Роль потребностей в поддержании легитимизирующих социально-политический статус-кво установок в российском контексте

Обложка

Цитировать

Полный текст

Аннотация

В последнее время исследователи обращаются к широкому спектру разных конструктов для изучения легитимизирующих оснований в общественно-политических отношениях. В качестве установок, содержащих различные основания для легитимизации существующих на данный момент социально-политических отношений (статус-кво), рассматриваются оправдание политической системы, ориентация на социальное доминирование (доминирование и антиэгалитаризм) и политический консерватизм. Поддержание данных установок связано с удовлетворением ряда психологических потребностей: эпистемических (например, потребность в когнитивной завершенности), экзистенциальных (например, потребности в безопасности) и потребности в поддержании отношений с другими людьми. Цель исследования - изучить вклад потребностей в поддержание различных установок, легитимизирующих социально-политический статус-кво в российском контексте. Для реализации представленной цели эмпирически протестирована модель, в которой потребности рассматривались в качестве предикторов, легитимизирующие установки - зависимых переменных, а социально-демографические характеристики, связанные с поддержанием легитимизирующих установок (уровень дохода индивидов, субъективный социальный статус, возраст и пол респондентов), - контрольных переменных. В онлайн-исследовании приняли участие 387 жителей России в возрасте от 18 до 73 лет, которые заполняли методики на оценку потребности в когнитивной завершенности, страха смерти, потребности в поддержании отношений, ориентации на социальное доминирование, оправдания политической системы и политического консерватизма. Полученные данные обрабатывались при помощи моделирования структурными уравнениями. Результаты показали, что наиболее существенный и последовательный вклад в поддержании легитимизирующих установок вносят эпистемические потребности (в частности, потребность в когнитивной завершенности). При этом наличие в обыденных представлениях системы легитимизирующих установок позволяет в зависимости от контекста (например, наличие или отсутствие угроз) или социально-демографических характеристик индивида (например, возраст и социально-экономический статус) реализовывать разные потребности, что обеспечивает гибкость процесса социального познания.

Полный текст

Введение Исследователи обратили внимание на то, что в ситуации несправедливого распределения власти и ресурсов, люди склонны «оправдывать» существующую систему отношений (Jost, 2020). Более того, общества с крайне выраженным неравенством продолжают функционировать достаточно долгое время. Одной из причин этого является широкое распространение в обществе установок, которые легитимизируют (придают «законность» в глазах людей) существующий социальный и политический порядок отношений между различными социальными группами (статус-кво). К числу важных легитимизирующих социально-политический статус-кво установок Дж. Джост относит оправдание системы, ориентацию на социальное доминирование (ОСД) и политический консерватизм (Jost, 2020). Согласно результатам исследований, в обыденных представлениях людей данные установки достаточно часто связаны между собой, так как, в итоге, обеспечивают поддержку существующих отношений между различными социальными группами (Azevedo et al., 2017; Kay et al., 2014; Napier, Jost, 2008; Wilson, Sibley, 2013). При этом основания для легитимизации социально-политического статуса-кво, заложенные в каждой установке, различаются, что имеет важное значения для прогнозирования и лучшего понимания социального поведения (Brandt, Reyna, 2012). Оправдание системы определяется как склонность поддерживать и защищать статус-кво (Jost, Banaji, 1994). В данном случае представление о легитимности статус-кво возникает благодаря тому, что оправдывающий систему человек рационализирует отношения между группами с разным социальным статусом, объясняя положение каждой группы в социальной иерархии количеством усилий, которые те прилагают для повышения/поддержания своего статуса. В результате положение групп в обществе считается справедливым, а, следовательно, легитимным. На уровне поведения оправдание системы приводит к активному сопротивлению социальным изменениям, которые могли бы нарушить привычный статус-кво или к бездействию, которое также способствует сохранению существующих отношений (Агадуллина и др., 2021). Ориентация на социальное доминирование (ОСД) выражается в предпочтении групповой иерархии (доминирование) и поддержке неравенства между группами (антиэгалитаризм) (Ho et al., 2012). Согласно теории социального доминирования, социальная иерархия сформировалась эволюционно, следовательно, статус и власть, которыми наделяются группы на разных ступенях социальной лестницы, рассматриваются как естественно заданные, что и определяет их легитимность в глазах людей (Pratto et al., 1994). В целом, существующая система отношений сохраняется и поддерживается за счет принятия неравенства в обществе как неизбежного, и одобрения иерархических отношений между группами как исторически и культурно обоснованных. Консерватизм включает в себя поддержку традиционалистских ценностей в социальной, культурной, политической и экономической сферах, а также представление о том, что именно такие ценности и являются «нормой» для общества (Jost et al., 2003). В данном случае представления о легитимности системы обеспечиваются как благодаря вере в справедливость традиционалистского устройства общества, где верхние позиции в иерархии занимают люди, поддерживающие «правильные» ценности, так и благодаря принятию существующего неравенства как культурно обусловленного. Люди с высоким уровнем консерватизма активно противостоят «девиантным» группам и идеям, которые, с их точки зрения, несут угрозу традиционным ценностям (Jost et al., 2003), что и обеспечивает устойчивость и сохранность отношений, выстроенной на основе данных ценностей. В силу того, что содержательно легитимизирующие установки отличаются, возникает закономерный вопрос о том, что способствует тому, что люди будут разделять и одобрять ту или иную установку и, следовательно, что может «запускать» определенный поведенческий механизм защиты статус-кво. Дж. Джост с коллегами высказали предположение, что широкое распространение в обыденном сознании и поддержание различных легитимизирующих установок могут быть связаны с тем, что они позволяют людям эффективно реализовывать целый ряд важных психологических потребностей, среди которых эпистемические потребности (epistemic needs), экзистенциальные потребности (existential needs) и потребность в поддержании отношений (relational needs) (Hennes et al., 2012; Jost et al., 2003). К эпистемическим потребностям относятся потребность в порядке, структуре, когнитивной завершенности и познании, а также избегание неопределенности и двусмысленности. Легитимизирующие установки позволяют индивидам сформировать простое и понятное представление о системе социальных и политических отношений, в рамках которых можно эффективно использовать легко предсказуемые паттерны социального поведения (Jost et al., 2017a), что и способствует реализации эпистемических потребностей. Экзистенциальные потребности связаны с поиском смысла жизни и избегания смерти. В данном случае установки, легитимизирующие социально-политический статус-кво, усиливают восприятие мира (например, страны, где живет человек) как безопасного места, где люди, наделенные властью, защищают народ от внешних и внутренних угроз (страх смерти) (Jost et al., 2017b). Способность легитимизирующих установок усиливать чувство безопасности позволяет эффективно реализовать экзистенциальные потребности. И, наконец, потребность в поддержании отношений выражается в желании иметь частые, стабильные и эмоционально приятные взаимодействия с другими людьми (Stern et al., 2014). Легитимизирующие установки задают ориентиры «восприятия мира» (например, через отношение к различным группам или систему ценностей), что способствует формированию представлений об «общей реальности», а также возникновению чувства сопричастности и групповой сплоченности (Jost, Ledgerwood, Hardin, 2008; Jost et al., 2017b). Предыдущие исследования показали, что реализация всех трех потребностей способствует оправданию системы, позволяя человеку «видеть» мир более структурированным, чувствовать себя более защищенным и единым с другими людьми (Jost, Ledgerwood, Hardin, 2008; Jost et al., 2017a; 2017b). В то же время консервативные установки в большей степени связаны с удовлетворением эпистемических потребностей. Многочисленные кросс-культурные данные подтвердили, что политический консерватизм положительно связан с нетерпимостью к двусмысленности и неопределенности; потребностями в когнитивной завершенности, структуре и порядке (Cichocka, Jost, 2014; De Zavala, Cislak, Wesolowska, 2010; Jost et al., 2017a; Kossowska, Van Hiel, 2003). Кроме этого, в некоторых условиях (например, политической нестабильности, экономического кризиса, войны или террористической угрозы) консерватизм может способствовать удовлетворению экзистенциальной потребности, усиливая чувство защищенности (Jost et al., 2017b; Nail, McGregor, 2009). Относительно ОСД, имеющиеся эмпирические данные, указывают на то, что в целом данная установка негативно связана с потребностью в познании (Tam, Leung, Chiu, 2008), в то время как подшкала ОСД «антиэгалитаризм», не связана с данной потребностью (Federico, Ergun, Hunt, 2014; Ksiazkiewicz, Ludeke, Krueger, 2016). Таким образом, на настоящий момент существуют данные, которые позволяют говорить о связях между реализацией потребностей и поддержанием легитимизирующих установок в западноевропейском и североамериканском социально-политическом контекстах. При этом, как неоднократно подчеркивают исследователи, распространение и поддержание определенных легитимизирующих установок связаны с общим социальным и политическим контекстом страны и, например, закономерности, характерные для западных стран, не воспроизводятся в странах Восточной Европы (Cichocka, Jost, 2014; Kossowska, Van Hiel, 2003). В связи с чем основной исследовательский вопрос настоящей работы - соотносится ли предложенная Дж. Джостом с коллегами теоретическая модель роли потребностей в поддержании установок, легитимизирующих социально-политический статус-кво, с данными, полученными в российском социально-политическом контексте? В этом случае новизна исследования состоит не только в проверке основного положения об оправдании системы через перспективу мотивированного социального познания в России, но и комплексном анализе роли рассматриваемых потребностей в представленности разных легитимизирующих установок в рамках одного исследования. Цель исследования - изучить вклад потребностей в поддержании различных установок, легитимизирующих социально-политический статус-кво в России. В общественном дискурсе любой страны представлены различные мнения о том, насколько легитимна существующая система социальных и политических отношений между разными группами (статус-кво). Степень согласия индивидов с тем, что статус-кво правильный, справедливый и законный в силу естественных или исторических причин, отражает уровень поддержания легимизирующих установок в обществе. Согласно данным, полученным Е. Агадуллиной с коллегами (Agadullina et al., 2021), доли россиян, которые слабо, сильно или умеренно поддерживают политическую систему в России практически равны, что свидетельствует о высокой дифференциации представлений и делает особо актуальным анализ факторов, способствующих легитимизации в представлениях россиян социально-политической системы. Для реализации представленной цели была эмпирически протестирована модель, в которой потребности (эпистемические, экзистенциальные и потребность в поддержании отношений) рассматривались в качестве предикторов, а легитимизирующие установки (оправдание политической системы, политический консерватизм, а также подшкалы ОСД «доминирование» и «антиэгалитаризм») - в качестве зависимых переменных. Данные кросс-культурных исследований демонстрируют, что уровень поддержки различных легитимизирующих установок может зависеть от целого ряда социально-демографических переменных (уровень дохода, субъективный социальный статус, возраст и пол респондентов) (Vargas-Salfate et al., 2018), которые были добавлены в модель в качестве контрольных. Такой тип анализа позволит оценить в какой мере каждая исследуемая потребность при контроле роли других потребностей и социально-демографических характеристик респондентов объясняет поддержание различных легитимизирующих установок. Процедура и методы исследования Выборка исследования. В исследовании приняли участие 387 жителей России (50,3 % женщин; 49,7 % мужчин,) в возрасте от 18 до 73 лет (M = 35,9; SD = 11,8). Большинство респондентов имеют законченное высшее образование - 52,3 % (n = 203), идентифицируют себя как русских - 93,3 % (n = 362) и не считают себя религиозными людьми - 52,8 % (n = 205). Процедура и методики исследования. Опрос был проведен в сентябре 2021 года на платформе «Яндекс.Толока». Участники исследования получали денежное вознаграждение. Респондентов знакомили с целью и процедурой опроса. После ознакомления с пунктами информированного согласия, участники приступали к заполнению опроса, включающего следующие измерения. Оправдание политической системы измерялось с помощью русскоязычной адаптации шкалы Дж.Джоста (Agadullina et al., 2021; Jost et al., 2010). Шкала включает 9 утверждений (например, «Сегодня в России власть заслуженно пользуется поддержкой большинства»). Респонденты оценивали каждое суждение по шкале от 1 (абсолютно не согласен) до 9 (абсолютно согласен) (α-Кронбаха = 0,96). ОСД было измерено с помощью русскоязычной адаптации шкалы Дж. Сиданиуса и Ф. Пратто (Гулевич и др., 2018; Pratto et al., 1994). Шкала включает 10 суждений, пять из которых составляют субшкалу «доминирование» (например, «Одни группы людей лучше, чем другие») (α-Кронбаха = 0,81), а пять - субшкалу «антиэгалитаризм» (например, «Хорошо, когда существует равенство между разными группами людей») (α-Кронбаха = 0,83). Респонденты выражали свое согласие или не согласие с каждым суждением по шкале от 1 (абсолютно не согласен) до 7 (абсолютно согласен). При обработке данных суждения субшкалы «антиэгалитаризм» перекодировались в обратные, так чтобы больший балл соответствовал большей поддержке антиэгалитаризма. Политический консерватизм измерялся с помощью вопроса - «Укажите, пожалуйста, к какой части спектра политических предпочтений Вы бы себя отнесли? Либералы поддерживают прогрессивные изменения, защиту прав и свобод человека, уравнивание в правах меньшинств, консерваторы выступают за поддержку традиций и устоявшегося порядка, считают, что резкие перемены вредны для общества» (Kroh, 2007). Респонденты отмечали свои политические предпочтения от 1 (либеральные взгляды) до 7 (консервативные взгляды). Распределение шкалы значительно отличается от нормального (W = 0,93, p < 0,01). Потребность в когнитивной завершенности измерялась с помощью шкалы из двенадцати утверждений в адаптации М.Ясина и О.Хухлаева (например, «Мне не нравится, когда чье-то высказывание можно трактовать по-разному») (Roets, Van Hiel, 2011). Респонденты отмечали степень согласия с утверждениями от 1 (совершенно не согласен) до 6 (совершенно согласен) (α-Кронбаха = 0,82). Страх смерти измерялся с помощью субшкалы «страх смерти» из методики «Отношение к смерти» (Чистопольская и др., 2017; Wong et al., 1994). Субшкала включает четыре утверждения (например, «Перспектива собственной смерти вызывает у меня беспокойство»). Респонденты оценивали каждое суждение по шкале от 1 (абсолютно не согласен) до 7 (абсолютно согласен) (α-Кронбаха = 0,92). Потребность в поддержании отношений измерялась с помощью шкалы из трех утверждений (например, «Я предпочитаю иметь собственное уникальное представление о мире») (Hennes et al., 2012). Респонденты отмечали степень согласия с утверждениями от 1 (абсолютно не согласен) до 7 (абсолютно согласен) (α-Кронбаха = 0,70). При обработке данных суждения перекодировались в обратные, так чтобы большее значение соответствовало большей потребности в поддержании отношений. Доход определялся с помощью выбора наиболее подходящего уровня обеспеченности респондента среди опций «Не хватает денег даже на еду», «Хватает на еду, но не хватает на покупку одежды и обуви», «Хватает на одежду и обувь, но не хватает на покупку мелкой бытовой техники», «Хватает денег на различные покупки, но покупка дорогих вещей (компьютера, стиральной машины, холодильника) требует кредита», «Хватает денег на все, а на покупку квартиры, машины, дачи необходимо накапливать денежные средства» или «Могу позволить себе все». Субъективный статус измерялся с помощью вопроса «Где бы Вы поместили себя на этой лестнице, чтобы проиллюстрировать свое социально-экономическое положение по сравнению с другими людьми в России в данный момент? 11 - на самом верху, 6 - где-то в середине, и 1 - в самом низу» (Adler et al., 1994). Образование измерялось с помощью выбора самого высокого полученного уровня образования из представленных опций: начальное, среднее (школа), среднее специальное (техникум), незаконченное высшее (обучаюсь в данный момент на программе бакалавриата/специалитета), законченное высшее, кандидат наук, два и более высших образования. Обработка результатов осуществлялась в RStudio с помощью корреляционного анализа (критерий корреляции Спирмена) и регрессионного анализа. Для оценки роли различных потребностей в поддержании установок, легитимирующих социально-политический статус-кво, было проведено моделирование структурными уравнениями с помощью статистического пакета lavaan (версия 0.6-8). Для оценки качества модели использовались следующие показатели: отношение хи-квадрата к числу степеней свободы (χ2/df), среднеквадратическая ошибка аппроксимации (RMSEA), сравнительный индекс соответствия (CFI), индекс Такера-Льюиса (TLI), стандартизованный корень среднеквадратического остатка (SRMR). Оценка качества модели производилась, исходя из следующих значений показателей: RMSEA < 0,06 и SRMR ≤ 0,08; TLI ≥ 0,90; CFI ≥ 0,90 и X2/df < 3 (Schreiber et al., 2006). Результаты В табл. 1 представлена описательная статистика и корреляции между исследуемыми переменными. Полученные на этапе корреляционного анализа результаты в целом соответствуют теоретическим положениям и эмпирическим данным предыдущих исследований. В частности, наблюдается связь между двумя субшкалами ОСД («антиэгалитаризм» и «доминирование»), а также связь политического консерватизма с оправданием политической системы и субшкалами ОСД, что в целом подчеркивает схожесть конструктов как легитимизирующих установок. При этом не было выявлено значимой корреляции между оправданием политической системы и субшкалами ОСД «доминирование» и «антиэгалитаризм». Последние данные могут свидетельствовать о том, что в исследуемом контексте оправдание политической системы и субшкалы ОСД могут иметь разные основания для легитимизации социально-политического статус-кво в России. Таблица 1/ Table 1 Описательная статистика и интеркорреляции основных переменных/ Descriptive Statistics and Intercorrelations of Main Variables Переменные/ Variables M (SD) 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 1.Оправдание/ System Justification 4,25 (2,16) 2.Доминирование/ Dominance 2,92 (1,36) 0,07 3.Антиэгалитаризм/ Anti-egalitarianism 2,97 (1,45) -0,05 0,35*** 4.Консерватизм/ Conservatism 3,68 (1,76) 0,49*** 0,15** 0,14** 5.Завершенность/ Closure 3,69 (0,86) 0,26*** 0,15** -0,18*** 0,16** 6.Страх смерти/ Fear of death 3,95 (2,01) 0,07 0,14** -0,03 0,01 0,24*** 7.Отношения/ Relational needs 3,04 (1,33) 0,02 -0,18*** 0,12* -0,02 -0,23*** -0,01 8.Возраст/ Age 35,76 (11,44) 0,18*** -0,06 -0,08 0,34*** 0,17*** 0,01 -0,06 9.Образование/ Education 4,27 (1,19) 0,06 -0,05 -0,07 0,11* 0,01 -0,04 -0,06 0,25*** 10.Доход/ Income 3,47 (1,11) 0,07 0,12* 0,04 0,13** -0,07 -0,04 -0,11* 0,06 0,14** 11.Субъективный статус/ Subjective status 5,22 (1,67) 0,15** 0,05 0,08 0,02 -0,06 0,05 -0,07 -0,06 0,08 0,37*** Примечание: критерий корреляции Спирмена; Оправдание - оправдание политической системы, Доминирование - субшкала ОСД, Антиэгалитаризм - субшкала ОСД, Завершенность - Потребность в когнитивной завершенности, Отношения - потребность в поддержании отношений; * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001 Notes: Spearman’s rank correlation coefficient; System Justification - Political System Justification, Dominance - SDO subscale, Anti-egalitarianism - SDO subscale, Closure - Need for cognitive closure * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001 Для оценки роли различных потребностей в поддержании легитимирующих социально-политический статус-кво установок было проведено моделирование структурными уравнениями. Все конструкты, измеренные более чем одним суждением, были введены в модель как латентные переменные, для повышения точности модели и уменьшения вероятности возникновения ошибки первого рода. Кроме этого, в модель включались выявленные на этапе корреляционного анализа связи между ключевыми переменными. Исследуемая модель показала хорошее соответствие данным χ2 (850) = 1527,760; RMSEA = 0,045; SRMR = 0,060; TLI = 0,913; CFI = 0,921. Подробные результаты для каждой переменной представлены в табл. 2, а визуализация модели с указанием значимых связей - на рис. 1. Таблица 2/ Table 2 Результаты проверки модели/ Model Fit Переменные/ Variables Оправдание/ System Justification Доминирование/ Dominance Антиэгалитаризм/ Anti-egalitarianism Консерватизм/ Conservatism B (SE) CI Bstd B (SE) CI Bstd B (SE) CI Bstd B (SE) CI Bstd Завершенность/ Closure 0,88*** (0,17) 0,55; 1,22 0,34*** 0,13 (0,11) -0,09; 0,34 0,07 -0,25** (0,08) -0,42; -0,09 -0,22** 0,31* (0,12) 0,06; 0,55 0,15* Страх смерти/ Fear of death -0,07 (0,07) -0,20; 0,06 -0,06 0,12** (0,05) 0,03; 0,22 0,15** 0,02 (0,03) -0,05; 0,08 0,03 -0,02 (0,05) -0,11; 0,08 -0,02 Отношения/ Relational need 0,51** (0,17) 0,18; 0,85 0,19** -0,36** (0,12) -0,59; -0,12 -0,20** 0,10 (0,08) -0,07; 0,26 0,08 0,08 (0,13) -0,17; 0,33 0,04 Пол/ Gender 0,13 (0,22) -0,30; 0,56 0,03 -0,60*** (0,16) -0,91; -0,29 -0,20*** -0,21 (0,11) -0,43; 0,01 -0,11 -0,23 (0,17) -0,56; 0,10 -0,07 Возраст/ Age 0,03** (0,01) 0,01; 0,05 0,14** -0,02** (0,01) -0,03; -0,00 -0,12** -0,01 (0,01) -0,01; 0,00 -0,06 0,05*** (0,01) 0,03; 0,06 0,30*** Образование/ Education -0,01 (0,10) -0,20; 0,18 -0,01 -0,05 (0,07) -0,19; 0,08 -0,04 -0,03 (0,05) -0,12; 0,06 -0,04 0,30 (0,07) -0,12; 0,17 0,02 Доход/ Income 0,10 (0,11) -0,11; 0,30 0,05 0,20** (0,08) 0,05; 0,35 0,15** 0,01 (0,05) -0,09; 0,11 0,01 0,18* (0,08) 0,03; 0,34 0,12* Субъективный статус/ Subjective Status 0,25*** (0,07) 0,11; 0,39 0,19 0,07 (0,05) -0,03; 0,17 0,08 0,06 (0,04) -0,01; 0,13 0,13 0,02 (0,05) -0,09; 0,12 0,01 R2 0,17 0,09 0,17 0,14 Примечание: Bstd - стандартизованный коэффициент, SE - стандартная ошибка, CI - доверительный интервал. Оправдание - оправдание политической системы, Доминирование - субшкала ОСД, Антиэгалитаризм - субшкала ОСД, Завершенность - Потребность в когнитивной завершенности; Отношения - потребность в поддержании отношений ; * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001 Notes: Bstd - standardized coefficients, SE - standard error, CI - confidence interval, System Justification - Political System Justification, Dominance - SDO subscale, Anti-egalitarianism - SDO subscale, Closure - Need for cognitive closure; * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001 Как видно из табл. 2 и рис. 1 при контроле социально-демографических переменных (пол, возраст, образование, доход и субъективный статус) эпистемические потребности, операционализируемые через потребность в когнитивной завершенности, являются наиболее последовательным предиктором легитимизирующих установок, позитивно предсказывая оправдание политической системы (β = 0,88; SE =0,17; t (850) = 5,18; p < 0,001) и политический консерватизм (β = 0,31; SE = 0,12; t (850) = 2,48; p = 0,013), но негативно - антиэгалитаризм (β = -0,25; SE = 0,08; t (850) = -3,01; p = 0,003). Экзистенциальная потребность в безопасности, измеренная через страх смерти, предсказывает только значение субшкалы ОСД «доминирование» (β = 0,12; SE = 0,05; t (850) = 2,68; p = 0,007), т.е. предпочтения групповой иерархии как способа организации общества. И, наконец, потребность в поддержании отношений положительно предсказывает оправдание политической системы (β = 0,51; SE = 0,17; t (850) = 2,98; p = 0,003) и отрицательно - значение субшкалы ОСД «доминирование» (β = -0,36; SE = 0,12; t (850) = -2,95; p = 0,003). В целом стоит отметить, что субшкала ОСД «доминирование» слабее всего предсказывается различными потребностями (процент объясняемой дисперсии не превышает 9 %), что может свидетельствовать о наличии более сильных предикторов, которые способствуют поддержанию данной установки. Выявленная роль социально-демографических переменных в поддержании легитимизирующих установок в целом повторяет результаты предыдущих исследований: готовность оправдывать политическую систему, поддержание установок на доминирование и консерватизм растут с увеличением возраста[18]; оправдание политической системы увеличивается с ростом субъективного социального статуса (Agadullina et al., 2021); консерватизм и поддержание установок на доминирование увеличиваются с ростом объективного дохода (Jost et al., 2017a); женщины по сравнению с мужчинами меньше поддерживают установки на «доминирование» (Pratto et al., 1994). В совокупности эти результаты позволяют утверждать, что при контроле социально-демографических переменных все исследуемые потребности вносят значимый и независимый вклад в поддержание легитимизирующих социально-политический статус-кво установок. Рис. 1. Визуализация значимых результатов/ Figure 1. Presentation of significant results Примечание: Оправдание - оправдание политической системы, Доминирование - субшкала ОСД, Антиэгалитаризм - субшкала ОСД, Завершенность - Потребность в когнитивной завершенности, Отношения - потребность в поддержании отношений; на рисунке приведены стандартизованные коэффициенты; кругом обозначены латентные переменные, квадратом - наблюдаемые; контрольные переменные на рисунке не отображены. * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001 Notes: System Justification - Political System Justification, Dominance - SDO subscale, Anti-egalitarianism - SDO subscale, Cognitive closure - Need for cognitive closure; the picture illustrated the standardized coefficients; the circle means latent variables, the square - observables; control variables were not shown. * p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001 Обсуждение результатов Цель данного исследования состояла в изучении вклада различных потребностей в поддержании установок, легитимизующих социально-политический статус-кво. Было показано, что наиболее существенный и последовательный вклад в поддержании легитимизирующих установок вносит потребность в когнитивной завершенности. Данная тенденция в полной мере соотносится с результатами, полученными на выборках из разных стран (см., например, Cichocka, Jost, 2014; Jost et al., 2017a), и свидетельствуют о том, что вне зависимости от того, какое именно основание для легитимизации статус-кво заложено в установках (например, представления относительно естественных, «правильных» и/или справедливых отношениях между группами с разным социальным статусом), они позволяют индивидам поддерживать структурированную и непротиворечивую картину мира. Согласно полученным данным, если у человека выражена потребность видеть мир понятным и структурированным, то он в большей степени оправдывает политическую систему, демонстрирует политический консерватизм и меньше поддерживает антиэгалитарные установки. Последний результат характерен для посткоммунистических стран (Golec, 2002; Roets et al., 2015), где именно «равное» общество кажется наиболее структурированным и понятным, и в экономической сфере сохраняется ориентация на равенство (Kossowska, Van Hiel, 2003). В целом вклад потребности в когнитивной завершенности в поддержании установок, легитимизирующих социально-политический статус-кво, может также отражать специфику российского общества. Согласно опросам общественного мнения, реализованным Левада-центром, большинство россиян рассматривают политику как непонятную сферу, заниматься которой должны профессионалы[19], вследствие чего они не интересуются политикой[20], демонстрируют низкую политическую самоэффективность[21] и в качестве участия в политической жизни предпочитают абсентеизм[22]. В результате, широкое распространение установок, легитимизирующих социально-политический статус-кво, позволяет упростить процесс познания и принятия решения в неинтересной и непонятной сфере жизни, что и способствует сохранению устоявшихся отношений между различными социальными группами. Представленные результаты также демонстрируют, что актуализация экзистенциальной потребности в безопасности, вызванной мыслями о смерти, способствует предпочтению строгой иерархии как способа организации общества. Предыдущие исследования выявили, что реальная или воспринимаемая угроза связаны с поддержкой иерархической структуры общества, в которой власть концентрируется у ограниченного количества людей (Morrison, Ybarra, 2008). В контексте социально-политических отношений в России также было показано, что для населения характерно возлагать функцию защиты от политических угроз «на сильную руку власти»[23]. Как уже упоминалось выше, низкая включенность населения в политическую жизнь может компенсироваться поддержкой сильного руководителя и готовностью передать ему неограниченную власть, тем самым закрепляя строгую иерархическую структуру социально-политических отношений в стране. Интересно, что в отличие от результатов, полученных в зарубежных исследованиях (см., например, Jost et al., 2017b), в представленном исследовании экзистенциальная потребность оказалась не связана с поддержкой консервативных идей. Различия в результатах могут свидетельствовать о разных уровнях угрозы (личный страх смерти и коллективный страх смерти). Вероятно, для «консервативного сдвига» большую роль играет переживание коллективной угрозы в сравнении с личным страхом смерти (Jost et al., 2017a). И, наконец, потребность в поддержании отношений вносит позитивный вклад в готовность оправдывать политическую систему и негативный - в поддержку иерархического устройства общества (субшкала ОСД «доминирование»). Этот результат демонстрирует, что данные установки имеют разные основания для легитимизации социально-политического статуса-кво (Brandt, Reyna, 2012), так как они не только не связаны между собой, но и вносят противоположный вклад в реализацию потребности в поддержании отношений. Оправдывая устоявшуюся систему социально-политических отношений, люди формируют для себя простую и упорядоченную картину распределения власти, позволяющую соотнести свое видение мира с «нормативным представлением» большинства и, тем самым, поддерживать чувство принадлежности к общей структуре (Jost, Ledgerwood, Hardin, 2008). В то время как поддержка иерархического устройства общества не предполагает, что люди на разных ступенях социальной лестницы будут/должны стремиться к поддержанию хороших отношений друг с другом и формированию «общей реальности». Предыдущие исследования неоднократно демонстрировали, что чем сильнее выражена иерархия в обществе, тем более напряжённые межгрупповые отношения (Wilkinson, Pickett, 2010). Иными словами, поддержание отношений с другими людьми не является необходимым условием в иерархическом обществе, что и подтвердилось в данном исследовании. Таким образом, можно заключить, что актуализация различных потребностей может привести к различным основаниям для легитимизации социально-политического статус-кво. При этом наличие в обыденных представлениях целого ряда как связанных, так и независимых легитимизирующих установок может способствовать большей адаптивности и гибкости процесса социального познания. Заключение Проведенное исследование позволяет сформулировать следующие основные выводы. 1. Теоретическая модель роли потребностей в поддержании различных легитимизирующих установок успешно воспроизводится на российских данных, демонстрируя, что реализация разных потребностей может вносить вклад как в поддержание одних и тех же, так и разных легитимизирующих установок. 2. По сравнению с данными, полученными в западноевропейском и североамериканском социально-политическом контекстах, у российских респондентов поддержание легитимизующих социально-политический статус-кво установок, прежде всего, помогает индивидам сохранять структурированную и непротиворечивую картину отношений между группами с разным статусом, реализуя эпистемические потребности (в частности, потребность в когнитивной завершенности) и в меньшей степени снижать воспринимаемую угрозу и поддерживать отношения с другими людьми. Представленное исследование имеет ряд ограничений, которые следует принять во внимание. Прежде всего сбор данных был осуществлен в период, связанный с актуализацией угроз на системном и индивидуальном уровнях (пандемия коронавирусной инфекции, общая политическая и социальная напряженность), что могло сказаться на полученных результатах, так как переживание угрозы могло дополнительно актуализировать готовность защищать статус-кво, поддерживая различные легитимизирующие установки. Еще одно ограничение связано с тем, что по шкале оценки политического консерватизма не было выявлено четкого разграничения людей на поддерживающих либеральную или консервативную повестку. Большинство респондентов отнесли себя к середине шкалы, что свидетельствует о том, что их представления о собственной политической позиции не сформированы достаточно однозначно. Несомненно, этот «сдвиг к центру» мог сказаться на результатах, которые были получены. Ряд исследователей отмечает, что в посткоммунистических странах у людей достаточно часто нет в представлениях устойчивой дихотомии политических ориентаций «либерализма-консерватизма», характерной для многих западных стран (Tavits, Letki, 2009). В результате для исследований, проводимых в России, может требоваться специфический инструментарий, позволяющий оценить политические ориентации не в терминах дихотомии «либерализм-консерватизм». Учет представленных ограничений в будущих исследованиях позволит получить более комплексное представление о природе социально-политических установок в российском социально-политическом контексте.
×

Об авторах

Ирина Сергеевна Прусова

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Автор, ответственный за переписку.
Email: iprusova95@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-9298-2408

младший научный сотрудник, научно-учебная лаборатория психологии социального неравенства, департамент психологии

Российская Федерация, 101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 20

Наталья Игоревна Богатырева

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Email: bogatireva.natacha@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-6024-2322

стажер-исследователь, научно-учебная лаборатория психологии социального неравенства, департамент психологии

Российская Федерация, 101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 20

Елена Рафиковна Агадуллина

Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Email: eagadullina@hse.ru
ORCID iD: 0000-0002-1505-1412

кандидат психологических наук, доцент департамента психологии

Российская Федерация, 101000, Москва, ул. Мясницкая, д. 20

Список литературы

  1. Adler, N.E., Boyce, T., Chesney, M.A., Cohen, S., Folkman, S., Kahn, R.L., & Syme, S.L. (1994). Socioeconomic status and health: The challenge of the gradient. American Psychologist, 49(1), 15–24. https://doi.org/10.1037/0003-066X.49.1.15
  2. Agadullina, E., Ivanov, A., & Sarieva, I. (2021). How do Russians perceive and justify the status quo: Insights from adapting the system justification scales. Frontiers in Psychology, 12, 717838. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2021.717838
  3. Агадуллина Е.Р., Иванов А.А., Сариева И.Р., Прусова И.С. Теория оправдания системы: новый взгляд на проблему неравенства // Современная зарубежная психология. 2021. Т. 10. № 1. С. 132–141. https://doi.org/10.17759/jmfp.2021100113
  4. Azevedo, F., Jost, J.T., & Rothmund, T. (2017). “Making America great again:” System justification in the U.S. presidential election of 2016. Translational Issues in Psychological Science, 3(3), 231–240. https://doi.org/10.1037/tps0000122
  5. Brandt, M.J., & Reyna, C. (2012). Social dominance or system justification? The acceptance of inequality and resistance to social change as unique system-relevant motivations. SSRN Electronic Journal. https://doi.org/10.2139/ssrn.2165690
  6. Чистопольская К.А., Митина О.В., Ениколопов С.Н., Николаев Е.Л., Семикин Г.И., Озоль С.Н., Чубина С.А. Создание кратких русскоязычных версий опросников «Отношение к смерти» и «Страх личной смерти» // Суицидология. 2017. Т. 8. № 4 (29). C. 43–55.
  7. Cichocka, A., & Jost, J.T. (2014). Stripped of illusions? Exploring system justification processes in capitalist and post-Communist societies. International Journal of Psychology, 49(1), 6–29. https://doi.org/10.1002/ijop.12011
  8. De Zavala, A.G., Cislak, A., & Wesolowska, E. (2010). Political conservatism, need for cognitive closure, and intergroup hostility. Political Psychology, 31(4), 521–541. https://doi.org/10.1111/j.1467-9221.2010.00767.x
  9. Federico, C.M., Ergun, D., & Hunt, C. (2014). Opposition to equality and support for tradition as mediators of the relationship between epistemic motivation and system-justifying identifications. Group Processes & Intergroup Relations, 17(4), 524–541. https://doi.org/10.1177/1368430213517273
  10. Golec, A. (2002). Need for cognitive closure and political conservatism: Studies on the nature of the relationship. Polish Psychological Bulletin, 33(4), 5–12.
  11. Гулевич О.А., Агадуллина Е.Р., Хухлаев О.Е. Одобрение групповой иерархии: русскоязычная версия шкалы для измерения ориентации на социальное доминирование // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2018. Т. 15. № 3. С. 407–426. https://doi.org/10.17323/1813-8918-2018-3-407-426
  12. Hennes, E.P., Nam, H.H., Stern, C., & Jost, J.T. (2012). Not all ideologies are created equal: Epistemic, existential, and relational needs predict system-justifying attitudes. Social Cognition, 30(6), 669–688. https://doi.org/10.1521/soco.2012.30.6.669
  13. Ho, A.K., Sidanius, J., Pratto, F., Levin, S., Thomsen, L., Kteily, N., & Sheehy-Skeffington, J. (2012). Social dominance orientation: Revisiting the structure and function of a variable predicting social and political attitudes. Personality and Social Psychology Bulletin, 38(5), 583–606. https://doi.org/10.1177/0146167211432765
  14. Jost, J.T. (2020). A theory of system justification. Cambridge: Harvard University Press. https://doi.org/10.4159/9780674247192
  15. Jost, J.T., & Banaji, M.R. (1994). The role of stereotyping in system‐justification and the production of false consciousness. British Journal of Social Psychology, 33(1), 1–27. https://doi.org/10.1111/j.2044-8309.1994.tb01008.x
  16. Jost, J.T., Glaser, J., Kruglanski, A.W., & Sulloway, F.J. (2003). Political conservatism as motivated social cognition. Psychological Bulletin, 129(3), 339–375. https://doi.org/10.1037/0033-2909.129.3.339
  17. Jost, J.T., Ledgerwood, A., & Hardin, C.D. (2008). Shared reality, system justification, and the relational basis of ideological beliefs. Social and Personality Psychology Compass, 2(1), 171–186. https://doi.org/10.1111/j.1751-9004.2007.00056.x
  18. Jost, J.T., Liviatan, I., van der Toorn, J., Ledgerwood, A., Mandisodza, A., & Nosek, B.A. (2010). System justification: How do we know it's motivated? In D.R. Bobocel, A.C. Kay, M.P. Zanna & J.M. Olson (Eds.), The Psychology of Justice and Legitimacy (pp. 173–203). New York: Psychology Press. https://doi.org/10.4324/9780203837658
  19. Jost, J.T., Sterling, J., & Stern, C. (2017a). Getting closure on conservatism, or the politics of epistemic and existential motivation. In C.E. Koptez & A. Fishbach (Eds.), The Motivation-Cognition Interface: From the Lab to the Real World: A Festschrift in Honor of Arie W. Kruglanski (pp. 56–87). New York: Routledge. https://doi.org/10.4324/9781315171388-4
  20. Jost, J.T., Stern, C., Rule, N.O., & Sterling, J. (2017b). The politics of fear: Is there an ideological asymmetry in existential motivation? Social Cognition, 35(4), 324–353. https://doi.org/10.1521/soco.2017.35.4.324
  21. Kay, A.C., Laurin, K., Fitzsimons, G.M., & Landau, M.J. (2014). A functional basis for structure-seeking: Exposure to structure promotes willingness to engage in motivated action. Journal of Experimental Psychology: General, 143(2), 486–491. https://doi.org/10.1037/a0034462
  22. Kossowska, M., & Van Hiel, A. (2003). The relationship between need for closure and conservative beliefs in Western and Eastern Europe. Political Psychology, 24(3), 501–518. https://doi.org/10.1111/0162-895X.00338
  23. Kroh, M. (2007). Measuring left-right political orientation: The choice of response format. Public Opinion Quarterly, 71(2), 204–220. https://doi.org/10.1093/poq/nfm009
  24. Ksiazkiewicz, A., Ludeke, S., & Krueger, R. (2016). The role of cognitive style in the link between genes and political ideology. Political Psychology, 37(6), 761–776. https://doi.org/10.1111/pops.12318
  25. Morrison, K.R., & Ybarra, O. (2008). The effects of realistic threat and group identification on social dominance orientation. Journal of Experimental Social Psychology, 44(1), 156–163. https://doi.org/10.1016/j.jesp.2006.12.006
  26. Nail, P.R., & McGregor, I. (2009). Conservative shift among liberals and conservatives following 9/11/01. Social Justice Research, 22(2–3), 231–240. https://doi.org/10.1007/s11211-009-0098-z
  27. Napier, J.L., & Jost, J.T. (2008). Why are conservatives happier than liberals? Psychological Science, 19(6), 565–572. https://doi.org/10.1111/j.1467-9280.2008.02124.x
  28. Pratto, F., Sidanius, J., Stallworth, L.M., & Malle, B.F. (1994). Social dominance orientation: A personality variable predicting social and political attitudes. Journal of Personality and Social Psychology, 67(4), 741–763. https://doi.org/10.1037/0022-3514.67.4.741
  29. Roets, A., & Van Hiel, A. (2011). Item selection and validation of a brief, 15-item version of the Need for Closure Scale. Personality and Individual Differences, 50(1), 90–94. https://doi.org/10.1016/j.paid.2010.09.004
  30. Roets, A., Kruglanski, A.W., Kossowska, M., Pierro, A., & Hong, Y.yi. (2015). The motivated gatekeeper of our minds: New directions in need for closure theory and research. In J.M. Olson & M.P. Zanna (Eds.), Advances in Experimental Social Psychology (vol. 52, pp. 221–283). https://doi.org/10.1016/bs.aesp.2015.01.001
  31. Schreiber, J.B., Nora, A., Stage, F.K., Barlow, E.A., & King, J. (2006). Reporting structural equation modeling and confirmatory factor analysis results: A review. The Journal of Educational Research, 99(6), 323–338. https://doi.org/10.3200/JOER.99.6.323-338
  32. Stern, C., West, T.V., Jost, J.T., & Rule, N.O. (2014). “Ditto heads”: Do conservatives perceive greater consensus within their ranks than liberals? Personality and Social Psychology Bulletin, 40(9), 1162–1177. https://doi.org/10.1177/0146167214537834
  33. Tam, K.P., Leung, A.K.Y., & Chiu, C.Y. (2008). On being a mindful authoritarian: Is need for cognition always associated with less punitiveness? Political Psychology, 29(1), 77–91. https://doi.org/10.1111/j.1467-9221.2007.00613.x
  34. Tavits, M., & Letki, N. (2009). When left is right: Party ideology and policy in post-communist Europe. American Political Science Review, 103(4), 555–569. https://doi.org/10.1017/S0003055409990220
  35. Vargas-Salfate, S., Paez, D., Liu, J.H., Pratto, F., & Gil de Zúñiga, H. (2018). A comparison of social dominance theory and system justification: The role of social status in 19 nations. Personality and Social Psychology Bulletin, 44(7), 1060–1076. https://doi.org/10.1177/0146167218757455
  36. Wilkinson, R., & Pickett, K. (2010). The spirit level: Why equality is better for everyone. London: Penguin.
  37. Wilson, S.M., & Sibley, C.G. (2013). Social dominance orientation and right-wing authoritarianism: Additive and interactive effects on political conservatism. Political Psychology, 34(2), 277–284. https://doi.org/10.1111/j.1467-9221.2012.00929.x
  38. Wong, P.T.P., Reker, G.T., & Gesser, G. (1994). Death Attitude Profile – Revised: A multidimensional measure of attitudes toward death. In R.A. Neimeyer (Ed.), Death Anxiety Handbook: Research, Instrumentation, and Application (pp. 121–148). New York: Taylor & Francis. https://doi.org/10.4324/9781315800813

© Прусова И.С., Богатырева Н.И., Агадуллина Е.Р., 2022

Creative Commons License
Эта статья доступна по лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License.

Данный сайт использует cookie-файлы

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.

О куки-файлах