Даркнет и политическое

Полный текст

Введение Даркнет («Темная сеть», Dark web) стал большим участком кибепространства, где скрытно группируются и набирают мощь разного рода силы, которые осуществляют экспансию в открытом сегменте интернета и пытаются повлиять на повестку дня и процесс принятия политико-государственных решений. Наиболее известными примерами служат действия LulzSec, Anonymous и других сетевых групп. Ресурсы Даркнета используют и правительства многих стран для оказания политического давления и ведения кибервойн. Эти обстоятельства довольно давно привлекают большое внимание ученых по всему миру. В последнее время они попали в поле зрения и отечественных исследователей: на сегодняшний день в базе данных Elibrary содержится более 160 касающихся Даркнета научных публикаций на русском языке [Александров, Сафронов 2021; Арчаков, Баньковский, Зенченко 2021; Жмуров 2020]. Подавляющее их большинство выдержано в негативном ключе, посвящено проблемам безопасности государства, а также юридическим аспектам использования данных и уголовным преступлениям. Обзор материалов показывает изрядную неразбериху с определением Даркнета (его путают с «Глубоким интернетом», ошибочно называют сайтом и т.д.). Также имеется большое количество заблуждений о структуре и характере этой сети. Цель и методы В связи с недостатком точных и достоверных знаний о текущем статусе Даркнета в политике ставится цель определить концептуальную рамку для его аналитического рассмотрения и выявить его актуальное место и перспективы в политической деятельности. Для достижения цели проводится сравнительно-исторический анализ, который позволяет определить причины и время политического рождения Даркнета; для общей характеристики его функционирования в политическом измерении и для выявления его политического значения как структурной единицы делаются контент-анализ его ресурсов и системный анализ; уточняется понятийно-категориальный аппарат исследования. Даркнет как структурная единица киберпространства В сугубо технической интерпретации Даркнет - это общее название для одноранговых (P2P) компьютерных сетей (даркнетов), располагающих собственными псевдодоменами верхнего уровня (onion, i2p, freenet и др.), доступ в которые возможен (если они, конечно, не полностью изолированы) только посредством особого программного обеспечения, специальной авторизации, нестандартных протоколов и портов [Mansfield-Devine 2009]. Как следует из приведенного определения, Даркнет имеет две специфики. Во-первых, его узлы равны друг другу, каждый из них одновременно может являться и клиентом, и сервером, при этом выделенные серверы часто отсутствуют. Во-вторых, его сетевой протокол основан на многократном независимом шифровании и маршрутизации по нескольким случайно выбранным узлам (прокси-серверам), что позволяет скрыть («затемнить») личность пользователей, местоположение узлов и контента, в отличие от Видимой сети. Именно так выстроена архитектура анонимной прокси-сети с анонимизированным соединением TOR (имеет одноименный браузер и развивается некоммерческой организацией с тем же названием). Другими наиболее известными примерами являются I2P (проект «Невидимый Интернет») и Freenet. Эти аппаратно-программные конфигурации располагаются в третьем секторе Всемирной сети (как TOR), после Видимой сети (Surface web - часть, контент которой находится в общем доступе и обрабатывается поисковыми машинами) и Глубокой сети (Deep web - сегмент, содержание которого закрыто и не индексируется поисковиками) [Devine, EggerSider 2021; Hamilton 2003], или поверх Всемирной сети (как I2P). Хотя некоторые авторы полагают, что Даркнет входит в состав Глубокой сети, однако это не совсем верно, так как для подключения к Глубокой сети не требуются специальные программные средства, чего нельзя сказать о Даркнете. Таким образом, предикат «Dark» («Темная»), который напугал общественность и мистифицировал эту сеть (точнее, группу сетей под общим названием), на поверку оказывается не определением правового статуса ее информационного содержания и клиентов, а является ее метафорической технической характеристикой. В одной из первопроходческих работ по Даркнету определяются три базовых положения его функционирования: доступность любого объекта для широкого распространения, возможность свободного копирования любого объекта, высокоскоростное соединение [Biddle, England, Peinado, Willman 2002]. Очевидно, что речь здесь идет о файлообменниках, отделенных от сетей общего доступа. Действительно, даркнеты был задуманы и построены именно таковыми в 1970-е гг. Политизация Даркнета Задачу обособленного файлового обмена даркнеты выполняли на протяжении 1980-х и начала 1990-х гг. - в период бурного саморазвития интернета, архитектуру которого создавали главным образом независимые добровольцы-программисты и продвинутые пользователи, руководствовавшиеся принципами свободы, открытого исходного кода, бескорыстного обмена знаниями, технического совершенствования для общественного прогресса, что обстоятельно описано в литературе [Кастельс 2004: 22-50]. С начала 2000-х гг. значение Даркнета начинает меняться. Причину этого можно определить с помощью сравнительно-исторического метода, который демонстрирует связь между трансформацией Даркнета (увеличением его политического потенциала) и расширением государственного контроля и слежки в Видимой сети. Так, по мере роста интернет-экспансии государства, даркнеты превращаются в наполненные разнообразными ресурсами зашифрованные участки киберпространства, функционирующие на основе полной конфиденциальности. Сравнительноисторический метод помогает определить время полноценного вхождения Даркнета в политическую реальность - около 2010 г. Точная дата обсуждается, однако именно в 2010 г. политические активисты «Арабской весны» начали массово и постоянно использовать TOR для общения по социально значимым вопросам, протестной самоорганизации, а также безопасного информирования с целью содействовать демократизации и для увеличения степени влияния общественности на консолидированные автократии. К 2012 г. на арене мировой политики в качестве самостоятельного актора прочно утвердилось использующее Даркнет международное движение хактивистов, которое объединяет политически активных хакеров, с конца 1990-х гг. распространяющих свои идеи и послания и привлекающих единомышленников посредством взлома веб-сайтов, DDoS-атак, кражи информации для последующего ее обнародования, путем организации саботажа, забастовок, бойкотов во Всемирной сети и т. д. Подтверждением этого стало включение одной из групп Anonymous в список ста наиболее влиятельных людей года по версии журнала Time. Так, хактивисты Anonymous обрушили сайты Федерального бюро расследований США, Администрации Президента США, Министерства юстиции США и ряда звукозаписывающих компаний в рамках акции против закрытия ресурса MegaUpload.com, совершили DDoS-атаку на портал Европарламента в знак протеста против после вступления правительства Польши в Торговое соглашение по борьбе с контрафактом в 2012 г. Тогда же широкую известность приобрела политически мотивированная деятельность LulzSec, которая атаковала интернет-ресурсы Сената США, ЦРУ, Агентства по раскрытию тяжких преступлений и борьбе с организованной преступностью Великобритании и др. В 2013 г. интерес к Даркнету резко возрос в связи с разоблачением Э. Сноуденом массовой слежки за гражданами: информация об американской системе шпионажа PRISM была передана в редакции The Guardian и Washington Post через сеть TOR. Последняя, кстати, была создана исследовательскими подразделениями Министерства обороны США и получает существенное финансирование от Государственного департамента США. Итак, давление государств, естественным образом стремящихся к поддержанию своих систем доминирования в киберпространстве (в первую очередь в национальных доменных зонах), на привыкшее мыслить себя свободным и независимым интернет-сообщество породило в последнем сильное недовольство, быстро переросшее в сопротивление. В соответствии с общественным запросом инфраструктура и база даркнетов стремительно эволюционировали, они на очень высоком уровне начали предоставлять собственную DNS (систему доменных имен) для конфиденциального размещения контента и создания зеркал сайтов. Так, в I2P появились возможности расположить любые интернет-службы (чаты, блоги, форумы, IP-телефония, IP-телевидение, электронную почту, файловый хостинг, потоковые сервисы и др.), создать платформу (открытую или приватную), построить другие одноранговые сети (файлообменники BitTorrent, eDonkey и др.). В свою очередь, TOR позволил анонимно посещать сайты, в том числе заблокированные, вести блоги, обмениваться данными в Видимой сети, а его скрытый функционал дал возможность, как и в I2P, создавать собственные интернет-ресурсы, сохраняя втайне их местоположение и их владельцев. На его базе сегодня работают Electronic Frontier Foundation (Фонд электронных рубежей - американская некоммерческая организация по защите прав пользователей в интернете), Strongbox (служба приема компромата издания The New Yorker), MafiaLeaks (база данных об итальянской мафии), Indymedia (информационная сеть альтерглобалистов), ProPublica (сайт независимой журналистики расследований) и др. Эти сервисы используют как внесистемные силы, так и государство и системные медиа. Отдельно стоит отметить форумы наподобие DWF, Raid, Dread, Nulled, 4chan (стал известен после атаки на Капитолий сторонников конспирологически настроенных активистов Qanon в 2020 г.), служащие площадками для политически активных пользователей и хактивистов. В наши дни политическое значение Даркнета повышается, он становится все более значительным феноменом политической реальности. Так, группирующиеся на его базе хактивисты Anonymous вывели из строя сайты «ТАСС», «Известия», «Коммерсант», Forbes, «РБК» 28 февраля 2022 г. в ходе кибервойны, объявленной российской системе власти, и др. По словам вице-премьера, министра цифровой трансформации Украины, правительство этой страны посредством Telegram организовало «более 660 хакерских атак против российских и белорусских предприятий и учреждений», которые были выполнены анонимными добровольцами-хактивистами[40][41]. Сам Telegram, точнее появившийся в 2019 проект Telegram open network, включающий в себя основанную на блокчейне одноранговую сеть и оснащенную прокси и анонимайзером платформу, становится влиятельным и заметным ресурсом Даркнета. С ним связано движение Digital Resistance («Цифровое сопротивление»), созданное П. Дуровым 16 апреля 2018 г. в ответ на блокировку мессенджера в России для защиты «цифровых свобод и прогресса по всему миру»[42]. Одним из важнейших факторов развития Даркнета как действительно важного социально-политического явления является обращение криптовалюты. Последняя предстает одним из наиболее существенных вызовов для современного государства, чей суверенитет во многом держится на монопольном праве денежной эмиссии. Контент-анализ сайтов современного Даркнета [Moore, Rid 2016; Tzanetakis 2017] позволяет опровергнуть широко распространенное мнение о его преимущественно криминальной направленности. Исследования определенно указывают, что темы оружия, наркотиков, компьютерных взломов не являются определяющими и первостепенными в Даркнете. Например, рассмотрение 13 600 страниц в TOR показало, что 52 % контента можно классифицировать как легальный, согласно законодательствам Великобритании и США. Удельный вес сайтов, на которых продаются наркотики и оружие, составил соответственно 4 и 0,3 %. Около трети ресурсов - это сервисы по обмену файлами. Содержание другой трети сайтов - это данные, изъятые из закрытых баз. 12 % сайтов связаны с финансовыми махинациями[43]. Другое исследование демонстрирует в общих чертах схожие результаты. Из проанализированной выборки в 2 723 сайтов сети TOR 43 % их оказались законными, среди оставшихся 15 % связаны с торговлей и потреблением наркотиков 12 % - с финансами, 7 % - с прочими нарушениями, 1,5 % - с оружием [Moore, Rid 2016; Tzanetakis 2017]. Хотя две этих работы различаются и по объему генеральной совокупности (в первой рассматриваются все найденные и функционирующие интернет-страницы, во второй - лишь часть сайтов), и по поставленным задачам, однако обе они рассеивают предрассудки и позволяют заключить о том, что Даркнет не является исключительно кибер-гетто. Эскиз теоретического разъяснения Аналитическое рассмотрение Даркнета в политическом измерении требует особой концептуальной призмы. Ряд базовых аспектов теоретического исследования политического измерения Даркнета заложили М. Кастельс и некоторые другие авторы, которые сформулировали несколько основоположений о власти и контрвласти в сетевом обществе. Во-первых, современные конфликты представляют собой борьбу среди связанных сетью акторов, привлекающих и мобилизующих сторонников с помощью мультимедийного общения. Во-вторых, изменение доминирования власти и сопротивление этому доминированию в современных условиях основаны на «сетевой конструкции и сетевых стратегиях нападения и защиты». В-третьих, сопротивление власти осуществляется посредством аналогичных механизмов, что и установление самой власти в сети, а именно при помощи «программы сетей» (точнее, путем введения новых команд и новых кодов) и «переключения между сетями». При этом наиболее радикальная стратегия предполагает полную замену основополагающих принципов сети («ядра программного кода») [Кастельс 2016: 66-68]. Р. Гель предложил оригинальную и применимую к Даркнету (и вообще ко всем политическим институтам и процессам в Сети) трактовку власти как системы наблюдения, слежения, алгоритмического регулирования и ограничения архитектуры (структуры сети, состоящей из аппаратных и программных компонентов) [Gehl 2016]. Дж. Аркилла и Д. Ронфельдт ввели в оборот концепт ноополитика, который обозначает стратегию, охватывающую киберпространство и все информационные системы (включая медиа) [Arquilla, Ronfeldt 1999], направленную на установление и/или поддержание гегемонии. Применение этих положений для обобщения эмпирических фактов (политических событий), связанных с функционированием Даркнета, позволяет прийти к следующим результатам. Длительное время (1980-1990-е гг.) интернет создавался добровольцами-программистами и продвинутыми пользователями как свободная среда технико-технологических новаций и творческого обмена данными без ограничений, надзора, принуждения. Внедрение государственного надзора и контроля в эту среду вызвало недовольство среди большого числа тех, кто непосредственно участвовал в ее формировании в соответствии со своими интересами и ценностями. Дальнейшее введение ограничений и давление на интернет-сообщество по всему миру усилило это недовольство и породило сопротивление, которое в силу своей интенсивности обрело политическую окраску. Вспомним, что согласно К. Шмитту политическое возникает в случае конфликтного разделения на группы «друг/враг» и выраженного острого противостояния по какому-либо общественно значимому вопросу [Шмитт 2016: 301, 305, 312]. Впоследствии связанные сетью несогласные объединились в «цифровое сопротивление» и ушли в современное подполье - Даркнет. В ходе их противостояния с государством как системой власти и доминирования (и состоящими в союзе с ним корпорациями, извлекающими прибыль из монопольного производства и распространения информацинно-технологической и медиапродукции) сформировались сетевые группы наподобие Anonymous и LulzSec, использующие базу и средства Даркнета для реализации сетевой защиты и продвижения своих интересов, подпитываемые идеями криптоанархизма, инфоанархизма и других концепций анархизма. Со стороны государств последовали ответы в виде преследований хакеров-активистов, блокировок ресурсов, замедлений трафика, построения мощных файрволов (программно-аппаратных комплексов, обеспечивающих фильтрацию и блокировку интернет-трафика), ограничивающих нормативных правовых актов и т.п. Одновременно с этим государства в рамках ноополитики начали мощную информационную кампанию, в которой под лозунгом борьбы за безопасность осуществляется постепенная смена основополагающих принципов Сети, а именно - замещение некогда преобладавших установок на добровольность, бескорыстное участие, свободный доступ к общественно ценной и значимой информации (включая научные тексты, произведения литературы, музыки, живописи и пр.), открытый исходный код и т.д. ориентацией на аутентификацию, шифрование, платный доступ к контенту. Эту пропагандистскую кампанию активно поддержали корпорации (медиаконгломераты), в коммерческих интересах продвигающие законодательство о защите прав на создание и использование разного рода произведений (Copyright). Выводы На основе изложенного можно заключить, что первопричиной политизации и трансформации Даркнета стала естественная устремленность государств к суверенному контролю над киберпространством. Экспансия систем власти и доминирования в интернете обусловила реакцию его пользователей, придерживающихся установок на конфиденциальность, свободный доступ, открытость социально значимых данных и исходного кода, побудила программистов к созданию собственного «цифрового бастиона» в виде Даркнета, а также инициировала «цифровое сопротивление» хактивистов и сочувствующих. Побочным эффектом этого процесса стало внедрение в Даркнет криминального элемента. Вряд ли будет преувеличением утверждение о том, что в настоящее время в рамках Даркнета последовательно выстраивается порядок, в котором государство и корпорации не играют заметной роли (что их весьма беспокоит, так как подрывает суверенитет первых и угрожает монопольному положению вторых в деле извлечения прибыли из информационной деятельности). Возможно, мы наблюдаем за становлением абсолютно новой социальной и технической системы (в которой пользователи Даркнета - социальная часть, а сам Даркнет - техническая), находящейся вне сферы международного и государственного права, в которой все отношения осуществляются добровольно и посредством частных соглашений, где на основе криптовалют сформирована альтернативная мировая платежная система и пользователи пребывают не в гражданском состоянии, а в естественном (выражаясь в терминах И. Канта и Дж. Локка). С одной стороны, развитие Даркнета является серьезным вызовом для современных систем власти (особенно автократических) и корпораций, подрывающим их суверенитет и монопольное положение. При этом следует помнить, что сами государства используют Даркнет для ведения кибервойн как посредством кибервойск, так и через наемников. С другой стороны, Даркнет позволяет пользователям и заинтересованным группам действовать свободно, независимо, конфиденциально, участвовать в общественно-политических переговорах и массовых собраниях даже в тех случаях, когда таковые фактически запрещены. Сейчас становится все более ясной траектория развития Даркнета как интенсивно формирующейся независимой международной среды для тайного и приватного общения, в том числе по имеющим государственную и политическую важность вопросам. На его базе не только наращивается потенциал сопротивления государствам как системам власти и доминирования, но и может наметиться своеобразная (виртуальная) альтернатива им в будущем.

Об авторах

Максим Владимирович Яковлев

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Автор, ответственный за переписку.
Email: maxvuz@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-0127-5642

доктор политических наук, профессор кафедры философии политики и права философского факультета

Москва, Российская Федерация

Список литературы