Рецензия на книгу: Дагылга: тувинские обряды освящения в XXI веке / под ред. Ч.К. Ламажаа, Н.Д. Сувандии. Кызыл, 2021. 188 с.

Аннотация

-

Полный текст

Рецензируемое издание подготовлено сотрудниками лаборатории этнологии и лингвокультурологии Тувинского государственного университета под руководством Ч.К. Ламажаа в рамках исследовательского проекта «Тезаурус этнической культуры в XXI веке: проблемы исследования и сохранения (на примере тувинской культуры)» (грант РНФ № 21-18-00246). В работе дано описание традиционных обрядов дагылга, представляющих собой освящения родовых мест, значимых природных объектов, которые были проведены представителями одиннадцати родственных (родоплеменных) групп тувинцев в период с 2019 по 2021 гг. в разных районах Республики Тыва. Данные обряды начали проводиться в постсоветский период как часть процесса возрождения традиционной этнической культуры при опоре на воспоминания людей старшего поколения. В настоящее время они организуются при активном использовании современных цифровых технологий и информационных ресурсов. Таким образом, можно говорить об определенной историко-культурной динамике рассматриваемого явления.

Книга посвящена описанию одного обряда в разных его проявлениях. В то же время в нем проявляются своеобразие культуры и особенности развития тувинцев как доминирующего населения Республики Тыва – оригинального, расположенного в географическом центре Азии, российского региона с неповторимой историей и политической судьбой. Как известно, Тува развивалась в составе России (Советского Союза) с 1944 г. До этого (с 1921 г.) была самостоятельной республикой, а еще раньше, на протяжении длительного периода, находилась в зоне влияния разных империй – Монгольской, Китайской (Цинской), Российской. Несмотря на воздействие могущественных держав, тувинский народ сумел сохранить свою культурную самобытность вплоть до настоящего времени.

Научная новизна и ценность публикации состоит в том, что вводятся в научный оборот оригинальные материалы современной обрядности тувинцев, характеризующие яркие проявления феномена этнокультурного неотрадиционализма^[1]. Помимо темы обрядности, здесь также рассматривается связанная с ней проблематика родоплеменных объединений тувинцев, их идентификации, системы родства в течение ХХ в. Если преобладающая часть тувинских историков, этнографов и культурологов, рассуждая о традициях, говорит в основном об их утрате, то руководитель проекта Ч.К. Ламажаа во введении книги делает четкий вывод: «Дагылга не только был, но и остается важнейшим элементом тувинской этнической культуры, объектом нематериального культурного наследия тувинцев» (С. 6).

В отечественной и мировой науке подход в исследовании аналогичных проблем является более комплексным и масштабным; он учитывает, в том числе, и воздействие на соответствующее проблемное поле новой виртуальной реальности^[2]. Рецензируемая работа лежит в русле этого глобального тренда.

По своему жанру издание является научно-популярным. Поэтому кроме введения нового эмпирического материала авторы ставят своей задачей популяризацию соответствующих знаний среди населения, информирование его об особенностях проведения обряда разными группами родственников и в разных районах Тувы. Этому способствует не только характер описания и содержание материала, но и его подача, а также оформление всей книги. Она издана в полноцветном формате сразу на двух языках (русском и тувинском), что особенно ценно, поскольку в республике доминирует, как отмечалось, тувинское население (по итогам переписи 2010 г. оно составляло 82 % от общей численности). Абсолютное большинство тувинцев знают свой родной язык и говорят на нем, а для некоторых сельских жителей проблемой является знание русского языка.

Представленные в книге описания сопровождаются словарем терминов и снабжены приложениями, в которые вошли: фотографии с проведенных обрядов, библиография основных научных трудов о дагылга, а также выписка из паспорта «Дагылга как объект нематериального культурного наследия народов Республики Тыва». В нем, в частности, дается общее краткое описание обряда и характеристика его современного состояния. Заметим, что работа над данным паспортом была проведена в рамках сотрудничества лаборатории этнологии и лингвокультурологии с Центром развития тувинской традиционной культуры и ремесел, координирующим усилия по составлению республиканского перечня объектов нематериального культурного наследия. Абсолютно новым для подобного рода изданий является то, что текст иллюстрирован не только фотографиями, но и видеозаписями фрагментов обряда, которые можно просмотреть с помощью сканирования QR-кодов (сами записи хранятся на видеоканале лаборатории в YouTube.com).

Для специалистов и всех интересующихся подробным описанием обряда дагылга в разных его вариантах можно порекомендовать прочтение самой книги. Я же далее хотел бы акцентировать внимание на значимости и основных составляющих новизны проведенного исследования, ориентируясь на критерии так называемой «новой этнографии», активно разрабатываемой в настоящее время группой ученых под руководством А.В. Головнева^[3].

Во-первых, исследование ориентировано на изучение не столько прошлого обряда дагылга, сколько его современной, актуальной жизни, то есть той формы, в которой он реально существует как неотрадиция. Тем самым восполняется серьезный пробел в тувиноведении: нынешнее бытование дагылга, в проведении которого сейчас участвуют многие родственные группы тувинцев, в том числе и сами ученые (историки, культурологи, этнографы), до последнего времени оставалось вне научного анализа исследователей (с. 4).

Во-вторых, сам подход базируется на единстве фундаментальных и прикладных разработок, в рамках которого реальные практики оказываются исходным источником научного творчества. При этом феномен этничности (этноса) рассматривается в качестве существующего явления действительности, не сводится к идентичности и не воспринимается как всего лишь некоторый познавательный инструмент, аналитическая категория, о чем пишет, например, М. Якоубек^[4].

В-третьих, исследование ведется с использованием методов так называемой киберэтнографии и с учетом влияния на анализируемые процессы современных цифровых технологий^[5], о чем руководитель проекта также писала в своей статье^[6]. В этом отношении работа находится в русле актуальных направлений мировой этнологической науки. Здесь можно сослаться на исследование по схожей проблеме у народов Меланезии^[7].

В-четвертых, особенно важно и ценно то, что авторы сделали описание обряда не из книжек и не из рассказов других людей (информантов). Они использовали свои полевые материалы, но выступили при этом не сторонними наблюдателями, а будучи сами носителями данной культуры, испытывающими потребность в таких обрядах, приняли в них непосредственное участии.

Таким образом, можно констатировать использование в ходе проведенного анализа комплекса методов, в том числе включенное наблюдение с применением ресурсов популярных ныне индигенных исследований. Здесь стоит дополнительно заметить, что представители данного научного коллектива имеют двустороннее взаимодействие с так называемым объектом исследования. Они не просто приняли участие в обряде, описали его, издали книгу и занялись популяризацией полученных результатов. Авторы передали большую часть тиража книги библиотекам республики, в разные научные центры, а также тем родственным группам, которые проводили обряд. В настоящее время, как нам известно, они получают обратную связь в разных видах – благодарность, одобрение, а также и критику. Таким образом, речь идет о новых подходах и механизмах в рамках самих индигенных исследований^[8].

Поскольку, как можно понять из текста книги, ее главная задача состояла не в аналитике, а в подробном, иногда кажущемся даже излишне подробном описании обряда в разных его вариантах, то авторскому коллективу и его руководителю хотелось бы пожелать на будущее: во-первых, провести углубленный анализ устойчивости и обосновать роль и значение дагылга для разных групп тувинцев в современных условиях, то есть продолжить работу, начатую в недавно опубликованной в ведущем по рассматриваемой тематике отечественном журнале «Этнографическое обозрение»^[9]. Во-вторых, в качестве важных направлений исследования иметь в виду не только подробное описание всего процесса прохождения подготовки, особенностей сбора, транспортировки людей и проведения самого обряда, но и содержательный научный анализ этого многосмыслового и чрезвычайно значимого для тувинцев и тувинской культуры комплекса символических действий, истоки которых уходят в далекую древность.

Представленные в рецензируемой книге подготовка и описание обряда дагылга – яркая иллюстрация происходящих трансформаций не только самой социокультурной реальности, но и существующих подходов, методов и инструментов ее научного познания. Современный мир – сложный, противоречивый, быстро меняющийся, в том числе под влиянием расширяющегося киберпространства – помимо разного рода угроз, создает невиданные ранее возможности для возрождения, сохранения и обновления старых этнокультурных традиций, которые оказываются весьма значимыми в жизни их современных носителей.

Представленная работа не только вносит важный вклад в современную историю народов России и, в частности, Тувы, современное тувиноведение и «новую этнографию», но и наверняка вызовет большой интерес со стороны населения – самых разных групп тувинцев. Кроме того, для многих из них описанный обряд может стать примером для подражания в реальной жизни. Тем самым, если в 1990-е гг. многие возрожденные традиции основывались на «старой этнографии», то есть классических работах историков и этнографов прошлого, то выход книги про дагылга может стимулировать расширение круга вовлеченных в традиционную культурную деятельность участников за счет ресурсов «новой этнографии».

^{1 Попков Ю.В., Тюгашев Е.А. Этнокультурный неотрадиционализм и идентичность в современных социокультурных трансформациях. Новосибирск: Изд-во НГТУ, 2020.}

^{2 См.: специальную тему номера журнала «Этнографическое обозрение», посвященную вопросам антропологи киберпространства и цифровых технологий и заглавную статью ответственного редактора: Соколовский С.В. Киборги в киберпространстве: современные исследования в области кибер- и цифровой антропологии // Этнографическое обозрение. 2020. № 1. С. 5–22.}

^{3 Головнев А.В., Белоруссова С.Ю., Киссер Т.С. Веб-этнография и киберэтничность // Уральский исторический вестник. 2018. № 1 (58). С. 100–108; Головнёв А.В. Новая этнография Севера // Этнография. 2021. № 1 (11). С. 6–24.}

^{4 Eriksen, H. T. and Jakoubek, M., eds. Ethnic Groups and Boundaries Today: A Legacy of Fifty Years. Routledge, Oxon, 2019. P. 169–186.}

^{5 Головнев А.В., Белоруссова С.Ю., Киссер Т.С. Виртуальная этничность и киберэтнография. СПб.: МАЭ РАН. 2021. 280 с.}

^{6 Ламажаа Ч.К. Социальная культура тувинцев и онлайн-пространство // Новые исследования Тувы. 2021. № 2. С. 115–129.}

^{7 Hobbis G. The Digitizing Family. An Ethnography of Melanesian Smartphones. Switzerland, 2020. XI + 225 p.}

^{8 Lamazhaa Ch. K. Indigenous Methodology and Research of Tuvan Culture // Sibirica. 2018. Vol. 17. № 3. P. 68–82.}

^{9 Ламажаа Ч.К. Тувинские обряды дагылга в XXI в. // Этнографическое обозрение. 2021. № 2. C. 125–143.}