Отправить статью по E-mail 
Особенности функциональных возможностей нервной системы подростков с различным типом регуляции сердечного ритма
- Авторы: Яманова Г.А.1, Кудрин Р.А.1, Антонова А.А.2
-
Учреждения:
- Волгоградский государственный медицинский университет
- Астраханский государственный медицинский университет
- Выпуск: Том 28, № 2 (2024): КАРДИОЛОГИЯ
- Страницы: 192-205
- Раздел: КАРДИОЛОГИЯ
- URL: https://journals.rudn.ru/medicine/article/view/39714
- DOI: https://doi.org/10.22363/2313-0245-2024-28-1-192-205
- EDN: https://elibrary.ru/ZYKOPW
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Актуальность. Одной из актуальных проблем возрастной физиологии на протяжении длительного времени остается исследование процессов функционирования систем организма в подростковый период. Изучение взаимосвязей регуляторных механизмов, задействованных в формировании адекватного адаптационного ответа в этот период, является актуальным направлением физиологических исследований. Цель. Изучить особенности функциональных возможностей нервной системы учащихся разного возраста в зависимости от преобладающего контура регуляции сердечного ритма (СР). Материалы и методы. Исследование проведено среди 323 учащихся казачьего кадетского корпуса мужского пола в возрасте от 10 до 17 лет. Для регистрации и анализа вариабельности сердечного ритма, а также оценки функциональных возможностей нервной системы использовался аппаратно-программный комплекс «Здоровье- экспресс-2» («Медицинские компьютерные системы», Россия). Результаты и обсуждение. Подавляющее большинство учащихся кадетского корпуса характеризуются умеренным преобладанием автономного контура регуляции СР. Пик напряжения регуляторных механизмов наблюдается в возрасте 12–13 лет. С усилением влияния автономного контура регуляции СР снижаются показатели функциональных возможностей нервной системы у детей в возрасте 12–13 и 16–17 лет. Устойчивость реакции учащихся 12–13 лет ниже среди детей II, III, IV категорий регуляции СР по сравнению с детьми I категории. Выраженное различие показателей устойчивости реакции учащихся IV категории регуляции сердечного ритма может свидетельствовать о неадекватной реакции нервной системы в зависимости от условий обучения. Возрастная динамика показателей функциональных возможностей нервной системы учащихся имеет сходные изменения для категорий регуляции ритма с выраженным преобладанием либо центрального контура, либо автономного контура. Выводы. Значимость силы влияния различных отделов вегетативной нервной системы подтверждена возрастными изменениями параметров функционирования нервной системы учащихся с различным типом регуляции СР. Полученные результаты позволяют сделать вывод о сложной взаимосвязи функциональных возможностей и механизмов регуляции организма учащихся в условиях обучения.
Полный текст
Введение
Одной из актуальных проблем возрастной физиологии на протяжении длительного времени остается исследование процессов функционирования систем организма в критические периоды. Особое внимание при этом уделяется периоду подросткового возраста, что обусловлено многофакторным влиянием среды, как эндо- так и экзогенного характера [1]. Современный ритм жизни, характеризующийся большими объемами информационной нагрузки, высоким темпом смены условий жизнедеятельности, разнообразием негативных факторов внешней среды (физических, химических, биологических, социальных и др.) на фоне перестройки метаболизма в период полового созревания, а также с учетом неравномерности роста и развития различных органов и систем, создают повышенные требования к возможностям саморегуляции организма и его адаптационным резервам [2, 3].
Вегетативно-гуморальная регуляция, являясь основой формирования адаптационных реакций, обеспечивает адекватный уровень функционирования всех систем организма [4]. Эффективность процессов саморегуляции организма определяются ее индивидуальными особенностями, основанными на преобладании одного из отделов вегетативной нервной системы (ВНС), а также психоэмоциональных и когнитивных компонентов реагирования на стрессоры внешней и внутренней среды [5].
Важным компонентом в процессе адаптации к факторам внешней среды, в том числе социальным, является регулирующая деятельность центральной нервной системы (ЦНС) и ее типологическим особенностям. В условиях интенсивного влияния информационной нагрузки в период школьного обучения нужно учитывать исключительную важность функционального состояния ЦНС. Особенности протекания нервных процессов обеспечивают быстрое формирование и поддержание функциональной системы, направленной на осуществление когнитивной деятельности [6, 7]. Успешность адаптации во многом определяется конечным результатом целенаправленной деятельности (акцептор результата действия), который формируется как результат сложного взаимодействия различных отделов головного мозга [8–11]. В случае достижения ожидаемого результата деятельности происходит формирование положительных эмоций и фиксация в памяти системы нервных соотношений, которая обеспечила успешное достижение цели. Если же запланированный результат не достигает ожидаемых параметров, возникает отрицательный эмоциональный ответ. Интегрированная деятельность ВНС и эндокринных механизмов обеспечивают соматизацию эмоций и формирование поведенческих индивида. Снижению адаптационных резервов ребенка в условиях влияния внешней среды способствуют стрессовые ситуации, которые сопровождаются состоянием тревоги, расстройствами поведения, социальной дезадаптацией, что приводит к развитию вторичных соматоформных и гуморальных реакций.
В настоящее время признается высокая значимость и показательность исследования вариабельности сердечного ритма (ВСР), как одного из методов оценки модуляции вегетативной нервной системы в синусовом узле сердца. Преобладание центрального или автономного контура регуляции объясняют различный уровень зрелости регуляторных систем [12–15]. Высокая ВСР свидетельствует об эффективности вегетативных механизмов саморегуляции и адаптированности, в то время как низкая или пониженная ВСР часто свидетельствуют о нарушениях [16–20].
Таким образом, изучение взаимосвязей регуляторных механизмов, задействованных в формировании адекватного адаптационного ответа в период подросткового возраста, является актуальным направлением физиологических исследований.
Цель исследования. Изучить особенности функциональных возможностей нервной системы учащихся разного возраста в зависимости от преобладающего контура регуляции сердечного ритма
Материалы и методы
Исследование проводилось среди 323 учащихся казачьего кадетского корпуса мужского пола в возрасте от 10 до 17 лет. В зависимости от возраста дети были распределены на четыре группы: 10–11, 12–13, 14–15, 16–17 лет. Участники и их законные представители дали добровольное письменное информированное согласие на участие. Исследование было проведено согласно этическим принципам Хельсинской декларации по проведению биомедицинских исследований с участием человека и «Правилам клинической практики в Российской Федерации», утвержденным Приказом Минздрава России от 19.06.2003 № 266.
Исследование ВСР осуществлено с использованием аппаратно-программного комплекса «Здоровье-экспресс‑2» («Медицинские компьютерные системы», Россия).
В качестве группирующих критериев по преимущественному контуру регуляции сердечного ритма (СР) использованы показатели стресс-индекса (SI), абсолютные показатели медленных волн 2‑го порядка — очень низкочастотные спектральные компоненты (VLF), абсолютный уровень суммарной активности регуляторных систем (TP) [21]. С учетом значений вышеперечисленных показателей учащиеся были разделены на четыре категории:
I категория — с умеренным преобладанием центрального контура (ЦК) регуляции СР — VLF > 240 мс2; SI > 100 у. е.;
II категория — с выраженным преобладанием центрального контура регуляции СР — VLF < 240 мс2; SI > 100 у. е.;
III категория — с умеренным преобладанием автономного контура (АК) регуляции СР — VLF > 240 мс2; SI = 25–100 у. е.;
IV категория — с выраженным преобладанием автономного контура регуляции СР — VLF > 500 мс2, SI < 25 у. е.; TP > 8000–10000 мс2.
Уровень функциональных возможностей нервной системы учащихся исследовали с использованием «Система контроля уровня стресса» (модуль аппаратно-программного комплекса «Здоровье-экспресс‑2») на основе анализа результатов определения простой (ПЗМР) и сложной зрительно-моторной реакции (СЗМР). Результирующими критериями приняты: функциональный уровень системы (ФУС), устойчивость реакции (УР), уровень функциональных возможностей (УФВ).
Анализ результатов исследования, а также статистическая обработка проводились с помощью программного обеспечения Microsoft Excel (версия 16.68, Microsoft Corporation, США) и пакета статистических программ Statistica (версия 10, TIBCO Software Inc., США). Результаты представлены в формате относительных показателей и средних величин (М). Нормальность распределения выборок оценивалась на основании критерия Колмогорова-Смирнова (n ≥ 50).
Статистическая значимость различий групп исследования определялась посредством непарного t-критерия Стьюдента и U-критерия Манна-Уитни. Корреляционная зависимость исследуемых показателей определялась при помощи коэффициента ранговой корреляции rxy Спирмена. Пороговое значение достигнутого уровня значимости p принято равным 0,05.
Результаты и обсуждение
Результаты анализа данных относительного распределения учащихся по категориям регуляции СР продемонстрировали преобладание III категории среди всех типов, указывая на оптимальное состояние адаптационных механизмов у большинства учащихся исследуемой группы.
Однако количество учащихся с умеренным преобладанием ЦК (I категория) статистически значимо оказалось больше у детей в возрасте 12–13 лет (p = 0,034), что свидетельствует о повышенном напряжении регуляторных механизмов в этот период. Однако количество учащихся этой категории было на 7,1 % меньше в возрасте 14–15 лет (p = 0,071) и на 8,4 % — в возрасте 16–17 лет (p = 0,042), что указывает на восстановление адаптационных возможностей с возрастом (табл. 1). Рост количества учащихся с выраженным преобладанием ЦК регуляции СР в возрасте 12–13 лет можно объяснить периодом полового созревания.
Процент детей, относящихся ко II категории, не меняется с возрастом (p = 0,4), однако статистически значимые различия между группой 10–11 и 14–15 лет (p = 0,038), указывают на снижение количества детей с выраженным преобладанием ЦК регуляции СР в этом возрасте (табл. 1). В то же время следует отметить, что количество учащихся II категории регуляции СР с наибольшим напряжением регуляторных механизмов больше числа учащихся, отнесенных к I категории в возрасте 10–11 лет (p = 0,021) и в возрасте 16–17 лет (p = 0,020) (табл. 1).
Наблюдается постепенный рост количества детей с выраженным преобладанием АК регуляции СР с возрастом (p = 0,03) (табл. 1). Рост показателей, демонстрирующих преобладание IV категории среди учащихся, может отражать высокий уровень тренированности среди профессиональных спортсменов. В то же время, по мнению Н.И. Шлык (2019), у детей, испытывающих физические нагрузки, характерные для общеобразовательных учреждений, даже с учетом дополнительной физической активности в кадетских учреждениях может быть индикатором состояния переутомления и перетренированности [22].
Таблица 1 Относительное распределение учащихся разного возраста по категориям регуляции СР,% (статистический критерий t-критерий Стьюдента для независимых выборок)
Регуляция СР | 10–11 лет (n = 105) | 12–13 лет (n = 104) | 14–15 лет | 16–17 лет |
I категория | 4,8 (n = 5) | 12,5 (n = 13) | 5,4 (n = 5) | 4,4 (n = 3)* |
II категория | 26,7 (n = 28)** | 17,3 (n = 18) | 12,9 (n = 12)** | 14,7 (n = 10)** |
III категория | 62,9 (n = 66)** | 62,5 (n = 65)** | 70,9 (n = 66)** | 67,6 (n = 46)** |
IV категория | 5,7 (n = 6) | 7,7 (n = 8) | 10,8 (n = 10) | 13,2 (n = 9) |
Примечание: СР — сердечный ритм; * — статистически значимые различия при сравнении учащимися 12–13 лет; ** — статистически значимые различия при сравнении с I категорией регуляции СР.
Table 1 Relative distribution of students of different ages by categories of CP regulation,% (statistical criterion t-Student’s criterion for independent samples)
Regulation of HR | 10–11 years (n = 105) | 12–13 years (n = 104) | 14–15 years (n = 93) | 16–17 years (n = 68) |
I category | 4,8 (n = 5) | 12,5 (n = 13) | 5,4 (n = 5) | 4,4 (n = 3)* |
II category | 26,7 (n = 28)** | 17,3 (n = 18) | 12,9 (n = 12)** | 14,7 (n = 10) |
III category | 62,9 (n = 66)** | 62,5 (n = 65)** | 70,9 (n = 66)** | 67,6 (n = 46)** |
IV category | 5,7 (n = 6) | 7,7 (n = 8) | 10,8 (n = 10) | 13,2 (n = 9) |
Note: HR — heart rate; * — statistically significant differences when compared with the pupils of 12–13 years; ** — statistically significant differences when compared with the I category of HR regulation.
Динамика УР среди учащихся 12–13 лет отражает снижение этого показателя среди детей II, III, IV категории регуляции СР. Напротив, среди детей с I категории регуляции СР выявлен скачок показателя УР (p = 0,004).
Заметен рост этого показателя в 14–15 лет у учащихся II (p = 0,07) и, особенно, IV (p = 0,034) категории регуляции СР, что является результатом адаптации таких детей к условиям обучения. Однако в 16–17‑летнем возрасте отмечено снижение УР во всех категориях регуляции СР.
Выраженное различие показателей УР учащихся IV категории регуляции СР может свидетельствовать о неадекватной реакции нервной системы в зависимости от условий обучения (рис. 1).
Рис. 1. Сравнительный анализ устойчивости реакции среди учеников разного возраста (М)
Fig. 1. Comparative analysis of reaction stability among students of different ages (М)
Учащиеся III категории регуляции СР характеризуются наиболее стабильными показателями УР, соответствующими средним возрастным, что может свидетельствовать об устойчивости регуляторных механизмов и адаптационных процессов.
При изучении функциональной активности ЦНС среди детей в возрасте 10–11 лет выявлена прямая корреляционная зависимость УР от категории регуляции СР (r = 0,3), слабая обратная корреляционная зависимость с УФВ (r = –0,2) и слабая обратная связь с ФУС (r = –0,2)(табл. 2).
Таблица 2. Показатели корреляционной зависимости функциональных возможностей нервной системы от категории регуляции коэффициент СР (коэффициент ранговой корреляции rxy Спирмена)
Категория регуляции СР | Устойчивость реакции, с –1 | Уровень функциональных возможностей, с –2 | Функциональный уровень системы, с –2 |
10–11 лет (Me (Q25; Q75), n = 105) | |||
I | 2,6 (1,7; 3,8) | 13,6 (7,2; 19,6) | 62,9 (42,7; 76,5) |
II | 3,3 (1,9; 4,7) | 15,9 (9,7; 21,5) | 67,4 (44,9; 71,3) |
III | 5,1 (3,1; 7,2) | 11,2 (7,3; 19,4) | 61,9 (43,5; 83,7) |
IV | 2,5 (1,6; 5,1) | 10,8 (8,7; 16,1) | 51,7 (31,1; 68,0) |
r | 0,3 | -0,2 | -0,2 |
12–13 лет (Me (Q25; Q75), n = 104) | |||
I | 5,2 (4,2; 6,9) | 28,5 (19,6; 35,2) | 97,6 (82,9; 107,9) |
II | 4,5 (2,3; 5,8) | 23,4 (13,2; 28,2) | 77,52 (64,1; 94,3) |
III | 4,0 (2,2; 5,9) | 20,9 (10,2; 29,2) | 87,7 (59,2; 97,3) |
IV | 3,3 (1,9; 4,7) | 14,1 (10,9; 24,5) | 65,2 (53,4; 81,8) |
r | -0,2 | -0,94 | -0,82 |
14–15 лет (Me (Q25; Q75), n = 93) | |||
I | 4,0 (3,4; 6,4) | 18,3 (15,1; 32,5) | 74,6 (66,7; 98,3) |
II | 4,6 (3,5; 6,1) | 21,1 (16,7; 32,2) | 77,7 (71,4; 108,5) |
III | 4,0 (2,3; 5,7) | 22,9 (15,8; 30,3) | 88,4 (54,4; 105,1) |
IV | 4,8 (2,8; 6,3) | 28,5 (16,4; 36,2) | 97,5 (60,0; 107,7) |
r | 0,3 | 0,1 | 0,2 |
16–17 лет (Me (Q25; Q75), n = 68) | |||
I | 3,5 (3,3; 5,8) | 16,8 (15,8; 30,8) | 91,4 (90,4; 102,5) |
II | 3,6 (2,3; 4,6) | 18,0 (10,9; 23,9) | 72,3 (53,3; 85,3) |
III | 4,0 (2,5; 5,7) | 18,8 (11,7; 30,4) | 74,8 (58,2; 98,1) |
IV | 2,6 (2,2; 5,1) | 12,5 (9,5; 23,9) | 58,5 (49,8; 88,4) |
r | -0,2 | -0,1 | 0,3 |
Table 2 Indicators of the correlation dependence of the functional capabilities of the nervous system on the category of regulation heart rate coefficient (Spearman’s rank correlation coefficient rxy)
Regulation of HR | Reaction stability, s-1 | The level of functionality, s-2 | The functional level of the system, s–2 |
10–11 years (Me (Q25; Q75), n = 105) | |||
I | 2,6 (1,7; 3,8) | 13,6 (7,2; 19,6) | 62,9 (42,7; 76,5) |
II | 3,3 (1,9; 4,7) | 15,9 (9,7; 21,5) | 67,4 (44,9; 71,3) |
III | 5,1 (3,1; 7,2) | 11,2 (7,3; 19,4) | 61,9 (43,5; 83,7) |
IV | 2,5 (1,6; 5,1) | 10,8 (8,7; 16,1) | 51,7 (31,1; 68,0) |
r | 2,6 (1,7; 3,8) | 13,6 (7,2; 19,6) | 62,9 (42,7; 76,5) |
12–13 years (Me (Q25; Q75), n = 104) | |||
I | 5,2 (4,2; 6,9) | 28,5 (19,6; 35,2) | 97,6 (82,9; 107,9) |
II | 4,5 (2,3; 5,8) | 23,4 (13,2; 28,2) | 77,52 (64,1; 94,3) |
III | 4,0 (2,2; 5,9) | 20,9 (10,2; 29,2) | 87,7 (59,2; 97,3) |
IV | 3,3 (1,9; 4,7) | 14,1 (10,9; 24,5) | 65,2 (53,4; 81,8) |
r | -0,2 | -0,94 | -0,82 |
14–15 years (Me (Q25; Q75), n = 93) | |||
I | 4,0 (3,4; 6,4) | 18,3 (15,1; 32,5) | 74,6 (66,7; 98,3) |
II | 4,6 (3,5; 6,1) | 21,1 (16,7; 32,2) | 77,7 (71,4; 108,5) |
III | 4,0 (2,3; 5,7) | 22,9 (15,8; 30,3) | 88,4 (54,4; 105,1) |
IV | 4,8 (2,8; 6,3) | 28,5 (16,4; 36,2) | 97,5 (60,0; 107,7) |
r | 0,3 | 0,1 | 0,2 |
16–17 years (Me (Q25; Q75), n = 68) | |||
I | 3,5 (3,3; 5,8) | 16,8 (15,8; 30,8) | 91,4 (90,4; 102,5) |
II | 3,6 (2,3; 4,6) | 18,0 (10,9; 23,9) | 72,3 (53,3; 85,3) |
III | 4,0 (2,5; 5,7) | 18,8 (11,7; 30,4) | 74,8 (58,2; 98,1) |
IV | 2,6 (2,2; 5,1) | 12,5 (9,5; 23,9) | 58,5 (49,8; 88,4) |
r | -0,2 | -0,1 | 0,3 |
Анализ результатов исследования функциональных возможностей нервной системы выявил их связь с доминирующим типом регуляции СР (табл. 2).
Изменения показателей функциональных возможностей системы наиболее устойчивы в возрасте 12–13 лет. При этом стоит отметить, что снижение показателей функциональных возможностей нервной системы также зависит от степени выраженности влияния как автономного, так и центрального контуров регуляции СР. Чем более выражено влияние того или иного контура, тем меньше показатели активности функциональных возможностей нервной системы.
Устойчивость связи у детей 14–15 лет между показателями функциональных возможностей нервной системы и контуром регуляции СР слабая. При этом наиболее высокие показатели показателей НС были зарегистрированы среди детей IV категории регуляции СР.
Возрастная динамика показателей функциональных возможностей НС учащихся имеет сходные изменения для II и IV категорий регуляции СР, которые характеризуются выраженным преобладанием либо центрального контура — I категория, либо автономного контура — IV категория.
Для учащихся со II и IV категорией регуляции СР характерно постепенное увеличение показателей к 14–15‑летнему возрасту, значения которых значительно снижаются в возрасте 16–17 лет (рис. 3, 5). Возрастная динамика показателей свидетельствует о постепенном совершенствовании регуляторных влияний нервной системы.
Учащиеся I категории регуляции СР характеризуются более быстрым ростом показателей функциональных возможностей НС нервной системы, но с незначительным их снижением показателей в возрасте 16–17 лет (рис. 2). Наиболее стабильный процесс роста функциональных возможностей адаптации наблюдается у учащихся III категории регуляции СР (рис. 4).
В то же время абсолютные показатели уровня функциональных возможностей учащихся II и IV категории регуляции СР ниже, чем среди детей I и III категории в возрасте 10–13 лет, и достигают их значений только к 14–15 годам (рис. 2, 3, 4, 5).
Рис. 2. Возрастная динамика показателей функциональных возможностей НС детей I категории регуляции СР
Fig. 2. Age-related dynamics of indicators of functional capabilities of the nervous system of children of the I category of heart rate regulation
Рис. 3. Возрастная динамика показателей функциональных возможностей НС детей II категории регуляции СР
Fig. 3. Age-related dynamics of indicators of functional capabilities of the nervous system of children of the II category of heart rate regulation
Рис. 4. Возрастная динамика показателей функциональных возможностей НС детей III категории регуляции СР
Fig. 4. Age-related dynamics of indicators of functional capabilities of the nervous system of children of the III category of heart rate regulation
Рис. 5. Возрастная динамика показателей функциональных возможностей НС детей IV категории регуляции СР
Fig. 5. Age-related dynamics of indicators of functional capabilities of the nervous system of children of the IV category of heart rate regulation
Выводы
1. У большинства учащихся выявлено умеренное преобладание автономного контура регуляции СР во всех возрастных группах, что свидетельствует об успешности процессов адаптации и регуляции в условиях обучения. Пик напряжения регуляторных механизмов наблюдается в возрасте 12–13 лет, так как увеличивается процент детей с преобладанием ЦК регуляции СР. Выраженное преобладание ЦК регуляции встречается чаще, чем умеренное среди учащихся в возрасте 10–11 и 16–17 лет. Количество детей с выраженным преобладанием АК растет во всех возрастных группах.
2. С ростом преобладания АК регуляции сердечного ритма снижаются показатели функциональных возможностей НС у детей в возрасте 12–13 и 16–17 лет.
3. Наиболее устойчивая связь показателей функциональных возможностей нервной системы и категории регуляции сердечного ритма выявлена в возрасте 12–13 лет. Отмечается снижение функциональных возможностей нервной системы с ростом активности как автономного, так и центрального контуров регуляции, что свидетельствует о напряжении регуляторных механизмов в обоих случаях.
4. Возрастная динамика показателей функциональных возможностей НС учащихся, характеризующихся различным типом регуляции СР указывает на значимость силы влияния симпатического и парасимпатического отделов ВНС.
5. Результаты исследования расширяют представления о взаимосвязи функциональных возможностей организма ребенка и успешности формирования адаптационных механизмов в различных условиях обучения.
Об авторах
Г. А. Яманова
Волгоградский государственный медицинский университет
Автор, ответственный за переписку.
Email: galina_262@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-2362-8979
SPIN-код: 8719-9094
г. Волгоград, Российская Федерация
Р. А. Кудрин
Волгоградский государственный медицинский университет
Email: galina_262@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-0022-6742
SPIN-код: 5485-9609
г. Волгоград, Российская Федерация
А. А. Антонова
Астраханский государственный медицинский университет
Email: galina_262@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-2581-0408
SPIN-код: 8105-1039
г. Астрахань, Российская Федерация
Список литературы
- Свиридова Н.Н. Подростковый возраст как объект исследования современных возрастной физиологии и психофизиологии // Здравоохранение, образование и безопасность. 2020. № 3. С. 95-104.
- Быкова Н.Л., Геращенко Э.Ф., Неуймина Г.И. Анализ показателей физического развития подростков в различных по загрязнению окружающей среды районах республики Крым // Научное обозрение. Медицинские науки. 2020. № 4. С. 12-16.
- Грицина О.П., Транковская Л.В., Семанив Е.В., Лисецкая Е.А. Факторы, формирующие здоровье современных детей и подростков // Тихоокеанский медицинский журнал. 2020. № 3. С. 19-24.
- Логачева И.В., Гуничева Е.А., Брук И.В. Особенности функционального состояния и вегетативной регуляции сердечно-сосудистой системы у подростков с артериальной гипертензией 1 степени // Артериальная гипертензия. 2010. № 16. С. 552-558.
- Казин Э.М., Варич Л.А., Тарасова О.Л., Четверик О.Н., Кошко Н.Н., Арлашева Л.В., Немолочная Н.В. Комплексный психофизиологический подход к оценке адаптивных возможностей обучающихся подросткового возраста с различными типами вегетативной регуляции // Вестник Кемеровского государственного университета. 2020. Т. 22. № 2. С. 444-454. doi: 10.21603/2078-8975-2020-22-2-444-454
- Clarke S., Horeczko T., Cotton D., Bair A. Heart rate, anxiety and performance of residents during a simulated critical clinical encounter: a pilot study. BMC Medical Education. 2014. № 14. P. 153. doi: 10.1186/1472-6920-14-153.
- Дроздовский А.К. Современные исследования проявлений баланса нервных процессов возбуждения и торможения по их величине // Институт психологии Российской академии наук. Организационная психология и психология труда. 2021. № 6. С. 99-112. doi: 10.38098/ipran.opwp_2021_19_2_005
- Бердников Д.В., Бобынцев И.И., Апчел В.Я. Саморегуляция как основа взаимодействия человека со средой // Вестник Российской военно-медицинской академии. 2014. № 4. С. 228-234.
- Porges S.W. Polyvagal Theory: A Science of Safety // Frontiers in Integrative Neuroscience. 2022. V. 16. P. 871227. doi: 10.3389/fnint.2022.871227
- Khitrov N.K., Saltykov A.B. Theory of functional systems and human general pathology // Bulletin of Experimental Biology Medicine. 2003. № 1 P. 1-6. doi: 10.1023/a:1026012123785
- Sudakov K.V. The theory of functional systems: general postulates and principles of dynamic organization (dedicated to the Anokhin Centenary) // Integrative Physiological and Behavioral Science. 1997. № 4. P. 392-414. doi: 10.1007/BF02688634
- Жумабаева Т.Т., Ажибекова З.Ы. Вариабельность сердечного ритма как состояние регуляторных механизмов физиологической адаптации организма // Бюллетень науки и практики. 2022. № 8. С. 350-356. doi: 10.33619/2414-2948/84/42
- Князева Е.С., Лялякин С.В., Мищенко Н.В., Трифонова Т.А. Оценка функционального состояния организма студентов с использованием параметров вариабельности сердечного ритма // Международный научно-исследовательский журнал. 2013. № 1. С. 8.
- Цатурян Л.Д., Кувандыкова Р.Х. Межсистемный подход в оценке адаптационных механизмов организма подростков. Наука. Инновации. Технологии. 2015. № 4. С. 203-214.
- Jarrin D.C., McGrath J.J., Poirier P., Séguin L., Tremblay R.E., Montplaisir J.Y., Paradis G., Séguin J.R. Short-term heart rate variability in a population-based sample of 10-year-old children // Pediatric Cardiology. 2015. № 1. P. 41-48. doi: 10.1007/s00246-014-0962-y
- Catai A.M., Pastre C.M., Godoy M.F., Silva E.D., Takahashi A.C.M., Vanderlei L.C.M. Heart rate variability: are you using it properly? Standardisation checklist of procedures // Brazillian Journal of Physical Therapy. 2020. № 2. P. 91-102. doi: 10.1016/j.bjpt.2019.02.006
- Thomas B.L., Viljoen M. Heart Rate Variability and Academic Performance of First-Y ear University Students // Neuropsychobiology. 2019. № 4. P. 175-181. doi: 10.1159/000500613
- Speer K.E., Semple S., Naumovski N., McKune A.J. Heart rate variability for determining autonomic nervous system effects of lifestyle behaviors in early life: A systematic review // Physiology & Behavior. 2020. P. 217. 112806. doi: 10.1016/j.physbeh.2020.112806.
- Tiwari R., Kumar R., Malik S., Raj T., Kumar P. Analysis of Heart Rate Variability and Implication of Different Factors on Heart Rate Variability // Current Cardiology Reviews. 2021. № 5. P. e160721189770. doi: 10.2174/1573403X 16999201231203854
- Porges S.W. Heart Rate Variability: A Personal Journey // Applied Psychophysiology and Biofeedback. 2022. № 4. P. 259-271. doi: 10.1007/s10484-022-09559-x
- Шлык Н.И. Сердечный ритм и тип регуляции у детей, подростков и спортсменов. Ижевск: «Удмуртский университет». 2009. 259 с.
- Шлык Н.И., Лебедев Е.С., Вершинина О.С. Оценка качества тренировочного процесса у спортсменов на основе экспресс-анализа вариабельности сердечного ритма с учетом индивидуального типа регуляции. Теория и практика физической культуры. 2019. № 2. С. 18-20.
Дополнительные файлы
