Том 21, № 4 (2021)

В вебероведческой литературе неоднократно отмечалось отсутствие серьезного интереса со стороны теологии к важнейшим положениям социологии религии Макса Вебера. Данная констатация может считаться парадоксальной с учетом того религиозно-теологического контекста, в котором формировался веберовский интеллектуальный проект социально-теоретической герменевтики западного модерна. В первой части статьи реконструируется семейная и дружеская религиозная констелляция, во многом определившая понимание классиком социологии экзистенциальной значимости религиозных смыслов для отдельных групп современной эпохи. Отмечены близкие связи Вебера с рядом ведущих теологов Германии конца XIX - начала ХХ века, оказавших заметное содержательное влияние на эвристику его сочинений. Во второй части статьи фокус интереса смещается к многогранной фигуре Фридриха Наумана: в качестве публичного интеллектуала и общественного деятеля он проделал значительную эволюцию - от протестантского пастора и теолога реакционно-охранительного толка до духовного и политического лидера немецких левых либералов. Показана изначальная амбивалентность политико-религиозной ситуации в Германской империи 1880-1890-х годов, в рамках которой Науман пытался осуществить синтез христианства и социализма. Дается краткий обзор взглядов молодого теолога и социального активиста, постепенно превращавшегося в заметную фигуру в немецкой публицистике и политике. Третья часть статьи посвящена встрече двух мыслителей - судьбоносной как для Вебера, так и для Наумана. Подчеркивается радикальный поворот в мировоззрении известного религиозного теоретика и практика, отказавшегося под мощным влиянием личности и аргументации великого социолога не только от многих прежних представлений, но и от пасторского сана. В заключение делаются выводы о парадигматическом характере наумановской идейно-политической динамики для значительной части немецких интеллектуалов начала ХХ века. Гегелевское по духу принятие Науманом вслед за Вебером модерного национального государства как высшей ценности интерпретируется как самосбывающийся диагноз эпохе кризисного модерна в преддверии катастрофы Первой мировой войны.

Понятие «контрфинальность» означает непреднамеренные последствия, которые возникают в результате нескоординированных действий рационально действующих индивидов. Еще до того, как это понятие было введено Ж-П. Сартром и развито Ю. Элстером, контрфинальность в той или иной форме присутствовала в рассуждениях ученых. Одни рассматривали контрфинальность как разновидность общественных парадоксов и социальных дилемм, которые существовали с начала истории человечества. Другие характеризовали контрфинальность в терминах конкретного результата социального взаимодействия. Описание и анализ этих противоречий и парадоксов можно найти уже в трудах Гоббса, Мандевиля, Смита, Маркса и Гегеля. В ХХ веке тема непреднамеренных последствий стала развиваться в социологии. Ряд классических работ Р. Мертона способствовал постановке социологической проблемы непреднамеренных последствий преднамеренных действий. Последующие работы на эту тему включали множество классификаций, и почти в каждой упоминался феномен контрфинальности. Сам термин был введен Сартром для обозначения «придатка истории», непредвиденного следствия множества взаимодействий и желаний разных поколений. Социологическое толкование контрфинальности, сопряженной с категорией действия, было предложено Элстером. Его концепция имеет логическую форму и связана с рядом других теорий, которые рассматриваются в критическом ключе. Контрфинальность Элстер анализирует не в рамках функционалистской парадигмы (как Мертон), а с точки зрения методологического индивидуализма, и контрфинальность выступает как основа социальных изменений. Анализ основных положений концепции контрфинальности у Сартра, Элстера и ряда других авторов показывает, чем это понятие отличается от сходных с ним, какова его специфика в социологическом анализе действия и как можно раскрыть его эвристический потенциал. Автор делает вывод, что современное содержание концепции контрфинальности включает в себя, прежде всего, отклики на идеи Сартра и Элстера и их критику. Дальнейшие исследования целесообразно сосредоточить на условиях, характеристиках и последствиях контрфинальности, а также на их эмпирических референтах.

В статье представлены результаты исследования, направленного на поиск методологических путей повышения качества социологической информации, получаемой в ходе фокус-группового обсуждения. Современная научная сфера меняется - наряду с появлением новых методов уже существующие, в том числе в пограничных научных областях, адаптируются под конкретные цели исследователей. Актуальным направлением совершенствования социологических методов является внедрение приемов анализа психологических аспектов поведения респондентов в ходе фокус-групп, так как неосознаваемые реакции могут указать исследователю на потенциальные смещения информации и повлиять на качество результатов проекта. На базе РУДН был проведен трехэтапный методический эксперимент с применением психологической методики «7 радикалов», системы кодирования специфического аффекта (SPAFF) и метода личностного дифференциала. На первом этапе целью эксперимента было изучение способности людей без специальных знаний в области психотипирования определить доминирующие радикалы в характере. На втором этапе целью стала оценка представителями разных психотипов друг друга для выработки рекомендаций по рассадке участников фокус-группы. На третьем этапе оценивалось качество данных, полученных в фокус-группах, где модератор имеет или не имеет специальные навыки (знание психотипов, FACS и SPAFF). В результате были разработаны рекомендации для модераторов, направленные на повышение эффективности работы с участниками фокус-групп и, как следствие, на повышение качества социологической информации. В статье дается оценка перспективам внедрения психологических методик в систему обучения модераторов фокус-групп и представлены рекомендации для модераторов, сформулированные по итогам многоэтапного эксперимента. Его результаты частично решают проблему качества данных, получаемых в ходе фокус-групп, за счет обучения модератора междисциплинарным приемам (SPAFF и психотипирование участников).

Экспансия covid-19 привела к возникновению новой пандемической социальной реальности. Фактически впервые в новейшей истории человечество столкнулось с глобальным кризисом, порожденным не явлениями геополитического и экономического порядка, но заболеванием, распространение которого, охватив большинство стран и все континенты и выйдя за пределы чрезвычайной ситуации международного значения, приобрело масштаб пандемии, серьезно повлияло на текущие социально-экономические процессы и прогнозы, выявило и усилило острейшие общественные проблемы, трансформировало функционирование и бытие современного социума и в целом оказалось полной неожиданностью для мирового и национальных сообществ, причем неожиданностью не столько медицинской и эпидемиологической, сколько социальной. Едва ли не на заре пандемии в позициях исследователей ее вероятных социальных последствий наблюдалось противостояние двух подходов. Одни эксперты полагали, что пандемия радикально и необратимо изменит социум, трансформирует социальные институты, «переформатирует» повседневность, и «мир никогда не будет прежним». Другие были убеждены, что новые социальные практики не затронут глубинные основы устоявшегося социального порядка, который позже восстановится в прежнем доковидном обличии [10]. Какая из позиций ближе к истине - пока сложно сказать, но очевидно, что вызванные пандемией глобальные общественные потрясения влекут за собой масштабные социальные последствия, настоятельно требующие описания и анализа, в том числе посредством установления того, как по прошествии почти двух лет влияние коронавируса на важнейшие сферы и аспекты жизни оценивают граждане. В статье на основе результатов общероссийского социологического исследования дается комплексная многоаспектная оценка жизнедеятельности российского общества в условиях распространения covid-19. Приводятся данные о динамике материального и социального положения россиян, раскрывается воздействие пандемии на социально-психологическое самочувствие, общественные умонастроения и духовную атмосферу. Особое внимание уделяется поведенческим практикам разных групп российского населения, связанным с адаптацией к новым социально-экономическим условиям, сохранением и наращиванием человеческого потенциала, в и дению россиянами будущего страны.

Cтатья посвящена анализу некоторых актуальных аспектов трансформации социальной реальности. Подчеркивается, что объявление пандемии спровоцировало возникновение беспрецедентной ситуации: человечество столкнулось с совершенно иным концептом действительности. В частности, нынешние условия, стимулируя рывок в развитии НБИК-технологий (нано, био, новых информационных и когнитивных технологий), способствуют укреплению парадигмы, абсолютизирующей технократическое слагаемое цивилизационного развития. На фоне общей депрессии и спада экономической активности наблюдается взрывной рост в сфере биоиженерных, информационных и когнитивных исследований. «Новая нормальность» коронавирусной эпохи, связанная с невиданной прежде широтой применения систем искусственного интеллекта, технологий видеонаблюдения, геолокации и «больших данных», в необычайно короткие сроки привела к возникновению новых экзистенциальных и правовых проблем. Провозглашенная угроза здоровью населения, будучи значимым целеполаганием, стала доминантой, оправдывающей введение серьезных новшеств, которые позволяют правящим элитам блокировать гражданские права, в частности, легализовать применение систем слежения. В условиях борьбы с пандемией система идентификации личности на основе передовых технологий из средства обеспечения безопасности, стоящего на службе силовых ведомств, трансформируется в инструмент массовой социальной инженерии. Россия вплотную приблизилась к новому этапу цифровой трансформации - формированию системы управления учетными данными государственного масштаба (Единого федерального информационного регистра). В связи с опытом Китая в плане цифровой сегрегации возникают опасения: не переродится ли цифровизация по мере совершенствования алгоритмов искусственного интеллекта, применения биометрического надзора и т.д. в нечто опасное? В статье подчеркивается, что сканирование внешности и сбор информации о гражданах позволяет создать гигантский массив данных, использование которых может повлечь за собой непредсказуемые последствия, и проблема их несанкционированного применения здесь не главная. Власть алгоритмов, позволяющих манипулировать человеком посредством непрерывно собираемой о нем информации, может обернуться новой, изощренной формой геноцида.

Смена парадигмы социально-экономического развития с реализации принципа «человек для экономики» к принципу «экономика для человека» в контексте гуманитарно-технологической революции сегодня находится среди приоритетных критериев позиционирования стран в глобальном пространстве. Определяющую роль в данной концепции играет понятие «качество жизни», поскольку именно высокое качество жизни позволяет сконцентрировать на своей территории главный ресурс - человеческий потенциал. Повышение качества жизни занимает ведущее место среди целей устойчивого развития (ЦУР ООН), утвержденных Генеральной Ассамблеей ООН [19]. В «Докладе о человеческом развитии 2020» говорится о «значении благополучной жизни и путей, при помощи которых мы можем ее достигнуть», и акцент сделан на «достижении благополучия каждого человека» [10]. Статья основана на данных авторского репрезентативного социологического опроса на тему «Демографическое самочувствие регионов», реализованного в 2020 году. Цель исследования - характеристика особенностей оценок респондентов из разных регионов России метрик благополучия семьи, а также выявление проблем семьи для разработки дифференцированных/узконаправленных мер поддержки семей с детьми. На основе полученных данных авторы провели детальный анализ параметров благополучия семьи и роли государственной социальной поддержки в его обеспечении с точки зрения респондентов. Российские семьи по-разному оценивают значимость мер, необходимых для поддержки семьи, уделяя внимание и мерам экономической поддержки, и развитию социальной инфраструктуры, и роли идеологического воздействия. Представленный кластерный анализ стал подтверждением необходимости дифференцированных мер социальной поддержки, учитывающих стадии жизненного цикла семьи (возраст членов семьи, количество детей). Результаты факторного анализа позволили выявить структуру представлений россиян об основных мерах, способствующих укреплению семьи, которую необходимо учитывать при разработке управленческих решений в области социально-демографического развития.

Статья посвящена анализу социального самоопределения российской рабочей молодежи, выявлению ее классовой идентичности. Актуальность темы обусловлена необходимостью поиска базовых признаков идентичности рабочего класса постиндустриальной эпохи в связи с принципиальными отличиями наемного труда в отраслях сферы услуг от труда рабочих промышленных предприятий. В статье представлен обзор современных концепций множественной и фрагментарной идентичности, обозначены основные векторы полемики о специфике идентификационных процессов и политике идентичности в современных обществах. Обозначены базовые признаки идентификации представителей рабочего класса постиндустриальной эпохи: характер и содержание труда; владение собственностью и участие в управлении предприятием. Современный рабочий класс определяется как негомогенное образование, внутренняя дифференциация которого вызвана такими факторами, как форма найма, сфера занятости, уровень доходов, стиль жизни и культурный капитал. Эмпирическая часть исследования реализована в Уральском федеральном округе в 2018 году с помощью массового и экспертного опросов. Результаты исследования свидетельствуют, что в российском обществе активно идет процесс формирования классов, следовательно, целесообразно возрождение классового подхода к описанию социальной структуры. Более 50% молодых людей, принадлежащих к традиционному промышленному рабочему классу, по-прежнему идентифицируют себя с данной социальной группой. Среди работников рутинизированного сервиса с рабочим классом отождествляют себя чуть более 30%. Идентификация со средним классом теряет популярность. Эмпирические данные говорят о парадоксальности мышления рабочей молодежи, неустойчивости ее базовых ориентиров. Противоречивые оценки и высказывания респондентов подтверждают размытость классового сознания и неустойчивость классовой идентичности.

В статье рассматривается ситуация в регионе Ближнего Востока и Северной Африки (так называемая «афразийская дуга нестабильности») в контексте социальных представлений местной молодежи. На базе эмпирического исследования, проведенного по авторской методике, дана оценка представлений о наиболее значимых для эффективного социально-политического развития региона тенденций. В основу методики положен анализ 12 тенденций, определяющих региональное развитие на Арабском Востоке. Исследование позволило оценить социально-политический потенциал арабской молодежи как специфической и влиятельной демографической группы, готовой внести свой вклад в формирование повестки дня стран Арабского Востока. Представлен срез социальных предпочтений арабской молодежи относительно основных трендов регионального развития. Показано, что на арене политической борьбы молодежь не действует изолированно, ее устремления тесно переплетаются с национальными задачами; идет активный поиск путей выхода из экономического кризиса, укрепления национального суверенитета, обеспечения мира и безопасности. Все эти проблемы в последние годы актуализировались в регионе Ближнего Востока, где ряд стран решает сложные задачи преодоления разрушительного воздействия «арабской весны». В молодежной среде выявлены приоритетные запросы, связанные с востребованностью качественных правовых отношений, выработкой национальной идеи и обеспечением национальной безопасности путем укрепления военной силы и обладания оружием сдерживания. Одним из базовых предпочтений арабской молодежи является ориентация на сохранение суверенитета, снижение внешних влияний и создание сильного альянса ближневосточных государств. Сближение с ведущими мировыми державами и региональными объединениями (обозначенными как Запад, Восток и Россия) находится на периферии интересов арабской молодежи.

Статья представляет собой рецензию на книгу К. Клеман «Патриотизм снизу. “Как такое возможно, чтобы люди жили так бедно в богатой стране?”» (М.: НЛО, 2021. 232 с.). Книга основана на результатах исследовательского проекта, нацеленного на развернутую характеристику разных типов повседневного российского патриотизма посредством использования качественного подхода (по сути, проведены кейс-стади и полуформализованные интервью, хотя обозначены они в книге как этнографическое исследование и глубинные интервью). В работе выделены и описаны следующие виды «низового» российского патриотизма, далеко не всегда совпадающего с государственным патриотическим дискурсом (патриотизмом «сверху»): негосударственный и государственный повседневный патриотизм, не-патриотизм, отстраненный патриотизм и локальный патриотизм. В рецензии обозначены как несомненные достоинства книги, так и ее концептуальные, методические и аналитические ограничения, которые могут стать отправной точкой для дальнейшего социологического изучения дискурсивных практик и поведенческих паттернов россиян, особенно живущих в российской «глубинке» (депрессивных периферийных районах страны).