Том 23, № 2 (2023): Контуры незападного миротворчества

Исследования в области урегулирования региональных конфликтов редко затрагивают проблематику справедливости. В данной работе предпринята попытка выявить, какое понимание международной справедливости лежало в основе действий России как посредника в урегулировании региональных конфликтов. Проведено исследование доминирующих в России взглядов на суть справедливости в международных отношениях. В контексте трех концепций глобальной справедливости и учета фактора национальных интересов исследована активность России в области миротворчества и урегулирования конфликтов с акцентом на постсоветское пространство в целом и приднестровский конфликт в частности. Показано, что в России доминирует понимание международной справедливости, соответствующее концепции субъективной справедливости Аллена Бьюкенена. С точки зрения Москвы, международная справедливость - это набор правил, выработанных в процессе переговоров на основе консенсуса между великими державами. В рамках этой логики справедливое урегулирование регионального конфликта возможно на основе консенсуса сторон конфликта и в соответствии с интересами заинтересованных глобальных и региональных держав. Для Москвы основное значение имеет справедливость взаимодействия великих держав по поводу урегулирования регионального конфликта и влияние, которое урегулирование конфликта окажет на формирование справедливого международного порядка. В исследованный период активность России в сфере конфликтного урегулирования на постсоветском пространстве в целом соответствовала модели справедливости как взаимного признания, но при абсолютном приоритете национальных интересов. Стратегия урегулирования региональных конфликтов на постсоветском пространстве была вписана в широкий контекст взаимоотношений со странами Запада и эволюционировала вслед за изменением этих отношений.

В январе 2022 г. в Казахстане была предпринята попытка насильственной смены власти на фоне вспыхнувших по всей стране массовых протестов, для организации которых были использованы основные технологии цветных революций. В условиях, когда собственными силами правопорядка справиться с радикально настроенными гражданами, мародерами и террористами было уже невозможно, главой государства К.К. Токаевым было принято решение запросить поддержку у союзников по Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), которые незамедлительно направили объединенные коллективные войска в республику. Успешная миротворческая операция ОДКБ, координируемая Российской Федерацией (РФ), позволила восстановить конституционный порядок в стране и не допустить насильственного государственного переворота. Автор поставил цель провести анализ январских событий, действий ОДКБ и их влияния на Казахстан, регион и саму организацию, опираясь на интервью с экспертами из стран - членов ОДКБ, реализованные ранее исследования, а также заявления официальных властей. Обобщенные результаты анализа заключены в тематические блоки и дополнены выводами автора. Затронуты такие аспекты, как транзит власти, последствия январской трагедии для внутренней и внешней политики Казахстана, эффективность организации и расширение сфер применения потенциала ОДКБ. Даны предложения по углублению оборонной интеграции и необходимости развития общей региональной идентичности. Уникальность статьи заключается также в том, что работа вбирает в себя заключения экспертов из всех шести стран - членов ОДКБ, исследователей из России и Казахстана и дальнего зарубежья, которые пишут по данной проблематике, и теоретическую терминологию западной политической мысли. Автор также представляет зону ответственности ОДКБ как Евразийское сообщество безопасности, основанное не только на коллективной безопасности, но и на экономической взаимозависимости и чувстве общности народов ее государств-членов.

На основе сравнительного анализа трех кейсов - Индонезии, Таиланда и Вьетнама - анализируется специфика миротворчества, характерная для стран Юго-Восточной Азии (ЮВА). Выбор кейсов обусловлен тем, что данные государства полномасштабно подключались к миротворческой деятельности ООН в разные периоды: Индонезия - в 1950-х гг., Таиланд - в 1990-х гг., Вьетнам - в 2000-х гг. Подобная выборка представляется репрезентативной с точки зрения анализа побудительных мотивов и практики миротворчества стран региона с учетом специфики их опыта миротворческой деятельности. Подобный подход позволяет выделить как общее, так и особенное в миротворчестве стран Юго-Восточной Азии. Авторы доказывают, что подходы стран ЮВА к миротворчеству определяются ценностным базисом внешней и внутренней политики этих государств, что дает возможность генерировать концептуальные инновации, дополняющие сложившиеся ранее преимущественно на базе опыта стран Запада модели миротворчества. Благодаря миротворческой деятельности страны ЮВА решают ряд практических задач. Обобщая миротворческий опыт стран ЮВА, исследование восполняет аналитический пробел между работами, посвященными практикам миротворчества азиатских стран, и публикациями о национальном опыте миротворчества. Показано, что после сложного процесса обретения независимости и построения собственной государственности в рамках, заданных Вестфальской системой международных отношений, страны ЮВА стремились привнести свои самобытные подходы в вестернизированную практику международного взаимодействия. С 1950-х гг. некоторые страны региона стали активными участниками миротворческих операций под эгидой ООН. Развитию миротворческих практик способствовала вовлеченность АСЕАН в разрешение камбоджийской проблемы конца 1980-х гг. и таиландско-камбоджийское урегулирование 2008-2011 гг. Участвуя в миротворчестве, страны ЮВА стремятся к наращиванию своей субъектности не только на региональном, но и на глобальном уровне. В отдельных случаях интерес к миротворческим миссиям может определяться идеологической, культурной или религиозной мотивацией и другими причинами, проистекающими из многоаспектных направлений внешней и внутренней политики стран региона.

Рассматривается проблема посредничества в урегулировании самого длительного в Латинской Америке территориального конфликта между Перу и Эквадором, выделяются его истоки, предпосылки для обострения в 1941 и 1995 гг., выявляются причины неудачной посреднической деятельности стран-гарантов (Бразилии, США, Чили и Аргентины) в конфликте 1941 г. и ключевые этапы посредничества в урегулировании военного конфликта Альто-Сенепа в 1995 г. Основной целью разрешения конфликта является не столько устранение самого конфликта как такового, сколько преобразование реальной конфликтной ситуации в мирный процесс социальных или политических изменений, где посредничество представляет собой стратегию или инструмент для завершения конфликта. В исследовании используется комплексный подход, а наиболее подходящей теоретической основой для рассмотрения и урегулирования эквадорско-перуанских конфликтов является неолиберализм. Авторы также прибегли к проблемно-хронологическому подходу и историческому методу, что дает возможность проследить предпосылки, развитие территориального конфликта и посреднические усилия по его урегулированию. Исследуются основные элементы посреднической деятельности стран-гарантов в 1995-1998 гг., такие как переговоры, разведение воюющих сторон, демаркация границ, разминирование и контроль за соблюдением достигнутых договоренностей, выделяются интересы каждой страны-гаранта в урегулировании конфликта в рамках Миссии наблюдателей стран-гарантов (МОМЕР), выделяются этапы в деятельности этой миссии и отмечается, что наиболее активной была работа Бразилии, что связано с ее стремлением усилить свою внешнеполитическую проекцию в регионе.

Устойчивое партнерство между Организацией Объединенных Наций (ООН) и Африканским союзом (АС) имеет важное значение для принятия эффективных решений в отношении сложных проблем мира и безопасности в Африке. Анализируются основные проблемы партнерства ООН и АС в области миротворчества, рамки, политика и стратегии ООН и АС в реализации повестки дня «Женщины, мир и безопасность» в целях обеспечения равного, полного и конструктивного участия женщин в миротворческом процессе. В исследовании определяются ключевые вызовы в партнерстве ООН и АС по поддержанию мира и оценивается эффективность механизмов и инструментов партнерства ООН и АС в области поддержания мира и безопасности, а также реализации повестки дня «Женщины, мир и безопасность» в Африке в 2003-2022 гг. Эмпирической базой исследования послужили базы данных веб-сайта ООН по поддержанию мира, официальные документы Африканского союза, резолюции Генеральной Ассамблеи (ГА) и Совета Безопасности (СБ) ООН, статистические данные АС и ООН по гендерному составу ключевых миротворческих миссий ООН в указанный период. В результате анализа отобранного набора документов авторы определили динамику проведения миротворческих операций ООН, гендерный состав миссий ООН, а также эффективность реализации повестки дня «Женщины, мир и безопасность» в Многопрофильной комплексной миссии Организации Объединенных Наций по стабилизации в Мали (МИНУСМА). На основе количественных методов оценки и сравнительного анализа статистики ООН и АС по участию женщин в африканской миротворческой деятельности в 2003-2022 гг. с акцентом на МИНУСМА в качестве примера делается вывод о наличии прямой зависимости между ухудшением ситуации с безопасностью в Африке, реализацией повестки дня «Женщины, мир и безопасность» и уровнем стратегического партнерства между ООН и АС.

Рассматривается опыт миротворческой деятельности Африканского союза (АС), претендующего на роль ключевого провайдера безопасности на Африканском континенте. Опираясь на метод кейс-стади, принцип историзма и хронологический подход, автор предлагает классификацию и анализ операций АС, начиная с первых и заканчивая текущими миссиями. Цель исследования - дать сбалансированную характеристику АС в разрешении конфликтов, описав как сами миссии, так и внешнюю среду, в которой они разворачивались, абстрагируясь от заведомо негативных коннотаций, связанных с оценками потенциала региональных сил безопасности. Анализируются динамика, правовые рамки, особенности и итоги развернутых миротворческих операций как под эгидой исключительно АС (в Бурунди, на Коморских островах, в Судане/Дарфуре, Сомали), так и в сотрудничестве с ООН и Экономическим сообществом западноафриканских государств (ЭКОВАС) (в Дарфуре, Мали, Центральноафриканской Республике (ЦАР)). По итогам проведенного исследования автор описывает ключевые параметры сложившихся моделей урегулирования африканских конфликтов. Опыт и практика взаимодействия АС и ООН указывают на готовность Африканского союза оперативно реагировать на вспыхивающие кризисы, зачастую в отсутствие мирных процессов и задолго до вмешательства ООН. Текущий формат взаимодействия двух организаций демонстрирует готовность ООН развертывать собственные контингенты после завершения «горячей» фазы конфликта и при наличии благоприятных условий для политического диалога. Однако с запуском первой и пока единственной гибридной миссии по линии ООН и АС (ЮНАМИД) постепенно выстраивается новая модель сотрудничества, дополняющая простое «разделение труда». Сугубо региональный формат миротворчества исходит из потенциала региональных акторов. АС как континентальная региональная организация берет на себя бóльшую роль в управлении региональным режимом безопасности, при этом субрегиональные организации выполняют оперативные функции, опираясь на региональные механизмы безопасности. Дается оценка проведенных миротворческих миссий и указываются проблемы, с которыми сталкиваются в своей работе африканские миротворцы.

Изучается миротворческая деятельность Организации африканского единства (ОАЕ) по урегулированию нигерийского кризиса. 30 мая 1967 г. от Нигерии попыталась отделиться ее восточная часть, самопровозглашенная Республика Биафра. Это привело к гражданской войне, которая длилась c 6 июля 1967 г. по 15 января 1970 г. Армия Биафры была разгромлена и капитулировала. Обращение к истории миротворческого опыта ОАЕ актуально, поскольку он может быть использован для урегулирования современных кризисов и конфликтов в Африке. Автор руководствовался принципами историзма, научной объективности и опоры на источники. Цель исследования - выяснить характер и методы миротворчества ОАЕ, определить внутренние и внешние факторы, препятствовавшие достижению мира, оценить результативность миротворческих усилий организации. Впервые использованы найденные в Архиве внешней политики Российской Федерации (АВП РФ) информационные и аналитические записки советских дипломатов о деятельности ОАЕ по прекращению гражданской войны в Нигерии. Установлено, что нигерийский кризис был неординарным для периода холодной войны международным конфликтом. Мотивы внешних игроков определялись в первую очередь геополитическими устремлениями и национальными интересами, а не блоковой солидарностью. Выявлены факторы, которые негативно влияли на возможности ОАЕ как миротворца: раскол среди африканских стран (четыре из них признали независимость Биафры), а также конкуренция со стороны Великобритании, которая энергично продвигала собственную миротворческую повестку. Решения ОАЕ не были обязательными для стран-участниц, она не располагала ни эффективным механизмом для их имплементации, ни собственными вооруженными силами, которые можно было бы использовать для разъединения враждующих сторон. ОАЕ удалось дипломатическими методами обеспечить поддержку подавляющим большинством африканских государств линии на сохранение территориальной целостности Нигерии, хотя посреднические усилия Организации не привели к достижению мира. Руководство Биафры не собиралось капитулировать, пока были возможности сопротивляться, а федеральное правительство - ставить под сомнение территориальную целостность страны. Итоги миротворчества ОАЕ можно оценить как позитивные: она не допустила легитимации сепаратистской Биафры, иначе мог произойти эффект домино с тяжелыми последствиями для всего Африканского континента.

-

-