Передают ли коммуниканты информацию при речевом общении?

Полный текст

Введение

Цель нашей статьи — поставить под сомнение утверждение, что при речевом общении (РО) «передается информация». Это редукционистское утверждение не только не приносит никаких познавательных выгод, но и затрудняет построение адекватных представлений о РО.

Указание на процесс передачи речевых сообщений от говорящего к реципиенту провоцирует несколько вводящих в заблуждение выводов: говорящий как субъект речевого сообщения целиком определяет объем и то содержание речевого сообщения, которое «передается» реципиенту; содержание находится в самом речевом сообщении. Такие утверждения встречаются на страницах лингвистических штудий часто в имплицитной форме, хотя известно, что, например, полнота понимания содержания одного и того же высказывания взрослым и ребенком различна. Существование текстов на мертвых неизвестных языках также доказывает, что в самих текстах кроме тел языковых знаков ничего не содержится.

Все наиболее адекватные попытки объяснить процессы понимания / непонимания в РО носителей этнических языков локализуются преимущественно в пределах информационного и системно-деятельностного подходов.

Истоки информационного подхода (ИП) берут начало в работах К. Шеннона [1], Н. Винера [2], Л. Бриллюэна [3]. Системно-деятельностный подход восходит к культурно-исторической школе Л.С. Выготского и в основном (но не окончательно) сложился усилиями Л.С. Выготского и его ближайших учеников А.Н. Леонтьева и Р.А. Лурии, а также С.А. Рубинштейна.

Системно-деятельностный подход к информационным проблемам состоит в следующем. Важнейшими психическими функциями человека полагаются ориентировочно-исследовательские функции, позволяющие ориентироваться в культурных предметах (удовлетворяющих потребности человека), в орудиях, в действиях, в операциях. Совместная деятельность (СД), осуществляемая в форме предметно-практических действий, создают ту феноменологию, элементы которой через этап интериоризации становятся орудиями умственной деятельности.

Ориентировочные компоненты предметной СД, опосредованные языковыми знаками (и другими символами), становятся познавательными средствами, а затем, в случае функционирования их в качестве орудий управления деятельностью по созданию культурных предметов, они превращаются в образы сознания. А.Н. Леонтьев, разъясняя процесс формирования сознания пишет: «Отражение продуктов предметной деятельности, реализующей связи, отношения общественных индивидов, выступает для них как явления их сознания» [4. С. 96].

Поэтому члены общества, присвоившие родную этническую культуру и сформировавшие сходное сознание, не передают друг другу информацию, а актуализируют идентичные образы сознания друг друга или вербальные значения при помощи языковых и неязыковых знаков.

Поэтому достижение поставленной цели мы попытаемся осуществить, проанализировав познавательные возможности информационного и системно-деятельностного подходов. Было показано [5], что передачу информации можно свести к двум видам: к непосредственному и опосредованному и, следовательно, информацию можно подразделить на непосредственную и опосредованную. Непосредственный способ передачи информации описывается отношением «причина–следствие»; он применим для анализа связи источника–причины, передающего свою структуру приемнику, в котором эта структура запечатлевается: например, при штамповке металлических изделий штамп передает свою форму заготовке, при оттискивании гравюры на бумаге: гравюра при помощи краски оставляет след на бумаге.

Другой способ передачи информации — это также взаимодействие двух предметов, по опосредованное знаками и сигналами. Если при непосредственном способе роль сигнала сводится к причине, следствием которой является структурное изменение приемника, т.е. происходит перенос структуры «источника» в структуру «приемника», то при опосредованном (сигнальном) способе соотношение «источника» и «приемника» совсем иное: «сигнал может быть определен как такое внешнее воздействие на систему-приемник, которое играет роль «пускового толчка», включающего действие некоторой готовой программы ответной реакции. Л.Ф. Чертов, пожалуй, наиболее эффективный аналитик проблем функционирования информации в обществе, делает следующий вывод об информационных процессах в РО членов социума как носителей этнической культуры, детерминировавшей сознание коммуникантов. «При сигнальном опосредовании соотношение „источника“ и „приемника“ и внутренняя структурная организация „приемника“ превращается в основной фактор, от которого зависят количество и качество информации, извлекаемой приемником из сигнала. В то же время структура внешнего воздействия не играет той роли главного идентифицирующего начала, формирующего само содержание сообщения, какую она играет в случаях прямого переноса структуры — поскольку именно эта программа, а не структура сигнала детерминирует структурные характеристики измененных отношений…» [5. С. 25].

При таком понимании процесса передачи информации, когда никакой передачи реально нет, сам термин «передача информации» становится метафорическим и вводит в заблуждение, если его используют для анализа человеческого РО, в котором сигнал только запускает реакцию приемника.

Анализ опосредованного языковыми знаками общения

Процессы передачи информации в человеческом РО, всегда включенные в СД, являются в большинстве случаев опосредованными знаками, которые только запускают в приемнике процесс производства реципиентом новых знаний, который лингвисты обычно непритязательно квалифицируют как процесс «передачи–приема информации», не извлекая из этого утверждения, однако, как правило, никаких познавательных дивидендов.

Для понимания функционирования любого культурного предмета в качестве знака необходимо помнить, что в межсубъектном пространстве между коммуникантами знак присутствует только своей субстанцией, доступной для их органов чувств, а все знания, ассоциированные с этой субстанцией, находятся в сознании общающихся. Следовательно, для функционирования культурного предмета в качестве тела знака необходим человек, наделенный рецепторами, в сознании которого происходит процесс производства знаний, метафорически обозначаемый как процесс «передачи информации».

Если учесть, что тезис — знания о реальной действительности формируются в сознании субъекта, осуществляющего ориентировку в этой действительности, и никогда в ментальной форме не покидают тело человека — является общепризнанным, то утверждение о «передаче информации» от человека к человеку представляется, по меньшей мере, абсурдным.

Вывод о том, что в РО содержание языкового знака — это прежде всего результат функционирования сознания коммуникантов, целесообразно перенести на конструирование содержания речевых сообщений. Поэтому всяческой поддержки заслуживает мысль Л.Ф. Чертова о том, что «сигнал… может быть определен как внешнее воздействие на систему — приемник, которое играет роль „пускового толчка“, включающего действие некоторой готовой программы ответной реакции» [5. С. 25].

Нельзя переоценить значимость мысли о том, что такая программа должна быть уже заранее заданной, заложенной в организацию реагирующей системы и поэтому априорной по отношению к данному сигнальному воздействию (курсив наш — Е.Т.), т.к. эта мысль указывает на самую главную проблему РО: при помощи тел знаков могут общаться только коммуниканты, обладающие общностью сознаний, т.е. общностью знаний об этническом языке и этнической культуре [6]. Иначе говоря, эффективное РО предполагает общение в структуре родной этнической культуры и между коммуникантами, присвоившими эту же этническую культуру и, следовательно, сформировавшие языковое и неязыковое сознание, высокая степень идентичности которых у коммуникантов позволяет общение при помощи знаков.

Прежде чем мы попытаемся проблематизировать процесс РО, дадим ответ на, казалось бы, тривиальный вопрос «Зачем люди общаются?» Естественно, нельзя согласиться со стандартным ответом на этот вопрос, что люди общаются «ради передачи информации».

Ответ на этот вопрос, наиболее адекватный, по нашему мнению, состоит в следующем. Человек в обществе не может выжить в одиночку и поэтому вынужден сотрудничать с другими членами общества в рамках различных СД, что позволяет ему удовлетворять свои жизненные потребности. Для организации СД каждый член общества вынужден развертывать РО, для этого ему нужно иметь возможность руководить активностью своей и своего сотрудника, т.е. осуществлять взаимодействие в конкретной номенклатуре СД, в процессе которых развертывается его жизнь. Для осуществления СД сотрудники должны согласовать свою цель (в противном случае СД невозможна), сориентироваться в ситуации и в сотрудниках, выбрать орудия и операции внешних (орудийных) и внутренних (умственных) действий.

В ходе сотрудничества в экзистенциальных актах СД необходима адекватная ориентировочная активность всех участников СД, предполагающая, что результаты ориентировочной и исполнительской деятельности должны быть доступны оптимальному числу сотрудников в рамках РО, для чего необходима эффективная знаковая система, чтобы производить и воспринимать речевые сообщения в интересах СД.

Кодовая связь между отправителем и приемником (производителем речевого сообщения и реципиентом) предполагает наличие вербального кода, обладающего возможностью вербально моделировать образы сознания коммуникантов, при помощи которых они отображают предметы своей этнической культуры и отношения между ними. Не будем забывать, что хотя тела языковых знаков в своей субстанции никакой информации не несут, но коммуниканты обладают знаниями, умениями (использовать лексические единицы языка) и навыками (употребление грамматических единиц языка) для построения цепочки тел языковых знаков в ходе конструирования сообщений о любых СД и любых актах РО в своей этнической культуре.

Если мы проанализируем коммуникативные возможности членов современного общества, то мы неизбежно будем вынуждены сделать вывод, что они должны обладать сознанием, сформированным в том обществе, по правилам которого они взаимодействуют друг с другом, сверх того они должны владеть языком носителей культуры этого общества, чтобы добиться единообразного понимания смысловых содержаний, отображающих СД в индивидуальных сознаниях, т.к. этнический язык, по крайней мере, в своей кодифицированной части, обладает способностью делать умопостижимыми любые уникальные смысловые содержания носителей своей этнической культуры. Этот вывод основывается, в том числе, на мысли Л.С. Выготского о том, что, отображение мысли в слове «есть чрезвычайный словесный акт мысли, отражающий действительность совершенно иначе, чем она отражается в непосредственных ощущениях и восприятиях» [7. С. 17].

Сигнальная (опосредованная) связь между коммуникантами предполагает наличие кода, обладающего внутренней организацией (в структурной лингвистике называемой системой). Субстанция единиц этого кода (языковых единиц), как мы уже упоминали, не обладая содержанием, но, будучи ассоциирована с некоторыми знаниями в сознании реципиента, при восприятии речи запускает ориентировочную деятельность, направленную на восприятие тел (языковых знаков), построение образов восприятия этих тел, вызывание из памяти реципиента образов культурных предметов (обозначаемых в лингвистике значением слова). Затем реципиент, ориентируясь на значения знаков и, учитывая их грамматическое оформление, конструирует содержание воспринятого речевого сообщения при помощи своих имеющихся наличных знаний своей этнической культуры. После этого реципиент пытается вскрыть смысл содержания, сконструированного им, путем соотнесения этого содержания с целью реципиента, достигаемой в той СД, где произошло смысловое восприятие речевого сообщения.

В данном случае мы имеем в виду смысл, по А.Н. Леонтьеву, как личностный смысл предмета, действия, слова, который формируется в процессе оценивания их жизненного значения для субъекта [4. С. 111].

Так как РО прямо или косвенно всегда связано с целями сотрудников в СД, то именно формирование и постижение смысла, а не содержания речевого сообщения, является целью коммуникантов.

После того, как мы попытались обосновать представление о том, что при опосредованной знаками связи между коммуникантами тела языковых знаков играют роль «пускового толчка», запускающего ориентировочную деятельность реципиента по анализу речевой цепи, мы покажем, как происходит конструирование содержания воспринятого речевого сообщения.

Кроме того, было показано, что коммуниканты должны обладать общностью знаний о субстанции языковых знаков (фонетических и фонологических знаний), об отношениях между частями слова и словами (как лексическими единицами), о лингвистических средствах и способах моделирования связи между предметами реальной действительности, отображенными в сознании коммуникантов (грамматические средства).

Но анализ речевой цепи, объективно предстоящей реципиенту, — это только начало его ориентирования в лингвистических характеристиках речевого сообщения, которое завершается конструированием его содержания при помощи значений своей этнической культуры и перевода этого содержания в личностный смысл, который за пределами процесса смыслового восприятия хранится в сознании реципиента в виде образов воспоминания, используемых затем как вторичные образы [8].

Мы в заключение попытаемся показать, как происходит восприятие речевой цепи, дающее толчок процессам конструирования знаний, которые заменяют редукционистское представление о «передаче информации».

Восприятие звучащего слова начинается накоплением сенсорной массы, которая при помощи чувственных образов, хранящихся в сознании реципиента, идентифицируется как звук, а затем при помощи перцептивных эталонов опознается как определенный звук в составе звучащего слова. За опознанием звучащего слова происходит вызов из сознания образа предмета (действия, явления и т.п.), который (образ) ассоциирован с образом опознанного звучащего слова. Цепочка образов воспринятых слов вместе с ассоциированными образами предметов, при учете грамматических показателей слов позволяет сконструировать содержание воспринятой речи, при этом содержание конструируется из образов слов, хранящихся в сознании реципиента. Смысл сконструированного содержания, как уже упоминалось, реципиент вскрывает как «смысл для себя» и «смысл для говорящего», правда, для последнего только гипотетический личностный смысл, вероятность которого зависит от точности знаний реципиентом цели говорящего в СД.

Заключение

Таким образом, можно исходить из следующего представления о процессе «передачи информации». Передача информации носит непосредственный и опосредованный знаками характер.

Человеческое РО обслуживается знаками, которые играют роль «пускового толчка», чтобы реципиент начал конструировать из имеющих знаний содержание воспринятого речевого сообщения.

Знание (информация) в РО, следовательно, не передается, а конструируется реципиентом из собственных знаний и каждый раз заново.

Такое представление о «передаче информации» в процессе РО переориентирует исследователя и делает его усилия осмысленными и эвристичными.

Об авторах

Евгений Федорович Тарасов

ФГБУН Институт языкознания Российской академии наук; АНО ВО «Российский новый университет»

Автор, ответственный за переписку.
Email: eft35@mail.ru
SPIN-код: 3606-3220

доктор филол. наук, профессор, заведующий Отделом психолингвистики Института языкознания РАН; профессор кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации АНО ВО Российского нового университета (РосНОУ)

125009, Россия, г. Москва, Большой Кисловский пер., д. 1, стр. 1; 105005, Российская Федерация, Москва, ул. Радио, д. 22

Список литературы