«История Российского государства» Бориса Акунина - конспирологическая игра Г.Ш. Чхартишвили с читателями?

Полный текст

Введение

Личность Г.Ш. Чхартишвили привлекает внимание своей неординарностью и многогранностью: с одной стороны – квалифицированный ученый-востоковед, с другой – писатель. Подобное разделение переносится и на страницы его исследовательской и литературной деятельности: под своей настоящей фамилией писатель публикует «серьезные» тексты (переводную литературу, исследования), тогда как его художественные произведения выходят в свет под псевдонимами. Первые беллетристические тексты Г. Чхартишвили были опубликованы под псевдонимом «Б. Акунин». В своих интервью он отмечал, что в принципе взялся писать, чтоб угодить своей жене и продемонстрировать, что литература может быть увлекательной и интеллектуальной одновременно. Подобный эксперимент во избежание «дурацких ситуаций» проще всего было представить от лица неизвестного никому автора¹.

Перу Бориса Акунина таким образом принадлежит первый проект Чхартишвили, посвященный детективным приключениям Эраста Фандорина. «Новый детективъ» вполне соответствует каноническим представлениям о подобного рода текстах (произведения Агаты Кристи, Артура Конан Дойла, Эдгара По, Джеймса Чейза и т. д.), однако в процессе чтения становится ясно, что сочинение выходит за рамки привычного понимания детективного жанра и представляет собой многомерный постмодернистский, наполненный многочисленными реминисценциям и аллюзиями на произведения русской литературы текст, стиль и слог которого, с одной стороны, приближены к описываемой эпохе, с другой – соответствуют современности. Используя приемы инверсии, смешения времен, игры со смыслами, двойного кодирования, Акунин создает произведение, претендующее на звание «серьезной» литературы, привлекающее и поклонников беллетристики, и интеллектуалов.

По мнению Брэдли А. Горского, Акунин с помощью приемов иронии, пародии и травестии реструктурирует литературное поле, создает из «лоскутов» классических традиций и жанров новую литературу, ориентированную на элитарную, искушенную публику (Gorski, 2018).

Действительно, внимание исследователей привлекает и политекстовое пространство акунинских текстов, и многочисленные интертекстуальные элементы (Десятов, Карпухина, 2019), и эволюция авторского стиля, нетривиальный подход к истории (Ранчин, 2004).

«Акунин первый, кто попробовал разморозить русскую классику» (Быков, 2007, с. 89). Получается такая своеобразная дань столетиям, «когда литература была великой, вера в прогресс безграничной, а преступления совершались и раскрывались с изяществом и вкусом» (Акунин, 2021, с. 3).

В своем интервью Григорию Дашевскому Чхартишвили заметил, что новое имя означает новую личность, которая впоследствии помогает установить свои правила игры с читателем. Одержимый желанием написать что-то не по-акунински, опубликовать произведение вне детективного контекста или опробовать совершенно новую для себя прозу Чхартишвили-Акунин реализует очередной литературный проект «Авторы», в рамках которого примеряет на себя маски Анатолия Брусникина и Анны Борисовой. А. Брусникин, сторонник славянофильских и почвеннических взглядов на историю России, предлагает вниманию читателей исторические сочинения без детективного контекста, А. Борисова, чей образ помогает кардинально сменить имидж и мировоззрение, представляет инвариант современной женской прозы, нетривиальной и увлекательной, реалистической и мистической. Данный проект позволил писателю поработать и над историческими, и над беллетристическими произведениями, включающими элементы фантастики, без потери авторитета среди почитателей творчества Бориса Акунина.

Есть проекты, в которых автор выступает под разными фамилиями: так, экспериментальная книга «Кладбищенские истории» включает в себя очерки, написанные Г. Чхартишвили, и рассказы, созданные Борисом Акуниным, а на обложке романов саги «Семейный альбом» значится «Акунин-Чхартишвили».

Несмотря на литературные эксперименты, наибольшей известности и признания среди читательской аудитории добился Борис Акунин. Его феномен можно объяснить несколькими фактами.

В первую очередь, это была первая маска, которую примерил Чхартишвили при вступлении на путь литератора. За время работы над фандоринским циклом этот образ не просто слился с создателем, но и в некотором смысле вытеснил его. Одновременно имя Бориса Акунина превратилось в бренд, эквивалент современной классической литературы, увлекательной, интересной и стильной. Стереотип, что очередное издание, на обложке которого будет значиться «Б. Акунин», преподнесет искушенным читателям порцию игры с литературой и историей, а трендовым – увлекательный приключенческий текст, является на сегодняшний день неколебимым: его тексты «это занимательное литературоведение, отвечающее, однако, на действительно серьезные вопросы» (Быков, 2007, с. 83).

Чхартишвили и как историк, и как филолог довольно точно улавливает запросы времени и публики, что позволяет ему достаточно оперативно преображать творчество, соответствовать значимым и актуальным тенденциям, тем самым поддерживая интерес к личности Бориса Акунина.

Идею создания новых псевдонимов, помимо попытки в некотором смысле перезагрузить творчество Акунина, в век медиа и социальных сетей можно трактовать еще и как стремление соответствовать популярной тенденции ведения многочисленных «страниц», «аккаунтов» с различными именами, открывающих читателям различные стороны многомерной личности их создателя.

Обсуждение

Основным материалом для исследования являются тексты масштабного литературного проекта Бориса Акунина «История Российского государства», охватывающие период от становления Руси как государства до 1917 г.

Синтез документально-очерковых и художественных произведений, объединенных общей темой и сюжетом и одновременно распадающихся на различные подтемы привлек внимание многих исследователей. Так, литературоведами рассматривались вопросы репрезентации истории, реминисценций (Осьмухина, Карпов, 2020), интертекстуальных связей и жанровых трансформаций (Архангельская, 2021; Плешкова, 2016), игры с временем и пространством, а также именами героев (Снигирева и др., 2016; Снигирева, Снигирев, 2016).

Феномен Бориса Акунина, вопросы авторства, современного постмодернизма, проблемы переводов его текстов на иностранные языки рассматриваются и зарубежными исследователями. Время и пространство в исторических детективах, его трансформация отражена в работе Дэнниса Килфоя (Kilfoy, 2007). Особое внимание акунинским играм с историей, канонами и жанрами русской литературы уделяет в своих работах Елена Барабан (Baraban, 2004). Исследователь отмечает, что всю художественную работу Чхартишвили стоит рассматривать в контексте еще более масштабного проекта под названием «Акунин»: запланированные маркетинговые, рекламные и экономические стратегии, использование современных PR-технологий наряду с удивительным стилем писателя и его литературной эстетикой (Baraban, 2021).

Посредством параллельного анализа публицистических текстов, представленных в исторической части сочинения, и беллетристических приложений к ним предполагается определить писательскую игру Г. Чхартишвили и установить основные мотивы публикации исторического труда под псевдонимом.

Масштабный проект «История Российского государства» публикуется Г.Ш. Чхартишвили под именем Бориса Акунина. На страницах двух текстовых пластов (публицистического и художественного) представлены попытки осмыслить историко-социологические процессы, происходившие в Российском государстве от первых веков его становления и существования до 1917 г. (им заканчивается последний том, вышедший в 2021 г.). Стоит обратить внимание не только на само «авторство», но и на открывающие первый том замечания об отсутствии какой-либо исторической концепции: «Я не выстраиваю никакой концепции. У меня ее нет. Всякий историк, создающий собственную теорию, не может совладать с искушением выпятить удобные для него факты и замолчать либо подвергнуть сомнению все, что в его логику не вписывается. У меня такого соблазна нет» (Акунин, 2013, с. 1–5). Подобное заявление вызывает сомнения. Историю пишут с целью найти ответы на многочисленные вопросы, возникшие в процессе анализа и оценки результатов развития государства. Ответ на эту загадку обнаруживается – что логично для писателя – в заключении последнего тома: «Приступая к работе над писательской (то есть заведомо дилетантской) историей государства, я написал в предисловии, что у меня нет концепции, которую я собираюсь обосновывать и доказывать. Ее действительно не было. Она возникла в процессе чтения и анализа прочитанного» (Акунин, 2021, с. 374). Таким образом, можно заключить, что автор вовлекает своих читателей в очередную текстовую игру, позволяющую, с одной стороны, погрузиться в историю государства, с другой ‒ насладиться захватывающим художественным произведением.

Серия книг «История Российского государства» является не просто очередным профессиональным постмодернистским проектом Чхартишвили-Акунина, но и, как считает литературовед М.А. Черняк, «полной перезагрузкой» в его творчестве. Перед читателями предстает коллективное творчество реального писателя и его альтер эго, скрытого под многочисленными писательскими масками, «представляющими собой ветви одного художественного целого, которые постоянно перекликаются друг с другом, коррелируют, спорят, перекрестно отражаются одна в другой, составляя мозаичное целое» (Черняк, 2015, с. 191).

В самом названии прослеживается отсылка к «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина, которая была создана в начале XIX в. Как неоднократно отмечалось исследователями, после Карамзина ни один писатель-историк не помышлял о создании подобного сочинения, поэтому выход «Истории Российского государства» Бориса Акунина привлек внимание не только читателей, но и исследователей – и историков, и литературоведов – и вызвал оживленные дискуссии в научных кругах.

Создание подобного исторического труда предполагает не только работу с источниками, материалами, но и демонстрацию непосредственного авторского видения и понимания истории и ее процессов. По мере развития «сюжета» раскрывается оригинальное произведение, основывающееся на общеизвестных фактах, переосмысление которых позволяет автору постепенно приоткрывать единую историческую концепцию. При этом чувствительность писателя к современным литературным тенденциям, общественно-политическим предпочтениям аудитории и в особенности творческим возможностям, вложенным Чхартишвили в литературную маску «Борис Акунин», в совокупности позволяют ему продемонстрировать совершенно новый взгляд на события прошлого в очередном захватывающем эпическом тексте.

Безусловно, в ходе создания «Истории Российского государства» перед Акуниным возник ряд практических и научных проблем, связанных как с содержательным планом (вопросы первоисточников, определение ключевых событий и персоналий), так и с выбором жанра и других формальных критериев для беллетристического приложения, представленного вольными авторскими размышлениями на тему известных исторических сюжетов.

Б. Акунин, разумеется, принимает этот факт и отмечает, что первоначальный замысел серии книг состоит в том, чтобы рассмотреть и охарактеризовать ключевые исторические события, а затем дать ответы на ряд вопросов, позволяющих проследить природу и особенности становления государственности на Руси, а также сопоставить государства прошлые и нынешнее.

На основании подобных рассуждений строится особое авторское видение генезиса нынешнего государства, его связи с Древней Русью. Кроме того, в начале первого тома исторической серии Акунин формулирует основные вопросы о зарождении государственности и государства, ответы на которые последовательно появляются по мере развития его мысли на страницах и исторических, и художественных текстов. Вся идея показать формирование государства, начиная от времен его становления и заканчивая совсем недавним прошлым, пронизана повторяющимися из тома в том вопросами об истоках государственности, о взаимоотношениях с другими странами и культурами, о взаимосвязях между разными периодами развития.

Последующие части ярче раскрывают определенное «авторское» видение отечественной истории: перед читателями предстает процесс становления и развития Российского государства, а рассмотрение истории через призму влияния Запада и Востока (или – в категориях, более точно отражающих акунинскую модель, – Европы и Азии) позволяет описать его «государствообразующие» особенности. Кроме того, Б. Акунин пытается развенчивать некоторые привычные мифы (демократизм Новгорода, представление Монгольской империи как варварского племени без культуры и обычаев и др.).

Вместе с тем параллельное воспроизведение отдельных исторических событий на страницах художественных текстов позволяет Акунину изобразить альтернативную реальность, показать историю в сослагательном наклонении, трансформировать и искажать время и пространство (как это происходит, например, в единственной в цикле драме «Убить змееныша», где идея выбора и перепутья, на котором страна оказалась в конце XVII в., реализуется в двух развязках, что позволяет читателю задуматься о несостоявшихся возможностях и цене выбора). Подобный диалог исторических и художественных томов, в котором друг с другом взаимодействуют и факты, и их субъективная трактовка, позволяет также говорить об образе автора, присутствующем в тексте.

Писательскую маску можно представить как «синтез самовыражения автора и его перевоплощения из, условно говоря, «реальной» фигуры в художественный образ, функционирующий в пределах текстового пространства» (Осьмухина, 2009, с. 5).

Борис Акунин в настоящее время является яркой новой личностью и практически полностью замещает имя и фамилию своего создателя. Используя псевдоним, новый образ, писатель становится частью своего произведения, подтверждая идею того, что «в художественном произведении нет неговорящих имен. В художественном произведении нет незнакомых имен. Все имена говорят. Каждое имя, названное в произведении, есть уже обозначение, играющее всеми красками, на которые только оно способно» (Тынянов, 1977, с. 269). Получается, писательский образ Акунина у Чхартишвили становится самостоятельной структурно-смысловой единицей произведения, которая одновременно представляет собой и маску, скрывающую писателя, и часть макротекста, где он выступает в роли еще одного субъекта исследования.

Стоит предположить, что подобным образом Чхартишвили строит диалог с читателями: используя различные имена, позволяющие разносторонне раскрывать его писательские таланты, он также учитывает мнения и предпочтения аудитории, коммерческие и политические мотивы. В своих произведениях он с легкостью погружает читателей в постмодернистскую игру, открывая новое направление в современной российской литературе.

Заключение

Рассматривая вопрос о передаче Григорием Чхартишвили Борису Акунину авторства исторического сочинения, следует также учитывать не только творческую сторону, но и прагматическую. Игра Акунин-Чхартишвили продолжается довольно долгое время, бренд «Борис Акунин» завоевал популярность среди читателей, а значит, в случае издания такого масштабного проекта, затрагивающего актуальные на сегодняшний день темы и проблемы, Григорию Чхартишвили был нужен не профессиональный историк, публицист или издатель, а именно популярный писатель. При создании многотомной истории автор не исключал возможности попытаться структурировать и яснее представить накопленные знания, сопоставительный анализ прошлого и настоящего, позволяющий дать ответы на вопросы, задаваемые днем сегодняшним. Однако даже отдаленно это произведение вряд ли может претендовать на научность и академичность. Г.Ш. Чхартишвили удается предложить публике легко читаемое увлекательное произведение с множеством сюжетных линий и персоналий, где сам создатель выступает одновременно и в роли героя, скрывающегося за маской автора Б. Акунина, писателя-дилетанта (это самоопределение тоже стоит трактовать с учетом категории постмодернистской иронии), совершающего путешествие в историю и приглашающего читателей последовать за собой.

^{1 Дашевский Г. Григорий Чхартишвили: Новое имя тождественно обновлению сути // Коммерсантъ. 2007, 21 декабря. URL: https://www.kommersant.ru/doc/837630 (дата обращения: 20.12.2022).}

Об авторах

Мария Геннадьевна Елфимова

Автор, ответственный за переписку.
Email: mashaelfimova@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-6984-9406

аспирант, кафедра истории русской литературы, филологический факультет

Список литературы