Теория и практика геополитического проектирования в современной Румынии

Полный текст

Введение Геополитические проекты можно рассматривать как способ организации международно-политического пространства согласно представлениям того или иного субъекта международных отношений. Игроки мировой политики, противостоящие государствам, цивилизациям и народам, также разрабатывают подобные проекты, прибегая к геополитическим операциям с целью усиления своего влияния и установления нового порядка. В рамках реализации подобных проектов могут использоваться такие методы, формы и технологии, как смена системы ценностей, провокации, формирование международных институтов, смена режимов («цветные революции»), признание легитимности тех или иных субъектов и т.д. [Белозёров 2019]. Так, у Румынии указанные проекты имелись в прошлом, есть и в настоящее время [Киселев 2023]. Геополитическое положение страны в Восточной Европе является одним из определяющих факторов формирования ее внешней политики и политики безопасности. Современная Румыния, стремясь укрепить свои позиции в Европейском союзе и НАТО, участвует в различных геополитических проектах, стремясь обрести статус регионального лидера. Для достижения цели исследования, заключающейся в выявлении геополитической направленности внешнеполитического курса Румынии, была использована парадигма политического реализма, позволяющая рассмотреть геополитическое проектирование в Румынии с точки зрения ее национальных интересов, среди которых доминирующим является сохранение суверенитета и независимости. Для решения задач, обусловленных тематикой работы, был использован исторический метод, а также контент- и дискурс-анализ. Генезис геополитических идей и проектов в Румынии Теорию геополитического проектирования Румынии невозможно рассматривать без истории становления государства, в ходе которого происходило не только формирование национальной идеи, но и современных внутри- и внешнеполитических векторов. Здесь можно выделить несколько ключевых этапов. 1. Создание государства в результате объединения княжеств Молдавии и Валахии. Появившееся государство трактуется в румынской историографии как «Малое объединение» (Mica Unire) в 1859 г.: вплоть до XIX в. румыны как нация существовали без государства. Обретение независимости от Османской империи произошло в ходе Русско-турецкой войны в 1877 г. 2. Создание «Великой Румынии» или «Большое объединение» (Marea unire) в 1918-1920 гг. Такое «объединение» - в рамках современной трактовки - стало определяющим фактором как для становления государства, так и определения основного вектора геополитического проектирования. 3. Румыния как социалистическая республика 1947-1989 гг. Все «удачи» и «неудачи» социалистической власти, в том числе и сотрудничество с СССР, были в постсоциалистический период осмыслены и переписаны, что отчасти способствовало восприятию современной России как угрозы. Отношение к этому периоду прошлого сопровождалось и резким переходом к построению демократии по европейскому образцу и к приверженности западным ценностям. Формирование и развитие румынской геополитической школы началось после создания независимого Румынского государства в конце XIX - начале XX в. и послужило основой для определения современных внешнеполитических устремлений. Первым теоретиком румынской геополитики стал Николае Йорга (1871-1940), идеи которого основывались на противостоянии немецкой школе геополитики. Основой его геополитического подхода является теория жизненных сил народов, в которой подчеркивается роль культуры и религии как факторов противостояния вооруженной агрессии. Н. Йорга также рассуждал о «культурных границах» и «завоевании без господства» [Săgeată 2015: 6]. Другим представителем румынской геополитической школы является Ион Конеа (1902-1974). Одним из важнейших тезисов его геополитических воззрений является значимость Карпатских гор не как естественных границ, как это принято в многих геополитических теориях, а в качестве «хранителя нации», а Черное море в понимании И. Конеа выступает «средством межкультурного обмена» [Conea 1944]. Он придерживался также идеи о том, что Трансильвания - это этническое и культурное ядро румын, и противопоставлял ее венгерской теории о том, что большая часть румын в Трансильвании объясняется массовой иммиграцией в XVII-XVIII вв. Следует также упомянуть Николае Александру Рэдулеску (1905-1989), который проанализировал геостратегическую позицию Румынии, фокусируясь на Дунае, в работе «Единство и функции румынской земли и народа» (1943 год). Его подход состоит в уникальности геополитического положения Румынии в Центральной Европе, границей которой выступает именно Дунай как элемент политической поляризации румынского государства. Другим исследователем, осуществлявшим концептуализацию геополитического положение Румынии, был Виктор Тюфеску (1908-2000). Как он полагал, с точки зрения экономического развития, Румыния занимает выгодное положение ввиду расположения на торговом пути, соединяющем Западную Европу и Индию, где важным пунктом является порт Констанца. Исследователь выделил три вектора социально-экономического развития страны: производство сырья (сельскохозяйственного и горнодобывающего), развитие рынка для определенных видов продуктов и положение в качестве транзитной зоны между различными экономическими пространствами. В. Тюфеску также подчеркивал важность «европеизации» Румынии с учетом своих подходов. Румынские исследователи занимались и проблемой этнического и территориального единства Румынии. Винтиле Михалеску (1890-1978) развивал идею о роли Румынии в урегулировании конфликтов, а также обосновывал значимость европейского статуса страны: «спокойствие в этой части Европы было только тогда, когда между империями востока, запада и юга располагалось сильное карпатское государство» [Săgeată 2015: 6]. В. Михалеску проводил этническую границу Румынии по западной части Трансильвании. Георге И. Брэтиану (1898-1953) высказал идею о преемственности румынского народа в пространстве Карпаты - Дунай - Черное море, подчеркивая, что территория Бессарабии также принадлежит румынскому народу. Следует также упомянуть основоположника современной румынской географии Симиона Мехединци, который исследовал роль христианства в жизни румынского народа. Он считал, что Россия стала использовать православную веру в качестве инструмента своей геополитики: «Против западного империализма поднялся восточный империализм, сторонники славянства не постеснялись сделать из православия политическое орудие, выставляя русских как выбранный народ, вызванный сыграть посредством православия роль Израиля»[74]. Примечательно также то, что С. Мехединци проводил естественную границу Румынии именно по Днестру. Там же, по его мнению, заканчивалась Европа и начиналась Россия, поэтому Румынии необходим контроль над всей Бессарабией в целом и над Приднестровьем в частности [Neacșu 2018]. После 1990 г. румынская геополитика претерпела некоторые изменения. На первый план выдвинулось разрешение региональных проблем, касающихся геостратегических интересов Румынии в таких регионах, как Трансильвания, Карпатский бассейн, Республики Молдова, Приднестровье, а также геостратегическое и геоэкономическое значения Дуная и Черного моря. Среди современных румынских геополитиков можно выделить Илие Бэдеску, в труде которого Tratat de geopolitică («Трактат о геополитике») была выдвинута концепция противостояния восточно-романского и славянского этнолингвистического геополитического блока. Дается и видение принадлежности Румынии Приднестровья, которое находится под контролем России [Bădescu 2011]. Схожей точки зрения придерживается другой современный геополитик, Дан Дунгачиу, в своей работе Cine suntem noi? («Кто мы?»). Подходы современных румынских геополитиков отличают культурные границы, единство румынской нации и историческая принадлежность таких территорий, как Бессарабия и Трансильвания. Объяснение геополитического положения Румынии определяется детерминацией таких стратегически важных географических объектов, как Черное море, Дунай и Карпаты, что и подчеркивает роль этого государства в урегулировании региональных конфликтов. Современные геополитические стратегии и проекты Румынии Румынская геополитическая мысль оказала значительное влияние на формирование внешнеполитических приоритетов. Начиная с 2020 г. становится очевидной геостратегическая направленность Румынского государства, так как в период первого срока президентства К. Йоханниса с 2015 по 2019 г. не наблюдалось широкого упоминания проектов в политическом дискурсе, хотя намерения стать региональным лидером были очевидны и до евроатлантической интеграции. В одном из ключевых доктринальных документов Румынии, Стратегии национальной обороны на период с 2020 по 2024 г., под названием «Вместе для безопасной и процветающей Румынии в мире, отмеченном новыми вызовами» приоритеты внешней политики в рамках регионального, европейского и евро-атлантического направлений определены следующим образом: y укрепление безопасности в регионе Черного моря и на Балканах, а также стабильности и безопасности в соседних регионах; y укрепление профиля страны в НАТО и ЕС путем активного участия Румынии в интеграционных и трансформационных процессах; y укрепление стратегического партнерства с США и военного присутствия Америки на территории Румынии; y углубление сотрудничества с другими стратегическими партнерами (к таковым относятся, например, Венгрия, Польша, Турция, Молдова, Украина, Азербайджан и др.) в рамках региональных инициатив, в том числе со странами восточного фланга НАТО и ЕС; y повышение уровня подготовки военнослужащих и взаимодействия Вооруженных сил Румынии в НАТО; y поддержка НАТО в действиях по укреплению присутствия союзников на восточном фланге, а также в других регионах; y укрепление позиции НАТО по сдерживанию и обороне в Черноморском регионе; y поддержка сотрудничества НАТО - ЕС и ЕС - США при посредничестве Румынии и использовании ее геостратегической позиции; y поддержка проевропейского курса Республики Молдова; y конструирование профиля Румынии как фактора стабильности и продвижение европейских ценностей путем поддержки государств Западных Балкан и «Восточного партнерства» и т.д.[75] Следует также отдельно отметить региональное направление внешней политики Румынии, в рамках которого не только будет продолжаться поддержка стран Западных Балкан [Биткова 2021] и участников «Восточного партнерства», но и разворачиваться проекты, возникшие по инициативе и при участии Румынии, такие как «Бухарестская девятка» (B9)[76], «Инициатива трех морей»[77], а также союз Турция - Румыния - Польша. Впервые в современной румынской истории в стратегическом документе были упомянуты геополитические проекты, а также отмечается уникальное геостратегическое положение государства. В более развернутом виде иерархия внешнеполитических приоритетов выстраивается в другом документе, «Программе Правительства 2023-2024 гг.». В документе названы Европейский союз, НАТО, укрепление стратегического партнерства с США, стратегическое партнерство для европейской интеграции Республики Молдова и приоритеты на двустороннем, региональном и глобальном уровнях. В качестве таких приоритетов, в частности, отмечены участие в «Восточном партнерстве», трехсторонних форматах Румыния - Польша - Турция, Румыния - Украина - Республика Молдова (созданной по инициативе румынской дипломатии в 2022 г.), «Бухарестской девятке», Организации Черноморского экономического сотрудничества, Процессе сотрудничества в Юго-Восточной Европе, Дунайской комиссии, Стратегии Дунайского региона, тройном диалоге Румыния - Испания - Польша[78][79]. Разнообразие геополитических проектов объясняется как евроатлантической направленностью в целях обеспечения собственной безопасности, так и стремлением к реализации собственных национальных интересов, одним из которых является единство румынской нации. Все названные геополитические проекты можно разделить на две группы. Первая касается достижения регионального лидерства с упором на Черноморский регион в рамках ЕС и НАТО, вторая предполагает продвижение европейского будущего Республики Молдова с перспективой включения ее в состав Румынии. Следует рассмотреть некоторые проекты подробнее. Многосторонние проекты с участием Румынии «Восточное партнерство», как один из геополитических проектов Европейского союза, находит поддержку и в румынской внешней политике. В Стратегии национальной обороны указано, что Румыния продолжит поддерживать государства Западных Балкан, входящих в «Восточное партнерство» с целью закрепить их в архитектуре европейских и евроатлантических институтов, что также является одним из стратегических приоритетов внешней политики и национальной безопасности Румынии[80]. Необходимо подчеркнуть, что не все инициированные Румынией проекты оказались успешными. В 2016 г. Министерство национальной обороны объявило о создании «Черноморской Флотилии», проекта, который изначально задумывался как расширение присутствия НАТО. Однако после отказа Болгарии поддержать его, было объявлено, что «Флотилия» нацелена исключительно на военно-морское сотрудничество между Румынией, Болгарией и Турцией [Dungaciu, Dumitrescu 2019]. Общей тенденцией всех многосторонних проектов в Черноморском регионе является их энергетическая и оборонительная направленность. Так, «Инициатива трех морей», целью которой было объявлено экономическое сотрудничество, старается ослабить зависимость Европы от российского газа и может расцениваться как «заслон» между Россией и Европой [Биткова 2022]. Немаловажен и тот факт, что Соединенные Штаты широко поддерживают данный проект начиная с 2017 г., и главными акторами в этом отношении являются именно Румыния, Польша и Прибалтика, которые представляют в «Триморье» так называемый «американский блок», больше всего опасаясь экспансионизма России в Европу[81], а также развития геополитического проекта КНР «Один пояс - один путь» и формата «16 + 1», направленного на сотрудничество со странами Юго-Восточной Европы. По итогам саммита, проведенного в 2023 г. в Бухаресте, ключевыми проектными отраслями были объявлены транспорт, энергетика и цифровые технологии, а также была отмечена особая роль Румынии в развитии Инвестиционного фонда[82]. Для Румынии важно принимать активное участие в «Триморье» для продвижения своих стратегически важных проектов с целью использования потенциала как в политическом, так и в экономическом плане. В отличие от «Инициативы» «Бухарестский формат» является выразителем интересов Североатлантического альянса на восточном направлении. По итогам последнего саммита глав государств «Бухарестской девятки» НАТО увеличила свое присутствие в Черноморском регионе в том числе путем создания новой боевой группы на территории Румынии [Шишелина 2023], расширяется и военное присутствие США [Рогина 2022]. Евроинтеграция Румынии дала возможность Европейскому союзу объявить Черноморский регион своей «зоной ответственности» [Ирхин, Москаленко 2021]. В дальнейшем регион стал стратегически важным направлением румынской внешней политики [Шпаковская, Гаврила 2021] и все чаще упоминается в официальных документах как зона ответственности Румынии. Еще в 2006 г. Румыния инициировала создание двух региональных проектов, Черноморского форума диалога и партнерства и Синергии Черного моря. Однако оба проекта не принесли существенных результатов регионального лидерства Румынии, поэтому в дальнейшем проектирование происходило через Евросоюз и сейчас страна старается стать неотъемлемой частью любого формата территориального сотрудничества [Jora, Neacșu, Teclean 2024]. Группа таких европейских геополитических проектов, в которых участвует Румыния, включает в себя: y «Черноморскую синергию», функционировавшую до 2021 г. и позже эволюционировавшую в Interreg NEXT, Программу Черноморского бассейна, в которой участвуют также Болгария, Греция, Грузия, Молдова и Украина[83]; y Стратегию Европейского союза для Дунайского региона (Австрия, Германия, Чехия, Словения, Словакия, Венгрия, Хорватия, Босния и Герцеговина, Северная Македония, Сербия, Черногория, Болгария, Румыния, Украина и Молдова). Оба проекта, как заявлено, сосредоточены на укреплении двустороннего сотрудничества, экономическом развитии, в том числе обеспечении транспортной мобильности и решении экологических проблем[84][85]. «Великая Румыния» как геополитический проект Последний для рассмотрения проект - «Великая Румыния». Он, в отличие от вышеупомянутых, строится не столько в рамках атлантизма и европеизма, сколько на национальной идее единой румынской нации и официально нигде не провозглашается. Идея «Великой Румынии» вновь стала актуальной после падения социализма в стране в 1989 г. Уже с 1990 г. начинают формироваться новые политические партии, в частности партия «Великая Румыния» (Partidul România Mare) и «Альянс за объединение румын» (AUR). Позже о возможности и перспективе объединения заявил президент Траян Бэсеску: «Румыния и румыны - единственная страна, единственный народ, оставшийся в Европе разделенным после воссоединения Германии… Румыния все еще остается разделенной на два государства, их объединение произойдет внутри Европейского союза и никак иначе» [Биткова 2008: 138]. На данный момент имплементация великорумынской идеи происходит путем реализации одного из стратегических приоритетов, посредством поддержки проевропейского курса Республики Молдова: «Румыния будет поддерживать ее курс на евроинтеграцию путем участия в двусторонних проектах, что также будет выгодно для всех граждан Республики Молдова, языкового сообщества, идентичности и румынской культуры»[86]. Помимо упомянутых выше европейских проектов, в том числе и двустороннего сотрудничества в рамках программы Intereg-NEXT Румыния - Республика Молдова, на последнюю оказывается определенное влияние. Причем оно носит не просто культурный или экономический характер, находящий свое выражение в политике румынизации молдавского населения, но политическое и военное. Достаточно уязвимое положение ближайшего соседа, в том числе из-за неоднородной национальной идентичности и серьезных внутриполитических разногласий, позволяет добиваться в этом определенных успехов. Для этого поддерживается стремление к получению статуса страны-кандидата на вступление в ЕС, утверждение румынского языка как государственного, постепенный отказ от нейтралитета, провозглашенного в Конституции, вовлечение в проекты НАТО и т.д. Милитаризация Республики Молдовы наблюдается как со стороны США, которые действуют в рамках НАТО, так и Румынии. Еще до начала Россией специальной военной операции на Украине в январе 2022 г. политической элитой Молдовы было подписано обращение руководству США, НАТО и ЕС с призывом оказать государству военную помощь. Интересно, что бывший молдавский посол в Бухаресте М. Грибинча был одним из тех, кто подписал данное обращение, заявив, что в случае возобновления конфликта на территории Украины власти Республики должны обратиться к Румынии с просьбой о вводе на её территорию войск, а также при необходимости отдать ей часть Украины, которая была в составе «Великой Румынии» [Лавренов 2022]. Позже Майя Санду, президент Республики Молдова, заявила о том, что в случае военной угрозы со стороны России она обратится к Румынии, отдельно отметив нестабильную ситуацию в Приднестровье. Молдавское националистическое движение имеет исключительно русофобский вектор, при этом продолжается процесс «сращивания» Молдавии с Румынией [Макухина 2024]. Однако такая политика не всегда находит поддержку: Гагаузия и Приднестровская Молдавская Республика поддерживают пророссийский внешнеполитический курс и борьбу за национальную идентичность. Соответственно, под вопросом находится суверенитет и провозглашенный нейтралитет самой Республики Молдова, так как ввиду экономической ситуации реальная перспектива вступить в Европейский союз имеется лишь через объединение с Румынией. Следует также отметить, что Украина, в отличие от Молдовы, выступает против насильственной политики румынизации. Румыния в отношении Украины использует аналогичную с Молдовой культурную политику, что послужило причиной для обострения румынско-украинских отношений, что продолжилось и после начала специальной военной операции: отказ в прямой военной помощи на официальном уровне, поддержка запрета на ввоз сельскохозяйственной продукции и т.д. Заключение Геополитическое проектирование представляет собой сложный и многогранный процесс, который требует понимания исторических, политических, экономических и культурных особенностей страны. Для Румынии - это, в первую очередь, способ реализации своих национальных интересов и закрепление за собой статуса регионального лидера через синтез евроантлантического вектора и национализма. На примере Румынии можно увидеть, как теоретические подходы, воплощенные в государственных доктринальных установках, отражаются в политическом курсе и становятся составной частью политических институтов. Проанализировав теоретические подходы и содержание современных геополитических проектов Румынии, становится очевидным ее стремление к укреплению своих позиций в регионе и на международной арене, что в то же время требует от страны не только интеграции в уже существующие проекты, но и разработки и реализации эффективных инициатив, на чем и сосредоточено региональное направление ее внешней политики. Это объясняет и рост числа геополитических проектов, в которых Румыния принимает активное участие, и евроатлантическая интеграция является своеобразным инструментом и поддержкой в их реализации. Тем не менее «Великая Румыния» как идея объединения с Молдовой, может быть, и представляется нереализуемой в современных условиях, но не теряет свою актуальность. Продолжается политика румынизации и поддержка проевропейского курса Молдовы, усиливается и ее зависимость от Румынии. Для России важно сохранять и улучшать свои позиции в Черноморском регионе, поэтому необходимо отслеживать не только реализацию таких проектов, но и возможность возникновения новых.

Об авторах

Алина Александровна Азаренкова

Московский государственный лингвистический университет

Автор, ответственный за переписку.
Email: azarenkova_alina99@mail.ru
ORCID iD: 0009-0004-8466-3668

преподаватель кафедры политологии

Москва, Российская Федерация

Список литературы