Отражение социокультурного контекста в русских, французских и азербайджанских интернет-мемах

Полный текст

Введение. Постановка проблемы

Язык по своей природе социален: являясь средством общения, он мгновенно реагирует на изменения, происходящие в обществе. Запечатлевая действительность, язык получил характеристику живой как жизнь (К. Чуковский), ставшую крылатой единицей. Влияние культуры — коллективистской или индивидуальной — также оказывает большое внимание на язык [1]. Действительно, социокультурный контекст, под которым мы понимаем влияние различных внешних факторов и культурного фона, находит отражение в языке. Например, появлению нового русского ономастикона (Нинель, Рэм, Октябрина и др.) способствовали социально-политические события, происходящие в Советском Союзе. Крылатая единица Je suis Charlie (Я — Шарли), возникшая «через несколько часов после теракта в редакции французского сатирического еженедельника „Charlie Hebdo“», появилась во французском медиадискурсе в 2015 г. и вошла «во многие языки в аутентичной форме» [2. С. 569], в качестве доказательства можно привести «широкий функциональный потенциал и лексикографическую фиксацию» выражения [3. С. 263].

Появление виртуальной среды как особой жанровой системы стало следствием возникновения и дальнейшего распространения интернета — «глобальной социально-коммуникационной компьютерной сети, предназначенной для удовлетворения личностных и групповых коммуникационных потребностей за счет использования телекоммуникационных технологий» [4. С. 208–209]. Даже в диалектной речи зафиксирована лексема интернет [5. С. 30], что доказывает экспансию всемирной сети. В зависимости от функций, выполняемых всемирной сетью, изучение интернет-дискурса лежит в плоскости исследователей разных областей научного знания: социологов, политологов, лингвистов, культурологов и др.

Интернет-пространство является местом появления текстов разных жанров: интернет-мемов, блогов, форумов, подкастов, чатов — и трансформации старых, давно закрепившихся в языке: проповедь преобразовалась в интернет-проповедь [6], комикс — в web-комикс [7], дневник — в интернет-дневник [8] и под. Соответственно, возникает необходимость в изучении механизмов текстопорождения и дальнейшем описании языковых особенностей текстов различных жанров, что дает основание е.И. Горошко и Т.И. Поляковой выделить виртуальное жанроведение как раздел лингвистики и обозначить такие проблемные области, как «определение и описание виртуального жанра; соотношение и взаимодействие традиционных и виртуальных жанров; поиски и разработка критериев для классификации виртуальных жанров; описание специфических виртуальных жанров [9. С. 225–226].

Цель исследования — на основе анализа русских, французских и азербайджанских интернет-мемов представить, как отражается социокультурный контекст в интернет-мемах, выделить национальную специфику в интернет-мемах, относящихся к трем различным лингвокультурам: русской, французской и азербайджанской, верифицировать общие лингвокультурные особенности интернет-мемов на материале байнета. Выбор разных культур, отличающихся вероисповеданием их представителей, позволяет сравнить разные подходы к интерпретации одного и того же социокультурного явления. Белорусская лингвокультура выступает в роли объективного верификатора, поскольку исторически локализуется на разломе западного и восточного направлений развития христианской цивилизации, а также характеризуется на современном этапе взаимосвязью с азербайджанской лингвокультурой (в современной Беларуси становится более заметной социокультурная роль азербайджанской диаспоры, осуществляется лингвистическая поддержка межкультурной коммуникации [10]).

Методы и материал исследования

Ведущий принцип отбора материала — прием сплошной выборки из сетевых источников разных сегментов интернета — объясняется амбивалентностью используемого для анализа материала и сложностью его поиска. Кроме того, использовался описательно-аналитический метод, предполагающий непосредственное наблюдение анализируемых явлений и их систематизация, а также обобщение языкового материала, применялись элементы дискурсивного, семного и лингвопрагматического анализа.

Эмпирическая база исследования — авторская картотека, насчитывающая более 2500 единиц интернет-мемов. В качестве материала для статьи было отобрано более 20 наиболее репрезентативных и национально маркированных примеров из авторской картотеки.

История вопроса

Традиция изучения интернет-языка берет начало в зарубежном языкознании, что обусловлено экстралингвистически: признание интернета как информационной сети произошло в США в 1995 г. [11. С. 16]. Понятие „Internet Linguistics“ впервые предложено в одноименном докладе Д. Кристала, представленном на заседании American Association for the Advancement of Science в 2005 г., хотя теоретически обосновано было еще ранее в монографии „Language and the Internet“ [12].

Развитие цифровых технологий в России повлекло возникновение интереса к описанию языковых особенностей интернет-коммуникации (см., например, коллективные монографии: [13, 14]). Французский сегмент интернета изучался в русле дискурсологии (лингвистического, социопрагматического и дискурсивного анализа различных видов электронной коммуникации) [15]. Изучение языковой специфики белорусского интернет-дискурса [16–18] стремительно развивается в рамках такого нового научного направления, как информационная лингвистика [19]. Азербайджанское интернет-пространство с позиций лингвистики системно не изучалось.

Интернет-дискурсу как виртуальному средству общения присущи следующие признаки: «анонимность; выбор автором „маски“, максимально удобной в рамках данной коммуникативной ситуации; невозможность использования параязыковых средств и, как следствие, недостаточность информации об авторе текста» [20. С. 254–255]. «Предмет изучения интернет-дискурса — полимодальный текст, представляющий собой 2D или 3D проекцию, „текст в тексте“, поэтому следует исследовать как вербальное наполнение и визуальный / аудиовизуальный ряд, так и скрытые смыслы» [21. С. 36].

Под интернет-мемом вслед за С.В. Канашиной будем понимать «комплексный феномен интернет-коммуникации, представляющий собой целостную, завершенную единицу, с текстом и картинкой в квадратной рамке», направленный на реализацию прагматической функции [22. С. 85]

Исследователи выделяют следующие признаки мемов: «вирусность, реплицируемость, эмоциональность, серийность, мимикрию, минимализм формы, полимодальность, актуальность, юмористическую направленность, медийность, фантазийный характер» [22. С. 86], наличие аксиологической составляющей [21. С. 37]. Кроме того, интернет-мемы могут обладать воздействующей функцией, которая, прежде всего, реализуется в вербальной части посредством использования лозунговых формул, выраженных императивами.

Формы выражения мемов в каждой культуре различны. Как показывают наши наблюдения, для русской лингвокультуры более всего характерны демотиваторы, для французской — комиксы и карикатуры. В азербайджанском сегменте интернета количество мемов незначительно, однако, как и во французском сегменте, преобладают комиксы и карикатуры. Для белорусской лингвокультуры в силу ее трансграничного положения на разломе западной и восточной европейских цивилизаций, а также возрастающей социокультурной полинациональности одинаково характерны интернет-мемы как в форме демотиваторов, так и комиксов и карикатур, что позволяет использовать байнет в качестве надежного и объективного верификатора типологических лингвокультурных сходств интернет-мемов.

Представим определения разных типов мемов. Демотиватор — тип интернет-мема, включающий «1) изображение; 2) слоган или лозунг, набранный крупным шрифтом; 3) пояснительную надпись, набранную мелким шрифтом» [23. С. 260], которые необходимо рассматривать целостно, а в «их соотношении чаще всего лежит эффект обманутого ожидания: демотиватор нельзя воспринимать буквально, само изображение должно переосмысливаться в соотнесенности с текстом, а не восприниматься как руководство к действию» [24. С. 436]. Демотиваторы служат «для привлечения внимания к какой-либо социально значимой проблеме и побуждения к действию» [24. С. 435]. Вербальная часть демотиватора нередко опирается на пресуппозитивные знания и носит прецедентный характер: так, крылатые единицы, «источником образования которых является художественный текст, обладают высокой способностью к образованию мемов по сравнению с другими источниками — высказываниями известных людей, античными и библейскими выражениями» [21. С. 237]. Кроме того, в качестве слоганов нередко используются имена собственные, пословицы и антипословицы (при этом последние выделились в самостоятельную часть интернет-коммуникации [25]), а также афоризмы, которые широко представлены в языке массовой коммуникации [26. С. 394] и рассматриваются в современной лингвистике не только как речевые формулы [27], но и как языковые единицы [28].

Показательно, что именно вербальная составляющая демотиватора детерминирует восприятие его визуального компонента, что выразительно представлено в рефлексивном белорусскоязычном демотиваторе «Малевіч. Першы накід дэматыватара» (рис. 1), который состоит из репродукции знаменитой картины Казимира Малевича «Черный квадрат» (1915) с подписью «Первый опыт демотиватора».

Рис. 1. Пример демотиватора
Fig. 1. Demotivator example

С.В. Канашина называет комикс, карикатуру и плакат прообразами современных интернет-мемов, своего рода стилизацией и одновременно его типами [30. С. 135]. Web-комикс — тип интернет-мема, включающий изображение с подписями, в основе которых лежит прием языковой игры, построенной на полисемии, употреблении различных разрядов фразеологизмов (идиомах, пословицах, поговорках, крылатых единицах). В.В. Соковнина выделяет следующие признаки, характерные web-комиксу: 1) отсутствие посредника (редактора); 2) законченность истории в рамках одного комикса; 3) массовость; 4) произвольный формат; 5) интерактивность [6. С. 97]. Кроме того, исследователь отмечает созависимость вербального и визуального компонентов, следствием чего является «непроницаемость системы для каких-либо структурных дополнений» [6. С. 101].

По форме web-комиксу близка карикатура — тип интернет-мема, включающий изображение на политическую тему с подписями и/или авторскими комментариями, в основе вербальной части — «использование семиотических кодов, грамматических и лексических текстовых средств» [31. С. 128]. Н.М. Дугалич к отличительным чертам политической карикатуры относит «злободневность фактов, гиперболу и сатиру в представлении иконического и вербального компонентов» [32. С. 23]. «Каждая политическая карикатура посвящена определенному политическому событию или служит отправной точкой общественной дискуссии, актуализирующей существующую в социуме оценку сложившейся политической (экономической, социальной и др.) ситуации» [31. С. 129]. В отличие от web-комикса, карикатура становится предметом изучения политической лингвистики, поэтому при интерпретации материала необходимо учитывать политическую составляющую, которую можно считать элементом социокультурного контекста времени.

Социальные потрясения  как фактор прецедентности в интернет-тексте

Как мы отмечали выше, интернет-мемы имеют национальную и социокультурную специфику. Действительно, выбор типа мема диктуется традициями, сложившимися в сегменте интернета той или иной страны, однако тематика мема может быть обусловлена глобальными проблемами в целом, которые формируют социокультурный контекст как отдельной страны, так и мира. Событиями-аттракторами мирового масштаба последнего десятилетия можно считать изменение миграционного потока, а последних трех лет — пандемию коронавирусной инфекции. Всемирная сеть является самым оперативным способом отражения социально-политических событий, а содержание интернет-мемов продиктовано современным социокультурным контекстом. Согласимся с мнением С.Т. Нефёдова и В.е. Чернявской, считающих «экстралингвистический контекст основой для адекватной интерпретации смыслов и языковой деятельности вообще. Именно в точке взаимодействия конвенционального значения, идущего от системы языка, с релевантными параметрами контекста происходит семантизация языковых выражений и возникает актуальный, ситуативно обусловленный смысл» [32. С. 83–84].

Миграция как важный  социально-политический фактор XXI в.:  анализ интернет-мемов

Толерантность как современная категория гуманитарного знания стала своего рода культурным трендом современного общества, каждый из членов которого должен обладать этим качеством. Вместе с тем данное понятие нельзя считать новым: оно лишь актуализировалось в связи с проблемами восприятия дихотомии «свое — чужое», обострившимися при появлении мигрантов, хотя всемирная история содержит многочисленные факты миграционных процессов, первые из которых зафиксированы в Библии.

Начиная с нулевых годов XXI в., тема миграции стала топовой для России: поток трудовых мигрантов увеличивался с каждым годом из-за привлекательности российского рынка труда «для трудоспособного насе ления из стран СНГ» [33. С. 3]. Военные действия в странах Ближнего Востока и североафриканских странах повлекли за собой потоки беженцев в страны евросоюза, вызвав негативное отношение европейцев к нелегальным мигрантам, отождествляемым в языковом сознании с метафорой стихии и войны [34]. Таким образом, миграция как в России, так и в европе стала социокультурным контекстом для появления интернет-мемов.

Рассмотрим российские демотиваторы, отражающие миграционную тематику.

Символами гастарбайтерского движения в России начала XXI в. стали главные герои юмористической передачи «Наша Russia» Равшан и Джамшуд, имена которых можно считать прецедентными. Прецедентным именем будем называть имя собственное, связанное с широко известным текстом <…>, способное употребляться интенсионально (денотативно)» [35. С. 23]. «Из всего множества характеристик, присущих той реалии, на которую указывает прецедентное имя, вычленяется лишь очень ограниченный набор, который заключается в инвариант восприятия прецедентного феномена» и хранится в когнитивной базе [35. С. 24]. Прецедентные имена выполняют в лингвокультуре функцию этнолингвомаркеров — единиц, запечатлевающих национальное своеобразие, «культурную память» и не имеющих «прямых аналогов в другом языке, благодаря чему раскрывается этноспецифичность языкового знака» [36. С. 121].

Представим демотиваторы, построенные на этих прецедентных именах.

Вербальная часть демотиватора (рис. 2, а) основана на строчках из стихотворения В.В. Маяковского «Что такое хорошо и что такое плохо?», в котором произошло добавление компонентов с включением прецедентного имени мальчика зовут «Джамшут»: «если мальчик // любит труд, // тычет // в книжку // пальчик, // про такого // пишут тут: // он // хороший мальчик». В основе демотиватора (рис. 2, б) — языковая игра, построенная на противопоставлении двух прецедентных имен Пётр и Джамшут, а также антонимии прецедентной единицы прорубить окно в Европу, ассоциирующейся с именем российского императора Петра I и глагола заложить, значение которого визуализировано. В уста Равшана авторы телесериала вложили фразу, ставшую крылатой и положенной в основу следующего демотиватора (рис. 2, в). Этот пример наглядно доказывает, что демотиваторы, с одной стороны, строятся на прецедентных феноменах, а с другой — служат дальнейшему процессу вхождения устойчивых единиц в язык, процессу прецедентности. если в первом случае иконический компонент не несет смысловой нагрузки, так как представляет собой изображение героев юмористической передачи «Наша Russia» Равшана и Джамшуда, то в двух других случаях дополняет вербальный компонент, благодаря чему демотиватор обретает единство визуального компонента и слогана.

Рис. 2. Примеры демотиваторов
Fig. 2. Еxamples of Demotivators

Наряду с прецедентными антропонимами, в демотиваторах рассматриваемой тематической группы фигурируют топонимы. В основе вербальной части демотиватора (рис. 3, а) лежит пословица Москва не сразу строилась, написание которой содержит орфографические ошибки, которые в данном случае можно квалифицировать как имитацию языковой личности мигранта-гастарбайтера. Подобные ортологические трансформации используются для усиления экспрессивного потенциала слогана демотиватора. Визуальная часть, содержащая изображение Равшана на фоне портрета основателя Москвы Юрия Долгорукого, может восприниматься оскорбительно для москвичей, т.е. интолерантно по отношению к основному населению. Противопоставление Москвы и Ташкента (рис. 3, б) объясняется ассоциативно: мигранты — узбеки, а Ташкент — столица Узбекистана. Кроме того, здесь представлен образ Москвы, которая вместит всех желающих в ней жить (ср.: Москва не резиновая). В качестве визуального компонента используется коллективный портрет людей монголоидной расы.

Рис. 3. Примеры демотиваторов
Fig. 3. Еxamples of Demotivators

Как показывают примеры, в демотиваторах создается противоречивый об раз мигранта: с одной стороны, это трудолюбивый человек (см. рис. 1), с другой — нерадивый работник (см. рис. 2, а, б). Приведенные примеры доказывают факт концептуализации определенного понятия (гастарбайтер) посредством прецедентных имен (Равшан, Джамшуд), отождествляемых в русском языковом сознании с трудовыми мигрантами. В рунете, несмотря на ироничное отношение к мигрантам и некоторые отрицательные характеристики, мы не обнаружили негативной оценки этого явления, выражения речевой агрессии в вербальном компоненте, что можно объяснить свойствами русского национального характера быть терпимым и терпеливым. Показательна цитата, принадлежащая Д.С. Лихачёву: «Русская культура уже по одному тому, что она включает в свой состав культуры десятки других народов и издавна была связана с соседними культурами Скандинавии, Византии, южных и западных славян, Германии, Италии, народов Востока и Кавказа, — культура универсальная и терпимая к культурам других народов» [37. С. 3].

Проблема беженцев — вынужденных мигрантов — отражается во французских интернет-мемах. Герой карикатуры — нынешний президент Франции, 25-й президент Пятой республики Э. Макрон. Иконический компонент карикатуры (рис. 4, а) построен на противопоставлении двух колоративно обозначенных политически значимых для Франции явлений — мигрантах, отождествляемых с оранжевыми жилетами (цвет спецодежды работников жилищно-коммунальной сферы, где традиционно трудятся мигранты) и желтыми жилетами (одежда представителей протестного движения, демонстрантов, выступающих против президента Франции Э. Макрона; событие способствовало появлению устойчивой единицы les Gilets jaunes). Н.М. Дугалич отмечает наличие проблемы «декодирования визуального семантического знака для реципиента, так как в каждом языке цвет ассоциируется с различным спектром эмоций» [31. С. 155]. В данном случае можно говорить об интернациональной символике оранжевых жилетов, отождествляемых в различных странах с трудовыми мигрантами, которые выполняют низкооплачиваемую неквалифицированную работу.

Рис. 4. Примеры демотиваторов
Fig. 4. Еxamples of Demotivators

Когнитивно с предыдущей карикатурой связана и следующая (см.  рис. 4,  б): понимание мигрантов как малоквалифицированных работников подтверждает реплика героев-французов (средством идентификации выступает нарисованный цветными красками французский флаг): «Требуются двое водопроводчиков и трое токарей-фрезеровщиков. Остальные приходите завтра!» (здесь и далее перевод наш — Л.Г., Н.Д., О.Л., Н.Н., Ю.Э.). Визуальный компонент представляет собой аллюзию на библейскую историю о спасении Ноя: мигранты могут быть спасены только при получении работы.

Французская карикатура (см. рис. 4, в) носит провокационный, интолерантный по отношению к коренному населению характер, выражающийся в реплике героини:

–  Ты знаешь, что такое красно-бело-синий флаг?
–  Да, это французский флаг доисламской республики.

Иконический компонент информативно наполнен: диалог происходит в библиотеке, интерьерным элементом которой являются надписи на арабском языке, а все посетители  —  женщины в исламском облачении. Кроме того, показано непочтительное отношение к государственной символике — флагу, цвета которого читательница на карикатуре называет справа налево аналогично чтению на арабском языке, что поясняется в нижней части картинки. Автор предупреждает об исламской экспансии, следствием которой станет исламизация страны, когда цвета флага будут восприниматься в обратном порядке.

Проанализированные карикатуры французского сегмента сети, несмотря на тематическую близость, разноплановы. Мигрант показан как низкоквалифицированный работник (см. рис. 4, а, б), представляющий опасность для республики, как и Движение желтых жилетов (см. рис. 4, а). В отличие от русского сегмента интернета, французский содержит пример, показывающий эволюционное следствие процесса миграции — изменение конституционного строя страны.

Для азербайджанского общества проблема миграции не стоит так остро, как для России и стран евросоюза, чем и объясняется незначительный количественный состав интернет-мемов. В основе карикатуры (рис. 5) под названием «Место мигранта в обществе» лежит разоблачение иммигрантского бизнеса. Вербальный компонент полностью иллюстрирует иконический: знаменитый стадион (там проводились митинги, где желающие уехать получали рекомендации от партий), Германия как страна вербовки и обозначение партии   — организатора торговли людьми.

Типологически общим лингвокультурным контентом интернет-мемов, которые посвящены миграции, является ее глубоко имплицированное неприятие, скрытое в иронии и прикрытое внешне политкорректным восприятием трудовых мигрантов. Это неприятие основано на общем для различных лингвокультур отторжении чужого (а гастарбайтеры-мигранты являются носителями чужих, часто глубоко непонятных и поэтому с трудом принимаемых этнокультур). В Беларуси нет трудовых мигрантов, но сами белору сы часто выезжают на заработки в Россию и европейские страны (Польшу, Германию и др.), поэтому глубоко социокультурно интегрированы в проблему негативного восприятия трудовых мигрантов, что выразительно отражено в интернет-мемах с комментариями об актуальности сегрегации по этническому признаку (рис. 6, а) и национальным различиям, выраженным в визуальном и вербальном компонентах (коннотативно окрашенная лексема выродок соответствует изображенной на фото банке Pepsi как главному конкуренту напитку Coca Cola) (рис. 6, б).

Рис. 5. Примеры демотиваторов
Fig. 5. Еxamples of Demotivators

Рис. 6. Примеры демотиваторов
Fig. 6. Еxamples of Demotivators

Отражение COVID-19 в интернет-мемах

Главным событием-аттрактором, информационным поводом, формирующим социокультурный контекст всего мирового сообщества в 2020 г., является пандемия коронавирусной инфекции. По этой причине проблема здоровьесбережения, в том числе от инфекционных болезней, является общечеловеческой, а здоровье и жизнь в целом в различных текстах выдвигаются как абсолютные ценности.

Пандемия коронавируса повлияла не только на систему ценностей народов, но на различные сферы жизни человека: язык, традиции. Например, «пересмотру и модификации подверглись основные составляющие повседневной жизни мусульман: соблюдение строгого карантина потребовало отказа от массовых собраний, проведения семейных и общинных праздников, а также запрет совершения пятничного коллективного намаза и хаджа» [38. С. 23]. Лексемы семантического поля «коронавирус» вошли в ряд языков [подробнее: 39–41], появился «Словарь русского языка коронавирусной эпохи» [44].

В.Ю. Леденева и Н.А. Безвербная называют сформированные в интернет-СМИ разных стран две тенденции, негативно повлиявшие на развитие этой инфекции: 1) отрицание и дезинформация о вирусе COVID-19, которые усугубляли его распространение и замедляли ответ на пандемию; 2) киберзапугивание, приведшее «к распространению дезинформации и фейковых данных» [43. С. 96]. Действительно, ложно сформированное представление о каком-либо предмете может пагубно повлиять на дальнейший ход истории.

Здоровье относится к числу базовых ценностей человечества, это одна из ценностных констант каждого человека, что находит отражение в языке, в т.ч. в паремиологическом фонде языка (см., например [44–46], где оно «осмыслялось как сущность, имеющая ценностную значимость» [45. С. 230].

В ситуации пандемии интернет стал самым востребованным средством информации, с одной стороны, а с другой — местом мгновенного реагирования на события, происходящие в социуме и языке.

Вербальная часть как демотиваторов, представленных в рунете, так и французских и азербайджанских комиксов включает слова и устойчивые фразы, появившиеся и актуализированные во время пандемии. Наглядным примером влияния социокультурного контекста на лексико-фразеологический состав языка является появление новых слов и лексико-семантических вариантов, антипословиц, зафиксированных в «Словаре русского языка коронавирусной эпохи», среди которых существительные удалёнка [42. С. 243] и самоизоляция [42. С. 229], включенных в слоганы демотиваторов (рис.  7, а, б). Иконический компонент (рис. 7, а) представляет собой гиперболизированную форму обозначенной в вербальной части работы на удалёнке. Кроме лексемы, относящейся к т.н. коронавирусной лексике, в основе вербальной части демотиватора (рис. 7, б) — прецедентная единица Ударим велопробегом по бездорожью, разгильдяйству из романа И. Ильфа и е. Петрова «Золотой теленок». После замены компонентов происходит полная деформация с изменением значения: вариант прецедентной единицы Ударим новыми знаниями по коронавирусу и самоизоляции в вербальной части получает положительную оценку, однако возникает противоречие с визуальной частью: изображение втулки от туалетной бумаги апеллирует к обыденным проблемам человека, находящегося на самоизоляции и не имеющего возможность приобре сти новые товары, иллюстрирует ажиотажный спрос на туалетную бумагу, обозначенный как феномен туалетной бумаги [42. C. 243]. Необходимость иметь продовольственные и непродовольственные запасы — ведущая тема следующего демотиватора (рис. 7, в). Визуальная часть представляет собой советский плакат Д. Моора (1920) «Ты записался добровольцем». В демотиваторе сохранена визуальныя патетика, однако вербальная часть представляет собой вариант надписи, выраженной в виде вопроса А ты затарился гречкой?, где происходит полное обесценивание пресуппозитивного содержания плаката за счет актуализации высказывания (гречка была в списке продуктов, которые раскупали россияне перед надвигающейся пандемией) и выбора разговорного глагола затариться.

Рис. 7. Примеры демотиваторов
Fig. 7. Еxamples of Demotivators

В азербайджанском (рис. 8, а) и французском (рис. 8, б) комиксах употреблено актуальное для пандемийной лексики различных языков слово карантин. Азербайджанский комикс апеллирует к американскому анимационному фильму про Рапунцель, волосы которой наделены волшебной силой. В условиях пандемии первостепенно ношение маски, поэтому объясним диалог героев: «Он: Волосы отпусти, Рапунцель. Она: Еще карантин не закончился…». В ожидании окончания карантина живет и герой французского комикса (рис. 8, а). Вербальная часть носит констатирующий характер: французы готовятся к снятию карантина, покупая двухметровые багеты, что красноречиво доказывает реплика героя. По наблюдениям Б.Б. Нарынбаевой, «в традиционной карикатуре на француза обязательно обозначены берет на голове и багет под мышкой» [47. С. 78]. В данном примере багет выступает этнолингвомаркером.

Рис. 8. Примеры демотиваторов
Fig. 8. Еxamples of Demotivators

В азербайджанском комиксе (рис. 9, а) этнолингвомаркером выступает кизиловое варенье, которое является проверенным средством от всех болезней. Визуальная часть показывает, что банка с вареньем одерживает победу над коронавирусом. Вербальный компонент на английском языке (This is Azerbaijan) указывает на локализацию.

Рис. 9. Примеры демотиваторов
Fig. 9. Еxamples of Demotivators

Смысловой доминантой ряда азербайджанских и французских интернет-мемов являются семейные отношения. Вне зависиимости от культуры и уклада жизни героем комиксов (рис. 9) незримо выступает теща. В азербайджанском меме (рис. 9, б) реплику жены насчет источника появления коронавируса («Слышишь, говорят, вирус человеку от змеи передался») муж экстраполирует на внутрисемейные отношения: «От твоей матери никому нет пользы», а мать жены ассоциируется с пресмыкающимся животным. Французский комикс (рис. 9, в) также высвечивает внутрисемейные коллизии, муж радуется, что не увидит тещу:

–  Из-за режима изоляции моя мама не сможет прийти на ужин в выходные.
–  Хоть бы подольше это продолжалось.

Иконический материал двух примеров совпадает, как и смысловое напол нение вербальной части. Для азербайджанской культуры как мусульманской культуры семейные ценности являются незыблемыми (например, по Корану мусульманин должен быть щедрым по отношению к родным), ироничное отношение к теще в данном случае говорит о влиянии европейской традиции на азербайджанское общество.

В белорусской лингвокультуре проявляется типологическая общность как форм интернет-мемов, посвященных COVID-19, так и их содержания. Контент белорусских мемов COVID-19 направлен на непосредственное восприятие как самого вируса и его последствий для здоровья (рис. 10, а, б), так и его лечения и противодействия ему (вакцинации) (рис.  10, в, г), что обусловлено весьма смягченными требованиями в Беларуси (как и в Швеции) к карантину и самоизоляции, а также сравнительно небольшим распространением работы в условиях удаленности. Это выразилось в экспликации ироничного восприятия пандемии в белорусских интернет-мемах, которое в и разной степени и различной форме имплицировано в интернет-мемах русской, французской и азербайджанской лингвокультурах.

Рис. 10. Примеры демотиваторов
Fig. 10. Еxamples of Demotivators

В белорусских интернет-мемах широко используются прецедентные фразы как из национального фонда (рис. 10, в: Смачна есці как пожелание Приятного аппетита), так и (в переводе на белорусский) из русского языка (рис. 10, г: І мы гэта вылечым как трансформа популярной крылатой фразы И тебя вылечат, и меня вылечат из к/ф „Иван Васильевич меняет профессию“), что свидетельствует о преимущественно прецедентом характере слоганов в интернет-мемах.

Заключение

Интернет-пространство оперативно реагирует на события, происходящие в социуме. Интернет-тексты являются самым мобильным и эклектичным видом текста, поэтому методология их анализа носит интегративный и полипарадигмальный характер, а для адекватной интерпретации требуется рассматривать подобные образования с учетом современного социокультурного контекста.

Сопоставительный анализ различных жанров интернет-мемов русского, французского и азербайджанского сегментов интернета и верификация на материале байнета показали, что, несмотря на жанровые различия (в рунете преобладают демотиваторы, во французском и азербайджанском сегментах — комиксы и карикатуры), выбор тематики напрямую связан с животрепещущими для данного социума событиями. Миграционная тематика, актуальная (начиная с нулевых годов XXI в.) для России и связанная с приездом трудовых мигрантов, спустя десятилетие стала частью европейской истории, что нашло отражение во французских интернет-мемах. единичная представленность данной темы в азербайджанской сети позволяет сделать вывод о том, что для азербайджанского общества тема миграции не является значительной. Тема здоровья, ставшая необычайно важной для всего общества в связи с началом пандемии коронавируса, не просто повлияла на интернет-пространство, но и показала актуальные для человечества проблемы: обострение семейных противоречий во время самоизоляции (карантина), поиск лекарства от коронавируса, покупка товаров впрок и под.

Такие события-аттракторы ХХI в., как миграция и угроза коронавирусной инфекции, отражаются в интернет-мемах вне зависимости от системы ценностей, вероисповедания, менталитета. При создании национальных образов и представлении артефактов определяющую роль играют этнолингвомаркёры, воспринимаемые конкретным народом (багет во французской культуре, кизиловое варенье — в азербайджанской). Образы мигрантов Джамшута и Равшана концептуализировались в сознании русских и стали прецедентыми именами. Визуальный элемент также может актуализироваться в связи с происходящими социально-политическими событиями. Все это доказывает, что для адекватной интрепретации мемов необходимо обладать пресуппозитивными знаниями, тогда понимание такого поликодового образования, как интернет-мем, не станет коммуникативной неудачей.

Мемы о трудовой миграции и коронавирусной пандемии в белорусском сегменте интернета, контент и формы которых обусловлены поликультурным своеобразием и социокультурной открытостью современной Беларуси, подтверждают и типологизируют основные положения о факторах, условиях, способах и мотивациях мемообразования в русской, французской и азербайджанской лингвокультурах.

Перспективой исследования является многоаспектное изучение интернет-мемов. В частности, с позиции неофразеологии интересны и поэтические демотиваторы как зеркало народных умонастроений и формирования нового типа языковой личности. Анализ новой лексики в вербальной части позво лит определить место неологизмов и потенциальных слов в системе языка. Сравнительно-сопоставительные исследования подобных текстов позволяют установить факторы мемообразования, специфичность визуального и вербального компонентов.

Об авторах

Лала Джаншир Гусейнова

Российский университет дружбы народов

Email: guseynova-ld@rudn.ru
лаборант кафедры иностранных языков филологического факультета 117198, Российская Федерация, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Наталья Михайловна Дугалич

Российский университет дружбы народов

Email: dugalich-nm@rudn.ru
ORCID iD: 0000-0003-1863-2754

кандидат филологических наук, заведующая кафедрой иностранных языков Медицинского института, доцент кафедры иностранных языков филологического факультета

117198, Российская Федерация, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Ольга Валентиновна Ломакина

Российский университет дружбы народов

Автор, ответственный за переписку.
Email: lomakina-ov@rudn.ru
ORCID iD: 0000-0003-0298-5678

доктор филологических наук, профессор, ведущий научный сотрудник кафедры иностранных языков филологического факультета

117198, Российская Федерация, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Наталия Юрьевна Нелюбова

Российский университет дружбы народов

Email: nelubova-nv@rudn.ru
ORCID iD: 0000-0002-6538-8267

кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры иностранных языков филологического факультета

117198, Российская Федерация, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Юлия Николаевна Эбзеева

Российский университет дружбы народов

Email: ebzeeva-yun@rudn.ru
ORCID iD: 0000-0002-0043-7590

кандидат филологических наук, доцент кафедрой иностранных языков филологического факультета, первый проректор - проректор по образовательной деятельности

117198, Российская Федерация, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Список литературы

Дополнительные файлы

Нет дополнительных файлов для отображения