Память о войне и войны памяти: исторические уроки прошлого и политические вызовы современности. Материалы «Круглого стола» сотрудников, аспирантов и студентов Российского университета дружбы народов

Полный текст

Выступления докладчиков ЗНАЧЕНИЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ ДЛЯ ИНТЕГРАЦИИ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ В СОВРЕМЕННЫЙ ПЕРИОД Д.Б. Казаринова Евразийский союз, возникнув как ответ на вызовы расширения сферы влияния ЕС и НАТО на постсоветском пространстве, как ответ на гонку интеграций, по мере воплощения нуждается в переходе от отрицательной к позитивной мотивации своего развития. Тем более что постсоветское пространство, в частности регион Центральной Азии, вероятно, в среднесрочной перспективе станет ареной для двойной «гонки интеграций», так как идея Евразийского союза вызвала определенное напряжение не только у западных стран, но и у Китая, выступившего с конкурирующей идеей «Нового шелкового пути», амбициозного геополитического проекта «экономического пояса» интересов Поднебесной. История всех интеграционных процессов, в первую очередь Европейского Союза как эталонного в том смысле, что это наиболее продвинутая интеграционная группировка в мире, показывает, что интеграционные процессы в экономической области индуцируют политическую интеграцию, которая в свою очередь невозможна без интеграции социальной, построения единого социального пространства. Такая социальная интеграция возможна на базе общей наднациональной идентичности, которая была бы в то же время непротиворечива с идентичностью национальной, региональной и этноконфессиональной, общих смыслов, ценностей и исторической памяти. В то же время интеграция требует не только практического интереса, на котором был построен метод Монне, но и более или менее проартикулированной общей идеи. Прежде чем ЕС воплотился в форме интеграционной группировки, ему предшествовало многовековое развитие европейской идеи, в основу которой была положена идея «вечного мира» в Европе. То есть интеграция нуждается в сверх-идее гуманитарного характера. Таким образом, интеграция на постсоветском пространстве нуждается в создании единого социально-гуманитарного пространства, включавшего бы пространство образования и культуры, лингвистическое пространство на основе распространения русского языка, объединенного идеей гуманитарного характера. Отчасти такое пространство продолжает свое существование на руинах советского общества. Для укрепления его может послужить вычленение тех устойчивых во времени социокультурных комплексов, которые с середины прошлого века и до настоящего времени продолжают играть свою роль. Так же как война стала главной предпосылкой формирования Европейского Союза, она укрепила и Советский Союз. В определенном смысле произошла легитимация и даже в некоторой степени сакрализация понятия «советский народ» в результате победы. В 1990-е гг. понятие «советский народ» было дискредитировано, сегодня оно ушло из актуального дискурса. Но содержательное наполнение его как наднациональной общности людей, живущих на пространстве евразийского континента, объединенных идеей построения справедливого общества, может быть реанимировано. В период Великой Отечественной войны были заложены еще некоторые предпосылки для той социальной среды, которые устойчиво существуют до настоящего времени. Эвакуация в Среднюю Азию стала важным фактором поддержания социальной базы евразийской интеграции в области экономики, культуры и образования, демографии. «Важную роль в Евразийской интеграции сыграла эвакуация, позволившая спасти во время войны жизни миллионов людей, сохранившая культурное наследие, а также пополнившая советскую военную экономику рабочей силой, интеллектуальным ресурсом и производственными мощностями» [23]. Так, только в Узбекистан в 1941-1943 гг. были эвакуированы до 100 крупных промышленных предприятий и свыше 1 миллиона человек, среди которых 200 тысяч детей. Жители республики взяли на себя заботу об эвакуированных. Развернулось движение за усыновление детей-сирот. В Казахстан также прибыло более 1 миллиона эвакуированных и 142 промышленных предприятия [27]. Результатом этого процесса стало не только спасение от врага жизней мирных жителей, производств, объектов культурного наследия и учреждений культуры (что было основной целью эвакуации), но и культурное обогащение принимающих обществ. Начавшиеся еще до войны процессы урбанизации, массовые миграции населения в результате эвакуации и реэвакуации во время и после войны расширили зону межэтнических контактов и существенно повысили число браков между представителями разных этических групп в СССР. В результате возникло большое количество смешанных семей, причем их доля с 1959 по 1989 г. выросла с 10 до 17% от общего числа семей в СССР [1]. Сегодня Россия сталкивается с противоречивыми вызовами. С одной стороны, российская общенациональная идентичность еще находится в стадии становления (Тишков). И одной из задач нашего общества является ее укрепление. ЕС же перешел к этапу размывания государства, национального суверенитета и национальной идентичности в пользу наднационального строительства, невозможного без интеграции наднациональной. В этом смысле Россия с необходимостью должна идти одновременно в двух противоположных направлениях, укрепляя российскую идентичность и закладывая основы для евразийской интеграции. Хотя в эпоху Великой Отечественной войны проблемы этичности и конфессии ушли на периферию дискурса, важным уроком ее является этноконфессиональное единство в ходе борьбы советского народа с фашизмом. Представители важнейших конфессий, несмотря на гибкую религиозную политику гитлеровской Германии на оккупированных территориях (в частности, афишировались и активно раскручивались нацистами акты истребления духовенства и гонения на верующих в Советском Союзе), однозначно выступили с призывами защиты Родины в первые же дни войны. Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) 22 июня 1941 г. заявил: «Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины. Господь нам дарует победу». Советские имамы с первых же дней войны также начали призывать мусульман встать на защиту своей страны. Со своим обращением к мусульманам Советского Союза обратился и муфтий ЦДУМ СССР Габдрахман Расули: «Великий Аллах говорит в Коране: „Сражайтесь с теми, кто сражается с вами, но не будьте зачинщиками, ибо Бог не любит несправедливых“. Великий пророк Мухаммед сказал: „Любовь к Родине, защита ее есть долг религии“» [12]. О потеплении в отношениях советского государства и Русской Православной церкви в годы войны написано много. Это тема отдельного исследования. Представителям мусульманского духовенства были предоставлены страницы газет и эфир радио для проповедей и обращений к верующим, в которых они призывали их достойно выполнять свой гражданский и религиозный долг [27]. На фронте не могли обойтись без религиозной практики. «В окопах не бывает атеистов» (1). Таким образом, очевидно, что в ходе войны основные конфессии, которых придерживались нации, составлявшие советский народ, сходным образом вели себя и отстаивали сходные ценности патриотизма, гражданского долга, поддерживая моральный дух. Сходство этих позиций среди прочего является краеугольным камнем межконфессионального диалога в современной России. Еще одной важной параллелью между эпохой Великой Отечественной войны и современностью на пространстве России и ее ближайших соседей может стать способность к модернизационному рывку в условиях неблагоприятной внешнеполитической конъюнктуры. «Почти все наиболее успешные реформы, направленные на модернизацию России, происходили во время войны, сразу после нее или в рамках подготовки к войне. Реформы Петра I осуществлялись на фоне подготовки и ведения Северной войны, а не менее важные реформаторские шаги его отца - на фоне большой войны с Польшей. Реформы Александра II - ответ на поражение в Крымской войне - были реализованы на фоне жесткого противостояния с Великобританией. Советская индустриализация происходила в рамках подготовки ко Второй мировой войне, а послевоенные успехи в экономике, науке и образовании - на фоне ускоренного строительства ядерного щита. Реформаторские проекты Александра I активно прорабатывались на фоне наполеоновских войн в Европе» [7]. Сегодня новые регионализмы возникают как попытки сопротивления несправедливой глобализации, построения альтернативных ей проектов. Для россиян идея социальной справедливости наиболее стоит на первом месте в числе ценностей и представлений о желаемом будущем [24]. Идеей интеграции на постсоветском пространстве может стать идея построения справедливого (в актуальном для россиян и их соседей по ЕАЭС понимании) экономического и социального наднационального пространства на основе традиционных ценностей и диалога мировых религий, в первую очередь христианства и ислама, и проведения на нем модернизационного проекта с опорой на основы евразийской цивилизации. Основы для этого хранит историческая память о Великой Отечественной войне. ЭФФЕКТИВНОСТЬ ПАМЯТИ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ КАК ИДЕОЛОГИЧЕСКОГО НАРРАТИВА И ЕГО ПРИМЕНИМОСТЬ В ТЕКУЩЕМ МЕЖДУНАРОДНОМ КОНТЕКСТЕ И.Е. Хлебников Любому наблюдающему за общественно-политической жизнью в Российской Федерации на протяжении последних 5-10 лет будет очевидно, насколько важную роль память об участии и Победе СССР в Великой Отечественной войне играет в сознании общества и, в первую очередь, в государственной идеологии. Множество значимых событий как внутри, так и вовне страны анализируются через призму восприятия времени войны (наиболее заметным примером тут служит кризис на Украине), понятия и смыслы того времени пытаются реактуализировать для описания сегодняшних реалий, праздник Дня Победы стал де-факто главным и государствообразующим в современной России [29]. Естественно, что любое историческое событие, используемое для идеологических целей, неизбежно претерпевает трансформацию, превращаясь со временем в некий мифологизированный конструкт, существующий в рамках определенного нарратива, то есть объяснительной системы, призванной «растолковать» то или иное событие, превратив его в элемент смыслового поля. Это, безусловно, не в коем мере не подрывает ценности подвига, совершенного людьми, победившими в войне. Также не стоит считать это некоторым исключением - нарративизации подвергаются так или иначе большинство значимых исторических событий в любой историографии, причем процесс тем интенсивнее, чем важнее тот или иной нарратив для формирования государственной и национальной идеологии. Такие концепты, как «подвиг многонационального советского народа», «избавление мира от фашистской угрозы», «Священная война», иллюстрируют отход от рассмотрения ВОВ в качестве простой последовательности событий в пользу его осмысления в категориях мифологических. Однако любая идеология по умолчанию инструментальна, то есть ее оценка может и должна проводиться исходя из вопроса, насколько она помогает обществу (нации) решать возникающие перед ним проблемы и достигать поставленных целей [41]. Именно данный вопрос будет рассмотрен в рамках настоящей работы. Исходя из вышесказанного, необходимо начать изучение с вопроса о том, чем являлся праздник Победы (и шире, сама Победа) в прошлом и каким образом он был трансформирован в свою текущую форму. Исторически можно выделить несколько фаз в истории празднования и увековечивания Победы в СССР и РФ [31]. Первая, короткая фаза наступает непосредственно после победы в войне, ее границами являются 1945-1947 г., когда еще не произошло формирования большинства смыслов, которые мы привыкли ассоциировать с войной. Занятый послевоенным восстановлением, СССР не имел еще ни времени, ни возможностей для формирования некоего нарратива о Победе. Происходило лишь первичное осмысление случившегося. Коренной поворот в отношении к празднику наступил начиная с 1948 г., когда отменен выходной день 9 мая (хотя сам день остался праздничным; приказ об этом был опубликован в конце 1947 г.). Таким образом, формальная часть была во многом изъята из праздника, он стал более семейным и интимным праздником, когда вспоминают погибших на войне без особых торжеств и празднеств. Причины данного решения Сталина не ясны до сих пор - популярной версией являются его опасения поколения победителей, только что прошедшего самую кровопролитную войну в истории (это также подтверждается его послевоенным отношением к генералитету). Видимо, Хрущев придерживался похожей точки зрения. Следующая фаза наступила в 1965 г., когда праздник Победы был восстановлен в правах выходного дня (можно отметить, что это справедливо для РСФСР, а, например, в УССР он был восстановлен на два года раньше). Тогда был проведен масштабный парад Победы (первый после парада 1945 г.) и началось формирование нарратива о Победе, как мы его знаем сегодня. Помимо восстановления праздника в правах выходного дня следует отметить роль кинематографа в формировании нарратива, тогда акцент был смещен с «окопной правды рядового бойца» на масштабные эпики, такие как «Блокада» (1973-1977), «Горячий снег» (1972), «Освобождение» (1968-1972). Одновременно с восстановлением празднования произошла его «официализация», выразившаяся в том числе в кампании «Никто не забыт! Ничто не забыто!» [32]. В результате праздник принял знакомую старшему поколению форму, где акцент был смещен на коллективную, а не индивидуальную память о войне. Приблизительно тогда же произошло крайне важное смысловое оформление - праздник приобрел антимилитаристский характер. Цена, заплаченная за Победу, осмыслялась как невозможно высокая, и, следовательно, было необходимо сделать все возможное для предотвращения ее повторения. Наиболее емким выражением этой позиции стал лозунг: «Лишь бы не было войны». Появившаяся монументальность вкупе с общим «застойным» характером позднесоветского общества привела к трансформации идеи о Победе в некую фоновую часть культуры, за счет падения актуальности памяти о войне для рядового гражданина произошел «импринтинг частей нарратива» о ВОВ в культурный контекст. Также стоит отметить, что на тот момент День Победы не являлся центральным праздником, затмеваясь 1 мая и 7 ноября. Следующим этапом стал частичный отход от празднования Победы, начавшийся в 1991 г., когда в связи с резкой сменой общественно-политического устройства произошел отход от старых символов и смыслов. В то же время традиция парадов, прекратившаяся с 1991 г., возобновилась в 1995 г., теперь уже на ежегодной основе. Несмотря на это падение общественного внимания к 9 мая падало, так, в 1998 г. только 48% граждан праздновали в этот день [32]. Последний период, продолжающийся по настоящее время, не имеет однозначно признанной границы, ее все же можно отнести к середине 00-х гг. (так, начиная с 2008 г. парад на Красной площади снова начал проводиться с участием боевой техники). Для данного периода характерно восстановление популярности праздника, а также изменение нарратива о ВОВ для использования в качестве центральной части государственной и национальной идеологии. Каковы характерные черты нарратива о ВОВ в его настоящей форме? Основной каркас повествования остался неизменным: Великая Отечественная как независимая часть Второй мировой войны, в котором народы СССР разгромили Третий Рейх и его союзников. Однако в осмысление произошедшего внесены некоторые нюансы. Так, делается акцент на многонациональном характере Победы - подчеркивается важность вклада всех народов СССР (а следовательно, и РФ). В качестве примера можно привести информацию о национальном составе защитников Брестской крепости. Так, Владимир Путин на форуме «Россия на рубеже веков: надежды и реалии» в 2004 г. заявил: «Немногие знают, что примерно одна треть защитников Брестской крепости состояла из чеченцев» [3]. В исторической науке существуют различные точки зрения на данный вопрос, как подтверждающие, так и опровергающие заявление Президента. Для целей настоящей работы важно указать общее направление интерпретации событий прошлого. Представляется, что с точки зрения стратегов Кремля подчеркивание данных фактов служит способом консолидации различных народов РФ и преодоления межнациональной напряженности. Этот же принцип может быть, по их мнению, применен для преодоления центробежных тенденций на пространстве бывшего СССР. Другим важным трендом, проявившимся в последние годы, стала выработка концепта «оскорбления памяти». Естественно, наказания за кощунственное отношение к тем или иным событиям характерно для множества человеческих обществ, однако именно к ВОВ этот принцип ранее не применялся. Несомненно, что и ранее общественное мнение негативно относилось к недвусмысленному оскорблению памяти войны и ее участников. Однако государство не считало нужным делать акцент на преследовании таких действий, не говоря уж о том, чтобы самому активно искать такие случаи. Однако в последние несколько лет наметился тренд на ввод в информационное поле событий, связанных с оскорблением памяти о ВОВ. Из последних нашумевших событий можно выделить скандал с «тверком», дело о нацистской символике в фигурке и бюсте Отто Скорцени, увольнение школьной учительницы, уголовное дело о героизации нацизма против несовершеннолетнего школьника из Астрахани и т.п. Привлечение заметного общественного внимания данным случаям и вызванную ими дискуссию в обществе можно объяснить желанием властей перенаправить внимание общественности с актуальных социо-экономических проблем на нечто, способное вызвать активные обсуждения, но которые имели бы мало последствий для реального функционирования общества [17]. Что касается международного аспекта инструменталистского использования нарратива о ВОВ, то тут ключевым аспектом проблемы является неэксклюзивность данного исторического опыта для РФ. Во Второй мировой принимала участие большая часть человечества и, так или иначе, во всех воевавших странах есть некое сложившееся отношение к этому прошлому. Если сравнить национальные мифы РФ, Польши, США и Китая о Второй мировой (или ВОВ), то мы увидим значительные различия между ними, начиная от дат, которыми ограничивается эта война. Таким образом, на международной арене нарратив, выработанный в РФ, вынужден конкурировать с альтернативами. Насколько успешно это будет происходить? Для выяснения этого вопроса, необходимо понять, в чем состоят различия между подходами к осмыслению ВОВ в РФ и других странах. В рамках данной работы целесообразно рассмотреть лишь часть из них, так как в случае, например, Китая и США их картины войны, хотя и отличаясь заметно от понимания войны в РФ, по сути не конкурируют с ее нарративом, существуя в рамках различных информационных полей. Несомненно, наиболее важным при рассмотрении данного вопроса станет анализ нарративов о ВОВ, сложившихся на территории СНГ, так как именно в его рамках она может сыграть как интернирующую, так и дезинтегрирующую роль [2]. Ключевым отличием нарратива, используемого в бывших советских республиках (исключая Прибалтику), от версии РФ является смещение акцента с «борьбы с фашизмом» на «борьбу за независимость». Хотя в реальности победа СССР в войне не привела к созданию независимых государств на его территории, именно такая интерпретация доминирует в большинстве государств СНГ. Показательным в данном случае можно считать кейс Узбекистана. Находясь во время войны далеко от фронта и в современное время не являясь ни наиболее пророссийским, ни наиболее антироссийским государством региона, он представляет собой хорошую «лакмусовую бумажку» для определения позиции стран СНГ в целом. Следует, во-первых, отметить, что, хотя 9 мая по-прежнему является праздничным и выходным днем в Узбекистане, но официально называется «День памяти и почестей». Таким образом, происходит эрозия памяти о ВОВ, которая де-факто становится лишь одной из многих войн, которые вспоминаются в Узбекистане [34]. Что касается непосредственной расстановки акцентов при праздновании, то тут можно обратится к свидетельствам о праздновании 65-летия Победы в ВОВ в 2010 г. Тогда Президент страны Ислам Каримов не поехал на празднование победы в Москву, в столице Узбекистана Ташкенте центральная площадь города была закрыта к посещению уже 7-го мая. На мемориале Памяти, посвященном павшим в ВОВ, надпись гласит: «Вечно жива память наших соотечественников, отдавших свои жизни за свободу и независимость, счастье нашего народа и страны». В целом, как видно, власти Узбекистана стараются, не отказываясь полностью от старого нарратива, что может вызвать обострения в отношениях с Москвой, изменить суть празднеств, сместив акценты с общей Победы, достигнутый всеми народами СССР, на национальное достижение именно узбеков, которые таким образом доказали свое право на независимость [34]. Данный тренд в различной степени характерен для всех бывших советских республик. Представляется, что ключевой целью здесь является обозначение своей инаковости от России с целью сохранения и упрочения своей независимости. В перспективе такая политика может привести к полному разрыву с нарративом, существующим в РФ, и вхождению в конфликт с ним (что уже произошло в Прибалтике). Как было указано выше, проблемой является отсутствие монополии в использовании памяти о ВОВ для создания идеологических конструкций. Это в свою очередь приводит к выводу, что возможно его «взламывание» сторонней силой с целью реализации своих интересов. Пример подобной попытки можно увидеть в информационном конфликте в рамках украинского кризиса. Украина, являясь внутренне нестабильной страной, пытается использовать различные подходы к осмыслению Второй мировой войны. Несмотря на то, что нынешнее правительство страны ставит своей долгосрочной целью интеграцию в Европейский Союз, что неизбежно приведет к замене существующих постсоветских нарративов восточноевропейскими, оно, также пытается использовать советские мотивы, по-прежнему популярные у части населения. Примером подобной активности можно назвать несколько видеороликов, снятых украинскими властями в преддверии празднования 70-летия Победы. В данных роликах ветераны ВОВ общаются со своими потомками, поздравляя их с Победой и принимая поздравления. Далее выясняется, что представители молодого поколения участвуют в боевых действиях на востоке Украины и, завершив разговор, сразу же возвращаются на передовую (вар.: в военный госпиталь) [33]. Ролики сняты на высоком уровне качества, актеры в них говорят на русском языке, апеллируя к символическим смыслам Победы. Идею данным пропагандистских материалов можно выразить фразой: «Победили тогда, победим и сейчас». Проблема, с точки зрения РФ, заключается в том, что в рамках существующего нарратива о ВОВ нет никакой возможности оппонировать такому подходу, так как все смысловые «триггеры» соблюдены, пусть даже и приводят в итоге к противоположному выводу. Как видно из вышеописанного, нарратив о ВОВ, используемый в рамках идеологической системы РФ, в недостаточно степени приспособлен к конкуренции с альтернативами. Апеллируя в основном к историческому прошлому и не наполняя праздник достаточным национальным содержанием, он становится уязвим к «перехвату» альтернативными центрами силы, которые к тому же могут актуализировать существующие и внедренные идеологической машиной РФ смыслы для достижения своих целей (подчас враждебным РФ) [29]. В заключение можно привести сравнение существующих ключевых нарративов о ВОВ (Второй мировой), характерных для РФ и ее соседей: Западная Европа: «Мы победили в Войне, чтобы остановить Гитлера и Холокост»; Восточная Европа: «Мы победили в Войне, но СССР отнял у нас свободу»; экс-СССР: «Мы победили в Войне, чтобы отстоять свою независимость»; Белоруссия: «Мы победили в Войне, чтобы отстоять свою независимость, внеся главный вклад в Победу»; Украина: «Мы победили в той Войне - победим и в этой»; РФ: «Мы победили в Войне, чтобы выжить и избавить мир от нацизма». ПРАЗДНОВАНИЕ 70-ЛЕТИЯ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ КАК ПОВОД ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ ЗАПАДА С ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТЬЮ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ В.В. Таишева Современное противостояние Запада и России носит характер гибридной войны, при которой средствами борьбы становятся пропаганда и дезинформация, экономические и политические санкции [19]. На сегодняшний день в медийном пространстве активно ведутся информационные войны Запада и России. Основными площадками для противостояния стали пресса и телевидение, а также интернет-пространство, в частности социальные сети. Запад проводит активную деятельность, направленную на увеличение потенциала и улучшение эффективности информационного «вооружения». Вашингтон на государственном уровне принял решение о ведении информационной войны против России. В своих официальных документах (резолюция 758) США объявили Россию виновницей ситуации на Украине и заявили, что Москва является угрозой для соседних стран, Европейского Союза и мира в целом. Запад во главе с Соединенными Штатами разрабатывает стратегии многосторонней координации воспроизводства и распространения информации на русском языке, особенно в тех регионах, где присутствует значительная часть русскоязычного населения. США намерены сформировать на базе чешского Radio Free Europe (радио «Свобода») цифровой медиадепартамент, основной задачей которого станет планирование и претворение в жизнь стратегий антироссийской информационной войны. При этом основной упор планируется сделать на проведение антироссийской пропаганды в популярных на территории России социальных сетях, в частности в ВКонтакте и Одноклассниках, а также в русскоязычных сегментах Facebook и Twitter. Примечательно, что на создание и функционирование такого департамента американские власти намерены потратить средств больше, чем на борьбу с террористической группировкой «Исламское государство». Кроме того, в информационное противоборство с Россией США намерены привлечь киноиндустрию [25]. В Европейском Союзе также проводится активная информационная политика. Разрабатываются различные стратегии, направленные на противоборство с российской дезинформацией. В Европе формируются и осуществляют свою деятельность экспертные группы, которые призваны анализировать и обрабатывать информационный поток, поступающий из российских СМИ, которые пользуются в Европе популярностью среди многочисленного русскоговорящего населения. Россия, в свою очередь, также проводит активную политику в информационной сфере, как внутри страны, так и за ее пределами. В российских средствах массовой информации ведется активная поддержка внешней политики России, особенно в отношении Украины, при этом подчеркивается роль США и Запада в целом в разжигании конфликта на Украине. Информационная война с Западом в современной России признана одной из главных угроз безопасности и стабильности государства, о чем упоминается в обновленной «Военной доктрине Российской Федерации», одобренной Правительством РФ в декабре 2014 г. [21]. 70-летняя годовщина Победы в Великой Отечественной войне стала новым поводом для активизации антироссийских настроений в средствах массовой информации. Праздник Победы для Запада является лишним напоминанием о роли, которую Советский Союз сыграл во Второй мировой войне, что в свою очередь оправдывает притязания России, как преемницы СССР, на статус мировой державы. «До сих пор РФ - единственное государство, способное нанести США неприемлемый для них ущерб. В таком контексте стремление вытолкнуть Россию из разряда победителей, возложив на СССР равную с Третьим Рейхом вину за развязывание Второй мировой, имеет вполне очевидные цели. Особенно в последние годы. Ведь в ходе сирийского кризиса выявились пусть осторожные, но, тем не менее, очевидные шаги РФ к возвращению де-факто великодержавного статуса» - историк Андрей Фурсов, директор Центра русских исследований Московского гуманитарного университета [10]. Тема празднования 70-летнего юбилея Победы в Москве получила широкий резонанс в средствах массовой информации. Говоря о подготовке к празднованию 70-летия Победы, Вацлав Радзивинович, корреспондент польского издания Gazeta Wyborcza в Москве, в своей статье назвал отношение россиян к победе в Великой Отечественной войне «гражданской религией». «Культ Победы семидесятилетней давности - это слово, которое в России всегда пишут с заглавной буквой - превратился в фундамент гражданской религии, неоспоримой догмой, которую со всей силой стережет государство, закон и церковь», - пишет Радзивинович [17]. Немецкое же издание Die Welt, ссылаясь на события на Украине, пишет о том, что «еще никогда за последние десятилетия празднование победы над нацистской Германией не было настолько неуместным, как в этом году» [46]. Кроме того, парад победы на Красной площади на Западе воспринимают как демонстрацию военной мощи российского государства перед остальным миром, в частности США и Европой. Широкое распространение в иностранных СМИ получили новости относительно присутствия зарубежных лидеров на параде Победы в Москве. Так, масс-медиа подчеркивали, что в отличие от предыдущих торжеств в честь празднования Дня Победы в нынешнем году на параде на Красной площади будут отсутствовать лидеры Великобритании, Германии, Франции, США и пр. Во многом на такое решение лидеров западных стран повлияла ситуация на Украине и позиция России по этому поводу. Подобные действия некоторые издания восприняли с критикой по отношению к западным державам. Financial Times, несмотря на то, что с пониманием относятся к отказу западных лидеров принять участие в торжествах, объясняя это опасениями, что парад послужит возвеличиванию путинского режима, тем не менее говорили о том, что не стоит забывать о центральной и ключевой роли России в победе над Германией во Второй мировой войне, и главам государств следовало заявить, посетив Москву 9 мая, что «каковы бы ни были их разногласия с Путиным, у них нет никаких разногласий с российским народом». Издание подчеркнуло, что «на 70-летний юбилей победы миру следовало бы сплотиться, чтобы не только почтить память павших борцов с нацистской тиранией, но и осознать непростые нравственные уроки конфликта» [37]. В России такое поведение европейских государств расценили как результат давления Соединенных Штатов на страны Европы. Говоря об Украине и памяти Великой Отечественной войны, Президент страны Петр Порошенко заявил, что единственная отечественная война для украинского народа - это «отечественная война 2014-2015 годов» [20]. На Украине 9 апреля Верховной Радой были приняты законы, в соответствии с которыми 8 мая объявляется днем памяти и примирения, а 9 мая - днем победы над нацизмом во Второй мировой войне. Кроме того, в нынешнем году в рамках празднования победы, теперь уже во Второй мировой войне, на Украине запущена масштабная акция в СМИ, где ветераны герои-украинцы 1945 г. стоят рядом с теми, кто борется с Россией сегодня, отождествляя тем самым единство взглядов прежнего и нынешнего поколений. «Прадеды и правнуки должны обязательно быть рядом, стоять рядом друг с другом, бок о бок во время празднования, демонстрируя единство взглядов, и, по моему мнению, совершенно очевидны параллели с кем - тогда, и с кем - сейчас борется украинский народ», - цитирует президента его пресс-служба [20]. Таким образом, очевидно, что помимо расширения НАТО, дестабилизации политической ситуации в странах СНГ, экономического давления одним из инструментов борьбы с Россией сегодня является также пересмотр итогов Второй мировой войны: тема, которая стала особенно актуальной накануне проведения торжественных мероприятий, посвященных юбилею победы. В этом контексте основным аргументом при формировании антироссийских политических сил становится мнение о том, что Советский Союз в равной степени с фашистской Германией виновен в развязывании Второй мировой войны. Подобные заявления призваны ослабить современную Россию как на внешнем, так и на внутреннем идеологическом фронте [19]. Историк А. Фурсов замечает, что «за последние полтора десятка лет на Западе развернута массированная пропаганда по извращению механизма возникновения, основных событий и результатов Второй мировой войны, которая для советского народа и особенно его русского ядра (поскольку именно русских планировали стереть из истории нацисты) стала Великой Отечественной. На СССР пытаются возложить вину в развязывании Второй мировой, тыча «пактом Риббентропа-Молотова» (адекватное название - «советско-германский договор» августа 1939 г.) и подчеркивая якобы сходство гитлеровского и сталинского режимов как «тоталитарных»» [10]. При этом отводится все большая роль и значение материальной помощи, в частности со стороны США, а факт победы СССР во Второй мировой войне все чаще ставится под сомнение. Можно выделить несколько причин, по которым Запад в настоящее время предпринимает столь активные попытки принизить значение победы СССР во Второй мировой войне. Одной из таких причин является тот факт, что участие и победа в Великой Отечественной войне выступает в качестве исторического и духовного наследия, объединяющего историческую память народов, проживающих на территории постсоветских государств, которые, будучи в составе Советского Союза, также внесли не малый вклад в борьбу с гитлеровской Германией. Подобное единство исторической судьбы может стать важным связующим звеном на пути интеграции постсоветского пространства. В связи с этим наблюдается всевозрастающее влияние прозападных ценностей, особенно в центрально-азиатском регионе, где, к сожалению, прослеживается тенденция ухода от наследия советской эпохи и превозносятся, в первую очередь, идеи национальной независимости. Также России как преемнице СССР всячески пытаются навязать чувство «исторической неполноценности», обвиняя Советский Союз в развязывании Второй мировой войны. Сопоставление сталинского режима и гитлеровской Германии и признание СССР в качестве страны-виновницы начала Второй мировой войны, в свою очередь, исключают Советский Союз из числа победителей, что влечет за собой определенные последствия [10]. В современной политической международной обстановке прозападные средства массовой информации и политические деятели представляют Россию врагом мировой цивилизации. Это призвано ослабить позиции России на международной арене и дестабилизировать внутреннюю ситуацию. В этой связи современному поколению следует сохранить и защитить подлинное наследие и великий подвиг советского народа. И тот факт, что парад в Москве посетили главы более 20 государств, в том числе председатель КНР и президент Индии, а также генеральный секретарь ООН, говорит о том, что у России имеются союзники и единомышленники, которые признают и чтят неоценимый вклад Советского Союза и многонационального народа страны в победу над гитлеровской Германией. А миллионы граждан страны, принявшие участие в праздновании Дня Победы по всей России, продемонстрировали, что в современной России память Великой Отечественной войны и подвиги и отвага советских солдат по-прежнему актуальны и способны объединить людей вне зависимости от политических взглядов и культурной принадлежности. РОЛЬ НЕКОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ И ГРАЖДАНСКИХ ИНИЦИАТИВ В СОХРАНЕНИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ О ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ Н.Н. Ягодка В преддверии празднования 70-летия победы в Великой Отечественной войне все большую актуальность приобретает проблема сохранения исторической памяти о войне и событиях военных лет. С каждым годом количество ветеранов и непосредственных участников боевых действий стремительно сокращается. Роль хранителей исторической памяти ложится на плечи потомков героев и участников ВОВ, тружеников тыла и всех тех граждан Советского Союза, которые сделали возможной победу над фашизмом и нацизмом, к ним же можно отнести многочисленные некоммерческие организации и гражданские инициативы как в России, так и за ее пределами. Говоря об исторической памяти, мы, в первую очередь, имеем в виду исторические факты, события, образы исторических личностей и субъектов политической и военной деятельности, героев и граждан, оказавших влияние на ход истории. Великая Отечественная война является не только крупнейшей войной за всю историю человечества, но также важнейшим событием мирового масштаба, после которого кардиналь

Об авторах

Дарья Борисовна Казаринова

Автор, ответственный за переписку.
Email: d.kazarinova@mail.ru
ул. Миклухо-Маклая, 10/2, Москва, Россия, 117198

Иван Евгеньевич Хлебников

Email: anithageneis@gmail.com
ул. Миклухо-Маклая, 10/2, Москва, Россия, 117198

Василия Борисовна Таишева

Email: vasilya.taisheva@gmail.com
ул. Миклухо-Маклая, 10/2, Москва, Россия, 117198

Н Н Ягодка

Email: d.kazarinova@mail.ru
ул. Миклухо-Маклая, 10/2, Москва, Россия, 117198

Давид Ашотович Дживанян

Email: david8800@mail.ru
ул. Миклухо-Маклая, 10/2, Москва, Россия, 117198

Список литературы