ЛИНГВОДИДАКТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К КАТЕГОРИИ СРАВНЕНИЯ В РУССКОМ И АРАБСКОМ ЯЗЫКАХ

Аннотация

В статье ставится вопрос о возможности сравнения ментального тезауруса человека в русском и арабском языках на основе материала словарей данных языков. Выделяются такие структурные элементы вербального сознания, как когнитивная грамматическая категория сравнения, синтаксические маркеры сравнительности, а также несколько позиций классификации.

Полный текст

1. ВВЕДЕНИЕ На начальных этапах знакомства с окружающим миром сравнение является единственным способом познания, на котором осуществляется обобщение и классификация явлений. На это указывают и психологи, например С.Л. Рубинштейн: «Единство синтеза и анализа на уровне эмпирического познания отчетливо выступает в сравнении. На начальных стадиях ознакомления с окружающим миром вещи познаются прежде всего путем сравнения. Сравнение - это та конкретная форма взаимосвязи синтеза и анализа, посредством которой осуществляются эмпирическое обобщение и классификация явлений. Роль сравнения особенно велика на уровне эмпирического познания, на начальных его ступенях, в частности у ребенка» [1. C. 86]. Цель статьи - наметить основные параметры сравнения человека в русском и арабском языках на материале словарных статей из нескольких лексикографических источников. Когнитивная ориентация современных лингвистических направлений подразумевает понимание того, что язык выступает в качестве комплексного знака, а его система обеспечивает механизмы трансляции, хранения, обработки всего спектра информации о мире. Естественным в этом случае становится выдвижение ментальных и психических аспектов когнитивной модели описания мира и подбор средств описания этого мира. Такая модель не может обойтись без центрального субъекта - человека: он является носителем знания, создает и пользуется когнитивными механизмами, участвует со всем арсеналом когнитивных средств в процессе познания. Н.Н. Болдырев отличие когнитивной лингвистики от других научных направлений объясняет тем, что «человек как познающий и как говорящий на определенном языке субъект формирует значения, а не воспроизводит их в готовом виде, и именно говорящий субъект выражения для описания той или иной ситуации. Это означает возможность обращения к любому фрагменту собственного опыта в процессе формирования значения языкового знака, т.е. использование как языковых, так и неязыковых, энциклопедических знаний» [2. С. 18]. Таким образом, человек выступает наблюдателем, носителем и творцом, так как его коммуникативные способности позволяют строить взаимодействие с другими людьми, а значит, создавать коммуникативные продукты для саморепрезентации, обмена мыслями, чувствами, реакциями на эмоции, интеллектуальные способности, порой и внешность собеседника. Предметом рассмотрения в статье выступает характеристика человека (по В.А. Масловой, Homo Lingualis) через языковую когнитивную категорию сравнения в русском и арабском языках. Обращение к сравнительному анализу языкового выражения именно этой категории вызывают несколько факторов: 1) исследование многообразия свойств и качеств человека; 2) разработка проблем его раскрытия в разных лингвокультурах; 3) описание преобладающих дифференциальных признаков, которые зафиксированы в языковых единицах. 2. ОБСУЖДЕНИЕ Тематика исследований человека и его сопоставление в разных языках в последнее время расширяется за счет выявления семантики его языковых номинаций. Подтверждения тому - работы А.И. Геляевой, Ван Ливэнь о внешности человека как объекте образной характеристики в системе устойчивых сравнений русского языка; Т.Г. Никитиной, В.М. Мокиенко, В.А. Масловой, Е.Б. Яковенко, Н.Б. Мечковской, Н.Л. Шадрина, У.М. Бахтикиреевой и др. Когнитивные операции сравнения находятся в области мышления и категориально «принадлежат» философии, когнитивистике, языку, культуре. Культурно-специфические и универсальные «единицы мыслительной деятельности» могут быть раскрыты путем анализа различных языковых средств выражения категории сравнения. Представители типологического направления в языкознании считают, что сравнительная степень имен прилагательных имеет важное значение и является практически основой познания, так как «не найдется ни одного языка, который может обозначить отношения, типа А > В (А больше или меньше В) без помощи грамматических конструкций. Это своего рода константный нелексикализованный денотат». В рамках системно-структурного метода способы выражения сравнения во многих языках совпадают. Это относится к славянским, германским, романским языкам. На синтаксическом уровне, в передаче конструкций с союзами как, словно, будто и др. они типичны и для неродственных языков, например, русского и арабского. В русском и в арабском языках указанные структурные элементы позволяют говорящему сравнить кого-то или что-то с кем-то или чем-то на основе сходства (ср. русск.: Похожи как две капли воды; голодный как волк; слепой как крот; араб. (похожи друг на друга как два финика), (провел ночь как еж), (тупее быка или черепахи). Н.Д. Арутюнова, рассматривая бытийный тип русского предложения, заключает, что «логическая организация мысли регулярно выражается в определенных синтаксических структурах» [3. С. 7]. Известный российский логик А.И. Уемов выводит формулы, выражающие сравнительные отношения. Внутри этих формул присутствует синтаксический показатель: А (r) B, где А и В - предметы, а r - синтаксический показатель [4]. Ученые классической лингвистической школы к таким показателям относят прилагательные, глаголы, модальные слова, союзы, союзные слова, частицы. Такая широкая представленность морфологических единиц и обеспечивает грамматическую оформленность формул сравнения. Значит, имеется явная логическая природа сравнения, универсальная в своих компонентах, позволяющая человеку в процессе мышления обозначать с помощью языкового знака сравниваемые объекты. Отсюда и вывод о наличии общего когнитивного потенциала носителей языкового сознания. Следующей позицией, с которой, на наш взгляд, следует рассматривать сравнения в русском и арабском языках, является духовно-практическая деятельность человека. Обращаясь к языковому закреплению сравнения по таким показателям, как внешность, эмоции, интеллектуальные способности, мы предлагаем рассматривать «тему человеческого фактора» в языке в трех аспектах: 1) через реализацию данных компонентов в текстах из национального корпуса русского и арабского языков, чтобы установить, как актуализируется речевое поведение человека, подлежащего сравнению; 2) через использование семантического подхода, учитываеющего при толковании значений сравниваемых объектов смысл, за которым стоят образы, представления; 3) через выявление с помощью устойчивых сравнений в русском и арабском языках внутреннего мира, культуры, черт характера и др. Так, В.А. Маслова выбирает сравнение как единицу лингвокультуры и отмечает, что это «отбор характерных для национального мировосприятия объектов реального и вымышленного мира, и поэтому устойчивые сравнения способны дать ключ к разгадке национального сознания» [5. С. 142]. Это означает, что «параметры» физического облика человека, его внутреннего состояния, эмоциональный и интеллектуальный фон, отношение к окружающему миру, природе, труду, взаимоотношения друг с другом зафиксированы в языке, а значит, и в культуре того или иного народа. И именно язык является тем источником знаний о человеке, который и формирует сознание. Ю.С. Степанов так определяет параметры человека в системе культурно-языковых кодов: «Чем важнее в культурном отношении предмет, тем… больше он “параметризован”. Человек занимает здесь вершинное место: ничто так не параметризовано, как человек» [6. С. 352]. Обратимся к параметрам человека (они будут нас интересовать с позиции их сравнения в русском и арабском языках), которые выделяет В.А. Маслова. Национальная языковая личность и языковое сознание, по мнению ученого, отражены в следующих параметрах: - во внешнем облике человека (рука, глаза, голова, нога, сердце, нос, ухо, кровь, язык, зубы, лицо, плечо, рот, палец и др.). Сравнительные конструкции с данными элементами человеческого облика в русской культуре мира представлены не всеми перечисленными компонентами, наиболее частотны сравнения глаз, сердца, языка, лица, рта, лба, рук. В арабском языке частотность сравнений гораздо ниже. Нами вычленены сравнения сердца, глаз и рук; - в духовных ипостасях человека - душе и сердце. В русском языке нами зафиксирован ряд сравнений, в которых представлена парадигма слова душа: равнодушнее, чем, добродушнее, чем, великодушнее, чем и др. Сердце как средоточие эмоций и в русской, и в арабской культуре также представлено широко: - (Что далеко от глаз - далеко от сердца); (Сердце видит раньше глаза); (Глаза твои плачут, а сердце веселится); (Сердце не скатерть, перед каждым не раскроешь); - во внутреннем состоянии человека. Эмоции, чувства, настроения, психическое состояние человека в арабском языке также представлены широко: (благочестивее, чем кошка); (послушнее ослика); (суетливее обезьяны); (благороднее льва); - в национальном характере как составляющей языковой личности. Основные черты характера представлены довольно развернуто в обоих языках. Это и хвастливость, и говорливость, темперамент, сила и слабость чувств и желаний, поступки. Так, в арабском языке можно привести следующие сравнительные конструкции: (лживее, чем ребенок); (вредоноснее саранчи); (скромнее, чем девушка). В арабском языке многочисленны сравнительные конструкции, в которых отмечены черты характера: (производительней шелкопряда); (храбрее мухи); (трусливее лисицы). Все эти параметры образуют пространство культуры как «пространство бытия человека». В это культурное пространство включаются символы, мифы, ритуалы, обряды, обычаи, основные концепты. В.А. Маслова пишет: «Культура - это все: от простейших навыков поведения, предписаний и запретов до сложных способов мышления и деятельности, нравственных норм, идеалов красоты, всей системы общения с миром; это совокупность всех форм деятельности субъекта в мире» [7. С. 162]. Основываясь на данном определении, сравним, как представлен человек в русской и арабской культуре на уровне внешности, внутренних качеств (разум), эмоций, воли и т.д. Из словарей сравнений русского языка и Русскоарабского словаря В.М. Борисова, Толкового словаря арабского языка Ибн Манзура нами было выбрано по 50 сравнений для каждой группы. Выбранный материал мы классифицировали по следующим признакам: грамматическая позиция сравнения; синтаксическая позиция сравнения; характеристика человека по его поведению, проявляемым эмоциям, его сравнение с животными, растениями. По наличию грамматической сравнительной степени и ее форм (аналитической и синтетической) количество сравнений практически совпадает в обоих языках, ср. в араб.: (досл. более скупой, чем собака), (благочестивее, чем кошка), (тупее быка или черепахи), (слезливее сироты), (послушнее ослика), (храбрее мухи), (трусливее обезьяны), (голоднее волка), (запасливее муравья), (невежественнее скорпиона) Данные, полученные нами в результате анализа использования аналитических сравнительных конструкций (слов словно, как, точно, будто и др.), показали, что такие маркеры непропорционально представлены в языках. Так, в русском языке союзы как, словно, будто являются высокоупотребительными (орать как базарная баба, стоять как чурбан, работать как черт). В арабском их немного, например: чернила ученого столь же достойны уважения, как кровь мученика, а союз аналогичный русскому союзу чем превосходит в арабском языке по количеству русские конструкции с тем же союзом. Надо отметить, что с союзом чем образуется аналитическая форма сравнения, в которой имеется одновременно и грамматический показатель. Ср. в араб.: (скромнее, чем девушка), (досл. более алчен, чем собака к падали), (быстрее, чем рука до рта), (лживей, чем мираж). Внешность человека в русском языке представлена более широко, нежели в арабском (худой как щепка; белый как снег; толстый как бочка). Зато представленность в арабском языке сравнений человека с растениями и особенно с животными демонстрирует ярчайшие образцы мифов, преданий и обычаев народов данной лингвокультурной сообщности. Например, существуют мифы, восходящие еще к предкам Чингисхана, которые гласят, что человек одновременно связан с солнцем и животными. Союз волка и лани ознаменован рождением женщины с именем Алан Коа, которая впоследствии была оплодотворена солнечным лучом, проникнувшим через отверстие на крыше юрты и коснувшимся ее живота. Человека сравнивают со львом, когда говорят о силе, мощи, власти, а также об уме, благородстве, великодушии, справедливости, надменности, бдительности (араб. благороднее льва); с верблюдом(верблюдицей) - в случаях, когда надо подчеркнуть терпимость, выносливость, спокойствие, независимость и достоинство (араб. добрее старой верблюдицы); с волком, ослом, быком, черепахой и другими животными (араб. хитроумнее волка; презреннее связанного осла; тупее быка или черепахи); русск.: сражаться как лев, скользкий как угорь, навьюченный как верблюд, злой как собака. 3. ВЫВОДЫ Обращение к словарям сравнений, двуязычным словарям; нахождение и анализ в текстах единиц, содержащих сравнительные конструкции; обращение к народной мудрости с целью расширения воспитательного потенциала занятий и формирования социокультурной компетенции способствует тому, что «язык, как феномен культуры, изначально соотносится с миром ценностей и обладает целостной значимостью: в процессе обучения языку в аспекте “социокультурности” главным является ориентация на передачу учащимся мира культуры в основных ее видах: литературы, музыки, изобразительного искусства и др. Такая передача возможна только при помощи языка, являющегося основным способом такой трансляции культуры. Поэтому набор социокультурных знаний помогает воспринимать и ощущать окружающий мир, принимать и уважать взгляды, ценности, традиции своего народа и нации» [8. С. 5]. Таким образом, объясняя окружающий мир с позиций свойственных человеку взглядов и убеждений, можно определить совокупность значений в интерпретации собственной культуры любого народа