели, набожности и проявлять покорность Всевышнему. Кроме религиозных трактатов на арабском языке создавались и труды по естественным наукам [15. С. 37]. Из них до наших дней дошли работы по фармакологии «Ат-Тирйак ал-кабир» («Большое противоядие») и «Мухтасар фи ма‘рифат ал-адвиййа» («Краткий трактат в познании простых лекарств») известного фармаколога и медика Таджеддина ал-Булгари (начало XIII в.), который также является выходцем из Волжской Булгарии. Традиция применения арабского языка в научной сфере у татар сохранилась до конца XIX в., о чем свидетельствуют труды религиозно-богословского толка известных татарских ученых-реформаторов Габденнасыра Курсави (1776-1812 гг.), Габдрахима Утыз Имяни ал-Булгари (1754-1834 гг.), Шигабуддина Марджани (1818-1889 гг.), Каюма Насыри (1825-1902 гг.), а также большое количество филологических, грамматических и риторических сочинений, использовавшихся в качестве учебно-методических пособий в медресе [12. С. 855-856; 16. С. 104, 106]. Еще одна область, где арабский язык применялся в качестве рабочего языка, это - сфера художественной литературы, в частности поэзии. По мнению литературоведов, причиной тому явилось влияние арабской литературной традиции на становление и развитие татарской художественной словесности, а также происхождение основной массы татарских поэтов из среды духовенства [13. С. 35, 51; 16. С. 76, 87]. Однако здесь его позиции были не столь сильными, так как мастера художественного слова творили в основном на старотатарском языке, а также иногда пользовались и персидским языком. Заключение История арабско-татарских языковых контактов насчитывает более тысячи лет. Как показало наше исследование, в культурно-историческом плане они в большей степени были обусловлены религиозными факторами, в частности принятием и исповедованием предками современных татар ислама. В данном контексте проникновению арабского языка в татарский языковой ареал способствовала непреложность постижения Корана и проведения богослужения на нем, а в качестве его проводников выступили религиозные служители, ученые и шакирды, которые в силу своих профессиональных интересов осваивали арабский язык и практиковали его в своей повседневной деятельности. Изначальная рецепция арабского языка местным мусульманским сообществом в качестве сакрального и престижного коммуникативного средства предопределила также сферы его применения в татарском социуме. В этом плане он долгое время занимал доминирующее положение и контактировал с татарским языком в областях религиозной практики, образования и науки. А его образцовость и выразительность обеспечили ему определенные позиции в художественной литературе. Именно этим объясняется употребление наибольшего количества связанных с указанными сферами общественной деятельности арабских заимствований в татарском языке на сегодняшний день.

Об авторах

Рифат Фирдинатович Мирхаев

Академия наук Республики Татарстан

Автор, ответственный за переписку.
Email: mirhaev77@mail.ru
ORCID iD: 0009-0004-9740-8957

доктор филологических наук, доцент, ведущий научный сотрудник отдела общей лингвистики, Институт языка, литературы и искусства имени Г. Ибрагимова

Российская Федерация, 420111, г. Казань, ул. Баумана, д. 20

Список литературы