Связи зависимости от социальных сетей с импульсивностью, нарциссизмом и ассертивностью у белорусских и украинских студентов

Полный текст

Введение Зависимость от социальных сетей является одной из самых массовых немедицинских зависимостей, причем в условиях пандемии COVID-19 индивиды стали еще больше времени проводить в социальных сетях. Увлечение социальными сетями наиболее всего захватило молодежь (Kashif et al., 2020). Л.Э. Кондратьева и А.Б. Довейко подчеркивают, что именно интернет-коммуникация становится базовой для молодого поколения: «ее основу составляют контакты посредством смартфона, электронной почты, социальных сетей, пользование видеохостингами, общение посредством мессенджеров и в сообществах социальных сетей, использование видеотрансляций» (Кондратьева, Довейко 2021. С. 307). По данным ВЦИОМ значительное число российских подростков проводят в социальных сетях и видеоиграх 7 и более часов в день, затраты времени непосредственно на социальные сети составляют до 4-5 часов в день, 89 % опрошенных школьников пользуются социальными сетями почти каждый день[14]. По данным Л.В. Лапидус и соавторов представители поколения Z (респонденты, которым в 2020 г. было полных 19 лет) чаще всего используют социальные сети «ВКонтакте» (60,07 %), Instagram[15] (47,65 %) и мессенджер WhatsApp (44,63 %). Указали, что у них более 100 друзей и подписчиков в социальных сетях, 80 % респондентов, участвовавших в исследовании (Лапидус и др., 2020). Многие исследования показывают, что при длительном пребывании в социальных сетях может происходить замещение реальной жизнедеятельности виртуальной, что, в свою очередь, имеет разнообразные психологические последствия (Бабаева и др., 2000; Войскунский, 2014; Гроголева, Дронова, 2016; Гулевич, 2008; Дрепа, 2010; Милова, 2012; Розанов, Рахимкулова, 2017; Серый, Паршинцева, 2016; Солдатова, Теславская, 2018), в том числе формирование зависимости от социальных сетей (Шейнов. Зависимость.., 2021а; Шейнов. Короткая версия.., 2021b). Выявлен ряд неблагоприятных последствий зависимости от социальных сетей (ЗСС), связанных с психологическим неблагополучием жертв этой зависимости. Под психологическим неблагополучием мы, вслед за Е.Т. Францкевич понимаем «внутренний дискомфорт, ощущение себя несчастным, ущербным, беспомощным, одиноким, брошенным, изгоем; это состояние, при котором человек отвергает себя, окружающих, или весь мир» (Францкевич, 2014. С. 135). Соответственно, были обнаружены положительные связи ЗСС с депрессией, тревожностью, стрессом, нейротизмом, эмоциональными проблемами, низкой самооценкой, кибервиктимизацией, проблемами физического здоровья, психическими расстройствами, одиночеством, прокрастинацией, неверностью в отношениях, а также зависимостью от смартфонов и интернета (Шейнов. Зависимость.., 2021а). В число неблагоприятных последствий ЗСС входят (кроме представленных выше) импульсивность, нарциссизм и низкая ассертивность. Действительно, согласно результатам исследований, импульсивность положительно связана с использованием Facebook, WhatsApp и Instagram[16] (Sindermann et al., 2020), причем импульсивность прямо, положительно и достоверно предсказывает использование социальных сетей (Savci, Aysan, 2016). Однако в одном недавнем исследовании импульсивность оказалась не связанной с зависимостью от социальных сетей (Chung et al., 2021). Выявлено также наличие взаимосвязи между зависимостью от социальных сетей и нарциссизмом (Choi, 2018). Показано, что нарциссизм связан с более высокими показателями ЗСС (Andreassen et al., 2017), и что нарциссизм в значительной степени предсказывает интенсивность использования социальных сетей (O'Sullivan, Hussain, 2017). Систематический обзор 14 эмпирических исследований по теме взаимосвязи между нарциссизмом и зависимостью от социальных сетей показал наличие статистически значимых положительных корреляций в пределах 0,13 < r < 0,32 (Casale, Banchi, 2020). В исследовании М. Шин с соавт. (2016) по данным опроса 513 студентов колледжа построена модель зависимости от социальных сетей, включающая в себя скрытый нарциссизм (Shin et al., 2016). В лонгитюдном исследовании было показано, что нарциссические подростки, ищущие внимания в социальных сетях в качестве способа оправиться от социального отторжения, могут иметь неприятные последствия от этой зависимости, негативно влияющие на их психологическое благополучие (Hawk et al., 2019). ЗСС связана с психологическим неблагополучием также и потому, что она отрицательно коррелирует с ассертивностью (r = -0,148; p < 0,05) (Gu et al., 2016), а низкую ассертивность, по нашему мнению, можно отнести к факторам психологического неблагополучия. Ранее нами было установлено, что проявления ЗСС в женских и мужских выборках значимо отличаются, как правило, эта зависимость более характерна для девушек и женщин (Шейнов, Девицын. Разработка.., 2021а; Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021). В последнее время был проведен ряд сравнительных исследований психологических последствий цифровизации в белорусском и украинском социумах. В частности, была выявлена положительная связь ЗСС в белорусской и украинской выборке с тревожностью, депрессией, одиночеством, снижением самооценки и экстраверсией и отрицательная - с удовлетворенностью жизнью. При этом ЗСС значимо выше в украинской выборке, в которой также подтверждены данные о большей выраженности ЗСС у женщин (Шейнов, Тарновецкая, Девицын, 2021. С. 46). Значимую информацию о связях цифровизации с психологическим неблагополучием дает изучение в белорусской и украинской выборках зависимости от смартфона, которая тесно связана с ЗСС (Шейнов, Девицын. Разработка.., 2021а). Выявлен ряд общих для обеих выборок корреляций ЗСС с зависимостью от смартфона: положительных - с женским полом, одиночеством, проблемами со сном, плохим здоровьем и отрицательных - с саморегуляцией, самообладанием, настойчивостью, здоровым образом жизни, хорошим настроением и привычкой к чтению (Шейнов, Блинова, Девицын, 2021. С. 4). В еще одном исследовании на белорусских и украинских выборках также показано, что ЗСС положительно связана с тревожностью, депрессией, одиночеством, экстраверсией и отрицательно - с самооценкой, удовлетворенностью жизнью и возрастом. ЗСС в женских выборках статистически значимо превосходит подобную зависимость в мужских выборках (Шейнов, Девицын. Разработка.., 2021а). Представленные выше и многие другие результаты указывают на актуальность исследований ЗСС. При этом изучение пользователей социальных сетей студенческого возраста является предпочтительным, поскольку полученные результаты могут найти практическое применение как аргументы в разъяснительной работе кураторов учебных групп, социальных педагогов, психологов и прочих специалистов со студентами об опасностях чрезмерного увлечения социальными сетями. В связи с вышеизложенным, цель исследования - выявить для белорусских и украинских студентов и студенток общее и различное в предполагаемых связях зависимости от социальных сетей с (упомянутыми выше, но еще не рассматривавшимися в интересующем нас контексте) признаками психологического неблагополучия: импульсивностью, нарциссизмом, незащищенностью от манипуляций, низкой ассертивностью, зависимостью от смартфона и ее факторами. Таким образом, данное исследование является продолжением предыдущего исследования (Шейнов, Тарновецкая, Девицын, 2021) о связях ЗСС с признаками психологического неблагополучия у белорусских и украинских студентов. Процедура и методы исследования Участники исследования. В исследовании приняли участие 604 студента, в том числе 403 (300 девушек и 103 юноши) из Беларуси и 201 (107 девушек и 93 юноши) из Украины. Средний возраст - 21, 5 лет (SD = 5,17). Были опрошены студенты младших и старших курсов технических и гуманитарных специальностей: в Беларуси - в Минске, Могилеве, Бресте, в Украине - в Киеве, Херсоне, Николаеве. Сбор исходных данных осуществлен в сентябре - декабре 2021 г. посредством онлайн-опроса испытуемых. Мотивация к прохождению тестирования и качественным ответам включала гарантию его полной анонимности и получение результата в течение 1 часа после его завершения, а также благодарность за помощь в исследовании. Распространение тестов осуществлялось преимущественно на занятиях, когда к студентам обращался преподаватель с просьбой своими ответами на вопросы тестов помочь в проведении исследования. Это осуществлялось как на очных, так и на онлайн занятиях. Сопоставление ответов показало, что степень близости к преподавателю не оказала влияния на результаты тестирования, но повлияла на долю давших ответы: на онлайн занятиях процент ответивших оказался меньшим, при этом юноши проявили меньшую активность (что отразилось на меньшем объеме итоговой мужской выборки). Методики исследования. Зависимость от социальных сетей измерялась авторским опросником ЗСС-15, надежность и валидность которого доказана (Шейнов, Девицын. Разработка.., 2021а). Психометрические характеристики опросника ЗСС-15: стандартизованная α Кронбаха для матрицы ответов 514 испытуемых на 15 заданий опросника оказалась равной 0,858, что свидетельствует о хорошей внутренней согласованности теста. Ретестовая надежность проверена повторным тестированием с интервалом в один месяц: корреляция между первым и вторым тестом r = 0,811; p ≤ 0,001. Зависимость от смартфона диагностировалась короткой версией САС-16 опросника «Шкала зависимости от смартфона», надежность и валидность которой доказана (Шейнов. Короткая версия.., 2021b). Психометрические характеристики опросника САС-16: стандартизованная α Кронбаха для матрицы ответов 447 женщин на 16 заданий опросника равна 0,749, для 243 мужчин - 0,746, что свидетельствует о хорошей внутренней согласованности САС-16 для женщин и мужчин; удаление любого задания приводит к ухудшению внутренней согласованности опросника. Его ретестовая надежность проверена повторным тестированием с интервалом в один месяц: корреляция между первым и вторым тестом равна 0,855 (p ≤ 0,001) (Шейнов, 2021). Ассертивность оценивалась опросником А26[17], удовлетворяющим требованиям надежности и валидности; психометрические характеристики А26: стандартизованная α Кронбаха для матрицы ответов на 26 заданий опросника равна 0,911 (p ≤ 0,001), ретестовая надежность с интервалом в один месяц R = 0,832; p ≤ 0,001 (Шейнов, 2014. С. 109-110). Незащищенность от манипуляций измерялась опросником «Оценка степени незащищенности индивида от манипулятивных воздействий» (НЗМ). Психометрические характеристики опросника НЗМ: стандартизованная α Кронбаха для матрицы ответов на 20 заданий опросника равна 0,772 (p ≤ 0,001), корреляция между первым и вторым тестом при тестировании четырех групп с интервалом в 4-8 недель находится в пределах 0,771 ≤ R ≤ 0,923 (p ≤ 0,001) (Шейнов, 2012. С. 151). Импульсивность диагностировалась с помощью «Методики диагностики потенциала коммуникативной импульсивности», предложенной В.А. Лосенковым (Фетискин и др., 2002). Уровень нарциссизма оценивался опросником Е. Кот[18]. В настоящем исследовании используется «модель зависимости от социальных сетей, включающая три фактора: «Психологическое состояние», «Коммуникация», «Получение информации» (показатель надежности модели = 0,828; p < 0,001). При этом корреляции фактора «Психологическое состояние» с тревожностью, депрессией, одиночеством, экстраверсией, самооценкой, удовлетворенностью жизнью (тесно связанными с зависимостью от социальных сетей) превышают корреляции других факторов и опросника в целом. Большая, чем у мужчин, зависимость женщин от социальных сетей объясняется более сильными корреляциями их фактора «Психологическое состояние» с вышеперечисленными состояниями и свойствами личности (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021b. С. 145). В данном исследовании использована также статистически состоятельная трехфакторная модель зависимости от смартфона, включающая факторы: «Потеря контроля» над собой, «Страх отказа» использовать смартфон, «Эйфория» от пользования смартфоном. Все три фактора, формирующие зависимость от смартфона, возрастают с уменьшением возраста (Шейнов, Девицын. Факторная структура.., 2021c. С. 174). Статистический анализ осуществлялся с помощью пакета SPSS-22. Принят уровень значимости p = 0.05. Для решения вопроса о том, какими методами находить предполагаемые связи зависимости от социальных сетей, все изучаемые выборки были проверены (с помощью одно-выборочного критерия Колмогорова - Смирнова) на соответствие нормальному закону распределения. Полученное двухстороннее асимптотическое значение импульсивности (равное 0,18), ассертивности (0,25) зависимости от смартфона (0,24) и незащищенности от манипуляций (0,21), свидетельствуют о том, что распределения этих переменных соответствуют нормальному закону. В то же время распределения других изучаемых переменных отличны от нормального (зависимость от социальных сетей, нарциссизм, возраст, а также все факторы зависимостей от социальных сетей и от смартфона), поскольку соответствующие им асимптотические значения меньше 0,05 - принятого уровня значимости p. Для определения степени выраженности выявляемых связей между изучаемыми переменными (и последующего их сопоставления) необходимо получить наиболее точные показатели величин коэффициентов корреляций и уровней их статистической значимости. Для нормально распределенных выборок непараметрические критерии дают заниженные показатели силы связи, нежели отвечающий этому случаю и фиксирующий действительное ее значение параметрический коэффициент корреляции Пирсона. Поэтому для определения возможных связей между ЗСС и свойствами личности вычисляем корреляции между ними по параметрическому критерию Пирсона и по непараметрическому ранговому критерию Кендалла (табл. 1-6), в каждом случае ориентируясь в выводе на ту из корреляций, для которой соблюдены (или не соблюдены) условия нормальности распределения выборок в каждой исследуемой паре переменных. Результаты Отметим, что в более раннем исследовании было установлено, что в целом украинские респонденты больше белорусских, а украинские девушки больше украинских юношей зависимы от социальных сетей (Шейнов, Тарновецкая, Девицын, 2021. С. 46). В данном исследовании получено подтверждение этим результатам. В табл. 1-6 представлены результаты вычисления соответствующих корреляций в общей, женской и мужской выборках у респондентов, проживающих в Беларуси и Украине. Табл. 1 свидетельствует о том, что в общей выборке белорусских студентов корреляции Пирсона и Кендалла показывают одни и те же связи, отличаясь лишь количественно (в случае показателя возраста - уменьшение вплоть до статистической незначимости). Таблица 1 / Table 1 Корреляции Пирсона и Кендалла зависимости от социальных сетей (ЗСС) с состояниями и свойствами личности (белорусские студенты, n = 403) / Pearson and Kendall correlations of social media addiction (SMA) with personal states and personality traits (total Belarusian sample, n = 403) Переменные / Variables Корреляции / Correlations Пирсон / Pearson p Кенделл / Kendell p Возраст / Age -0,133** 0,007 -0,014 0,713 Незащищенность от манипуляции / Vulnerability to manipulation -0,115* 0,021 -0,089* 0,011 Импульсивность / Impulsivity 0,388** 0,000 0,272** 0,000 Зависимость от смартфона (ЗС) / Smartphone addiction (SA) 0,690** 0,000 0,518** 0,000 Факторы ЗС / SA factors Потеря контроля / Loss of control 0,573** 0,000 0,416** 0,000 Страх / Fear 0,506** 0,000 0,396** 0,000 Эйфория / Euphoria 0,600** 0,000 0,454** 0,000 Факторы ЗСС / SMA factors Психологическое состояние / Psychological state 0,927** 0,000 0,803** 0,000 Коммуникация / Communication 0,747** 0,000 0,585** 0,000 Получение информации / Receiving information 0,837** 0,000 0,679** 0,000 Нарциссизм / Narcissism 0,221** 0,000 0,175** 0,000 Ассертивность / Assertiveness -0,151** 0,002 -0,105** 0,002 Примечание. * - p ≤ 0,05; ** - p ≤ 0,01. Note. * - p ≤ 0.05; ** - p ≤ 0.01. Из табл. 1 следует, что существуют статистически значимые связи ЗСС: отрицательные - с ассертивностью и незащищенностью от манипуляций и положительные - с импульсивностью, нарциссизмом, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя»). При этом самая сильная положительная связь выявлена между фактором «Психологическое состояние» с ЗСС, что подтверждает ранее сделанный вывод (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021b. С. 145) о главенствующей роли этого фактора в ЗСС. При этом все компоненты факторной модели зависимости от смартфона (Шейнов, Девицын. Факторная структура.., 2021c) сильно коррелируют с зависимостью от социальных сетей, однако фактор «Эйфория» (от пользования смартфоном) связан с этой зависимостью сильнее других ее факторов. Переменная «возраст» имеет распределение, отличное от нормального, поэтому принимаем корреляцию Кендалла, которая (судя по имеющейся выборке) свидетельствует об отсутствии значимой связи ЗСС с возрастом. Обнаруженная рядом зарубежных исследователей положительная корреляция ЗСС с импульсивностью и нарциссизмом подтвердилась и в белорусском социуме. Табл. 2 показывает наличие статистически значимых связей ЗСС у белорусских девушек: отрицательных c ассертивностью и незащищенностью от манипуляций, положительных - с импульсивностью, нарциссизмом, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя»), из которых именно фактор «Эйфория» (от пользования смартфоном) связан с ней больше других. Из факторов модели ЗСС сильнее всего коррелирует с ней фактор «Психологическое состояние», что также соответствует ранее полученному результату (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021). Как и в общей выборке белорусских студентов, у белорусских девушек отсутствует связь между ЗСС и их возрастом. Таблица 2 / Table 2 Корреляции Пирсона и Кендалла зависимости от социальных сетей (ЗСС) с состояниями и свойствами личности (белорусские девушки, n = 300) / Pearson and Kendall correlations of social network addiction (SMA) with states and personality traits (Belarusian female students sample, n = 300) Переменные / Variables Корреляции / Correlations Пирсон / Pearson p Кенделл / Kendell p Возраст / Age -0,118* 0,042 0,006 0,895 Незащищенность от манипуляции / Vulnerability to manipulation -0,129* 0,025 -0,102* 0,012 Импульсивность / Impulsivity 0,354** 0,000 0,238** 0,000 Зависимость от смартфона (ЗС) / Smartphone addiction (SA) 0,666** 0,000 0,491** 0,000 Факторы ЗС / SA factors Потеря контроля / Loss of control 0,544** 0,000 0,393** 0,000 Страх / Fear 0,471** 0,000 0,368** 0,000 Эйфория / Euphoria 0,569** 0,000 0,422** 0,000 Факторы ЗСС / SMA factors Психологическое состояние / Psychological state 0,921** 0,000 0,799** 0,000 Коммуникация / Communication 0,711** 0,000 0,551** 0,000 Получение информации / Receiving information 0,841** 0,000 0,687** 0,000 Нарциссизм / Narcissism 0,187** 0,001 0,159** 0 Ассертивность / Assertiveness -0,140* 0,015 -0,097* 0,015 Примечание. * - p ≤ 0,05; ** - p ≤ 0,01. Note. * - p ≤ 0.05; ** - p ≤ 0.01. Представленные в табл. 3 результаты показывают, что в выборке белорусских юношей ЗСС статистически значимо положительно связана с импульсивностью, нарциссизмом, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя»), из которых фактор «Эйфория» (от пользования смартфоном) связан с ней теснее всего. Из факторов модели ЗСС, как и в других выборках, сильнее всего коррелирует с ней фактор «Психологическое состояние» (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021). В этой выборке не нашла подтверждения рабочая гипотеза о возможной связи ЗСС с незащищенностью от манипуляций и с ассертивностью. При этом отсутствует значимая связь между ЗСС и возрастом, как и в других случаях. Таблица 3 / Table 3 Корреляции Пирсона и Кендалла зависимости от социальных сетей (ЗСС) с состояниями и свойствами личности (белорусские юноши, n = 104) / Pearson and Kendall correlations of social media addiction (SMA) with personal states and personality traits (Belarusian male students sample, n = 104) Переменные / Variables Корреляции / Correlations Пирсон / Pearson p Кенделл / Kendell p Возраст / Age -0,213* 0,03 -0,09 0,233 Незащищенность от манипуляции / Vulnerability to manipulation 0,068 0,494 0,068 0,328 Импульсивность / Impulsivity 0,422** 0,000 0,316** 0,000 Зависимость от смартфона (ЗС) / Smartphone addiction (SA) 0,690** 0,000 0,502** 0,000 Факторы ЗС / SA factors Потеря контроля / Loss of control 0,567** 0,000 0,371** 0,000 Страх / Fear 0,523** 0,000 0,368** 0,000 Эйфория / Euphoria 0,633** 0,000 0,457** 0,000 Факторы ЗСС / SMA factors Психологическое состояние / Psychological state 0,932** 0,000 0,780** 0,000 Коммуникация / Communication 0,789** 0,000 0,594** 0,000 Получение информации / Receiving information 0,833** 0,000 0,678** 0,000 Нарциссизм / Narcissism 0,282** 0,004 0,207** 0,003 Ассертивность / Assertiveness -0,128 0,196 -0,1 0,146 Примечание. * - p ≤ 0,05; ** - p ≤ 0,01. Note. * - p ≤ 0.05; ** - p ≤ 0.01. Таблица 4 / Table 4 Корреляции Пирсона и Кендалла зависимости от социальных сетей (ЗСС) с состояниями и свойствами личности (украинские студенты, n = 201) / Pearson and Kendall correlations of social media addiction (SMA) with personal states and personality traits (total Ukrainian sample, n = 201) Переменные / Variables Корреляции / Correlations Пирсон / Pearson p Кенделл / Kendell p Возраст / Age -0,361** 0,000 -,227** 0,000 Незащищенность от манипуляции / Vulnerability to manipulation 0,088 0,212 0,052 0,294 Импульсивность / Impulsivity 0,410** 0,000 0,276** 0,000 Зависимость от смартфона (ЗС) / Smartphone addiction (SA) 0,775** 0,000 0,600** 0,000 Факторы ЗС / SA factors Потеря контроля / Loss of control 0,649** 0,000 0,480** 0,000 Страх / Fear 0,689** 0,000 0,518** 0,000 Эйфория / Euphoria 0,616** 0,000 0,471** 0,000 Факторы ЗСС / SMA factors Психологическое состояние / Psychological state 0,943** 0,000 0,811** 0,000 Коммуникация / Communication 0,826** 0,000 0,678** 0,000 Получение информации / Receiving information 0,849** 0,000 0,693** 0,000 Нарциссизм / Narcissism 0,210** 0,003 0,136** 0,006 Ассертивность / Assertiveness -,350** 0,000 -,235** 0,000 Примечание. * - p ≤ 0,05; ** - p ≤ 0,01. Note. * - p ≤ 0.05; ** - p ≤ 0.01. Представленные в табл. 4 результаты показывают наличие статистически значимых связей ЗСС у украинских студентов в общей выборке: отрицательных - с возрастом и ассертивностью и положительных - с импульсивностью, нарциссизмом, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя»). Интересно, что из компонентов факторной модели зависимости от смартфона (Шейнов, Девицын. Факторная структура.., 2021c) в этой выборке фактор «Страх» (лишится доступа к смартфону) связан с ЗСС теснее других в отличие от общей выборки белорусских студентов, в которой теснее всего с ЗСС связан фактор «Эйфория». В тоже время, из факторов модели ЗСС, как и в других выборках, сильнее всего коррелирует с ней фактор «Психологическое состояние» (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021). Таблица 5 / Table 5 Корреляции Пирсона и Кендалла зависимости от социальных сетей (ЗСС) с состояниями и свойствами личности (украинские девушки, n = 107) / Pearson and Kendall correlations of social network addiction (SMA) with personal states and personality traits (Ukrainian female students sample, n = 107) Переменные / Variables Корреляции / Correlations Пирсон / Pearson p Кенделл / Kendell p Возраст / Age -0,294** 0,002 -0,214** 0,002 Незащищенность от манипуляции / Vulnerability to manipulation 0,077 0,433 0,056 0,419 Импульсивность / Impulsivity 0,407** 0,000 0,252** 0,000 Зависимость от смартфона (ЗС) / Smartphone addiction (SA) 0,710** 0,000 0,538** 0,000 Факторы ЗС / SA factors Потеря контроля / Loss of control 0,637** 0,000 0,459** 0,000 Страх / Fear 0,519** 0,000 0,390** 0,000 Эйфория / Euphoria 0,486** 0,000 0,371** 0,000 Факторы ЗСС / SMA factors Психологическое состояние / Psychological state 0,926** 0,000 0,776** 0,000 Коммуникация / Communication 0,749** 0,000 0,597** 0,000 Получение информации / Receiving information 0,851** 0,000 0,700** 0,000 Нарциссизм / Narcissism 0,007 0,942 0,008 0,908 Ассертивность / Assertiveness -0,280** 0,003 -0,160* 0,017 Примечание. * - p ≤ 0,05; ** - p ≤ 0,01. Note. * - p ≤ 0.05; ** - p ≤ 0.01. Данные из табл. 5 показывают наличие статистически значимых связей ЗСС у украинских девушек: отрицательных - с возрастом и ассертивностью и положительных - с импульсивностью, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя»), из которых фактор «Потеря контроля» (над собой) связан с ней больше других. Как и в других выборках ЗСС сильнее всего коррелирует с фактором «Психологическое состояние» (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021). Таблица 6 / Table 6 Корреляции Пирсона и Кендалла зависимости от социальных сетей (ЗСС) с состояниями и свойствами личности (украинские юноши, n = 94) / Pearson and Kendall correlations of social media addiction (SMA) with personal states and personality traits (Ukrainian male students sample, n = 94) Переменные / Variables Корреляции / Correlations Пирсон / Pearson p Кенделл / Kendell p Возраст / Age -0,419** 0,000 -0,280** 0 Незащищенность от манипуляции / Vulnerability to manipulation 0,045 0,671 0,008 0,915 Импульсивность / Impulsivity 0,412** 0,000 0,286** 0,000 Зависимость от смартфона (ЗС) / Smartphone addiction (SA) 0,847** 0,000 0,683** 0,000 Факторы ЗС / SA factors Потеря контроля / Loss of control 0,693** 0,000 0,531** 0,000 Страх / Fear 0,739** 0,000 0,578** 0,000 Эйфория / Euphoria 0,727** 0,000 0,571** 0,000 Факторы ЗСС / SMA factors Психологическое состояние / Psychological state 0,847** 0,000 0,683** 0,000 Коммуникация / Communication 0,951** 0,000 0,835** 0,000 Получение информации / Receiving information 0,854** 0,000 0,728** 0,000 Нарциссизм / Narcissism 0,641** 0,000 0,263** 0,000 Ассертивность / Assertiveness -0,381** 0,000 -0,273** 0,000 Примечание. * - p ≤ 0,05; ** - p ≤ 0,01. Note. * - p ≤ 0.05; ** - p ≤ 0.01. Представленные в табл. 6 результаты показывают наличие статистически значимых связей ЗСС в выборке украинских юношей: отрицательных - с возрастом и ассертивностью и положительных - с импульсивностью, нарциссизмом, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя»). Как и в общей выборке украинских студентов, из компонентов факторной модели зависимости от смартфона (Шейнов, Девицын. Факторная структура.., 2021c) сильнее вего коррелирует с ЗСС фактор «Страх» (лишится доступа к смартфону). Из факторов модели ЗСС теснее всего с ней связан фактор «Психологическое состояние», что соответствует ранее полученным результатам (Шейнов, Девицын. Трехфакторная модель.., 2021). Обсуждение результатов Установленные в выборках белорусских и украинских студентов связи ЗСС с импульсивностью, ассертивностью и нарциссизмом в целом соответствуют аналогичным зарубежным результатам. Положительная связь ЗСС с импульсивностью соотносится с тем, что импульсивность прямо, положительно и достоверно предсказывает использование социальных сетей (Savci, Aysan 2016), а положительная корреляция с нарциссизмом - с аналогичной связью, полученной в зарубежных исследованиях (Casale, Banchi, 2020; Hawk et al., 2019; Choi, 2018; Andreassen et al., 2017; O'Sullivan, Hussain, 2017; Shin et al., 2016). Установленная в данном исследовании отрицательная корреляция ЗСС с ассертивностью соответствует аналогичной связи, полученной ранее в зарубежном исследовании (Gu et al., 2016). Выявленная положительная связь ЗСС с зависимостью от смартфона соответствует ранее зафиксированному факту (Шейнов, Девицын. Разработка.., 2021а) и, в частности, свидетельствует о том, что студенты для выхода в социальные сети чаще используют смартфон. Установленные тесные связи между оценками ЗСС и зависимости от смартфона вполне логичны и ожидаемы, так как сегодня смартфон является основным средством доступа к онлайн-среде, что опосредует общение и самопрезентацию в социальных сетях. Не вызывает сомнения, что в разумных пределах использование социальных сетей в качестве удобного инструмента поддержки социальных контактов является нормальным культурно обусловленным состоянием современного человека, своего рода - это результат адаптации к жизни в условиях информационного общества. Однако установленные в исследовании связи свидетельствуют о формировании в выборке белорусских и украинских студентов устойчивой чрезмерной эмоциональной привязанности к повышенной активности в социальных сетях и связанным с ними смартфоном, в результате чего теряется способность сознательно контролировать себя, свое поведение, продолжительность и интенсивность виртуальной деятельности. Влияние чрезмерного использования социальных сетей на реальные отношения их пользователя может быть достаточно ощутимым: замкнутость, потеря социальных контактов и друзей, раздражение во время живого общения, потеря навыков вербального и еще более - невербального общения. Злоупотребление социальными сетями и смартфоном может привести не только к десоциализации, но и к деструктивным изменениям в психике и поведении личности (Данько, 2012; Богдан, 2014). В более раннем исследовании было установлено, что защищенности от манипуляций способствует развитость социального интеллекта, ассертивность и ориентация индивида на свое Я, а незащищенности - ориентация на взаимоотношения, доверчивость и зависимость от мнения окружающих. Женщины в целом лучше мужчин защищены от манипуляций, при этом степень защищенности не зависит от возраста (Шейнов, 2012. С. 147). Факт лучшей защищенности женщин от манипуляций подтвердился, в данном случае - для белорусских девушек. Представленный результат находит объяснение и в недавнем эмпирическим исследовании группы авторов (Medvedskaya et al., 2020). В нем показано, что длительное времяпровождение в веб-пространстве, насыщенном специфической (гиперструктурированной, преимущественно визуальной) информацией, обуславливает «когнитивную упрощенность» сознания взрослых пользователей Закономерное снижение социальных навыков личности, особенно умения считывать невербальные сигналы, может частично объяснить уязвимость к манипуляциям в повседневном общении. Полученные данные дополняют эти знания и позволяют рассматривать влияние манипуляций, как в социокультурном аспекте, так и в контексте виртуального общения. Установлено, что у украинских юношей проявления нарциссизма более значимы, нежели у белорусских юношей. Предыдущее исследование (Шейнов, Тавровецкая, Девицын, 2021) личностных коррелятов зависимости от социальных сетей привело к выводу о том, что характерной особенностью украинских мужчин - активных пользователей социальных сетей - была выраженная социальная желательность и склонность к самоуничижению. Непринятие себя и низкая самооценка повышают потребность в самоутверждении, что компенсируется инфантильным способом - за счет «цифрового нарциссизма» - демонстрации сконструированной социально-привлекательной виртуальной личности. Это подтверждает и объясняет полученные гендерные и региональные отличия. Цифровой нарциссизм - это нарциссизм, перенесенный в виртуальный мир. Недостатки и последствия такого рода нарциссизма очевидны, так как цифровой нарциссизм лишает личность фундаментальной основы для самоидентификации, уменьшает диапазон свободы выбора, ведет к подражанию, стремлению «казаться», а не «быть». Нарциссизм связан со страхом перед публичностью (на что указывают полученная нами связь зависимости от социальных сетей и страха), с усилением чувства одиночества (Романюк, 2015). Таким образом, сетевой нарциссизм - это психоэмоциональное состояние людей, когда самовлюбленные личности ищут публичности, неосознанно, кому-то подражая путем демонстрации приукрашенного «себя» в социальных сетях. Для понимания последствий чрезмерного использования социальных сетей важно также учитывать качество взаимодействия индивида с виртуальной средой (активное или пассивное времяпровождение), а также компенсаторные возможности онлайн-социализации, которые стали особенно актуальны в период карантинных ограничений из-за пандемии COVID-19 (Hudimova, 2021). Заключение Итак, общими для белорусских и украинских студентов являются положительные связи ЗСС с импульсивностью, зависимостью от смартфона и всеми ее факторами («Потеря контроля», «Страх отказа» и «Эйфория пользователя. Дополнительно к этому в общей выборке белорусских студентов установлены положительные связи с нарциссизмом, которые также имеют место у украинских юношей, но отсутствуют у украинских девушек. С ассертивностью выявлены отрицательные связи в общей выборке украинских студентов, а также у белорусских девушек, у которых имеется еще и отрицательная связь с незащищенностью от манипуляций. Отрицательные связи ЗСС с возрастом выявлены только для украинских студентов, в белорусской выборке аналогичные корреляции незначимы. Полученные результаты о связи ЗСС с импульсивностью, ассертивностью, нарциссизмом и зависимостью от смартфона в белорусских и украинских выборках соответствуют аналогичным зарубежным результатам. Новыми для отечественных и зарубежных исследований являются результаты о связях ЗСС с незащищенностью от манипуляций и всеми факторами, формирующими зависимость от смартфона. Обобщая результаты предыдущих исследований ЗСС белорусских и украинских пользователей с теми, что получены в данном исследовании, приходим к выводу, что опасения о нежелательных связях ЗСС с признаками психологического неблагополучия белорусских и украинских пользователей значительно возросли. Практическое значение выявленных в данном исследовании связей ЗСС с признаками психологического неблагополучия состоит в том, что их можно использовать для объяснения белорусским и украинским студентам существенных опасностей, связанных с чрезмерным увлечением социальными сетями. Перспективы дальнейших исследований видятся в увеличении возрастного диапазона испытуемых, расширении перечня изучаемых личностных их характеристик, предположительно связанных с ЗСС, а также в кросс-культурных исследований в других странах (в частности, проведение белорусско-российских исследований).

Об авторах

Виктор Павлович Шейнов

Республиканский институт высшей школы

Автор, ответственный за переписку.
Email: sheinov1@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-2191-646X

доктор социологических наук, кандидат физико-математических наук, профессор, профессор кафедры психологии и педагогического мастерства

Республика Беларусь, 220001, Минск, Московская ул., д. 15

Антон Сергеевич Девицын

Белорусский государственный университет

Email: devitsin@gmail.com
старший преподаватель, кафедра веб-технологии и компьютерного моделирования Республика Беларусь, 220030, Минск, пр-кт Независмости, д. 4

Список литературы