Том 21, № 3 (2021)

В статье анализируется усложняющаяся реальность, характеризующаяся доминированием нелинейного развития, что требует новых трансмиссионных механизмов для формирования человеческого капитала. Автор рассматривает факторы, способствующие изменению современных реалий: саморефлексия природы и социума; социальные разрывы и травмы, становящиеся «нормой»; тенденции обратно-поступательного развития; увеличение числа точек бифуркации; амбивалентность; побочные эффекты цифровых инноваций; последствия глобальных пандемий и др. - все они способствуют изменениям в механизме формирования человеческого капитала. В 1960-е годы Г. Беккер и Т. Шульц ввели в научный оборот термин «человеческий капитал», положив начало исследованиям факторов, которые потенциально усложняют механизмы его формирования. С тех пор было разработано множество теорий человеческого капитала, сформировались разные подходы к его формированию - культурно и политически обусловленные. В настоящее время появились два новых вызова, влияющих на характер человеческого капитала: цифровизация и глобальная пандемия covid-19 предъявляют новые требования к человеческому капиталу, внося коррективы в трансмиссионный механизм его формирования. Однако сегодня доминируют прагматические и формально-рациональные подходы к человеческому капиталу, умаляющие его гуманистическую сущность. Автор настаивает на необходимости иного трансмиссионного механизма для устойчивого и гуманистического формирования человеческого капитала, включающего в себя социокультурные элементы, ценностные ресурсы, гуманизированные цифровые технологии, биоэтику и социальную эпидемиологию, что позволит социальным акторам более эффективно функционировать в реалиях глобальной сложности и нелинейного развития. Автор намечает контуры концепции «поворота ригидности» как социального дискурса, направленной на изучение долгоживущих феноменов социального порядка, разработку интеллектуальных и практических основ устойчивого и гуманистического формирования человеческого капитала.

В статье рассмотрены особенности трансформации базовых ценностей, жизненных планов и поведенческих стратегий молодежи современной Беларуси. Изменения базовых ценностей напрямую связаны с адаптацией молодежи к жизни в условиях глобальной нестабильности. Новое поколение остро воспринимает проявления социальной несправедливости, нарушение своих прав и свобод, нежелание считаться с их мнением в решении актуальных проблем и выборе будущего. Важным фактором сохранения стабильной ситуации выступает самоощущение людей относительно возможностей реализации базовых ценностей в существующих социально-экономических условиях. По степени значимости для жителей Беларуси на первом месте в 1990 году была и по результатам опроса 2018 года осталась семья. Второе место занимает работа - как гарант нормальной жизни и способ успешного существования семьи. Уровень значимости таких базовых ценностей, как друзья, знакомые и досуг, в 2018 году остался примерно тем же, что и в 1990 году. Наблюдается рост значения политики и религии. Международные сравнения позволяют сделать вывод, что Беларусь характеризуется типичной для стран Европы иерархией ценностей. Отмечается снижение популярности традиционных СМИ среди молодежи и рост индивидуализма, значения личностной самореализации в семье и на работе, ориентации на собственные силы. Постепенно меняются потребности и ожидания людей в публичном пространстве - наблюдается политическая радикализация, критическое восприятие важнейших событий, что определяет формирование поведенческих установок разных социально-демографических групп. Образование, наряду с семьей, и новые информационные технологии существенно влияют на ценности - ощущается внутрипоколенческий раскол, отчуждение от социума, усиливающееся информатизацией. В статье использованы результаты опросов, проведенных в рамках проекта «Европейское исследование ценностей» (сопоставлены данные 1990 и 2018 годов).

Формирование социальной памяти молодежи евразийских стран в последние тридцать лет проходило под влиянием множества «акторов коммеративного пространства», зачастую преследовавших свои цели в борьбе за легитимацию нового политического порядка и оправдание своего курса на радикальную трансформацию экономики. Результаты их усилий следует учитывать в реализации одного из самых важных совместных проектов постсоветских стран - евразийской интеграции, поскольку социальная память молодежи - важнейший ресурс ее успеха. Цель исследования - уточнение и оценка механизмов сохранения информации о прошлом, особенностей представлений поколения Y об общей истории и современном этапе строительства ЕАЭС, присутствующих в публичном дискурсе, установление взаимосвязи между отношением к прошлому и к интеграционным процессам в Евразии, влияния социальной памяти на позицию человека, предложение форм и способов ее реконструкции в интересах расширения взаимодействия постсоветских стран и повышения эффективности политики памяти. Под формированием социальной памяти понимается деятельность акторов (индивидов, групп, организаций, социальных институтов, общностей), направленная на молодежь стран, участвующих в евразийской интеграции, - по продвижению своей интерпретации коллективного прошлого и общего настоящего. Эмпирический объект исследования представлен молодыми гражданами стран-членов и стран-кандидатов на вступление в ЕАЭС (18-38 лет), проживающими, обучающимися или работающими в Москве. В статье дается оценка респондентами вклада каждого из акторов в процесс формирования социальной памяти и характеристика социальной памяти поколения Y как совокупности взглядов, чувств и настроений, отражающих восприятие советского прошлого и интеграционного настоящего. Делается вывод о необходимости целенаправленной политики лидеров стран, принимающих участие в евразийской интеграции, по реконструкции социальной памяти молодежи и консолидации обществ.

В условиях трансформации российского высшего образования его развитию мешает широкое распространение аномалий. Они несут в себе серьезные риски для вузов, отечественной высшей школы и российского общества. В статье дается авторская трактовка аномалий в высшем образовании как нарушений содержательного, структурного и функционального характера, вызванных рассогласованием действий и взаимодействий в вузах с фундаментальными нормами, регулирующими отношения в высшей школе. Цель статьи - разработка типологий аномалий в высшем образовании. Практический смысл типологий заключается в том, чтобы в дальнейшем на их основе предложить социальные технологии, механизмы и формы предупреждения и преодоления нарушений в высшем образовании. Реализуются три методологических подхода к исследованию аномалий: институциональный, структурный и общностный. Предлагается теоретическая рамка исследований аномалий в высшей школе. Типологии аномалий в высшем образовании разработаны на основе следующих критериев: 1) характер нарушаемых норм - аномалии, относящиеся к девиантному (нарушение моральных норм) или делинквентному (нарушение правовых норм) поведению; 2) характер проявления аномалий - явные и латентные их типы; 3) сферы проявления аномалий - в образовательном процессе, научно-исследовательской деятельности, управлении, воспитании, социальной активности; 4) уровни проявлений аномалий - институциональный, системный, общностный, и на каждом имеют место разные типы аномалий; 5) субъекты аномального поведения в вузе - общности студентов, научно-педагогических и управленческих работников.

Изучение специфики профессионального выбора, факторов, определяющих трудовые ориентации молодежи, - одна из актуальных социологических задач, интересующих как отечественных, так и зарубежных исследователей. Универсальная, наднациональная суть задачи, а также глобализационные процессы обуславливают необходимость сопоставления трудовых ориентаций российской молодежи с воззрениями их зарубежных сверстников. Цель статьи - оценка основных представлений о рынке труда, формирующихся у молодых людей России, Германии и Китая. Эмпирическая часть статьи представлена результатами анкетирования и интервьюирования российской, немецкой и китайской молодежи. В статье рассмотрены типичные проблемы, с которыми сталкиваются молодые специалисты трех стран в процессе поиска работы; представлены их мнения о наиболее значимых трудовых качествах; выявлены сходства и различия в восприятии «идеального соискателя» и предпочитаемых аспектах профессиональной деятельности. Молодежь России, Германии и Китая определяет в качестве наиболее ценных разные составляющее трудовой жизни: россияне больше, чем китайцы и особенно немцы, ценят зарплату и стабильность организации, в которой работают. Для немецких и китайских студентов, напротив, предпочтительнее деятельность, которая раскрывает творческие способности человека, оставляя при этом пространство для личной жизни. Ответы студентов указывают на неоднородное восприятие высшего образования в качестве элемента социального капитала молодых специалистов: молодые россияне, в отличие от сверстников из Германии и Китая, не связывают факт получения высшего образования с потенциальной успешностью на рынке труда. Россияне чаще, чем китайцы и немцы, называют в качестве фактора, препятствующего успешному трудоустройству, семейственность и коррумпированность. В числе схожих социальных представлений респондентов трех стран можно назвать признание трудностей, связанных с отсутствием опыта работы. Взаимодействие образовательных учреждений и предприятий может стать способом преодоления трудностей, возникающих у молодых россиян в период поиска работы.

С обретением независимости в Казахстане произошли значительные изменения в территориальном устройстве, что не могло не изменить представления о регионах страны. В статье показано, какие территориальные образы доминируют в представлениях студенческой молодежи, выросшей в условиях суверенного Казахстана. Статья основана на результатах применения метода ментальных карт для страны в целом. Авторы изучали видение территорий страны с двух географических позиций - центра (Караганда) и юга (Шымкент). Исследовательская процедура заключалась в том, что студенты получали задание нарисовать карту страны такой, какой они ее представляют, обозначая важные с их точки зрения территориальные объекты и предлагая слова-ассоциации, наиболее характерные для определенных территорий. В качестве информантов выступили 80 студентов 1-2 курсов, обучающихся в высших учебных заведениях Шымкента и Караганды. В первой части статьи авторы анализируют изображения, представленные на ментальных картах, во второй части - слова-ассоциации, предложенные для каждой области. В результате были выделены три круга территориального видения - ядро, полупериферия и периферия. К ядру авторы отнесли место проживания информантов и города республиканского значения - Алматы и Нур-Султан (южная и северная столицы страны). Доминирующие образы ядра - политические, культурные, топонимические и ресурные. К полупериферии были отнесены областные центры, для которых характерны природно-ресурсные и природно-климатические образы, к периферии - отдаленные от места проживания информантов города, а также «пустоты» - никак не обозначенные территории. Образы периферии в основном характеризовались климатическими особенностями территорий. Авторы считают, что степень узнаваемости территорий студенческой молодежью отражает иерархическую пространственную структуру, где превалируют статусные города.

Социология медийного пространства (медиапространства) - новое и не устоявшееся социологическое направление, как и базовая отрасль социологического знания - социология пространства. Если предметом исследования социологии пространства является природная структура, в которой формируются общественные связи и отношения, то социология медиапространства рассматривает его как часть социального пространства, но не как некую протяженность, а как метафору. Природная протяженность превращается в социальное пространство, когда в нем размещаются люди и начинают им пользоваться. На пространство накладываются социальные границы и смыслы, превращающие его в социальный феномен. Хотя социология медиапространства все еще находится в стадии становления, нет никаких сомнений в том, что средства массовой информации (СМИ), размещая сообщения в социальном пространстве, внесли значительный вклад в развитие общественных связей и отношений, а также социологической науки. Медиапространство - это платформа, на основе которой осуществляются коммуникации в обществе, ключ к его развитию и позитивному влиянию на жизнь личностей, групп и организаций. Все социальное расположено в пространственно-временном континууме, и социологический подход к теории сетевого медиапространства основан на предположении, что существует устойчивая связь между сетевыми медиакоммуникациями и социальными изменениями. Становление социологии медиапространства происходит не путем «отпочкования» от социологии пространства: развивающееся медийное пространство, изучаемое с помощью социологических методов, проявляется в своих социальных координатах - так расширяется социологическое знание, которое рассматривает не только различные аспекты размещения социального в пространстве, но и особенности формирования специальных контентов и их прохождения по информационной цепи, созданной посредством конвергенции различных СМИ и разных способов распространения информации.

Статья посвящена актуальной проблеме научно-практического характера - соотношению и взаимосвязи института прав человека и такого сложнейшего социально-правового феномена, как информационный экстремизм, который авторы рассматривают с позиции теории сложных социальных систем - как одну из разновидностей интеллектуального экстремизма в информационном обществе. Используя аксиологический подход, авторы позиционируют права человека в качестве общечеловеческих ценностей. Соответственно, информационный экстремизм - это законодательно запрещенная деятельность (совокупность деяний, действий) в информационном пространстве, имеющая противоправный характер, несущая угрозы основам конституционного строя, безопасности личности и общества, грубо нарушающая права и свободы человека. Информационный экстремизм нацелен на деструкцию и дискредитацию социальных и личных ценностей, навязывание индивиду и обществу чуждых им ценностей и симулякров, а потому является общечеловеческой антиценностью. Информация - это конструкт реальности и одна из социальных ценностей, поэтому информационный экстремизм, намеренно использующий заведомо ложные, не соответствующие действительности сведения, создает условия для искаженного восприятия реальности. Таким образом, в нынешний период глобальных геополитических и социокоммуникативных трансформаций информационные права человека представляют собой главный объект целенаправленного и деструктивного воздействия для информационного экстремизма. В статье делается акцент на том, что право человека на информацию в условиях современных реалий и пандемии нуждается в существенной корректировке - авторы предлагают разработать новую хартию прав человека в интересах развития механизмов защиты его информационных прав. В условиях постоянного расширения телекоммуникаций, нарастания информационных потоков и цифровизации практически всех сфер жизни необходимо обеспечивать право человека на достоверную информацию: Комитет по правам человека ООН может подготовить соответствующее Замечание общего порядка в соответствии со статьей 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, чтобы уточнить характер и качество информации, право на поиск, получение и распространение которой закреплено в пункте 2 данном статьи.

Статья представляет собой рецензию-размышление по мотивам работы Скотта Харриса «Приглашение в социологию эмоций» (Пер. с англ. О.А. Симоновой. М.: Изд. дом ВШЭ, 2020). Безусловно, учебник - не тот тип научной литературы, который нуждается в рецензировании после опубликования, но данная книга требует определенной «презентации», поскольку социология эмоций - одна из маргинальных областей отечественной социологии, по крайней мере, с институциональной точки зрения. Кратко охарактеризовав истоки и проявления «аффективного поворота», автор уточняет его последствия для социальных наук (признание культурной обусловленности эмоций, восприятие в ходе социализации «эмоциональных стандартов» в контексте «эмоциональных матриц» своего общества и т.д.), а затем реконструирует социологическую модель изучения эмоций, предлагаемую Харрисом: опора на символический интеракционизм и теорию социального обмена, анализ нормативного аспекта эмоций (культурные ожидания относительно того, что следует чувствовать в конкретных ситуациях, социальные стандарты оценки приемлемости эмоций и т.д.) и описание «процессуальной» стороны эмоциональной жизни (обмен и управление эмоциями, идентификация эмоций и «эмоциональный труд»).

18-19 февраля 2021 года в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете прошла VII международная научная конференция «Цифровизация общества и будущее христианства. К вопросу о трансформации ценностно-нормативной системы общества». На этом научном мероприятии с докладами выступили крупные ученые из России, Италии, Германии, Франции, Тайваня, Китая, Индии, Нигерии, Украины и Белоруссии. В своих докладах они с христианской точки зрения рассмотрели те проблемы, вызовы и преимущества, которые привносит в современную жизнь процесс цифровизации. Особый акцент был сделан на тех изменениях в ценностях и нормах людей, которые несет с собой цифровизация.