Итальянские экспедиционные войска в Сибири и военная миссия при верховном правителе России адмирале А.В. Колчаке в 1918-1919 гг.

Полный текст

Введение

Актуальность. Революция и Гражданская война в России 1917–1922 гг., сопровождавшаяся иностранной военной интервенцией, более ста лет остается одной из центральных тем российской истории XX в. Столетние годовщины Российской революции 1917 г., начала (2018 г.) и окончания (2022 г.) Гражданской войны привлекли внимание к ней не только профессиональных историков, но и общества в целом. Особую актуальность теме иностранной интервенции в Россию стран Антанты и оказание ими военной помощи одной из противоборствующих сторон междоусобного конфликта придают современные события на Украине.

Степень изученности проблемы. Участие итальянцев в союзной интервенции в Сибири и на Дальнем Востоке в 1918–1919 гг. слабо изучено в отечественной и зарубежной историографии. Итальянские исследователи уделяют основное внимание судьбе итальянцев, мобилизованных в австро-венгерскую армию в годы Первой мировой войны, оказавшихся в плену в России. Так, о судьбе итальянцев-фриульцев в Сибири еще в 1978 г. писал К. Медео^[1]. Наиболее же основательное исследование об итальянцах-пленных в России в 1914–1918 гг. написано итальянской исследовательницей М. Росси^[2], в дальнейшем продолжившей свои изыскания по теме, рассмотрев и ход Гражданской войны в России^[3]. В российской историографии судьба итальянцев-военнопленных и итальянских экспедиционных сил в Сибири в 1918–1919 гг. относится к вопросам второстепенным, эпизодически затрагивающемся в исследованиях при рассмотрении темы интервенции Антанты в целом^[4]. Данная тема находит свое отражение и в сборниках опубликованных документов^[5]. Одним из первых затронул эту тему А.И. Дерябин^[6]. Более подробное исследование об итальянских экспедиционных силах и источниках их комплектования опубликовал Л.Г. Капустин, в основе работы которого лежал обзор итальянской историографии по теме^[7]. В работе В.Г. Дацышена с широким привлечением публикаций сибирской периодики детально рассматривается история формирования и участия в боевых действиях Итальянского экспедиционного корпуса на Дальнем Востоке^[8]. Вместе с тем в историографии отсутствуют какая-либо информация о существовании и деятельности в Омске в 1919 г. Итальянской военной миссии при Ставке главнокомандующего.

Цель исследования заключается в комплексном представлении участия итальянских военнопленных и Италии как страны Антанты в союзной интервенции на Востоке России, включая рассмотрение существовавших в 1918–1919 гг. в Сибири и на Дальнем Востоке итальянских военных формирований, а также попыток создания Итальянской военной миссии в Омске.

Источниковой основой исследования послужили материалы впервые вводимых в научный оборот документов Министерства иностранных дел Российского правительства верховного правителя России адмирала А.В. Колчака (Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ) Ф. Р-200. Оп. 1. Д. 566). Сохранившаяся в фонде переписка по вопросам размещения и организации работы Итальянской военной миссии в Омске позволяет составить представление об отношении к ней со стороны российского командования, о сложности положения итальянских офицеров, показать запоздалость шагов Италии по организации миссии.

Иностранная интервенция на Востоке России

В годы Гражданской войны в России в 1918–1922 гг. на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке в военной интервенции против Советской России участвовали представители более десяти государств мира. Среди них свои вооруженные контингенты, разные по силе и численности, направили Великобритания, Италия, Канада, США, Франция и Япония. Численность союзных сил на Востоке России была довольно велика и по разным данным составляла от 100 до 150 тыс. чел. Американский историк Дж. Стефан приводит данные на конец 1918 г. о силах союзников на российском Дальнем Востоке в 73 000 японцев, 9000 американцев, 5000 китайцев, 4000 канадцев, 2000 итальянцев, 1600 британцев и 700 французов^[9]. При этом многочисленные силы стран Антанты и союзных им государств в 1918–1919 гг. находились вдалеке от линии фронта, контролируя тыловые районы на Дальнем Востоке, занимая крупные города и охраняя транспортные пути – железные дороги и порты.

Кроме того, на Востоке России находились национальные формирования, представлявшие только образованные на руинах Российской и Австро-Венгерской империй государства, подчинявшиеся союзному командованию. Они создавались из числа солдат и офицеров, взятых в плен русской армией в Первую мировую войну, направленных в 1914–1916 гг. в лагеря военнопленных на востоке Российской империи. Наиболее известны из них войска Чехословацкого корпуса, подчинявшиеся французскому командованию (порядка 60 000 чел.^[10]). Вторыми по численности были польские подразделения, которые насчитывали в 1919 г. – в феврале 8900^[11] и в июле свыше 11 200^[12] солдат и офицеров. Незначительные по численности и боевому значению формирования были созданы из сербов, хорватов и словенцев (всего в многочисленных мелких формированиях из «югославян» – около 7600 чел.)^[13], румын (около 4500 чел.)^[14], латышей (около 400 чел.)^[15] и ряда других национальных подразделений небольшой численности. В общей сложности в 1919 г. они насчитывали порядка 85 000 человек. Все эти формирования подчинялись главкому войск Антанты в Сибири к западу от Байкала французскому дивизионному генералу М. Жанену (Pierre Thiébaut Charles Maurice Janin).

Итальянские военнопленные в России

Оказавшиеся в Сибири в 1918–1919 гг. итальянские войска из всех экспедиционных сил стран Антанты единственные имели двойной источник комплектования. С одной стороны, их основу составили солдаты и офицеры, прибывшие непосредственно из Итальянского королевства, с другой – они активно пополнялись военнопленными итальянцами из австро-венгерской армии, оказавшимися в ней после мобилизации в населенных итальянцами частях Австро-Венгерской империи. Во время Первой мировой войны они составляли около 1 % личного состава этой армии^[16].

Всего оказавшихся в плену в России офицеров и солдат-итальянцев, служивших в австро-венгерской армии, по официальным данным, насчитывалось до 26 000 чел. (по некоторым оценкам – до 40 000), половина из которых составляли жители Триеста и Истрии. После вступления Итальянского королевства в Первую мировую войну на стороне Антанты в мае 1915 г. большая часть австро-венгерских пленных-итальянцев (почти 4000 чел.) была сосредоточена в Кирсановском лагере в Тамбовской губернии. Итальянское посольство в Москве ставило своей целью скорейшую репатриацию соотечественников на родину. Надежды пленных на возвращение в Италию были связаны с Итальянской военной миссией, прибывшей в Петроград в июне 1915 г. Кроме того, в августе 1915 г. в Россию прибыла специальная военная миссия, в задачу которой входил розыск итальянцев-военнопленных, выявление желавших принять итальянское гражданство и организация их отъезда в Италию. До конца года через Архангельск в Италию морем были отправлены три партии военнопленных итальянцев, общей численностью свыше 4000 чел. Эвакуация итальянцев продолжалась до установления в России советской власти в октябре 1917 г.^[17]

Начиная с 1918 г. в условиях развернувшейся в России Гражданской войны дальнейшая эвакуация итальянцев могла проходить только через российский Дальний Восток. Находившиеся к тому времени в России итальянские военные представители попытались сосредоточить военнопленных итальянцев на тихоокеанском побережье России. В конце 1917 – начале 1918 г. 2500 итальянских пленных были перевезены из Европейской России в китайский Харбин, а оттуда направлены в итальянскую концессию Тяньцзинь, в Пекин и другие населенные пункты в Китае. Еще 2350 пленных, находившихся в Вологде и Кирсанове в конце 1917 г., отравились на Дальний Восток, где позднее присоединились к Итальянскому экспедиционному корпусу^[18].

Оказавшиеся в Сибири, на российском Дальнем Востоке и в Китае итальянцы подвергались политическому давлению со стороны итальянских военных представителей в России, стремившихся склонить их к участию в борьбе с советской властью. Важным шагом стало принятие летом 1918 г. итальянским правительством решения о задержке бывших военнопленных-итальянцев в России для участия в интервенции. Они должны были присоединиться к прибывавшему в Россию Итальянскому экспедиционному корпусу^[19].

В результате переброски военнопленных итальянцев из Европейской России в Сибирь и на Дальний Восток образовался ряд итальянских формирований, принявших участие в интервенции стран Антанты в Россию. Первым из них были сформированные в Китае «Черные батальоны» («Battaglioni Neri»), получившие название по цвету петлиц на форме (всего – четыре батальона). Еще в 1917 г. в лагере для военнопленных в Кирсанове К. Манерой (Cosma Manera) было создано итальянское формирование из трех батальонов. После перевозки военнопленных итальянцев в Китай они были размещены в трех пунктах: 1750 чел. – в Тяньцзине, 500 – в Пекине и 250 чел. – в Шанхае. В конце июня 1918 г. пленным было объявлено о создании экспедиционного корпуса и предложно вступить в ряды итальянской армии, с условием участия в действиях против большевиков и принятия итальянского гражданства и присяги королю. Поступавшие в ряды экспедиционных сил впоследствии отправлялись домой как итальянские граждане; отказавшиеся вступить в него отправлялись в специальный лагерь^[20].

При создании «Черных батальонов» поступило около 1200 заявлений о приеме на службу, из которых майором Манерой было принято 850, зачислявшихся в итальянскую армию с 1 августа 1918 г. С 15 августа «Черные батальоны» составили ядро прибывшего из Италии Итальянского экспедиционного корпуса на Дальнем Востоке^[21]. В подписанной министром иностранных дел бароном С. Соннино (Sidney Costantino Sonnino) «Декларации итальянского правительства по поводу выступления в Сибири» от 3 декабря 1918 г. говорилось:

Повинуясь <…> голосу справедливости и гуманности, Италия послала в Сибирь отряд в два батальона своих войск, готовых выступить на защиту чехословаков ныне же, совместно с союзниками. <…> По поводу своего настоящего выступления итальянское правительство желает заявить в самой торжественной форме о своем твердом решении отнюдь не вмешиваться во внутренние дела России, безусловно уважать ее суверенитет и территориальную неприкосновенность…^[22]

Вторым крупным итальянским формированием, организованным в годы Гражданской войны в России, был батальон «Савойя» («Savoy»), численностью около 300 чел. (по другим данным, их численность доходила до 800 чел.). Батальон был организован в сентябре 1918 г. в Самаре гражданским лицом А. Компатанжело (Andrea Compatangelo) и не имел отношения к работе итальянских военных представителей. Батальон поддержал выступление чехословаков, отправившись в дальнейшем на восток, пополняясь по дороге пленными итальянцами. Батальон «Савойя» остановился в Красноярске до прибытия туда сил Итальянского экспедиционного корпуса, после чего был отправлен на Дальний Восток. В январе 1919 г. по прибытии в Тяньцзинь Компатанжело предложил Манере включить своих подчиненных в состав «Черных батальонов», но получил отказ. В дальнейшем, ввиду недоверия к нему со стороны военных, батальон «Савойя» был реорганизован, вошел в состав «Сибирского легиона спасения» («Legion Redenta di Siberia») и отправлен во Владивосток^[23].

Итальянский экспедиционный корпус на Дальнем Востоке

Наиболее значимым итальянским формированием в годы Гражданской войны в России стал Итальянский экспедиционный корпус на Дальнем Востоке (Corpo di Spedicione Italiano in Esterno Oriente). Его командиром был назначен полковник Ф.Э. Камосси (Fassini Eduardo Camossi). В отличии от двух предыдущих он был сформирован в Италии, отбыв в Россию в июле 1918 г. В его состав входил пехотный батальон, секция горной артиллерии и 159-я секция королевских карабинеров. По дороге на Дальний Восток в состав корпуса были включены рота 85-го пехотного полка и две пулеметные секции. 17 октября 1918 г. Итальянский экспедиционный корпус на Дальнем Востоке (численностью по разным оценкам от 700–900 чел.) прибыл в Маньчжурию. После пополнения чинами из числа военнопленных итальянцев, находившихся на Дальнем Востоке, корпус отправился в Сибирь: 17 ноября он прибыл в Иркутск, а 21 ноября – в ставший конечным пунктом назначения Красноярск. Всего в Красноярск прибыло 39 офицеров и 1350 солдат. В задачи корпуса входили охрана Транссибирской железной дороги от красных повстанцев, несение охранно-гарнизонной службы, охрана военнопленных Центрального блока и оказание помощи в сборе пленных итальянцев^[24]. После прибытия на Дальний Восток полковника Камосси командование итальянскими экспедиционными силами перешло в его руки.

В 1918–1919 гг. еще несколько тысяч бывших пленных итальянцев сумели разными способами добраться до Дальнего Востока. Нехватка собственных войск в России привела к тому, что итальянское командование стало зачислять в состав образованного «Сибирского легиона спасения» помимо добровольцев, вступавших в армию в обмен на последующее возвращение в Италию, и тех итальянцев, которые отказывались от такого вступления. Из них стали формировать части, названные «Красными батальонами». Организационно «Сибирский легион спасения», в составе которого были «Черные батальоны», батальон «Савойя» и другие военнопленные, входил в состав Итальянского экспедиционного корпуса на Дальнем Востоке. На практике же в его составе действовала только часть добровольцев из состава «Черных батальонов» (до 850 чел. вступивших на службу в армию)^[25].

Наибольшая по значимости группировка итальянцев в России находилась в Красноярске, где силы экспедиционного корпуса пополнились за счет итальянцев-военнопленных. По разным оценкам, в Енисейской губернии находилось от 1500 до 2000 чел., прибывших из Италии, из состава «Черных батальонов» и военнопленных. В 1919 г. итальянцы принимали участие в боях против красных партизан. В августе, после того как обозначилось стратегическое поражения русской армии верховного правителя адмирала А.В. Колчака, итальянские части были выведены из Красноярска и отправлены по Транссибирской железной дороге на восток. В сентябре началась их эвакуация из Владивостока в Италию: было вывезено свыше 4000 итальянских солдат и офицеров. Всего же с территории российского Дальнего Востока в Италию было репатриировано более 10 000 бывших чинов австро-венгерской армии. Последние подразделения итальянцев покинули Россию в ноябре 1919 г.^[26]

Итальянские военные представители в Сибири и военная миссии в Омске

Широкое представительство итальянских военных в Сибири и на Дальнем Востоке свидетельствовало о стремлении Италии установить в 1918–1919 гг. устойчивые отношения с Российским правительством.

Еще в 1918 г. для работы на Дальнем Востоке и в Сибири было создано две итальянских миссии. В феврале во главе Итальянской миссии по делам военнопленных, располагавшейся в Горностае (недалеко от Владивостока), был назначен работавший в России с 1916 г. майор К. Манера. В его задачи входили продолжение поиска и сбор итальянцев на востоке России. В октябре во Владивостоке начала свою работу Итальянская военная миссия во главе с подполковником графом В. Филиппи ди Балдиссеро (Vittorio Filippi di Baldissero). С ноября 1918 г. в Красноярске находился штаб Итальянского экспедиционного корпуса во главе с полковником Камосси^[27], объединившим в своих руках командование реальными итальянскими боевыми силами.

В июне-сентябре 1919 г. в Омске находился капитан Альдо де Феррари, представитель Итальянской миссии в Сибири и военный атташе при главнокомандующем Союзными силами в Сибири. В его задачи входило представление итальянских интересов перед верховным правителем адмиралом А.В. Колчаком и Российским правительством, а также взаимодействие с главкомом войск Антанты в Сибири. Направление представителей Итальянской военной миссии в Омск в обстановке уже обозначившегося поражения Восточного фронта Белого движения может свидетельствовать о поисках итальянскими дипломатами и военными дополнительных путей воздействия на своих союзников по Антанте в рамках продолжавшейся Парижской мирной конференции. Документы свидетельствуют, что итальянцы не получили какого-либо веса в Омске, а попытки итальянского представителя попасть на прием к Колчаку по всей видимости, так и не имели успеха.

Итальянские военные, вероятно вскоре после прибытия в Омск, были допущены к оперативной информации с фронта. 21 июня 1919 г. исполняющий должность начальника Особого отделения Управления второго генерал-квартирмейстера при верховном главнокомандующем штабс-ротмистр Н.Л. Жадвойн по приказанию руководства уведомлял итальянского военного атташе при главнокомандующем Союзными силами в Сибири капитана де Феррари

…что в Ставке верховного главнокомандующего (Управление Омской жел[езной] дор[огой]) ежедневно в 14 часов происходят оперативные доклады о положении на всех фронтах. В случае Вашего желания пользоваться сведениями, сообщаемыми на вышеуказанных докладах, прощу Вас посещать их лично в означенному времени или присылать своего представителя^[28].

Положение представителей одной из союзных белой России держав тем не менее не обеспечило итальянцев необходимым жильем в переполненном беженцами, военными, чиновниками и дипломатами Омске. Капитан де Феррари еще 18 июня 1919 г. писал второму генерал-квартирмейстеру штаба Ставки генерал-майору П.Ф. Рябикову, что

Омский отдел Итальянской военной миссии в Сибири, невзирая на многочисленные просьбы на протяжении нескольких месяцев, до сих пор не получил подходящих комнат для устройства рабочих кабинетов и расквартирования своих офицеров^[29].

Де Феррари надеялся на помощь Рябикова в предоставлении жилья для Итальянской военной миссии, считая, что

комнаты в отеле «Париж», занимаемые частью офицеров миссии на данный момент, должны быть освобождены прямо сегодня, так как недавно этот отель был реквизирован военно-морским ведомством. Вдобавок к этому скоро в Омск прибудут другие офицеры [Итальянской] миссии, и они не смогут разместиться в городских гостиницах, поскольку в них нет свободных номеров^[30].

Число итальянцев в Омске в скором времени увеличилось. По всей видимости, в июне в Омск из Красноярска было переведено небольшое итальянское подразделение, призванное повысить вес и значимость Итальянской военной миссии. О его приезде 2 июля 1919 г. генерал-майор П.Ф. Рябиков писал коменданту Омска полковнику Е.М. Катаеву^[31].

Представители Итальянской военной миссии в Омске оставались неустроенными. Рябиков вынужден был отдельно писать коменданту Омска Катаеву об улучшении их жилищных условий.

Итальянский офицер поручик Цоки (в итальянской армии не было чина поручика, речь идет о лейтенанте. – Р.Г.) просит содействия Ставки верховного главнокомандующего в том, чтобы ему был предоставлен освободившийся номер 28 в номерах Егорова, взамен бывшего в его распоряжении № 20, который очень мал и находится в подвальном этаже. <…> Прошу Вас о немедленном предоставлении означенного номера поручику Цоки…^[32]

31 июля комендант Омска полковник Катаев докладывал Рябикову, что «итальянский офицер поручик Цоки уже занимает номер 28 в номерах Егорова»^[33]. Впрочем, несмотря на удовлетворение этой просьбы, итальянские военные представители до самого отъезда из Омска обращались в Ставку с просьбами улучшить их жилищные условия. Представитель Итальянской миссии в Сибири капитан де Феррари 17 сентября 1919 г. вновь направлял просьбу генерал-майору Рябикову об улучшении жилищных условий^[34].

Некоторое пренебрежение по отношению к представителям итальянской миссии проявлялось и в вопросах проезда по Транссибирской железной дороге. Еще в августе генерал-майор П.Ф. Рябиков обращался к главному начальнику военных сообщений Ставки с просьбой

…не отказать в срочном предоставлении места в отходящем сегодня 3 августа экспрессе до Красноярска офицеру Итальянской военной миссии лейтенанту Цоки, едущему по приказанию начальника миссии с весьма важными и срочными документами в сопровождении одного ординарца. В случае если нет места, прошу разрешить, ввиду важности командировки, ехать названному офицеру в коридоре^[35].

Так как Цоки в этот день, несмотря на просьбу Рябикова все же не удалось уехать в Красноярск, делопроизводитель Особого отделения Управления второго генерал-квартирмейстера Ставки поручик Шацкий 4 августа вынужден был написать начальнику отделения штабс-ротмистру Н.Л. Жадвойну рапорт о произошедшем. Он сообщал, что обратился к помощнику коменданта станции поручику Яськову с просьбой о содействии, предъявив также отношение второго генерал-квартирмейстера генерал-майора П.Ф. Рябикова, но что

помощник коменданта ответил, что он ничего сделать не может и обще предъявленное (так в тексте. – Р.Г.) ему отношение ничего не говорит, а проходивший тут же ревизор движения Омской ж[елезной] д[ороги], в весьма резкой форме заявил, что никаких мест в поезде никому не будет…³⁶

Шацкий обращал внимание своего руководства, что «с Итальянской военной миссией это второй случай, – первый был с капитаном Альдо де Феррари»^[37].

Наконец, 11 августа тот же поручик Шацкий в отдельном рапорте сообщал начальнику отделения о своем разговоре с капитаном де Феррари. Подробный пересказ этой беседы позволяет судить о задачах, стоявших перед итальянскими офицерами в Омске и их разочаровании от попыток установить связи с верховным правителем России адмиралом А.В. Колчаком и Ставкой. В документе Шацкий информировал о своей встрече вечером 10 августа с де Феррари, сообщившем ему следующее:

После разговоров с Вами, штаб-ротмистром Жадвойном и некоторыми другими офицерами Ставки, мне казалось, что мне удалось завоевать симпатии русских своими взглядами, которых я не скрывал и выражал открыто, и то что я говорил о симпатиях нашего народа к русским, я могу подтвердить, равным образом и то что Италия, будучи недовольна решением Мирной конференции, естественно ищет сближения со страной, которая ей ближе по интересам. Вы знаете, что я писал во Владивосток и просил нашу миссию приехать в Омск, дабы начать более широкую деятельность совершенно самостоятельно и окончательно освободиться от влияния Французской военной миссии. Я получил благоприятные телеграммы из Владивостока вместе с директивами и указанием на то, что мне необходимо лично быть у адмирала Колчака и передать ему об изложенном и о полном единении нашего правительства с русским. Вам известно, что итальянским командованием передано снаряжение и батарея Итальянского отряда в Красноярске русскому командованию и совершенно безвозмездно, о чем я настаивал, равным образом должно было быть передано итальянское снаряжение, находящееся во Владивостоке и все это как я уже сказал совершенно бескорыстно. Также Вы знаете, что я не уехал из Омска, когда было получено приказание главнокомандующего Союзными силами в Сибири (генерала М. Жанена. – Р.Г.) об уходе итальянских войск из Сибири, с которыми и я должен был ехать, надеясь на более теплое и близкое сближение...

Третьего дня, узнав о приезде верховного правителя с фронта и имея распоряжения своего правительства, я послал своего адъютанта узнать не может ли верховный правитель меня принять; на другой день я три раза посылал адъютанта справиться о том же, при этом адъютант адмирала Колчака, разговаривал с моим адъютантом в том смысле, что как будто бы вообще желание видеть верховного правителя для меня безнадежно, но обещал что доложит и позвонит мне по телефону. Я весь день сидел дома и ждал и конечно мне никто не позвонил. Я прекрасно понимаю, что адмирал может быть очень занят, что у него есть срочные и неотложные дела и конечно не могу претендовать если меня не примут сразу по моему желанию, но я хочу, чтобы ко мне отнеслись с известным вниманием, т. е. адъютант, раз он сказал, что позвонит то должен был позвонить, а не заставлять меня ждать целый день и в результате узнать, что верховный правитель уехал. Я исполнял только распоряжения моего начальства, которому я доносил о возможности сближения. Посмотрите, ведь фактически ни одна моя просьба Ставкой не исполнялась. Я просил квартиру – я ее не получил, с этим я мирюсь, так как это трудно, я просил переменить комнату моему адъютанту, на что был ответ коменданта, что это сделано, а между тем это совершенно не сделано и наконец этот последний поступок адъютанта верховного правителя...

Сегодня я пошлю записку адъютанту верховного правителя с уведомлением, что я хотел видеть верховного правителя согласно данным мне моим правительством инструкциям и лично хотел представить Его Высокопревосходительству симпатии итальянского народа и те новые жертвы, которые он готов принести для спасения союзницы. Мне этого сделать не удалось и завтра 11[-го] я даю телеграмму о моем отозвании из Омска...^[38]

Шацкий сообщал Жадвойну, что ему

удалось уговорить капитана Феррари несколько подождать [с] решением обещав сообщить ему сегодня утром, что происшедшее есть вероятно плод недоразумения и что его вероятно по докладе моем, можно будет ликвидировать^[39].

Выводы

Как видно, участие итальянцев в интервенции стран Антанты в Сибири в 1918–1919 гг. было одним из наименее активных среди союзников. Главным мотивом, который не провозглашался итальянским военно-политическим руководством официально, но реализовывался на практике, заключался в сборе и вывозе из России бывших военнопленных Первой мировой войны. Удовлетворив требования союзного командования, Италия отправила в Сибирь свои экспедиционные войска, принявшие участие в действиях против красных повстанцев. Вместе с тем боеспособность всех итальянских сил в Сибири и на Дальнем Востоке была не высокой, как и большинство других союзных войск в 1919 г. они не принимали участия в боях с регулярной Красной армией. Начатая еще в августе 1919 г. эвакуация итальянских экспедиционных сил из России позволила им в сравнительно спокойных условиях покинуть страну. Попытки Итальянской военной миссии в Сибири в 1919 г. наладить более тесные отношения с верховным правителем России адмиралом Колчаком и русской Ставкой не привели к успеху. Неудача была обусловлена как невысоким статусом итальянских представителей в Омске, так и достаточно поздним появлением их в столице белой Сибири, когда уже обозначились признаки стратегического поражения белого Восточного фронта.

_{¹ Medeot С. Friulani in Russia e in Siberia, 1914–1919. Gorizia, 1978.}

_{² Rossi M. I prigionieri dello zar: soldati italiani dell'esercito austro-ungarico nei lager della Russia (1914–1918). Milano, 1997.}

_{³ Rossi M. Irredenti giuliani al fronte russo storie di ordinaria diserzione, di lunghe prigionie e di sospirati rimpatri (1914–1920). Udine, 1998; Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente. Un difficile impatto con la realtà russa 1918–1919 // Italia contemporanea. Settembre–dicembre 2009. № 256–257. P. 583–598.}

_{⁴ Субботовский И. Союзники, русские реакционеры и интервенция: Краткий обзор. Л., 1926. С. 214, 217–218; Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке. Новосибирск, 1983. С. 179; Поляков Ю.А., Шишкин В.А., Мухачев Ю.В., Спирин Л.М., Волков Ф.Д. Антисоветская интервенция и ее крах. 1917–1922. М., 1987. С. 53, 60, 63. EDN: NLMSGA}

_{⁵ Документы героической борьбы. Сборник документальных материалов, посвященных борьбе против иностранной интервенции и внутренней контрреволюции на территории Енисейской губернии (1918–20 гг.). Красноярск, 1959. С. 151, 249–250.}

_{⁶ Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917–1922. Войска интервентов. М., 2003.}

_{⁷ Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России. 1918–1920 гг. // Белая армия. Белое дело. Екатеринбург, 2015. № 22. С. 46–70.}

_{⁸ Дацышен В.Г. Итальянский гарнизон в Красноярске. Из истории Гражданской войны в Сибири // Известия Лаборатории древних технологий. 2019. Т. 15. № 2. С. 186–195. DOI: 10.21285/2415-8739-2019-2-186-195. EDN: XCFELH}

_{⁹ Stephan J.J. The Russian Far East: A History. Stanford, California, 1994. P. 132.}

_{¹⁰ Захаров А.М. «Двоюродные братья»: Славянские добровольческие вооруженные формирования в России. СПб., 2020. С. 386.}

_{¹¹ Janin M. Ma mission en Siberie. 1918–1920. Paris, 1933. P. 88.}

_{¹² Baginski H. Wojsko Polskie na Wschodzie 1914–1920. Warszawa, 1921. S. 560.}

_{¹³ Попович Н.Б. «Одиссея от Одессы до Красноярска...» Сербы в Сибири в 1919–1921 гг. // Славянский альманах 2003. М., 2004. С. 190–191.}

_{¹⁴ Враг, противник, союзник? Россия во внешней политике Франции в 1917–1924 гг. СПб., 2021. С. 246.}

_{¹⁵ Legras J. L'agonie de la Sibérie (1918–1920) // Le Monde Slave. 1931. № 2. P. 65.}

_{¹⁶ Васильева С.Н. Военнопленные Германии, Австро-Венгрии и России в годы Первой мировой войны: Учебное пособие к спецкурсу. М., 1999. С. 85.}

_{¹⁷ Rossi M. I prigionieri dello zar... P. 54, 149; Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 584; Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 47–49.}

_{¹⁸ Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 584–585.}

_{¹⁹ Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 50.}

_{²⁰ Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 586; Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 50.}

_{²¹ Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 585–587.}

_{²² Декларация итальянского правительства по поводу выступления в Сибири. 3 декабря 1918 г. // Пишон [Ж.] Союзническая интервенция на Дальнем Востоке и в Сибири. М.; Л., 1925. С. 74–75.}

_{²³ Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 593–594; Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 52–53.}

_{²⁴ Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917–1922... С. 32; Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 53–54; Дацышен В.Г. Итальянский гарнизон в Красноярске... С. 189–190.}

_{²⁵ Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 51, 58.}

_{²⁶ Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917–1922... С. 32; Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 583; Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 58–59.}

_{²⁷ Rossi M. Il Corpo di spedizione italiano in Siberia e in Estremo Oriente... P. 586, 588; Капустин Л.Г. Итальянские вооруженные формирования на Востоке России... С. 51–52.}

_{²⁸ Государственный архив Российской Федерации (далее – ГА РФ). Ф. Р-200. Оп. 1. Д. 566. Л. 1.}

_{²⁹ Там же. Л. 2.}

_{³⁰ Там же. Л. 2–2 об.}

_{³¹ Там же. Л. 4–4 об.}

_{³² Там же. Л. 7–7 об.}

_{³³ Там же. Л. 9.}

_{³⁴ Там же. Л. 14.}

_{³⁵ Государственный архив Российской Федерации (далее – ГА РФ). Ф. Р-200. Оп. 1. Д. 566. Л. 8.}

_{³⁶ Там же. Л. 11–11 об.}

_{³⁷ Там же.}

_{³⁸ Государственный архив Российской Федерации (далее – ГА РФ). Ф. Р-200. Оп. 1. Д. 566. Л. 12–12 об.}

_{³⁹ Там же. Л. 12 об.}

Об авторах

Руслан Григорьевич Гагкуев

Автор, ответственный за переписку.
Email: gagkuev@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-1413-6684
SPIN-код: 3803-4060

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра военной истории России

Список литературы

Дополнительные файлы