Первая русская этнографическая экспедиция на Цейлон и в Индию (1914-1918)

Полный текст

Введение

Контакты и научный обмен, которые развивала Россия на протяжении по­следних трех столетий в области науки о народах, имели важное значение, с одной стороны, для распространения знаний в области антропологии и этнографии, с другой, для формирования образа России в общественном мнении разных стран. Особую роль в этом процессе играл преемник основанной Петром I Кунсткамеры - Музей антропологии и этнографии (МАЭ) имени Петра Великого Российской ака­демии наук, отмечающий в 2019 г. свое 305-летие.

С музеем связана научная деятельность выдающихся отечественных иссле­дователей: основоположника российской и европейской антропологии академика К.М. Бэра, путешественника и ученого Н.Н. Миклухо-Маклая, создателей соб­ственных научных школ И.И. Зарубина, Н.В. Кюнера, Р.Ф. Бартона, Д.А. Ольдеро- гге, Ю.В. Кнорозова и др. Важным научным направлением музея стало исследо­вание этногенеза, этнокультурного облика народов и этнических процессов как на территории России, так и зарубежных стран путем организации этнографических экспедиций. В этой связи большой научный интерес приобретает анализ следую­щих аспектов: антропологии путешествия, программ, маршрутов и результатов подобных экспедиций в разные точки земного шара, а также диалога исследова­телей и исследуемых.

В данной статье будет освещена история подготовки и осуществления Пер­вой русской этнографической экспедиции на Цейлон и в Индию 1914-1918 гг., ор­ганизованной Музеем антропологии и этнографии имени Петра Великого. Исто­рия экспедиции рассматривается в контексте развития российской и европейской этнографии с учетом научных связей, существовавших у Музея антропологии и этнографии с учеными мира.

Основными источниками для исследования стали архивные материалы. Прежде всего документы Санкт-Петербургского филиала Архива Российской ака­демии наук, часть из которых была опубликована в тематических сборниках до- кументов¹, другая часть впервые вводится в научный оборот. Большую научную ^[1] ценность для изучения истории экспедиции представляет опубликованный в 1927 г. отчет Мервартов о ее результатах.^[2]

Интерес исследователей к работе экспедиции возник в 1960-е гг. Первой в со­ветской историографии к изучению экспедиции Мервартов обратилась Н.Г. Краснодембская^[3]. Отдельные аспекты проблемы были раскрыты А.А. Вигасиным^[4] и Е.Я. Люстерник^[5]. Члены научной группы во главе с Н.Г. Краснодембской (И.Ю. Ко­тин и Е.С. Соболева) провели в 2013-2018 гг. исследование, результатом которого стал ряд публикаций в журналах^[6] и научных сборниках^[7], а также монография «Экспедиция МАЭ на Цейлон и в Индию в 1914-1918 гг. История. Коллекции. Научное наследие»^[8].

Целью экспедиции было приобретение музейных экспонатов для будущей этнографической выставки по Индии в Музее антропологии и этнографии имени Петра Великого, а также изучение в целом этнографии Южной Азии, поскольку в тот период музей испытывал острую необходимость в приобретении необходи­мых экспонатов, которых в коллекции было явно недостаточно.

Директор музея В.В. Радлов, занимавший этот пост в период с 1895 по 1917 г., ставил перед собой и коллективом сотрудников задачу создать из МАЭ лучший эт­нографический музей Европы. В 1903 г., в год празднования 200-летия Санкт-Петер­бурга, он добился присвоения МАЭ - наследнику петровской Кунсткамеры- имени Петра Великого. Радлов также прилагал усилия к тому, чтобы получить покрови­тельство российского императора над музеем. У него были даже планы назвать бу­дущий Индийский зал музея именем Николая II, который, как известно, будучи на­следником престола в 1890-1891 гг. побывал в Индии в рамках большого турне по Востоку. В 1896 г. восточные коллекции, собранные в ходе этого путешествия, были переданы последним российским императором Музею антропологии и этнографии.

Императорские дары и другие коллекции музея, однако, не давали полного представления о культуре и этнографии региона Южной Азии. Директор музея и его помощник, главный этнограф МАЭ Л.Я. Штернберг, приняли решение о приглаше­нии для осуществления экспедиции с целью сбора коллекций, научной литературы и проведения этнографических исследований на Цейлоне и в Индии двух молодых сотрудников - доктора философии Гейдельбергского университета Густава Германа Христиана Мерварта (1884-1932; в 1916 г. он принял имя Александра Михайловича) и его супругу Людмилу Александровну Мерварт (1888-1965; в девичестве - Левину). В это же время экспедиции с этнографическими целями были также направлены му­зеем в Бразилию (Г. Манизер, И. Стрельников, Ф. Фиельструп и др.), Иран (В. Ива­нов), Маньчжурию (С. Широкогоров), страны Африки (Н. Гумилев, Н. Сверчков). Пе­ред началом экспедиций по инициативе директора музея, имевшего тесные научные связи с германской профессурой, Г.Г.Х. Мерварт был направлен в Берлин и Мюнхен для более глубокого изучения лучших этнографических коллекций по Южной Азии, хранившихся в Германии. Мерварты также прошли курсы конной езды, фото- и кино­съемки, обучились записи речи на фонограф. К весне 1914 г. Мерварты были готовы и хорошо экипированы для проведения экспедиции в Южную Азию.

Первый этап экспедиции: Цейлон

Мерварты прибыли в Коломбо (на Цейлон) 29 мая 1914 г. Вскоре, 28 июля 1914 г., началась Первая мировая война и связи экспедиции с Россией оказались резко осложнены. В Коломбо Мерварты начали свою деятельность с изучения богатых археологических и этнографических коллекций в Музее Коломбо (в на­стоящее время - Национальный музей Шри-Ланки). Благодаря международным связям МАЭ с европейскими учеными у Мервартов были рекомендательные пись­ма от коллег к чиновникам и ученым на Цейлоне и в Индии. Их представляли местным аристократам как ученых из России, и часто Мерварты пользовались гостеприимством хозяев как на Цейлоне, так и в Индии, особенно в княжествах Кералы и в Кашмире. Учитывая стесненные финансовые обстоятельства путеше­ственников, это очень помогло Мервартам в сборе коллекций.

Как исследователи Мерварты особенно интересовались различными аспек­тами местной культуры, искусства и ремесел, традиций, социальных норм, рели­гией и фольклором, изучали под руководством местного ученого Дхармаратны сингальский язык, а также тамильский язык и литературу. Некоторые их работы по сингальскому фольклору были почти сразу опубликованы на Цейлоне^[9]. В те­чение девяти месяцев Мерварты путешествовали по острову на машине и поезде, верхом и в повозке, запряженной буйволами.

Одной из первых этнографических поездок стал переезд ученых из Колом­бо в Галле. Глава школы при монастыре Малигаканда Нанисера Тхера пригласил российских исследователей в Галле на церемонию освещения участка земли, по­даренного для создания часовни для монахов. Людмила Мерварт получила личное приглашение погостить в деревне Ампития близ Канди в семье богатого землев­ладельца Пуссегода. Она использовала эту возможность для знакомства с тради­ционным стилем жизни сингальской семьи, изучала структуру семьи, гендерные роли, систему родства сингалов. Родственник Пуссегода Джон М. Севавиратне, секретарь Общества по изучению древностей и литературы Цейлона, помогал ей в изучении народных верований сингалов. Будучи уважаемым гостем влиятель­ного землевладельца, Л. Мерварт принимала активное участие в хозяйственной деятельности и праздничной обрядности женщин деревни, что позволило ей со­брать редкий и в тот период практически неизвестный западному исследователю этнографический материал, относящийся к традициям, религиозным верованиям, социальной культуре, фольклору, этикету сингалов. Л. Мерварт столь успешно установила и поддерживала связи с членами семьи Пуссегода, что новорожден­ную девочку в этой семье назвали ее именем, а живущие потомки домохозяи­на, принявшего в свое время Людмилу Мерварт, и поныне хранят добрую память о русской исследовательнице. Свой опыт полевой работы на Цейлоне Г.Г.Х. и А.М. Мерварты позднее изложили в научно-популярной книге, изданной в 1929 г.^[10] ¹¹

Второй этап экспедиции: Южная Индия

В январе 1915 г. Мерварты переехали из Цейлона в южную Индию и обо­сновались в Мадрасской провинции Британской Индии, где вновь начали свою деятельность с изучения коллекций Правительственного музея в Мадрасе. Так они поступали во всех местах, куда прибывали, будь то Тривандрам, Бангалор, Пуду-коттаи, Калькутта (современное название - Колката), Сарнатх или Лахор. Это да­вало возможность Мервартам лучше изучить местную культуру, метод организа­ции музеев и выставочного пространства, наличие и степень уникальности тех или иных экспонатов. Члены Первой русской этнографической экспедиции в Ин­дию смогли также посетить знаменитые индуистские храмы юга Индии, такие как храм Минакши в Мадураи и храмы в Танджоре.

В Мадрасе доктор Мерварт продолжил свои занятия тамильским языком под руководством известного знатока этого языка Махамахопадхьяя Субраманья Айера. Людмила Мерварт приступила к изучению сначала коллекций Мадрасско­го музея и языка малаялам, а позднее - к полевой работе среди представителей ряда этнических и конфессиональных групп населения Мадрасской провинции - парсов, найяров, мопла. Вероятно, на этом этапе супруги договорились, что Г.Г.Х. Мерварт продолжает изучать тамильский, а его жена начнет изучать язык малаялам, на котором говорили на западе провинции и в ряде соседних княжеств (сейчас эта территория известна как штат Керала).

Супруги основательно готовились к проведению полевой работы в Индии, чему предшествовало изучение ими тамильского языка и языка малаялам. В ар­хиве Санкт-Петербургского филиала Архива Российской академии наук сохрани­лись фрагменты выписок из публикаций Антропологической службы Индии по племенам куруба, голла, мадига, холийя, сделанных участниками экспедиции. В том же фонде содержатся опросники и полученные на них ответы, касающиеся семейной жизни, системы родства, народных верований группы малай-арайян^[12].

Эти материалы не были обработаны и опубликованы российскими исследовате­лями, но свидетельствуют об интересе Мервартов к племенной тематике. Позднее Л.А. Мерварт изучала также традиционные верования качаров Ассама. Сложно­сти работы в Индии и трудности жизни Мервартов по возвращении из Индии не позволили им подготовить обобщающий труд по этнографии племен, хотя многие материалы были ими задействованы в разных публикациях.

Участники экспедиции с первых дней пребывания в Индии испытывали се­рьезные финансовые проблемы. Шла Первая мировая война, и получать денежные переводы из Санкт-Петербурга было чрезвычайно сложно. В Коломбо их часто вы­ручал российский консул на Цейлоне Б.П. Кадомцев. В Индии же российское кон­сульство было далеко, в Калькутте. Ученым из России приходилось обращаться за помощью к местным жителям. В результате по приглашению местного помещика Рамантхана Мерварты провели жаркое время 1915 г. в его усадьбе в горах Палани, откуда отправлялись в разные районы Кералы, части которой тогда входили в состав Мадрасской провинции и княжеств Кочин и Траванкор. В местечке Шембаганур, расположенном по соседству, они изучали жизнь лесного племени палиян.

В ноябре 1915 г. участники Первой русской этнографической экспедиции переехали в Мадураи - важный центр индусской учености и тамильской культуры. Вскоре Людмила Мерварт приняла приглашение семьи Филлипозе и перебралась в Коттаям в Керале, где изучала жизнь сирийских христиан, известных в регионе как назрани мапилла. С Анантакришной Айером, крупнейшим специалистом по этнографии Малабарского побережья Индии, Мерварты побывали в Тхиссуре, Ко- чине, затем перебрались в Тривандрам (в настоящее время - Тируванантапурам). В Тривандраме Г.Г.Х. Мерварт продолжил изучение санскрита (начатое им еще в Санкт-Петербурге) и перевел 13 драм древнеиндийского драматурга Бхасы, не так давно обнаруженных в одном из индийских собраний рукописей. Работа по переводу пьес Бхасы велась под руководством видного индийского ученого Маха- мопадхьяя Т Ганапати Шастри. К сожалению, эти переводы пропали в 1930-е гг.

В феврале 1916 г. чета Мервартов перебралась в горы Нилгири, в местечко Удагамандалам, где они получили сообщение, что Императорская академия наук продлила срок пребывания экспедиции еще на два года. Именно в 1916 г. Густав Герман Христиан Мерварт изменил имя на русское «Александр Михайлович», дабы избежать подозрений в шпионаже в пользу Германии. Мервартам предсто­ял переезд на север Индии, который считался британцами стратегически важным регионом. До переезда туда Мерварты еще успели побывать в Коимбатторе, где Александр Михайлович получил временную работу, и в Майсоре.

Третий этап экспедиции: Северная Индия

Из южной Индии Мерварты перебрались в Бенгалию, где проживали в ос­новном в Калькутте и Серампуре. В июне 1916 г. они переехали в Калькутту для изучения коллекций Индийского музея. Оттуда они совершили поездки в Лакхнау, где директор местного Провинциального музея Хирананд Шастри помог Мер- вартам заказать модели и другие экспонаты для будущей индийской экспозиции петербургского музея. Александр Михайлович продолжил путешествие на северо-запад Индии, побывал в Кашмире, где ему оказал помощь местный краевед Джагадхар Джаду Шастри. Мерварты побывали также в Лахоре, Дели, Матхуре, а затем через Варанаси вернулись в Калькутту.

В начале 1917 г. Мерварты вернулись в Калькутту, но вскоре их пригласили в расположенный вблизи нее город Серампур, где жил местный профессор Гивар- гис из назрани мапилла, которых изучала Людмила Мерварт в Керале. Гиваргис пригласил Мервартов бесплатно поселиться в общежитии серампурского коллед­жа. Это предложение было с благодарностью принято, поскольку даже на аренду жилья у супругов не было денег. Вскоре Людмила Мерварт стала преподавать в колледже для девочек. Летом 1917 г. А.М. Мерварт отправился в Ассам для изуче­ния народа кхаси. Однако в соседнее c Ассамом княжество Манипур Мерварта не пустили, возможно, из-за его немецкого происхождения.

Осенью того же года А.М. Мерварт получил место помощника хранителя Индийского музея. Находясь в этой должности по предложению директора Ин­дийского музея доктора Томаса Нельсона Аннанделя^[13], Мерварт привел в поря­док коллекции и создал экспозиции индийских музыкальных инструментов и эт­нографических предметов с Андаманских и Никобарских островов, из Централь­ной Индии и Ассама, а также подготовил два каталога этих коллекций^[14].

В конце января 1918 г. закончился срок работы А.М. Мерварта в Индийском музее. Новые предложения, включая вакансию доцента санскрита в одном из кол­леджей, не давали достаточных средств к существованию. Революционные собы­тия в России не позволяли Академии наук продлить срок командировки, в результате в феврале 1918 г. Мерварты покинули Индию на русском торговом судне «Евге­ния». Пароход и его экипаж, а также Мервартов британцы задержали на 66 дней в порту Рангуна, но затем отпустили. 26 июля 1918 г. Мерварты прибыли во Вла­дивосток.

Достижения Первой русской этнографической экспедиции на Цейлон и в Индию

Достижения участников Первой русской этнографической экспедиции на Цейлон и в Индию с целью изучения этнографии народов Южной Азии и сбора коллекций для Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого очень значительны. Участники экспедиции провели на Цейлоне и в Индии около че­тырех лет. Людмила Мерварт взяла на себя все хозяйственные заботы и заботу о здоровье своего супруга. При этом она изучала восточные языки (сингальский, малаялам, урду), записывала образцы фольклора. Александр Мерварт совершен­ствовался в знании санскрита, изучил тамильский язык, хинди и урду. Он про­вел кропотливую работу по изучению книжных собраний и музейных коллекций Южной Азии, перевел пьесы Бхасы, выполнил их литературоведческий анализ

и написал о нем статью. 6 июля 1917 г. за заслуги в изучении творчества Бхасы Мерварт был избран членом знаменитого Азиатского общества Бенгалии в Каль­кутте. Тогда же он прочел перед членами общества доклад на тему “Драмы Бха­сы: литературоведческий анализ” (“The Dramas of Bhasa: A Literary Study”). На данную тему им была также опубликована статья в журнале общества Journal and Proceedings of the Asiatic Society of Bengal^[15].

А.М. Мерварт перевел на русский язык с тамильского классическую поэму «Манимехалей», но, к сожалению, этот перевод не сохранился. Людмила Мер­варт стала в России пионером изучения малайского языка и культуры, которыми она заинтересовалась, встретив первых солдат и торговцев-малайцев на Цейло­не. Александр Мерварт создал этнографическую экспозицию Индийского музея и подготовил по ней два каталога. В благодарность за проделанный труд он получил дубликаты экспонатов для Музея антропологии и этнографии имени Петра Вели­кого. Всего же для МАЭ Мервартами было приобретено около пяти с половиной тысяч предметов. Принципы экспонирования южно-азиатских этнографических коллекций, изученных А.М. Мервартом во время командировок 1913 г. в музеи Германии, пригодились в Калькутте. Позднее принципы и методы экспонирова­ния этнографических коллекций, примененные Мервартом в Калькутте, исполь­зовались им при создании экспозиции в МАЭ. Принципы написания каталогов, примененные им в Калькутте, он использовал при написании очерка по «Отделу Индии»^[16]. Свой опыт работы в индийских музеях и принципы их организации А.М. Мерварт изложил в специальной статье «Музейное дело в Индии»^[17].

Возвращение в МАЭ

26 июля 1918 г. А.М. и Л.А. Мерварты оказались во Владивостоке. Вскоре они вместе с этнографом С.М. Широкогоровым организовали историко-филоло­гический факультет Восточного института, наследником которого является совре­менный Дальневосточный университет. Владивосток в те годы оказался ареной кровавых событий гражданской войны, и власть в нем переходила от одних к другим. Продолжать преподавание и хранить ценные музейные экспонаты Мер- вартам в таких условиях было очень трудно. В 1922 г. супруги переехали из Вла­дивостока в Харбин; в 1924 г. они перебрались в Читу и уже оттуда в Ленинград, куда они отправились в особом вагоне, в котором везли и значительную часть со­бранных ими экспонатов. Однако очень многое было оставлено ими в Индии, в частных хранилищах Коломбо, музеях Мадраса и Калькутты.

На Цейлоне старые друзья Мервартов хранили музейные экспонаты на скла­дах чайной компании «Губкин, Кузнецов и К» в Коломбо. Часть экспонатов нахо­дилась в хранилище Государственного музея в Мадрасе, а также в Индийском му­зее Калькутты. С собой во Владивосток и далее - в Ленинград Мерварты везли

11 ящиков с наиболее ценными предметами. В 1923 г. по поручению Академии наук Г.Д. Красинский вывез на торговом судне, занимавшемся доставкой чая, коллекции Мервартов и их самих доставил в Петроград (тогда уже Ленинград). Здесь Мервар- ты вновь смогли заняться индологией, этнографией и музеологией. Они разобрали привезенные ими и доставленные Красинским экспонаты (более 5 тыс. предметов); им также удалось привезти 3 тыс. негативов и фотографий, множество книг. К со­жалению, из-за задержки с доставкой грузов из Индии около четверти экспонатов были повреждены или уничтожены климатом и термитами. Однако остальное уда­лось зарегистрировать, рассортировать по нескольким тематическим коллекциям и выставить.

Научная и музейная деятельность участников экспедиции в 1924-1930 гг.

В России (с 1918 г. - во Владивостоке, с 1924 г. - в Ленинграде) участники Первой русской этнографической экспедиции на Цейлон и в Индию старались использовать приобретенные знания по этнологии^[18], музеологии^[19] и индологии с образовательными целями. Они выступали с лекциями, проводили занятия в му­зее (с 1924 г.). Александр Мерварт стоял у истоков создания радиоуниверситета и читал лекции по истории культуры Востока по радио. Жители многих отдаленных уголков Советской России узнавали благодаря его лекциям в 1928-1929 гг. о наро­дах Индии и их культуре.

Практический интерес к музеологии сохранялся у Александра Мерварта надол­го. Анализ организационных структур, финансирования, принципов менеджмента в музеях Индии, осуществленный в 1920-е гг., нашел отражение в его статьях: «Роль музеев в культуре современной Индии»^[20], «Достижения и проблемы индийской эт­нографии»^[21], содержащих информацию, полученную из первых рук опытным эт­нографом, проведшим в Южной Азии многие годы. Во второй половине 1920-х гг. А.М. Мерварт выступил организатором выставки «Театр Востока», был редактором одноименного сборника, в котором представил статью, посвященную индийскому народному театру^[22]. А.М. Мерварт являлся также пионером изучения керальского театра катхакали и опубликовал о нем статью на французском языке^[23].

Выводы

Первая русская этнографическая экспедиция на Цейлон и в Индию старто­вала в мае 1914 г. и продолжалась все сложные годы Первой мировой войны. Не­смотря на административные сложности, Российская (до 1917 г. - Императорская) академия наук сумела продлить сроки командировки Мервартов в 1916 г. Вре­мя от времени ей удавалось даже пересылать участникам экспедиции некоторые средства. В результате участники экспедиции оставались в Индии до февраля 1918 г.

Большую часть времени они тратили на изыскание дополнительных средств к существованию и источников финансирования покупки экспонатов для Музея ан­тропологии и этнографии имени Петра Великого.

Участники экспедиции собрали более 5 тыс. предметов и около 600 книг по этнографии Южной Азии, изготовили 3 тыс. фотографий. Они изучили сингаль­ский, литературный и разговорный тамильский языки, малаялам, хинди и урду. А.М. Мерварт достиг совершенства в изучении санскрита и под руководством ин­дийских пандитов перевел 13 пьес древнеиндийского драматурга Бхасы. Заслуги в изучении литературного наследия Бхасы были отмечены избранием А.М. Мер- варта членом Азиатского общества Бенгалии в Калькутте. Впоследствии А.М. Мер­варт стал пионером в изучении и преподавании тамильского языка в России. Л.А. Мерварт изучала быт и традиционные верования ряда племен и членов этно-конфессиональных групп Индии. Она стояла у истоков российского цейлоноведе- ния. Встреча с малайцами-мигрантами на Цейлоне определила ее интерес к этому народу, и в дальнейшем Л.А. Мерварт стала пионером российской малаистики.

По окончании срока командировки А.М. и Л.А. Мерварты приняли непро­стое решение вернуться в охваченную гражданской войной Россию. Во Владиво­стоке из-за невозможности немедленного переезда в Петроград участники Первой русской этнографической экспедиции на Цейлон и в Индию занимались препода­вательской деятельностью, используя уникальные знания, полученные в Южной Азии. В 1922-1924 гг. Мерварты были вынуждены перебраться в Харбин, где не оставляли исследовательскую и преподавательскую деятельность.

В 1924 г. им удалось перебраться из Харбина в Читу, а затем в Петроград (Ленинград). С собой они везли 11 ящиков самых ценных индийских экспона­тов. Остальное долго хранилось на складах и в хранилищах Коломбо, Бомбея и Калькутты. В 1923 г. усилиями Г.Д. Красинского экспонаты удалось доставить в Петроград.

С 1924 по 1930 гг. А.М. и Л.А. Мерварты активно занимались работой по реги­страции, описанию, изучению и выставлению привезенных ими экспонатов в Музее антропологии и этнографии. А.М. Мерварт издал каталог экспозиции отдела Индии. Оба ученых активно публиковались и вели преподавательскую деятельность. А.М. Мерварт стоял у истоков радиоуниверситета, он также много сделал для из­учения индийского театра. В 1929 г. им была издана первая грамматика разго­ворного тамильского языка. Интересы Л.А. Мерварт, возглавившей в МАЭ отдел Индонезии, были все больше связаны с индонезийско-малайской литературой и этнографией.

Арест Мервартов в 1929 г. по «Академическому делу» и осуждение их в 1930 г. на различные сроки разрушили судьбы этих исследователей и нанесли непоправи­мый урон отечественной науке. А.М. Мерварт скончался в 1932 г. в Усть-Печерском трудовом исправительном лагере. Л.А. Мерварт более чем на 30 лет пережила супру­га, но к индологии уже не возвращалась. Однако общим памятником усилий Первой русской этнографической экспедиции на Цейлон и в Индию остается современная экспозиция МАЭ «Народы Южной Азии», более чем наполовину составленная из предметов, привезенных из экспедиции А.М. и Л.А. Мервартами.

 

^{1 Русско-индийские отношения в 1900-1917 гг.: сборник архивных документов и материалов / отв. ред. Т.Н. Загородникова, П.М. Шаститко. М., 1999. С. 393-422; Русские на Цейлоне в XIX - начале XX в.: сборник архивных документов и материалов / сост. Т.Н. Загородникова. М., 2010. С. 235-238.}

^{2 Мерварт А.М., Мерварт Л.А. Отчет об этнографической экспедиции в Индию в 1914-1918 гг. Л., 1927.}

^{3 Краснодембская Н.Г. Русские исследователи на Цейлоне // Тезисы конференции по исто­рии, языкам и культуре Юго-Восточной Азии. Л., 1967. С. 12-13.}

^{4 Вигасин А.А. Александр и Людмила Мерварт: у истоков отечественного цейлоноведения и дравидологии // Репрессированные этнографы. М., 2003. Вып. 2. С. 375-398.}

^{5 Люстерник Е.Я. Научная экспедиция А.М. и Л.А. Мервартов в Индию в 1914-1918 гг // Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Л., 1975. Вып IV С. 58-63.}

^{6 Котин И.Ю. По следам Мервартов сто лет спустя: Коломбо и Галле // Азия и Африка сегодня. 2015. № 4. С. 69-72.}

^{7 Котин И.Ю., Соболева Е.С. По следам Мервартов: индийский маршрут // Материалы по­левых исследований МАЭ РАН / под ред. Е.Г. Федоровой. СПб., 2016. Вып. 16. С. 317-328.}

^{8 Котин И.Ю., Краснодембская Н.Г., Соболева Е.С. Экспедиция МАЭ на Цейлон и в Индию в 1914-1918 гг. История. Коллекции. Научное наследие. СПб., 2018.}

^{9 Meerwarth H. Outlines of Sinhalese Folklore // Ceylon Antiquary and Literary Register. Vol. I. Pt. 1. 1915. Pp. 4-7; Meerwarth-Levina L. The Hindu Goddess Pattini in the Buddhist Popular Beliefs of Ceylon // Ceylon Antiquary and Literary Register. 1916-1917. Vol. I. Pt. 1. Pp. 29-37.}

^{10 Мерварт A.M., Мерварт Л.А. В глуши Цейлона: путевые заметки участников экспедиции Академии наук в Индию и на Цейлон в 1914-1918 гг. Л., 1929; Переиздание: Мерварт A.M., Мерварт Л.А. В глуши Цейлона (путевые заметки участников экспедиции Академии наук в Индию и на Цейлон в 1914-1918 гг.) // Кунсткамера. Этнографические тетради. СПб., 1997. Вып. 11. С. 326-351; Кунстка­мера. Этнографические тетради. СПб., 1998. Вып. 12. С. 333-376.}

^{11   СПбФ АРАН (Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук). Ф. 142. Оп. 1 (до 1918 г.). Ед. хр. 69. Л. 1-5.}

^{12 Там же. Л. 6-9.}

^{13 Мерварт А.М., Мерварт Л.А. Отчет об этнографической экспедиции в Индию в 1914-1918 гг. Л., 1927. С. 20.}

^{14 Meerwarth A.M. A Guide to the Collection of Musical Instruments Exhibited in the Ethnographic Gallery of the Indian Museum, Calcutta. Calcutta, 1917; Meerwarth A.M. The Andamanese, Nicobarese and Hill Tribes of Assam: Ethnographic Gallery Guide. Book 2. Calcutta, 1919.}

^{15 Meerwarth A.M. The Dramas of Bhasa: A Literary Study // Journal and Proceedings of the Asiatic Society of Bengal (NS). 1917. Vol. XIII. No. 5. Pp. 261-280.}

^{16 Мерварт А.М. Отдел Индии: Краткий очерк индийской культуры по материалам Отдела Индии МАЭ. Л., 1927, вклад. л. карт.: ил., план. (Путеводитель по Музею антропологии и этногра- фии/Акад. наук СССР)}

^{17 Мерварт А.М. Музейное дело в Индии // Известия ГАИМК. Л., 1927. Т 5. С. 139-156.}

^{18 Мерварт А.М. Достижения и проблемы индийской этнографии // Этнография. М., 1927. Т 3. № 1. С. 123-126.}

^{19 Мерварт А.М. Роль музеев в культуре современной Индии // Научный работник. М., 1926. № 2. С. 84-96.}

^{20 Там же. С. 84-96.}

^{21 Мерварт А.М. Достижения и проблемы индийской этнографии // Этнография. М., 1927. Т 3. № 1. С. 123-126.}

^{22 Мерварт А.М. Индийский народный театр // Восточный театр. Л., 1929. С. 16-111.}

^{23 Meerwarth A.M. Les Kathakalis du Malabar // Journal Asiatique. 1926. Vol. 4. Pp. 198-284.}

Об авторах

Игорь Юрьевич Котин

Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН; Санкт-Петербургский государственный университет

Автор, ответственный за переписку.
Email: iykotin@kunstkamera.ru

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник ФГБУН МАЭ РАН (Кунсткамера), профессор СанктПетербургского государственного университета.

199034, Россия, Санкт-Петербург, Университетская наб., 3; 199034, Россия, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7-9

Нина Георгиевна Краснодембская

Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН

Email: nigekrasno@mail.ru

доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник ФГБУН МАЭ РАН (Кунсткамера).

199034, Россия, Санкт-Петербург, Университетская наб., 3

Елена Станиславовна Соболева

Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера) РАН; Санкт-Петербургский государственный университет

Email: soboleva@kunstkameta.ru

кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ФГБУН МАЭ РАН (Кунсткамера), доцент Санкт-Петербургского государственного университета.

199034, Россия, Санкт-Петербург, Университетская наб., 3; 199034, Россия, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7-9

Список литературы