Модельные расчеты масштабов домашнего образования: пример Ярославской губернии в конце XVIII - начале XX в.

Полный текст

Введение

Актуальность вопроса о роли образования в социально-экономическом развитии^[1] государств достаточно широко признана в мировой и отечественной литературе. Менее консенсусно в современной историографии представлено объяснение механизмов изменений: посредством каких технологий, институтов прямое и обратное воздействие осуществлялось в конкретных исторических условиях. В определенной степени это упирается в дефицит информации о количественных показателях данных процессов.

Анализ таких показателей предполагает применение математических методов, которое идет в русле историографических трендов последних десятилетий^[2]. Они представлены научным направлением, связанным с именами Р. Фогеля в США, И.Д. Ковальченко в нашей стране и получившим обозначения «квантитативная история», «клиометрика», позднее – «историческая информатика». В данной парадигме, формировавшейся в исследованиях преимущественно историко-экономической проблематики, отмечается многообразие используемых подходов и методов. Среди них выделяются активно разрабатываемые в последнее время методики реконструкции длинных рядов исторических данных. Необходимость реконструкции вытекает как из выборочного подхода к фиксации информации создателями исторических источников, так и из значительных отличий их когнитивных структур от субъектности исследователя.

В отношении развития российской экономики в дореволюционный период отмечается отсутствие длинных рядов данных о стоимостных объемах накопления человеческого капитала. И, если имеются отдельные оценки объемов выпуска, производимого в организованных формах образования в целом по стране^[3] и в регионах^[4], то почти не учитывается их производство в рамках домашнего образования. При этом как минимум культурологические работы Ю.М. Лотмана, Н.И. Яковкиной свидетельствуют о масштабности таких практик в первой половине XIX в.^[5] Расширялись, по всей вероятности, оба сегмента образования^[6]. При этом Е.В. Алексеева указывала, что домашнее обучение, наряду с пансионами, в XVIII в. и на протяжении большей части XIX в. являлось намного более массовым каналом распространения нового знания, которое среди высшего дворянства осуществлялось преимущественно силами иностранцев^[7].

Таким образом, актуальный контекст настоящего исследования задается исследовательской программой, нацеленной на получение количественных оценок для анализа механизмов воздействия различных образовательных практик и институтов на социально-экономическое развитие российского общества на стадиях накопления критической массы ресурсов, непосредственной подготовки и запуска «современного экономического роста»^[8].

Эта цель реализуется посредством построения математической модели, реконструирующей динамику сегмента домашнего образования в стоимостном выражении на материале одной из наиболее развитых губерний Европейской России (Ярославской). Задачей каждого из отдельных этапов данной реконструкции является оценка: 1) количества грамотных дворян в возрасте получения домашнего образования раздельно для мужского и женского пола; 2) распределения дворянского сословия раздельно для мужского и женского пола по трем социальным стратам; 3) объема потребления дворянским сословием образовательных услуг на дому в текущих ценах; 4) объема потребления образовательных услуг в домашнем сегменте в стоимостном выражении.

Предлагаемая модель оценки сегмента домашнего образования получена с применением методов интер-, ретро- и экстраполяции данных источников по линейной и показательной функциям.

В качестве источниковой базы мы привлекаем свидетельства, содержащиеся в опубликованной мемуаристике, переписке, произведениях художественной литературы^[9], а также в научной литературе. В качестве вспомогательных привлечены опубликованные сводные данные о распределении земельной собственности в 1858, 1877, 1895, 1905 гг. и данные Первой всеобщей переписи населения 1897 г.

Численность потребителей образовательных услуг на дому

В качестве первого шага устанавливались уровни грамотности дворянства Ярославской губернии. Имея данные за 1897 г. по 10-летним когортам до 60 лет в гендерном разрезе^[10], осуществлялась реконструкция за более ранние годы на основе методики Б.Н. Миронова^[11]: с 1897 г. до 1847 г. – передвижкой когорт, а с 1847 г. до 1797 г. – ретропрогнозированием по линейной функции. Поскольку уровень грамотности дворян мужского пола во всех когортах старше 10 лет в 1897 г. составлял 99–100 %, в возрасте до 20 лет он принимался постоянным (62 %); реконструкции проводились только по женскому населению (табл. 1).

Таблица 1 / Table 1
Уровни грамотности дворян женского пола возрастных когорт 0–9 и 10–19 лет, % /
Literacy rates of female nobility of 0–9 and 10–19 age cohorts, %

Возрастные группы / Age groups	1897	1887	1877	1867	1857	1847	1837	1827	1817	1807	1797
Менее 10 лет / Less than 10 years	25	25	24	24	23	23	22	22	21	20	20
10–19 лет / 10–19 years old	99	97	95	92	91	88	86	84	82	80	78
До 20 лет / Up to 20 years	60	59	58	56	55	53	52	51	50	48	47

Рассчитано по: Первая Всеобщая перепись населения Российской империи. Т. L. СПб., 1904. С. 52, 53, 57.
Calculations based on: Pervaia Vseobshchaia perepis' naseleniia Rossiyskoi imperii, vol. L (St. Petersburg, 1904), 52, 53, 57.

 

В качестве второго шага определялась численность и структура дворянства Ярославской губернии на основе сведений преимущественно из исследовательской литературы^[12], где использовались данные 8–10 Ревизий (1834, 1850, 1858 гг.), в том числе с привлечением архивных материалов. Наиболее подробные данные имеются за 1858, 1867, 1870 и 1897 гг. (Всеобщей переписи), по которым реконструировались недостающие части структуры за другие годы (численность лиц женского пола, разделение на потомственное и личное дворянство). Сведения за промежуточные годы получались усреднением результатов регрессий по численности дворян в отдельные годы и по доле дворян в общей численности населения губернии.

В качестве третьего шага моделировался возраст окончания домашнего образования и количество его потенциальных получателей^[13]. Выделение доли дворян в возрасте 10–16 лет в когорте 10–19 лет (для конца XVIII в.) производилось на основе данных о распределении по 1-летним возрастным группам по 1897 г.^[14]: 1) для грамотного населения; 2) для всего населения губернии. Усреднение дает 74 % для мужского и 71 % для женского населения. Эта доля линейно повышалась до 100 % к 1914 г.

Стратификация дворянского сословия

На втором этапе сегментировалась готовность дворян платить за обучение детей в зависимости от стратификации. В качестве прокси-индикаторов были взяты распределения по количеству душ и площади земли, поскольку уровень неравенства помещиков оценивался по числу крепостных в дореформенное время и по количеству земли – в пореформенное^[15]. Данные распределения имеются за отдельные годы (табл. 2).

Таблица 2 / Table 2
Распределение дворян-помещиков (1834–1858 гг.), дворян-землевладельцев (1877 г.), дворянских владений (1895 г., 1905 г.), % от общей численности категории /
Distribution of gentry (1834–1858), noble land owners (1877), gentry estates (1895, 1905), % of the item total

Год / Year	1 страта / stratum	2 страта / stratum	3 страта / stratum
1905	56,7	32,3	11,1
1895	52,7	32,7	14,5
1877	47,9	38,3	13,8
1858	38,3	40,6	21,1
1850	44,5	38,2	17,3
1834	48,7	32,9	18,4

Рассчитано по: Сизова О.В. Дворянство Ярославской губернии… С. 66, 69, 70; Статистика поземельной собственности… 1881. С. 96; Цифровые данные… 1897, табл. 5; Статистика землевладения… 1906. С. 24.
Calculations based on: Sizova, O.V. Dvorianstvo Iaroslavskoi gubernii, 66, 69, 70; Statistika pozemel'noi sobstvennosti… 1881, 96; Tsifrovye dannye… 1897, tabl. 5; Statistika zemlevladeniia… 1906, 24.

Детальная группировка дворян-помещиков, владевших «душами», была задана по 5 стратам^[16]. Однако, принимая во внимание незначительную долю 3–5-й страт, мы объединили их в 1 высшую, следуя подходу Б.Н. Миронова^[17]. В результате мы пришли к следующей группировке: 1-я страта – 1–20 душ; 2-я страта – 21–100 душ; 3-я страта – более 100 душ.

При стратификации дворян-землевладельцев за основу была взята группировка, предлагаемая источником с наиболее крупным делением на 5 категорий^[18]. Хотя в литературе встречается объединение 2-й и 3-й страт в категорию средних землевладельцев, а 4-й и 5-й – в категорию крупных^[19], с учетом небольшой доли 4-й и 5-й страт, мы объединили верхние 3–5-е страты в 1, также следуя подходу Б.Н. Миронова^[20]. Итоговая группировка следующая: 1-я страта – 0–100 дес.; 2-я страта – 100–500 дес.; 3-я страта – более 500 дес.

Численность дворян-душевладельцев Ярославской губернии в 1834 г. в 1,7 раза превышала численность потомственного дворянства, а в 1858 г. – в 1,3 раза. Поскольку потомственное дворянство до 1861 г. имело монополию на крепостных, и личные дворяне ими не владели^[21], такое превышение могло возникать только за счет потомственных дворян из других регионов. В подтверждение значимости данного эффекта в начале XIX в., Р.Б. Кончаков и Е.С. Корчмина установили, что в 1812 г. в Ярославской губернии 421 имение с 16 964 крепостными находилось в собственности дворян Московской губернии, где им принадлежало лишь 17 % крепостных^[22]. Однако эта проблема перестала быть важной в середине XIX в.^[23] В начале XX в. она стала еще менее значимой^[24].

Решая данную проблему, мы использовали данные о количестве душе- и землевладельцев не напрямую, а в виде процентных распределений по стратам, которые применяли только к поместному потомственному дворянству.

Численность потомственного дворянства, владевшего земельной собственностью, определялась на основе усредненных оценок его доли среди потомственного дворянства в целом по Европейской России: в 1858 г. – 81,00 %, в 1877 г. – 63,75 %, в 1895 г. – 47,25 %, в 1905 г. – 34,25 %^[25]. Для периода до 1861 г. также принимался коэффициент 81,00 %. Эта численность поместного потомственного дворянства стратифицировалась по 3 нашим группам в соответствии с распределением в табл. 2. Дополнительно к полученной численности 1 группы мы добавляли численность безземельного потомственного дворянства, а к численности 2 группы – личного дворянства (как и для периода до 1861 г.).

Объем потребления образовательных услуг на дому дворянским сословием

На третьем этапе каждой из трех наших страт осуществлялось вменение: 1) уровня грамотности в возрасте получения домашнего образования в зависимости от пола; 2) уровня участия в домашнем образовании в зависимости от пола; 3) уровня платежей за получение образовательных услуг на дому на основе фрагментарных свидетельств источников с учетом гендерного фактора.

На первом шаге грамотность совокупной когорты 0–19 лет мужского дворянского населения принималась соответствующей уровню 1897 г. (62,13 %), так как грамотность когорты 10–19 лет за весь период оценивалась не менее чем в 99 %.

В случае с дворянством женского пола в том же возрасте верхней страте присваивалось значение уровня грамотности, соответствующее дворянам мужского пола. 2 страте присваивалось значение на уровне среднего для дворян женского пола. Для низшей страты значение рассчитывалось через среднее для дворян женского пола с использованием указанных присвоенных значений для 2–3 страт и полученных на 2 этапе весовых коэффициентов каждой из трех страт.

На следующих шагах принимались во внимание нарративные свидетельства из литературы^[26] при определении уровня участия трех страт в домашнем образовании, при отнесении домохозяйств к 1 из 3 страт, а также учете гендерных различий.

Так, домашнее образование в первой половине XIX в. осуществлялось отечественными священнослужителями, преподавателями высших учебных заведений (в начале века – чаще иностранцами), студентами российских университетов и духовных академий, выпускниками гимназий и пансионов, а также образованными слугами^[27]. Характерной фигурой в начале XIX в. стал француз-гувернер. Отдельные предметы преподавали специальные учителя, которые сменяли гувернера^[28].

В нашей модели предполагалось, что в 1 страте ребенок ограничивается 1 учителем; во 2 страте – 2 учителями, один из которых оплачивается на уровне данной 2 страты, а другой – на уровне 1 страты; в 3 страте ребенок получает образование от 4 учителей, два из которых оплачиваются на уровне данной 3 страты, а два других – на уровне 1 и 2 страты.

Уровень участия в домашнем образовании определялся для каждой страты в отдельные годы (табл. 3). Гендерный фактор в уровне участия учитывался в 1 страте с коэффициентом 0,5, во 2 страте – 0,65, в 3 страте – 0,8, без изменений во времени.

Таблица 3 / Table 3

Уровень участия в домашнем образовании дворян мужского пола по стратам, % /
Participation rate of male nobility in home education by strata, %

Год / Year	1 страта / stratum	2 страта / stratum	3 страта / stratum
1914	20	35	100
1864	30	40	100
1834	50	70	100
1825	60	80	100
1795	50	75	100

Рассчитано по: Колосова Е.М. Домашнее образование... С. 71; Лотман Ю.М. Пушкин… С. 500; Прокофьева Е.А. Законодательное регулирование… С. 175–176, 180; Солодянкина О.Ю. Иностранные ryвернантки... С. 46, 57, 63, 66–67, 462.
Assessments based on: Kolosova, E.M. Home education, 71; Lotman, Yu.M. Pushkin, 500; Prokofieva, E.A. Legislative regulation 175–176, 180; Solodyankina, O.Yu. Foreign clerks, 46, 57, 63, 66–67, 462.

 

Поворотные точки связаны с подавлением восстания декабристов в 1825 г. и принятием законодательства, ужесточавшего требования к домашним учителям^[29]. Речь идет об Указе Правительствующему Сенату от 25 марта 1834 г. «О воспрещении принимать в должности по домашнему воспитанию иностранцев, неполучивших аттестатов от Русских Университетов» и Указе от 1 июля 1834 г., утвердившем «Положение о домашних наставниках и учителях».

Со стороны министра народного просвещения С.С. Уварова имелись свидетельства о «заметном уменьшении» к 1837 г. числа приезжающих в Россию потенциальных воспитателей-иностранцев^[30]. Этот тренд к ужесточению контроля государства усилился в 1848 г. в результате революционных событий в ряде стран Европы, когда на время иностранцам был совсем прекращен доступ в Россию^[31].

В табл. 4 приводятся систематизированные сведения источников об уровне платежей за получение образовательных услуг на дому.

Сведения табл. 4 в текущих ценах (с конверсией ассигнационных рублей в серебряные^[32]), в соотнесении с 3 стратами, представлены на рис. 1.

Динамические ряды платежей домохозяйств по стратам строились по предсказанным значениям линейных регрессий и с дефлированием последних значений (рис. 2).

Динамика оплаты со стороны 3 элитной страты отражает ее повышенный спрос в начале XIX в. и некоторое сужение рынка в 1840–1850-е гг., в соответствии со свидетельствами, приводимыми О.Ю. Солодянкиной^[33].

Таблица 4
Сведения источников о платежах дворянских домохозяйств за услуги домашнего образования

Год	Данные о платежах в годовом выражении	Источник	Страницы
1883	480	Чехов. 1975	62–63
1883	252	Чехов. 1977	341
1882	720	Гончаров. 2011	132
1879	228	Фаусек. 2010	44–45
1865	300	Янжул. 2006	24–25
1859	500	З-н А. Деревенское дворянское воспитание. Цит. по: Солодянкина. 2007	377
1848	1000	Фет А.А. Мои воспоминания 1849–1889. Часть 1. Цит. по: Солодянкина. 2007	108
1838	540	Хвощинская. 2016	32
1833	2000	Вяземский П.А. Письмо А.И. Тургеневу. Цит. по: Солодянкина. 2007	123
1832	1200	Леонтьев. 2019	196
1831	800	Леонтьев. 2019	194
1831	144	Из дневника юноши «тридцатых годов». Цит. по: Солодянкина. 2018	16–18
1830	2000	Пушкин А.С. Барышня-крестьянка. Цит. по: Солодянкина. 2007	371
1822	1500	Три письма П. Муханова кн. М.А. Урусову Цит. по: Солодянкина. 2007	300
1821	3000	Семенов-Тян-Шанский П.П. Мемуары. Цит. по: Солодянкина. 2007	123
1820	3000	Мануйлов В.А. М.Ю. Лермонтов. Цит. по: Сергеева. 2010	203
1818	500-800	Письмо М.Н. Аксаковой к О.С. Аксаковой. Цит. по: Солодянкина. 2007	124
1817	1150	Долгоруков. 1997	63–64, 152
1815	600	Печерин. 1989	152–153
1814	3000, 5000–6000	Батюшков. 1986	408, 411
1813	2000	Письма из Москвы в Нижний Новгород. Цит по: Солодянкина. 2019	55–56
1812	1800	Юдин П. Ссыльные 1812 года в Оренбургском крае. Цит. по: Солодянкина. 2014	519–524
1806	400	Сборник постановлений по Министерству народного просвещения. 1802–1825	Стб. 33–34
1805	650
1804	900
1802	150	Долгоруков. 1997	63–64
1798	800	Баратынский Е.А. Стихотворения. Письма. Воспоминания современников. Цит. по: Соловьёв. 1998	70–75
1797	70	Долгоруков. 1997	63–64
1797	1840	ГА РФ. Ф. 219 (Орловы-Давыдовы). Цит. по: Шокарева. 2017	51, 52
1796		Отголоски XVIII века. Цит. по: Солодянкина. 2007	121
1796	500	Энгельгардт  Л.Н. Записки.  Цит. по: Солодянкина. 2007	121
1795	60	Энгельгардт  Л.Н. Записки. Цит. по: Солодянкина. 2007	121

 

Table 4
Evidence provided by the sources on nobility household payments for home education services

Year	Data on payments in annual terms	Sources	Pages
1883	480	Chekhov. 1975	62–63
1883	252	Chrkhov. 1977	341
1882	720	Goncharov. 2011	132
1879	228	Fausek. 2010	44–45
1865	300	Yangul. 2006	24–25
1859	500	Z-n А. Derevenskoe dvorianskoe vospitanie. Cit. on: Solodyankina. 2007	377
1848	1000	Fet А.А. Моi vospominaniia 1849-1889. Part 1. Cit. on: Solodyankina. 2007	108
1838	540	Khvoschinskaiia. 2016	32
1833	2000	Viazemskii, P.А. Pismo А.I. Тurgenevu. Cit. on: Solodyankina. 2007	123
1832	1200	Leontiev. 2019	196
1831	800	Leontiev. 2019	194
1831	144	Iz dnevnika yunoshi «tridtsatykh godov». Cit. on: Solodyankina. 2018	16–18
1830	2000	Pushkin, А.S. Baryshnia-krestianka. Cit. po: Solodyankina. 2007	371
1822	1500	Tri pis'ma P. Mukhanova kn. M.A. Urusovu. Cit. po: Solodyankina. 2007	300
1821	3000	Semenov-Tyan-Shanskiy, P.P. Memuary. Cit. po: Solodyankina. 2007	123
1820	3000	Manuylov, V.A. M.Yu. Lermontov. Cit. on: Sergeeva. 2010	203
1818	500–800	Pis'mo M.N. Aksakovoy k O.S. Aksakovoy. Cit. on: Solodyankina. 2007	124
1817	1150	Dolgorukov. 1997	63–64, 152
1815	600	Pecherin. 1989	152–153
1814	3000, 5000–6000	Batushkov. 1986	408, 411
1813	2000	Pis'ma iz Moskvy v Nizhniy Novgorod. Cit. on: Solodyankina. 2019	55–56
1812	1800	Yudin, P. Ssyl'nyye 1812 goda v Orenburgskom kraye. Tsit. po: Solodyankina. 2014	519–524
1806	400	Sbornik postanovleniy po Ministerstvu narodnogo prosveshcheniya. 1802–1825	Стб. 33–34
1805	650
1804	900
1802	150	Dolgorukov. 1997	63–64
1798	800	Baratynskii, Ye.A. Stikhotvoreniya. Pis'ma. Vospominaniya sovremennikov. Tsit. po: Solov'yov. 1998	70–75
1797	70	Dolgorukov. 1997	63–64
1797	1840	GARF, f. 219 (Оrlovy-Davydovy). Cit. on: Shokareva. 2017	51, 52
1796		Otgoloski XVIII veka. Cit. on: Solodyankina. 2007	121
1796	500	Engel'gardt  L.N. Zapiski.  Cit. on: Solodyankina. 2007	121
1795	60	Engel'gardt  L.N. Zapiski.  Cit. on: Solodyankina. 2007	121

Рис. 1. Данные источников о платежах дворянских домохозяйств за услуги домашнего образования по стратификационным группам /
Figure 1. Evidence provided by the sources on nobility household payments for home education services by strata group
Источник: данные табл. 4.
Source: data from Table 4.

Рис. 2. Модельная динамика платежей дворянских домохозяйств за услуги домашнего образования по стратам /
Figure 2. The modeled dynamics of nobility household payments for home education services by strata

Рассчитано по: данные табл. 4; дефлировано за 1853–1913 гг. по Бюджетному индексу в: Струмилин С.Г. История черной металлургии в СССР. Т. 1. М.: Издательство Академии наук СССР, 1954. С. 514–515; о 1853 г. – по Общему индексу цен в: Миронов Б.Н. Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII – начало ХХ в. М.: Новый хронограф, 2010. С. 512.

Calculation based on: the data from Table 4; deflated for 1853–1913 by the Budget Index in: Strumilin, S.G. History of ferrous metallurgy in the USSR, vol. 1 (Moscow: Publishing House of the Academy of Sciences of the USSR, 1954), 514–515; Until 1853 – according to the General Price Index in: Mironov, B.N. Welfare of the population and revolution in imperial Russia: XVIII – early XX century (Moscow: New Chronograph, 2010), 512.

Гендерный фактор в стоимости образовательных услуг учитывался в 1-й страте с коэффициентом 0,6; во 2-й – с коэффициентом 0,7; в 3-й – с 0,9. Указанные коэффициенты не менялись во времени.

Общий объем потребления образовательных услуг в домашнем сегменте

На четвертом этапе осуществлялась дооценка, связанная с участием в домашнем образовании высших городских сословий (почетные граждане, купцы).

Таблица 5 / Table 5

Численность потребителей по стратам и объем потребления образовательных услуг в домашнем сегменте (в кредитных рублях) /
Consumers quantity by strata and volume of education services consumption in home segment (in credit rubles)

Год / Year	Объем потребления / Consumption volume				Год / Year	Объем потребления / Consumption volume
	В текущих ценах / At current prices		В ценах 1913 г. / In 1913 prices			В текущих ценах / At current prices		В ценах 1913 г. / In 1913 prices
	Дворянами / Nobles	Всего / Total	Всего / Total			Дворянами / Nobles	Всего / Total	Всего / Total
1914	581 907	785 574	777 796		1854	295 109	350 029	736 903
1913	600 535	808 521	808 521		1853	291 144	344 758	739 824
1912	620 792	833 543	858 438		1852	287 289	339 639	718 887
1911	588 835	788 520	865 555		1851	284 819	336 176	701 839
1910	565 979	755 903	849 329		1850	291 988	344 086	715 608
1909	580 583	773 368	854 550		1849	300 180	353 179	731 712
1908	585 919	778 438	864 932		1848	271 823	319 313	659 020
1907	583 226	772 854	897 623		1847	269 017	315 525	648 712
1906	532 368	703 647	849 816		1846	263 095	308 102	631 030
1905	496 107	654 048	808 465		1845	261 253	305 477	623 263
1904	473 729	622 966	778 708		1844	249 504	291 297	592 059
1903	483 131	633 737	784 328		1843	227 394	265 085	536 724
1902	484 941	634 528	790 196		1842	221 918	258 316	521 019
1901	486 740	635 310	803 173		1841	218 206	253 621	509 594
1900	488 855	636 507	818 133		1840	212 719	246 882	491 067
1899	500 300	649 826	819 453		1839	209 079	242 305	477 118
1898	503 340	652 200	836 154		1838	202 923	234 833	457 757
1897	467 454	604 253	836 915		1837	201 777	233 175	449 956
1896	418 077	539 145	741 603		1836	198 117	228 622	436 736
1895	416 056	535 276	738 312		1835	194 452	224 079	423 755
1894	421 413	540 904	749 174		1834	227 046	261 277	489 132
1893	458 598	587 271	786 172		1833	184 129	211 599	392 148
1892	499 447	638 114	857 680		1832	177 528	203 736	373 781
1891	475 430	606 047	852 386		1831	170 982	195 960	355 900
1890	435 102	553 387	819 833		1830	165 088	188 952	346 865
1889	433 011	549 495	782 756		1829	158 571	181 252	336 311
1888	455 672	576 969	848 483		1828	153 683	175 436	329 020
1887	414 739	523 983	783 233		1827	148 238	169 000	320 361
1886	397 029	500 514	702 969		1826	142 799	162 590	311 525
1885	405 673	510 303	686 814		1825	137 370	156 208	302 519
1884	410 746	515 575	673 075		1824	130 350	148 039	289 783
1883	423 027	529 859	659 029		1823	123 502	140 086	277 165
1882	415 690	519 571	644 629		1822	125 516	142 194	284 364
1881	407 770	508 604	613 516		1821	127 279	144 015	291 103
1880	392 282	488 270	622 001		1820	128 949	145 726	297 099
1879	378 974	470 735	619 388		1819	130 447	147 241	302 774
1878	365 774	453 411	618 569		1818	131 587	148 350	307 682
1877	353 576	437 404	609 198		1817	132 690	149 418	312 565
1876	350 133	432 275	602 894		1816	133 816	150 508	317 559
1875	343 182	422 851	606 672		1815	122 066	137 133	291 830
1874	337 882	415 498	596 980		1814	112 187	125 889	270 211
1873	330 438	405 550	600 815		1813	103 243	115 721	250 525
1872	327 611	401 300	585 840		1812	93 089	104 222	227 574
1871	321 433	392 975	593 617		1811	83 279	93 135	205 116
1870	314 419	383 667	590 258		1810	74 806	83 566	180 826
1869	332 458	404 913	629 724		1809	66 600	74 318	158 003
1868	346 605	421 352	687 361		1808	67 391	75 118	156 914
1867	361 822	439 033	759 573		1807	66 106	73 607	151 069
1866	365 887	443 148	791 336		1806	65 927	73 329	147 869
1865	374 223	452 416	821 083		1805	65 243	72 491	143 625
1864	371 220	447 974	843 642		1804	64 713	71 827	139 822
1863	382 717	461 019	845 907		1803	64 182	71 165	136 111
1862	333 132	400 575	724 367		1802	63 400	70 225	131 968
1861	326 769	392 231	741 458		1801	64 745	71 642	132 276
1860	319 381	382 693	754 819		1800	65 919	72 867	132 717
1859	313 588	375 102	757 781		1799	66 925	73 906	132 786
1858	311 328	371 758	746 503		1798	67 765	74 759	132 501
1857	312 376	372 375	723 058		1797	68 442	75 432	131 882
1856	303 249	360 885	729 061		1796	68 957	75 926	130 948
1855	296 628	352 414	737 269		1795	69 313	76 244	129 717

Cобственный расчет по: Беккер С. Миф о русском дворянстве... С. 299; Кабузан В.М., Троицкий С.М. Изменения в численности… С. 162, 166; Корелин А.П. Дворянство в пореформенной России... С. 292–293, 298–299; Миронов Б.Н. Российская империя… Т. 1. С. 356; Селиверстова Н.М. Российское дворянство... С. 244–251; Сизова О.В. Дворянство Ярославской губернии… С. 45, 46, 47, 66, 69, 70; Статистические таблицы Российской империи… 1863. С. 267, 276–277; Статистика поземельной собственности… 1881. С. 96; Цифровые данные… 1897. Табл. 5; Статистика землевладения… 1906. С. 24; Данным табл. 2–4; дефлировано аналогично рис. 2.

Own calculation based on: Bekker, S. Mif o russkom dvoryanstve, 299; Kabuzan, V.M., Troitskiy, S.M. Izmeneniya v chislennosti, 162, 166; Korelin, A.P. Dvoryanstvo v poreformennoy Rossii, 292–293, 298–299; Mironov, B.N. Rossiyskaya imperiya, vol. 1, 356; Seliverstova, N.M. Rossiiskoe dvorianstvo, 244–251; Sizova, O.V. Dvorianstvo Iaroslavskoi gubernii, 45, 46, 47, 66, 69, 70; Statisticheskie tablitsy Rossiyskoi imperii… 1863, 267, 276–277; Statistika pozemel'noi sobstvennosti… 1881, 96; Tsifrovye dannye … 1897. Tabl. 5; Statistika zemlevladeniia… 1906, 24. Data from Tables 2–4; deflated as in Figure 2.

 

На основе нарративных свидетельств в литературе^[34] предполагалось, что при их сопоставимой численности с дворянами в 1897 г. и меньшей – в начале XIX в., объем их платежей за домашнее образование составлял относительно дворянского 10 % в начале XIX в. и 35 % – в начале XX в. с нарастанием по показательной функции. Результаты расчетов после указанной дооценки приводятся в табл. 5.

Они показывают, что в реальном выражении объем услуг домашнего образования быстро расширялся в первые два десятилетия XIX в., после коррекционного перерыва – с конца 1820-х по начало 1860-х гг., резко сжался вслед за отменой крепостного права, с восстановлением на протяжении 1870–1880-х гг. С конца 1880-х гг. этот сегмент пребывал в стадии стагнации. Таким образом, возросшее участие высших городских сословий не компенсировало нараставший отток потребителей-дворян в институциализированный сегмент образования.

Выводы

В ходе проведенного исследование автор приходит к следующим выводам.

1. Разработанные на материале Ярославской губернии методы реконструкции производства образовательных услуг в неформальном секторе могут быть применены к другим регионам Центральной России и к Сибири, Дальнему Востоку, национальным окраинам с рядом поправок в отношении входных параметров разработанных моделей. Соответственно, появятся новые количественные свидетельства для анализа региональных тенденций на фоне общероссийских, конвергенции и дивергенции регионов в процессе расширения образовательного пространства страны.

2. Наличие длинных рядов данных о сопоставимом во времени объеме потребления образовательных услуг в домашнем сегменте позволяет рассмотреть в более широком контексте проблему соотношения индивидуализированного и массового обучения в условиях перехода к использованию индустриальных технологий. В начале XIX в. домашнее образование скорее всего превышало масштабы институциализированного. Но на определенном этапе первое начинает уступать место второму, для которого характерно менее благоприятное соотношение учащихся на одного учителя. Таким образом, традиционные и инновационные образовательные технологии и институты могут одновременно конкурировать и взаимодействовать в процессах системной трансформации традиционного общества в современное.

3. Одной из перспектив использования полученных результатов является учет неформального сектора образовательных услуг как составляющей объема региональных экономик России в основных показателях системы национальных счетов, с построением пилотных оценок за период до 1885 г. и возможностью пересмотра имеющихся.

Из оценок П. Грегори^[35], скорректированных А. Черемухиным и соавторами^[36], следует, что потребление образовательных и медицинских услуг, формирующих человеческий капитал, составляло 0,69 % ВВП страны в 1885 г. и 1,86 % – в 1913 г. Потенциал их пересмотра в сторону повышения оценивается до уровней в 2 и 5 % за соответствующие годы.

4. Ключевой проблемой содержательной интерпретации является изучение механизмов воздействия различных образовательных практик на социально-экономическое развитие России. Из теории человеческого капитала следует, что вклад образования в рост экономики должен значительно превосходить его вклад в выпуск и добавленную стоимость, в первую очередь, за счет повышенной способности генерировать положительные «внешние эффекты» по сравнению с физическим капиталом.

В этом отношении важен социальный аспект распространения домашнего образования. Его выход за рамки дворянского сословия и распространение среди купечества вели к более сильному воздействию на экономическое развитие. Такой процесс наблюдался в конце XIX в. – начале XX в. в Ярославской губернии, где он протекал более интенсивно на фоне других регионов Российской империи.

Таким образом, полученные результаты модельных расчетов открывают новые перспективы в сфере междисциплинарных исследований при их дальнейшем использовании в указанных содержательных контекстах, требующих отдельного углубленного рассмотрения.

 

_{¹ В понятии «развитие» акцент делается на положительных структурных изменениях при важном значении роста показателей выпуска и добавленной стоимости.}

_{² См., напр.: Гусева Н.С. Применение математических методов в исследованиях по аграрной истории России пореформенного и советского периодов: историографические аспекты проблемы (1960-е – начало 1990-х гг.) // Вестн. Том. гос. ун-та. История. 2017. № 46. С. 155.}

_{³ За 1885 г. в: Kaser M. Education in Tsarist and Soviet Development // Essays in Honour of E.H. Carr. London, 1974. P. 229–254; за 1885–1913 гг. (не включают расходы домохозяйств) в: Грегори П. Экономический рост Российской империи (конец XIX в. – начало XX в.). М., 2003. С. 146, 147, 154.}

_{⁴ За 1795 г. и 1897 г. См.: Кесслер Х., Маркевич А. Электронный архив Российской исторической статистики, XVIII – XXI вв. 2019.}

_{⁵ Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. СПб., 1994; Лотман Ю.М. Пушкин: Биография писателя; Статьи и заметки, 1960–1990; Евгений Онегин: Комментарий. СПб., 1995; Яковкина Н.И. История русской культуры: XIX век. СПб., 2000; Яковкина Н.И. Русское дворянство первой половины XIX века. СПб., 2002.}

_{⁶ Прокофьева Е.А. Законодательное регулирование частной образовательной инициативы в России первой половины ХIХ века // Ежегодник российского образовательного законодательства. 2013. № 8. С. 175.}

_{⁷ Алексеева Е.В. Диффузия европейских инноваций в России. М., 2007. С. 313–314.}

_{⁸ Начало «современного экономического роста» в России относится к середине 1880-х гг.: Грегори П. Экономический рост… С. 23–25, 61–63.}

_{⁹ Пример анализа аналогичного источника, содержащего сведения о расходах русских дворян («Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина). См.: Korchmina E., Zorin A. Karamzin and Money // Cahiers du monde russe. 2018. Vol. 59. № 1. P. 117–140.}

_{¹⁰ Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897. Т. L. С. 52, 53, 57.}

_{¹¹ Миронов Б.Н. История в цифрах. Л., 1991. С. 73–74, 80–81; Миронов Б.Н. Российская империя: от традиции к модерну. Т. 3. СПб., 2015. С. 479–481.}

_{¹² Кабузан В.М., Троицкий С.М. Изменения в численности, удельном весе и размещении дворянства в России в 1782–1858 гг. // История СССР. 1971. № 4. С. 162, 166; Корелин А.П. Дворянство в пореформенной России 1861–1904 гг. М., 1979. С. 292–293, 298–299; Селиверстова Н.М. Российское дворянство накануне и в период реформ 60–70-х годов XIX века. М., 2015. С. 244–251; Сизова О.В. Дворянство Ярославской губернии в конце XVIII – первой половине XIX веков: дис. ... канд. ист. наук. Ярославль, 1999. С. 45, 46, 47, 66, 69, 70.}

_{¹³ На основе свидетельств в: Лотман Ю.М. Пушкин... С. 481, 505–506; Колосова Е.М. Домашнее образование в середине XIX века // Вестник Герценовского университета. 2010. № 7. С. 71; Солодянкина О.Ю. Иностранные ryвернантки в России (вторая половина XVIII – первая половина XIX века). М., 2007. С. 45–46.}

_{¹⁴ Предполагалось, что возрастная структура дворянства оставалась одинаковой в течение рассматриваемого периода.}

_{¹⁵ Миронов Б.Н. Российская империя…Т. 1. С. 358.}

_{¹⁶ Сизова О.В. Дворянство Ярославской губернии... С. 66; Миронов Б.Н. Российская империя… Т. 1. С. 347–349.}

_{¹⁷ Миронов Б.Н. Российская империя... Т. 1. С. 350; Он учитывал, что граница между различными группами дворянства в отношении корпоративных прав (совещательного и решающего голоса, пассивного и активного избирательного права) проходила между владельцами 20 и 100 крепостными. Cм.: Там же. С. 347.}

_{¹⁸ Цифровые данные… Табл. 5.}

_{¹⁹ Беккер С. Миф о русском дворянстве: Дворянство и привилегии последнего периода императорской России. М., 2004. С. 57, 61.}

_{²⁰ Миронов Б.Н. Российская империя... Т. 1. С. 347–359.}

_{²¹ Там же. С. 348, 350, 357.}

_{²² Кончаков Р.Б., Корчмина Е.С. Кто кормил московских дворян? О структуре душевладений дворян Московской губернии в 1812 г. // ЭНОЖ История. 2020. Т. 11. № 3.}

_{²³ Миронов Б.Н. Российская империя… Т. 1. С. 348.}

_{²⁴ Беккер С. Миф о русском дворянстве... С. 298.}

_{²⁵ Миронов Б.Н. Российская империя… Т. 1. С. 356; Беккер С. Миф о русском дворянстве... С. 299.}

_{²⁶ Барашев М.А. Домашнее воспитание в русской дворянской семье второй половины XVIII – начала XIX в. // Вопросы образования. 2010. № 1. С. 227–229; Колосова Е.М. Домашнее образование… С. 69, 71; Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре… С. 87; Лотман Ю.М. Пушкин… С. 502; Яковкина Н.И. История русской культуры…С. 63–65; Яковкина Н.И. Русское дворянство… С. 124–125, 127.}

_{²⁷ Колосова Е.М. Домашнее образование... С. 69.}

_{²⁸ Лотман Ю.М. Пушкин… С. 495–496.}

_{²⁹ Российское законодательство об образовании XIX – начала XX века. М., 2017. Т. 1. С. 337–346; Прокофьева Е.А. Законодательное регулирование… С. 180.}

_{³⁰ Солодянкина О.Ю. Иностранные ryвернантки... С. 63.}

_{³¹ Там же. С. 66–67.}

_{³² По курсам в: Миронов Б.Н. Хлебные цены в России за два столетия (XVIII–ХIХ вв.) Л., 1985 С. 37–38; Сборник сведений по истории и статистике внешней торговли России. Т. I. СПб., 1902.
С. 327–329 (цит. по: Проект «Динамика …»).}

_{³³ Солодянкина О.Ю. Иностранныe гyвернантки... С. 111–112, 124.}

_{³⁴ Солодянкина О.Ю. Современники И.А. Милютина: сравнение образовательных стратегий и практик дворянства и купечества // Милютинские чтения. Вып. 9. Череповец, 2018. С. 16–17; Ульянова Г.Н. Частная жизнь купеческой семьи в XIX веке по автобиографическим источникам: рождение, воспитание, вступление в брак, семейные отношения // Многогранный талант историка. М., 2019. С. 282.}

_{³⁵ Грегори П. Указ. соч. С. 107–108, 146–147, 154, 232–242.}

_{³⁶ Cheremukhin A., Golosov M., Guriev S., Tsyvinski A. The Industrialization and Economic Development of Russia through the Lens of a Neoclassical Growth Model // Review of Economic Studies. 2017. Vol. 84. No. 2. Online Appendix.}

Об авторах

Дмитрий Валерьевич Диденко

Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации

Автор, ответственный за переписку.
Email: didenko-dv@ranepa.ru
ORCID iD: 0000-0001-5295-2538

д-р эконом. наук, канд. истор. наук, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательской лаборатории экономической и социальной истории, профессор кафедры истории экономики

119571, Россия, Москва, проспект Вернадского, 82, стр. 1

Список литературы

Дополнительные файлы