Боевая подготовка личного состава частей Московского военного округа в 1934-1940 гг.

Полный текст

Введение

Современные геополитические условия, в которых существует Россия, требуют постоянного совершенствования ее вооруженных сил. Важным аспектом этого процесса является высокий уровень боевой подготовки. Изучение советского опыта и исторических уроков, возможно, позволит усовершенствовать ведущуюся в данном направлении работу.

В рамках советской историографии вопрос боевой подготовки личного состава РККА детально не изучался. Отдельные аспекты уровня квалификации и опыта советского командного состава перед началом Великой Отечественной войны были рассмотрены в работе А.П. Белобородова^[1]. Однако в задачи исследования не входило изучение рядового и младшего офицерского состава. Также министерство обороны СССР выпустило издание по истории Московского военного округа, в рамках которого только один из параграфов был посвящен боевой и политической подготовке войск в 1930-е гг.^[2] Работа носит публицистический характер, и представленные в ней данные не позволяют сформировать полную картину состояния частей округа.

В современной отечественной историографии одним из первых проблему боевой подготовки личного состава РККА в 1930-е гг. исследовал Г.И. Герасимов, рассмотревший деятельность высших военных коллегиальных органов по повышению боеспособности Красной армии в межвоенный период^[3]. Ряд авторов дали оценку боеготовности частей РККА во второй половине 1930-х – начале 1940-х гг.^[4] Специальное внимание в литературе уделяется теме влияния политических репрессий на состояние боевой подготовки личного состава^[5]. Также выделяется круг работ, посвященных рассмотрению вопросов военной подготовки по отдельным военным округам: Киевского^[6], Белорусского^[7], Уральского^[8]. При этом почти неисследованной остается проблема боевой подготовки войск Московского военного округа^[9], являвшегося одним из крупнейших в западной части СССР и сыгравшего ключевую роль в военных событиях осени ‒ зимы 1941 г.^[10]

Настоящее исследование призвано заполнить выявленную лакуну. В статье проведен анализ совокупности данных, отразивших уровень боевой подготовки войск Московского военного округа (далее – МВО) в 1934–1940 гг. Именно в эти годы здесь происходил активный процесс изменения системы комплектования армии, переход от смешанного к кадровому принципу. Кроме того, на данном этапе значительно выросла численность личного состава РККА в целом^[11], усложнение же военной техники обусловливало необходимость во все большем количестве квалифицированных кадров. Соответственно, ставится цель выяснить адекватность боевой подготовки военных МВО возросшим требованиям в условиях приближения войны, учитывая, что во второй половине 1930-х гг. основная масса личного состава округа была призвана в ряды Красной армии впервые.

Согласно указанной цели автором был проведен анализ совокупности данных по уровню выучки личного состава РККА и командиров штабов в рамках тактической и стрелковой подготовки как одних из главных маркеров боеготовности армии; рассмотрена организация самого процесса подготовки частей как необходимой составляющей эффективного обучения военному делу.

Источниковой базой исследования послужили делопроизводственные документы, хранящиеся в Российском государственном военном архиве в фондах Управления делами при Народном комиссаре обороны СССР (Ф. 4), Политического управления РККА (Ф. 9), Управления Киевского военного округа (Ф. 25880) и Управления боевой подготовки (Ф. 31983).

Руководство процессом боевой подготовки и его организация

Вопрос руководства боевой подготовкой, а также организации этого процесса в войсках являлся одним из краеугольных для РККА на протяжении всех 1930-х гг. Первоначально система подготовки в методическом отношении должна была быть выстроена в рамках вертикальной иерархии. Последняя предусматривала совместную подготовку программных документов и планов одновременно наркоматом обороны и Управлением боевой подготовки. Затем унифицированные материалы передавались в военные округа и личный состав обучался по единым стандартам. Разработанная методика должна была обеспечить эффективное функционирование системы боевой подготовки личного состава РККА. Для контроля за результатами процесса обучения солдат создавались специальные инспекции, направлявшие в Управление боевой подготовки и Наркомат обороны свои отчеты о состоянии дел в военных округах страны.

Уже первые отчеты, направленные в центр в середине 1930-х гг., показывали, что в соединениях Московского округа распространение получили многочисленные срывы плановых занятий и общая дезорганизованность. Так, например, при упоре на тактическую подготовку часто забывали про огневую и стрелковую или наоборот^[12]. Даже подготовка самих командиров не была организована должным образом: данные по округу указывают на низкую посещаемость ими занятий (от 50 до 80 %), особенно в группах старшего начальствующего состава^[13]. Об этом же во время выступления на Военном совете при НКО СССР в ноябре 1937 г. сообщал член Военного совета МВО комиссар Б.У. Троянкер. В своем докладе он указал, что организация повседневной деятельности личного состава была на низком уровне, так как солдат постоянно направляли на не связанную с учебным процессом работу^[14]. К примеру, во взводе 49-го полка 17-й стрелковой дивизии в июне 1938 г. из 150 выделенных на учебу часов реально пришлось лишь 50^[15].

Ситуация не изменилась в лучшую сторону и к концу 1930-х гг.: в отчете о боевой подготовке округа за 1939 г. указывалось на отсутствие должного контроля со стороны командиров за выполнением планов подготовки и что начальствующий состав не всегда был способен проводить качественные занятия с красноармейцами, а по показателю охвата учащихся они были далеко не полными^[16].

В 1940 г. наблюдалась практически та же ситуация. По итогам инспектирования частей округа комиссией были отмечены срывы и переносы занятий, а также плохая организация и низкое качество их проведения^[17].

Факты, фиксировавшиеся в Московском военном округе, не были уникальными. О проблемах с планированием боевой подготовки говорил на военном совете в 1937 г. комкор С.К. Тимошенко, командовавший тогда Харьковским военным округом. По его словам, оперативным планированием учебного процесса никто не занимался, как на уровне окружного, так и дивизионного штабов^[18].

Те же проблемы были характерны и для Ленинградского военного округа. Центральные органы с опозданием присылали указания на места, в связи с чем программы приходилось менять уже в течение учебного процесса. Учебные задания старших штабов часто наслаивались на учебные планы частей без учета уже пройденного по прежней программе материала и готовности комсостава оперативно перестроить учебный план^[19].

Неблагоприятная ситуация, связанная с реализацией процесса боевой подготовки в войсках, усугублялась репрессиями. По данным современной отечественной историографии в 1937–1938 гг., по политическим мотивам из РККА было уволено от 24 до 28 тыс. представителей командно-начальствующего состава^[20].

В Московском военном округе за 1937 и 1938 гг. было уволено 5506 командиров, одновременно с этим в 1938 г. 1663 офицера были переброшены на Дальний Восток^[21]. Некомплект командного и начальствующего состава округа к ноябрю 1938 г. составлял 2339 чел., или 27 % от штата^[22].

Решить кадровую проблему пытались двумя способами: либо выбывших командиров заменяли присланным из запаса составом других военных округов такого же звания, либо, что встречалось гораздо чаще, репрессированных офицеров заменяли молодые выдвиженцы. В этом и была главная проблема последствий репрессий и их влияния на боевую подготовку. На место командиров, которые и так не были достаточно подготовлены для организации эффективной системы подготовки, но имели хотя бы опыт служебной деятельности на своих должностях, приходили кадры, которые не имели не только специальной военной подготовки, но и должного опыта в руководстве процессами и людьми. Причем перебросить из округа в округ нужное число офицеров того же звания, что и у репрессированных командиров, нельзя было ввиду их недостаточного количества. При этом не выдвигать на новые должности молодых и неопытных командиров тоже было нельзя, потому что численность армии постоянно росла: только с 1939 по 1941 гг. численность РККА выросла с 1,5 до 5,5 млн чел.^[23]

В итоге к 1941 г. среди 945 исследованных биографий офицеров в должности от командующего войсками военного округа до командира стрелкового полка около 75 % имели стаж службы на занимаемой должности до одного года, меньше 6 % – более трех лет. Соответственно, средний возраст командиров также снизился: 84 % командующих войсками округов и армий были моложе 50 лет, а 53,9 % командармов имели возраст до 45 лет^[24]. При этом советское руководство в целом не считало такое омоложение проблемой. Например, как отмечал в своем дневнике болгарский политик Г.М. Дмитров, в ходе праздничного ужина в честь 60-летия маршала К.Е. Ворошилова секретарь ЦК ВКП(б) И.В. Сталин один из тостов посвятил молодым кадрам:

В других странах (особенно в Англии и Франции) держат молодые кадры по 20‒25 лет и потом только допускают до всяких руководящих постов. В этом и кроется одна из причин провала Франции. Мы поступаем иначе – выдвигаем молодые кадры, иногда даже слишком смело. Мы выдвигаем их с удовольствием, с радостью^[25].

Отдельная ситуация была с командирами запаса, с помощью которых замещались кадровые потери. К началу войны на учете офицеров запаса состояло 1 016 265 чел., но при этом абсолютное большинство из них – 79 % прошли краткосрочную подготовку (курсы усовершенствования командиров запаса либо высшую вневойсковую подготовку)^[26].

Как показывают данные, уровень организации боевой подготовки в частях был невысоким до 1937 г. Репрессии же еще более усложнили ситуацию, так как из-за обновления кадров относительно налаженные процесс на местах вновь пришлось перестраивать. Закономерно произошло снижение уровня руководства учебой личного состава.

Таким образом, вопросы руководства обучением войск, а также его методологические аспекты превратились в хроническую проблему Московского военного округа, который не был в этом смысле исключением. Отсутствие достаточного контроля со стороны высших чинов еще более ухудшало ситуацию, связанную с низким уровнем компетенции командиров, ответственных за подготовку кадров. В результате репрессий место уволенных командиров в большинстве случаев занимали молодые офицеры, не имевшие опыта в организации учебного процесса и контроля за деятельностью подчиненных.

Тактическая подготовка

Вопрос тактической подготовки являлся одним из самых важных в процессе обучения войск, и в его рамках были достигнуты определенные успехи. С середины 1930-х гг. в войсках отмечался качественный рост одиночной подготовки бойца, повышение внимания к отработке действий мелких подразделений и каждого рода войск в отдельности^[27]. Это было важным достижением, так как на протяжении всех 1930-х гг. военное руководство много времени уделяло формированию «самостоятельных боевых единиц», которые могли проявлять инициативу на поле боя и не ждать команд сверху, оперативно реагировать на изменение боевой обстановки. Причем относилось это не только к рядовому составу, но и к младшим и средним командирам. Наблюдался также рост слаженности и более эффективного взаимодействия всего общевойскового боевого порядка на поле боя^[28].

Однако до высоких показателей тактической подготовки войскам было все же далеко. В качестве примера рассмотрим характерную ситуацию, сложившуюся на учениях 3-го стрелкового корпуса Московского военного округа весной 1935 г., которая показывает уровень тактической выучки войск. Под г. Гороховец 49-й стрелковый полк в авангарде 17-й стрелковой дивизии ударной группой совершал обход противостоящего ему полка 14-й стрелковой дивизии, даже не ведя разведки на фланге. Этим воспользовался командир дивизии Ж.И. Лаур, который своим полком второго эшелона нанес внезапный удар в тыл ударной группе 49-го стрелкового полка, разгромил ее и полковую артиллерию^[29]. Приведем еще один случай, также зафиксированный в округе. 14-я механизированная бригада, без предварительной разведки в ходе учений 22 сентября 1935 г. атаковала 50-ю стрелково-пулеметную бригаду своего же 5-го механизированного корпуса^[30].

Анализ данных за первую половину 1930-х гг. показывает, что проблемы с тактической подготовкой в РККА являлись хроническими, причем не только в Московском округе, но и в войсках в целом. Как отмечает в своей работе А.А. Смирнов, такая ситуация прежде всего была связана с тем, что личный состав и командиров не погружали в обстановку реального боя и не приучали реагировать на постоянные изменения его условий. Исследователь ссылается на результаты инспектирования 2-м отделом штаба РККА весной 1935 г. войск Ленинградского, Московского, Белорусского, Украинского, Северо-Кавказского и Сибирского военных округов, в которых сообщается о неудовлетворительном уровне подготовки личного состава к сложным, кризисным ситуациям, возникавшим на поле боя^[31].

Начальник 2-го отдела Управления боевой подготовки А.И. Седякин по итогам проверки частей в том же году охарактеризовал тактическую подготовку следующей фразой:

Тактику большинство все еще изучает по старинке, избегая острых и сложных положений в завязке и развертывании боевых действий^[32].

На заседании Военного совета при наркомате обороны в декабре 1935 г. начальник Генерального штаба А.И. Егоров говорил практически о том же самом. В плане тактической подготовки войска по-прежнему демонстрировали отсутствие качественной организации разведки. Отсюда же вытекал плохой уровень взаимодействия не только между родами войск, но и между соседними соединениями. Не было отмечено хороших навыков наблюдения, войска не проявляли достаточной бдительности в ночное время. Соответственно, не была также организована эффективная противовоздушная оборона^[33].

Пагубное влияние на боеспособность РККА оказывало и то, что при подготовке к маневрам и учениям все действия заранее отрабатывались путем репетиций. На вредность этой практики обратил внимание заместитель наркома обороны маршал М.Н. Тухачевский. В своем докладе № 01106 от 3 ноября 1936 г. он запрещал «всякого рода показные учения с репетициями, проводимые по расписанию»^[34].

В последующие годы ситуация не изменилась. В выступлениях командующего войсками Московского военного округа маршала С.М. Буденного и наркома обороны маршала К.Е. Ворошилова в 1937 г. на Военном совете при наркомате обороны тактическая подготовка также оценивалась как посредственная. Боевые порядки при наступлении не были отработаны и части наступали, как выразился С.М. Буденный, «табуном». Организовывать разведку войска так и не научились, так же как и понимать ее значение в бою^[35].

Через год, в ноябре 1938 г., на следующем заседании Военного совета С.М. Буденный указал на то, что в тактическом отношении командный состав подготовлен не был, а командиры недостаточно понимали характер современного боя^[36].

Окружные учения в Московском военном округе в 1937 г., описанные в отчете о результатах боевой подготовки части округа, вновь показали низкую тактическую выучку войск. Об этом сообщают данные из отчета о результатах боевой подготовки войск округа:

Взаимодействие частей организовывалось плохо, планирование боя отсутствовало или перекладывалось на нижестоящих командиров, разведка использовалась не всегда. Учения в очередной раз выявили серьезные недочеты в одиночной подготовке бойца и мелких подразделений. Командиры взводов и рот при обороне и наступлении часто терялись, управление нарушалось. Вести бой на окружение и уничтожение войска не умели. Форсировать речные преграды – тоже^[37].

Показательным является доклад о состоянии боевой подготовки частей и соединений РККА, инспектированных Управлением боевой подготовки в период с июля по сентябрь 1938 г. Проверкой были охвачены части Ленинградского, Белорусского, Киевского, Харьковского, Сибирского, Закавказского, Северокавказского, Московского и Приволжского военных округов. По данным инспекторов тактическая подготовка не имела по сравнению с предыдущим годом роста вообще. В отчете указывалось, что войска были недостаточно подготовлены для ведения современного боя:

Одиночная подготовка бойца была на неудовлетворительном уровне. В мелких подразделениях слаженность ‒ посредственная, взаимодействия с соседями плохое. Осуществлять целенаправленное наступление войска не умели, а вести борьбу в окружении личный состав был не обучен^[38].

Как в наступлении, так и в обороне возможные действия и силы противника не учитывались. Особенно этим пренебрегал младший командный состав. В «Докладе о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г.» говорилось, в частности, что бойцы

не умели правильно использовать огневые средства (ручные пулеметы, снайперов), не могли также ставить им посильные боевые задачи и отдавать правильно команды для открытия и прекращения огня. Боевые порядки применялись неумело. Отсутствовала быстрота и четкость действий при внезапном огневом нападении противника^[39].

Следует отметить, что младший командный состав на поле боя в современных на тот момент реалиях ведения войны, вместе со средним комсоставом являлся главным связующим звеном между вышестоящим командованием и войсками. Фактически, как показал опыт вермахта в годы Второй мировой войны, грамотно обученный младший и средний командный состав мог являться важнейшим преимуществом в сражениях даже с численно превосходящим противником.

Отдельную оценку в докладе получил уровень взаимодействия родов войск:

Пехота и артиллерия до начала атаки поддерживали достаточный уровень взаимодействия, однако в динамике боя он сразу нарушался из-за потери связи. То же самое говорится и о совместных действиях артиллерии и танков^[40].

В ходе инспектирования также были отмечены случаи, когда каждый отдельный род войск в ходе решения совместных задач войск действовал самостоятельно, не координируя свои шаги с соседями^[41]. При этом нельзя не отметить, что к концу 1930-х гг. в плане тактической подготовки в войсках Московского округа наблюдался некоторый прогресс. Например, в докладе за 1939 г. указывалось, что

уровень подготовки командного состава несколько улучшился. Отработка тем проходила в поле и на картах групповым методом. Кроме того, командный состав закреплял свои знания на практических занятиях штабов и учениях с войсками в поле^[42]. Удалось наладить за счет практических занятий взаимодействие пехоты с артиллерией и вывести его на хороший уровень^[43].

Однако, как отмечалось в том же отчете, достигнутые результаты все равно не соответствовали запланированным. Серьезными тормозящими факторами в процессе обучения штабов являлись слабое укомплектование их штабными командирами и большая текучесть кадров. В соединениях отсутствовали батальоны связи. Кроме того, основным недостатком в командирской подготовке являлись плохая организация и низкое качество проведения занятий в некоторых частях. В зимний период было мало практических занятий в поле, больше занимались в классах по картам. При отработке тем «преимущество отдавалось вопросам статики и мало уделялось внимания вопросам динамики боя», что также было характерной чертой учебы во многих округах^[44].

Отчет 1940 г., к сожалению, не содержит информации о прогрессе в вопросе организации военной подготовки в Московском округе. В нем отмечался недостаток в отработке взаимодействия соединений, командиров рот и взводов, практики по управлению подразделениями в ближнем бою. Также не выдерживались боевые порядки в наступлении. В отчете, в частности, указывалось следующее:

Подразделения вытягивались в линию, при этом закрывали огонь своих пулеметов, исключалась возможность маневра из глубины»^[45].

Все это накладывалось на плохую организацию и низкое качество проводимых занятий^[46]. Причем ситуация была настолько серьезной во всех округах, что на нее обратил внимание новый нарком обороны С.К. Тимошенко, который в августе 1940 г. потребовал срочно устранить недочеты, многие из которых являлись системными^[47].

Таким образом, материалы показывают, что недостатки в тактической подготовке фактически стали хронической проблемой, которую советскому военному руководству не удалось решить на протяжении всей второй половины 1930-х гг. Более того, уровень тактической подготовки был нестабильным, а к концу 1930-х гг. вообще снизился. Войска так и не овладели навыком ведения постоянной разведки, ее использования при наступлении или обороне. Не удалось организовать и грамотное взаимодействие на поле боя, причем не только между разными родами войск, но и между соединениями одного и того же типа. Управление боем также не стало сильной стороной командиров: нестандартный подход к решению задач повсеместно заменялся шаблонами, а при осложнении условий боя части и их командиры терялись, и не могли эффективно выполнять свои задачи.

Стрелковая подготовка

Огневое дело являлось в РККА на протяжении 1930-х гг. практически во всех округах тем аспектом боевом подготовки, показатели которого были несколько лучше других. Лучше личный состав овладел стрельбой из винтовок, хуже – автоматическим огнем из пулеметов.

Данные из отчета о боевой подготовке показывают, что к 1934 г. части Московского округа продемонстрировали прогресс результатов стрельб. В табл. 1 приводятся оценки выполнения одних и тех же стрелковых задач, оцененных по курсу стрельб 1932 г. 2-го издания и новому курсу того же года 3-го издания.

Разные методы оценки стрельбы по курсу стрельб 1933 и 1934 гг. не позволяют сравнить итоги стрелковой подготовки по результатам, тем не менее данные таблицы 1 свидетельствуют о более ровной огневой подготовке частей в 1934 г. по сравнению с предшествовавшим периодом. Особенно важным оказалось такое достижение, как увязка огневого дела с тактикой и улучшение взаимодействия с артиллерией. Отмечалось также, что в частях удалось развить снайперское дело и создать несколько специализированных команд снайперов, которые показали на проверочных стрельбах хорошие результаты^[48].

Таблица 1. Результаты инспекторских стрельб частей Московского военного округа в 1933/1934 учебном гг.

Источник: Отчет по итогам боевой подготовки войск МВО в 1934 году // РГВА. Ф. 31983. Оп. 2. Д. 127. Л. 22.

Table 1. The results of the inspection firing of units of the Moscow Military District in the 1933/1934 academic year

Source: Report on the results of combat training of the MVO troops in 1934 // RGVA, f. 31983, op. 2, d. 127, l. 22.

При этом в плане организации стрельб в некоторых частях существовал ряд проблем. Например, в вышеуказанном отчете отмечено, что в 1934 г. в 5-м механизированном корпусе МВО занятия по стрельбе не проводились на систематической основе. Задачи отрабатывали 5‒6-дневными сборами с перерывом в 8‒10 дней. Во время перерывов регулярных занятий по огневому делу не велось, что не обеспечивало постоянной тренировки. В дни же сборов занятия шли почти исключительно по огневому делу, что утомляло личный состав и не давало должной продуктивности. Кроме того, не всегда проводились все подготовительные упражнения на приборах без стрельбы боевыми патронами. Это вело к перерасходу боевых патронов. В частях корпуса не доставало вспомогательных приборов^[49].

К 1936 г. результаты огневой подготовки во многих округах снизились. Показатели стрельб частей Харьковского, Киевского, Белорусского и Московского военных округов на совещании в Управлении боевой подготовки РККА 27 июля 1936 г. оценивались «неудовлетворительно»^[50]. Формально 30 % учебного времени отводились именно огневой подготовке, но во время занятий большое количество представителей личного состава бездействовало. Особенно мало внимания уделялось стрелковой подготовке со стороны командиров дивизий и полков^[51]. Средние баллы на контрольных стрельбах летом того года показали следующие результаты: винтовка – 3,49; ручной пулемет – 3,16; станковый пулемет – 3,37; револьвер – 3,18^[52].

В последние два ‒ три года части Московского военного округа демонстрировали хороший рост, однако к 1936 г. показатели вновь ухудшились. Частично это было связано с плохим материальным обеспечением стрелковой подготовки. Командующий войсками округа С.М. Буденный сообщал, что в местах расположения частей не было ни одного стрельбища, которое бы отвечало современным на тот момент курсам стрельб, из-за чего войскам приходилось ездить на стрельбище в подмосковный Наро-Фоминск, что занимало дополнительное время, отвлекая бойцов от учебы^[53]. Зимние же стрельбища и вовсе отсутствовали^[54], что сказывалось на стрелковой подготовке, показатели которой отображены в табл. 2.

Таблица 2. Результаты инспекторских стрельб частей Московского военного округа в 1937 г.

Источник: Отчет о результатах боевой подготовки войск Московского военного округа в 1936–1937 гг. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 114. Л. 31.

Table 2. The results of the inspection firing of units of the Moscow Military District in the 1937

Source: Report on the results of combat training of the troops of the Moscow Military District in 1936‒1937 // RGVA. F. 31983, op. 3, d. 114, l. 31.

Как видно из показателей табл. 2, в трех частях из пяти результаты были неудовлетворительными, а в оставшихся двух – близкие к неудовлетворительным. Традиционно несколько лучше были результаты стрельбы из винтовки, однако и они были далеки от оптимальных.

Проблемы с огневой подготовкой в округе наблюдались и в дальнейшем. Как сообщается в «Докладе о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г.», по результатам проверки войсковых частей № 5722 и 4464 Московского военного округа в октябре 1938 г. был издан приказ, в котором сообщалось, что «основные планы, спущенные в округа из НКО в 1938 г. выполнены не были»^[55].

Как отмечалось в приказе, по всем видам огневой подготовки части показали «исключительно плохие результаты»:

Личный состав устройство своего оружия знал плохо. На занятиях по стрелковому делу учебные приборы не использовались. Качество ремонта оружия было недостаточно хорошим, так как оружейные мастерские за состояние оружия не следили^[56].

Все это привело к тому, что красноармейцы проинспектированных частей не укладывались в положенное для стрельбы время, медленно заряжали и разряжали винтовки, не умели пользоваться ремнем и упором, не умели маскироваться и выбирать место для стрельбы, определять расстояние и переносить огонь с одной цели на другую^[57].

В других частях округа в том же году ситуация во много была схожая. В табл. 3 приведены данные еще по четырем инспектированным соединениям.

Таблица 3. Результаты инспекторских стрельб частей Московского военного округа в 1938 г.

 Источник: Доклад о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 111. Л. 12.

Table 3. The results of the inspection firing of units of the Moscow Military District in the 1938

 Source: Report on the state of combat training of the Red Army in 1938 // RGVA. F. 31983, op. 3, d. 111, l. 12.

Как видно из табл. 3, практически во всех инспектированных частях статистика выполнения показателей по стрельбе была близка к 60 %. Хуже всего они были по ручным и станковым пулеметам, что было связано прежде всего с отсутствием правильной методики обучения личного состава автоматическому огню. Дело в том, что часто для сбережения патронов бойцов учили стрелять из пулеметов одиночными и когда дело доходило до стрельбы очередями, то бойцы не были в состоянии удерживать оружие.

Кроме того, имелись проблемы и с материальной частью. В докладе о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г. указывалось, что большой процент оружия не был приведен к нормальному бою и содержание его было плохим^[58].

Похожая ситуация была и в других округах. Результаты по отдельным видам оружия колебались: по винтовке – от 36,6 до 68,3 %; по ручному пулемету – от 8 до 67 %; по станковому пулемету – от 50 до 89 %^[59].

К основным причинам такого положения дел в данном случае можно отнести прежде всего неудовлетворительные показатели по огневой и методической подготовкам всех категорий командного состава, отсутствие в частях стрелковых активов (снайперских команд и отличников), а если они были, то работа с ними не велась. Кроме того, отсутствовала индивидуальная отработка ошибок бойцов, а с отстающими должной работы не велось. Стрелковые приборы правильно не использовались. Как отмечалось в докладе, «подготовка бойцов велась, главным образом, на стрельбах боевыми патронами без предварительной отработки подготовительных к стрельбе упражнений, твердого изучения материальной части, баллистики, правил и приемов стрельбы»^[60]. Последний пункт стал частным явлением к концу 1930-х гг., когда командиры начали обучать личный состав за счет растраты боевых патронов, не проводя всей необходимой предварительной работы.

Стоит, однако, отметить, что к 1939 г. показатели стрельб в Московском округе в некоторых частях улучшились. Обратимся к табл. 4.

Как видно из табл. 4, наиболее высоких результатов части добились в стрельбе из винтовок и станковых пулеметов. Самым слабым местом в огневой подготовке частей округа являлась стрельба из ручных пулеметов. Связано это было с традицией при обучении ручных и станковых пулеметчиков стрелять одиночными выстрелами, ввиду чего при автоматическом огне стрелки не могут удерживать пулемет. Прежней проблемой оставалось превалирование теоретического обучения над практическим. Мало занимались гранатометанием и практическим изучением материальной части гранаты^[61].

Таблица 4. Результаты инспекторских стрельб частей Московского военного округа в 1939 г.

Источник: Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1939 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 146. Л. 17.

Table 4. The results of the inspection firing of units of the Moscow Military District in the 1939

Source: Report on the state of combat training of the Red Army in 1939 // RGVA. F. 31983, op. 3, d. 146, l. 17.

К 1940 г. ситуация ухудшилась, что, например, подтверждают данные об уровне боевой подготовки частей Московского военного округа в мае 1940 г. Обратимся к данным табл. 5.

Таблица 5. Результаты инспекторских стрельб частей Московского военного округа в 1940 г.

Составлено по: Доклады и справки о состоянии боевой подготовки и партийно-политической работы в войсках Московского военного округа в 1940 г. // РГВА. Ф. 9. Оп. 29. Д. 550. Л. 148–149.

Table 5. The results of the inspection firing of units of the Moscow Military District in the 1940

 Based on: “Reports and certificates on the state of combat training and party-political work in the troops of the Moscow Military District in 1940,” RGVA. F. 9, op. 29, d. 550, l. 148–149.

Как видно из табл. 5, слабыми разделами в боевой подготовке войск оставались стрельба из ручного пулемета и личного оружия начальствующего состава; в рамках тактической подготовки слабо были отработаны вопросы взаимодействия и вопросы ближнего боя.

Анализ данных показывает, что организовать процесс стабильной огневой подготовки в частях Московского военного округа не получилось, так же, как и не удалось этого сделать и в других округах. Связано это было с целым комплексом причин, среди которых можно выделить две основных: недостаточный уровень методической подготовки командиров и неудовлетворительный уровень материального обеспечения огневой подготовки.

Выводы

Боевая подготовка войск Московского военного округа являлась сложным и комплексным процессом, в котором на протяжении исследованного периода наблюдались как успехи, так и неудачи.

С середины 1930-х гг. в войсках отмечался качественный рост одиночной подготовки бойца, повышение внимания к отработке действий мелких подразделений и каждого рода войск в отдельности^[62]. Наблюдался также рост слаженности и более эффективного взаимодействия всего общевойскового боевого порядка на поле боя. В частях шло активное освоение новых видов стрелкового оружия, личный состав демонстрировал стабильные показатели в ходе контрольных стрельб.

Если же говорить о результатах тактической подготовки войск в целом, то они были скромными. Показатели Московского округа находились на уровне оценки «удовлетворительно». Тактическая подготовка была особенно проблемным аспектом на протяжении всего изученного периода, и привести ее к стабильному уровню так и не получилось. Результаты по стрелковой подготовке были лучше, но не всегда части показывали стабильный прогресс. Кроме того, стрельба из автоматического оружия не была освоена на должном уровне.

Одной из главных проблем в войсках являлась методика и организация процесса боевой подготовки. Ухудшали ситуацию и последствия репрессий, которые выразились прежде всего в радикальном обновлении кадров и их нехватке. Недоработки прослеживались по всей вертикали военного руководства. Наркоматы и управление боевой подготовки могли задерживать выпуск методических материалов или не выделять в нужном объеме средства. В свою очередь, командующие округов в большинстве своем не считали нужным организовывать постоянный контроль над освоением учебных планов и программ, а также помогать частям с должной организацией учебного процесса. Нижестоящие офицеры, которые уже непосредственно руководили боевой подготовкой на местах, не имели достаточного опыта и знаний. В совокупности это порождало такую ситуацию, когда из года в год в одних и те же частях наблюдались одни и те же остававшиеся без своего решения проблемы. Исправлять эти ошибки советскому военному руководству предстояло уже в годы Великой Отечественной войны.

^{1 Военные кадры советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. / под ред. А. П. Белобородова. М., 1963.}

^{2 Ордена Ленина Московский военный округ / под ред. В.Л. Говорова. М., 1977.}

^{3 Герасимов Г.И. Деятельность высших коллегиальных органов по повышению боеспособности Красной Армии (1921 – июнь 1941 гг.). М., 1999.}

^{4 Лазарев С.Е. Военные маневры 1935–1936 гг. и проблема боевой подготовки РККА // Молодой ученый. 2010. № 5 (16). Т. II. С. 104–105; Бирюлин В.И., Куделина Д.В., Ларин О.М., Ларина О.Г. О некоторых причинах поражений Красной армии в начале Великой Отечественной войны // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: История и право. 2020. № 6. Т. 10. С. 228–241; Гарин Е.Е. Подготовка 91-й и 119-й стрелковых дивизий в предвоенный период 1940 – июнь 1941 гг. // Проблемы социально-экономического развития Сибири. 2021. № 4. С. 95–99.}

^{5 Мильбах В.С. Особая Краснознаменная Дальневосточная армия (Краснознаменный Дальневосточный фронт). Политические репрессии командно-начальствующего состава, 1937–1938 гг. СПб., 2007; Смирнов А.А. 1) Большие маневры // Родина. 2000. № 4. С. 96–93; 2) К бою – не готовы. Армия маршала Блюхера накануне 1937 года // Родина. 2000. № 9. С. 74–78; 3) РККА перед 37-м годом. М., 2022; 4) РККА: роковые ошибки в строительстве армии. 1917–1937. М., 2022; Иванов Н.М. Техническая грамотность бойцов Красной армии в 1930-х годах: стрелковое оружие и его использование // Вестник РГГУ. 2017. № 1 (22). С. 54–62.}

^{6 Карпов В.Б., Жабровец И.В. Проблемы повседневной деятельности (боевой подготовки) войск на примере Киевского Особого военного округа // КЛИО. 2019. № 6. С. 130–136.}

^{7 Анфилов В.А. Дорога к трагедии сорок первого года. М., 1997.}

^{8 Скипский Г. А. Проблемы боевой подготовки в территориальных частях Уральского военного округа в 30-е гг. // Вторые уральские военно-исторические чтения. Материалы региональной научной конференции. Екатеринбург, 2000. С. 175–177.}

^{9 Московский военный округ был образован 4 мая 1918 г. на территории Витебской, Калужской, Могилевской, Московской, Рязанской, Смоленской, Тамбовской и Тульской губерний. В дальнейшем его территория расширялась. После 1929 г. округ включал в себя Нижегородский край (Нижегородская, Вятская губернии, а также Вотская автономная область, Марийская и Чувашская АССР), Московскую (Московская, Калужская, Тульская, Рязанская и Тверская губернии), Ивановскую (Ивановско-Вознесенская, Ярославская, Владимирская и Костромская губернии) и Центрально-Черноземную (Воронежская, Орловская, Курская и Тамбовская губернии) области. В начале Великой Отечественной войны части округа входили в состав Западного, Северо-Западного и Южного фронтов. См.: Военная энциклопедия: в 8-ми т. М., 2001. Т. 5. С. 273–276.}

^{10 Встречается лишь упоминание некоторых фактов и статистических данных. См., например: Смирнов А.А. РККА: роковые ошибки...}

^{11 К 1935 г. численность армии достигла 930 тыс. чел.}

^{12 Отчет по итогам боевой подготовки Московского военного округа в 1934 году // РГВА. Ф. 31983. Оп. 2. Д. 127. Л. 114.}

^{13 Там же. Л. 143.}

^{14 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г.: документы и материалы. М., 2006. С. 33–34.}

^{15 Кулешова Н. Ю. Красная армия в конце 1930-х годов: проблема боеспособности с точки зрения истории повседневности // Отечественная история. 2003. № 4. С. 76.}

^{16 Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1939 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 146. Л. 10.}

^{17 Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1940 г. // Там же. Д. 152. Л. 222.}

^{18 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г.: Документы и материалы. М., 2006. С. 93.}

^{19 Отчет о результатах боевой подготовки войск Ленинградского военного округа в 1936–1937 гг. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 114. Л. 42.}

^{20 Степанов М.Г. Масштабы и последствия репрессий в РККА и РККФ (1937–1938 гг.) в отражении современной российской историографии // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 6 (12). С. 157–158.}

^{21 Доклады и справки о состоянии боевой подготовки и партийно-политической работы в войсках Московского военного округа в 1940 г. // РГВА. Ф. 9. Оп. 29. Д. 550. Л. 101.}

^{22 Там же.}

^{23 Ипполитов Г.М. Из истории военного строительства в СССР (вторая половина 1930-х – июнь 1941 г.) // Известия Самарского научного центра РАН. 2014. № 3 (16). С. 204.}

^{24 Военные кадры советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. / под. ред. А. П. Белобородова. М., 1963. С. 24.}

^{25 Застольные речи Сталина. Документы и материалы / под ред. В. А. Невежина. СПб., 2003. С. 241.}

^{26 Военные кадры советского государства в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. / под. ред. А.П. Белобородова. М., 1963. С. 63.}

^{27 Отчет по итогам боевой подготовки войск МВО в 1934 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 2. Д. 127. Л. 8.}

^{28 Там же. Л. 17.}

^{29 Материалы учений частей Московского военного округа в 1934–1935 гг. // Там же. Оп. 3. Д. 72. Л. 257.}

^{30 Там же.}

^{31 Смирнов А.А. РККА: роковые ошибки в строительстве армии. 1917–1937. М., 2022. С. 85–86.}

^{32 Там же. С. 86.}

^{33 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Декабрь 1935 г: Документы и материалы. М., 2008. С. 30–31.}

^{34 Смирнов А. А. РККА: роковые ошибки... С. 131.}

^{35 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г.: Документы и материалы. М., 2006. С. 29–31.}

^{36 Военный совет при НКО СССР. 1938, 1940.: Документы и материалы. М., 2006. С. 192.}

^{37 Отчет о результатах боевой подготовки войск Московского военного округа в 1936–1937 гг. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 114. Л. 9.}

^{38 Доклад о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г. // Там же. Д. 111. Л. 5.}

^{39 Там же. Л. 6.}

^{40 Там же. Л. 7.}

^{41 Доклады и справки о состоянии боевой подготовки и партийно-политической работы в войсках Московского военного округа в 1940 г. // Там же. Ф. 9. Оп. 29. Д. 550. Л. 98.}

^{42 Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1939 г. // Там же. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 146. Л. 12.}

^{43 Там же. Л. 26.}

^{44 Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1939 г. // Там же. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 146. Л. 13–14.}

^{45 Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1940 г. // Там же. Д. 152. Л. 222.}

^{46 Там же.}

^{47 Там же. Л. 1.}

^{48 Отчет по итогам боевой подготовки войск МВО в 1934 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 2. Д. 127. Л. 23.}

^{49 Материалы о состоянии боевой подготовки и партийно-политической работы в войсках Московского военного округа в 1933–1934 гг. // Там же. Д. 170. Л. 77.}

^{50 Материалы инспектирования военных округов в 1936 г. // Там же. Оп. 3. Д. 101. Л. 323–322.}

^{51 Материалы инспектирования военных округов в 1936 г. // Там же. Оп. 3. Д. 101. Л. 323–322.}

^{52 Там же. Л. 33.}

^{53 Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. Ноябрь 1937 г.: документы и материалы. М., 2006. С. 31.}

^{54 Отчет о результатах боевой подготовки войск Московского военного округа в 1936–1937 гг. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 114. Л. 12.}

^{55 Доклад о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г. // Там же. Д. 111. Л. 231.}

^{56 Там же.}

^{57 Там же.}

^{58 Доклад о состоянии боевой подготовки РККА в 1938 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 3. Д. 111. Л. 12.}

^{59 Там же. Л. 11.}

^{60 Там же. Л. 12–13.}

^{61 Отчет о состоянии боевой подготовки РККА в 1939 г. // Ф. 31983. Оп. 3. Д. 146. Л. 19.}

^{62 Отчет по итогам боевой подготовки войск МВО в 1934 г. // РГВА. Ф. 31983. Оп. 2. Д. 127. Л. 8.}

Об авторах

Адель Марсович Ситдиков

Автор, ответственный за переписку.
Email: adelsitdikov@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-2364-3853

магистр истории, аспирант кафедры истории России

Список литературы