Типы синестезии в повести Б. Пастернака «Детство Люверс»

Полный текст

Введение

В лингвистику термин синестезия пришел из психологии. Его ввел в своей диссертации в значении «цветной слух» («Audition colorée») Ж. Милль в 1892 г., а уже через несколько лет термин закрепился в научной терминологии в публикациях других авторов [1. С. 93]. В истории изучения синестезии можно назвать главные тенденции: от квалификации ее как патологии, аномалии к признанию вариантом нормы восприятия; от представлений о ее природе как сугубо сенсорной к пониманию ее как явления сенсорно-когнитивного [2. С. 7; 3. С. 62; 4. C. 18; 5. С. 14–16; 6–9]. В лингвистике под синестезией понимается «использование слов, связанных с каким-нибудь органом чувств, для обозначения понятий, относящихся к сфере другого чувства» [10. С. 191].

Выбор в качестве материала исследования повести Б. Пастернака «Детство Люверс» обусловлен теми обстоятельствами, что, характерной чертой поэтики Б. Пастернака исследователи признают синестетичность [11; 12 С. 75], по подсчетам О.Г. Мукиной коэффициент синестетичности поэта Б. Пастернака составляет 0,35, это четвертый результат в XX в., опережают его только И.А. Бунин, С. Есенин и В. Маяковский [13. С. 274]; повесть «Детство Люверс» считается вершиной пастернаковской прозы [14. С. 43].

Проблемы синестезии разрабатывали не только психологи С.В. Кравков [3], А.В. Сидоров-Дорсо, Ш.Э. Дэй [6], но и лингвисты А.И. Бардовская [15], И.И. Блинов [16], С.Е. Караваева [17], Н.А. Кожевникова [18], И.А. Кривенкова [19], О.И. Кундик [20], Т.В. Майданова [21], О.Г. Мукина [13], А.Х  Мерзлякова [22], А.Н. Свистова [23], Т.Р. Степанян [24], С. Ульманн [25], Н.И. Яницкая [26] и мн. др., предлагавшие типологии узуальной синестезии. Однако предпринятое нами синтезирование принятых подходов осуществляется впервые.

Разработанная лингвистами семантическая классификация синестезии основывается на двух признаках: характере лексического наполнения модели (принадлежность слов, реализующих синестетический перенос, к одной из лексико-семантических групп с названиями ощущений) и направлении переноса [21. С. 7]. Причем виды синестезии выделяются на основании направления переноса ощущения от начального пункта к конечному [25]. Т.В. Майданова добавляет еще одно условие — необходимость учитывать грамматическую природу главного и зависимого слов: синестетический перенос осуществляется в направлении от зависимого слова к главному, грамматически господствующему [21. С. 23]. Поскольку синестезия может выражаться не только словосочетанием, но и предикативным сочетанием слов, Т.В. Майданова добавляет: синестетический перенос зафиксирован от предиката к субъекту (зрение обострилось, теплился огонёк — осязательно-зрительная синестезия) [21. С. 23]. Подлежащее является для сказуемого грамматически господствующим словом: род в прошедшем времени, число, лицо сказуемого определяется родом, числом или лицом подлежащего (в данных конкретных примерах Т.В. Майдановой слово в функции подлежащего употреблено в прямом значении, а слово в функции сказуемого в переносном). Развивая мысль Т.В. Майдановой, можно сказать, что начальный пункт выражен, как правило, грамматически зависимым словом, конечный пункт переноса, как правило, — грамматически господствующим словом.

Это правило иногда, как мы увидим, нарушается, если грамматически господствующее слово употреблено в переносном значении, а грамматически зависимое — в прямом.

Исследователи расходятся в количественном выделении типов синестезии. В работах Т.В. Майдановой выделено 18, С. Ульманна — 22, О.Г. Мукиной — около 40, но это потому, что она включает в состав синестезии и синестемию («соощущение» + «соэмоция»). И.Н. Горелов полагает, что типов синестезии потенциально 190, если учитывать участие в синестезии интероцептивных (связанных с рецепторами, находящимися во внутренних органах), проприоцептивных (ощущений движения и равновесия), аффективных ощущений с их разновидностями и возможность нескольких соощущений в одном процессе синестезии [27. С. 77]. В психологии уже описано 70 типов синестезии, и постоянно открываются новые. В работе А.В. СидороваДорсо их 68 [28].

Мы не можем ограничиться только лингвистическими классификациями, потому что в психологической литературе выделяются еще и другие типы синестезии, мы с ними встречаемся в художественной литературе, должны их учитывать при интерпретации замысла художественного произведения, установлении авторской картины мира, доминантных черт поэтики, идиолекта писателя и т.п. Например, В.В. Набоков видел буквы в цвете, причем русские и английские в разном цвете даже при близости их звуковых значений. Это цвето-графемная синестезия. Наташа Ростова видит Пьера синим и красным, а Бориса Друбецкого — серым. Это аурическая синестезия. Персонажи А.П. чехова носят имена букв, Ять, Ижица, например. Это синестезия, обозначаемая термином «олицетворение графем» [6].

Благодаря обращению к типологии синестезий в психологии мы обнаружили в повести типы синестезии, не выделявшиеся прежде в работах лингвистов. Синестезия зрительного прикосновения (этот же тип, точнее, его разновидность обозначают другим термином: синестезия зрительной боли). Можно утверждать, что главная героиня повести Женя Люверс — синестет, у нее редкий вид синестезии — синестезия зеркального прикосновения, потому что главная героиня, как все зеркальные синестеты, обладает более высокими уровнями аффективной эмпатии и эмпатии к чужой боли по сравнению с другими персонажами повести. «Синестезия зеркальных прикосновений (эмпатия прикосновений) — это явление, при котором при наблюдении прикосновения к другому человеку или представлении о таком прикосновении синестет сам испытывает прикосновение подобного рода. Кроме того, при синестетическом восприятии боли, ощущаемой кем-то другим, может возникать такой же субъективный болевой эффект. Обе эти разновидности были помещены в одну группу, названную синестезией зеркальных прикосновений. Последнюю разновидность только недавно стали обозначать термином mirror pain synesthesia — синестезия зеркальной боли. Важно понимать, что такая синестезия приходит к воспринимающему не мистически, не с помощью ясновидения или волшебной энергии, как это происходит, например, с эмпатами в научной фантастике. При восприятии того, что испытывает другой человек и что мог бы в подобной ситуации испытывать он сам, синестет оперирует своими личными ментальными конструктами и поэтому вполне может ошибаться относительно того, испытывает наблюдаемый человек боль в действительности или нет. В этом можно легко убедиться в ситуациях, когда синестеты ощущают прикосновения или боль, видя актеров, в фильмах и на сцене демонстрирующих эти чувства, но по-настоящему их не испытывающих» [6. С. 29]. Более высокие уровни аффективной эмпатии и эмпатии к чужой боли характерны для писателей.

В повести содержится два случая эмпатии главной героини к боли Другого. Она заболевает, увидев возможность заболеть для Другого. «„Он простудится, только разложит вещи“, — подумала она про неизвестного владельца. И она представила себе человека, — человека вообще, валкой, на шаги разрозненной походкой расставляющего свои пожитки по углам. Она живо представила себе его ухватки и движения, в особенности то, как он возьмет тряпку и, ковыляя вокруг кадки, станет обтирать затуманенные изморосью листья фикуса. А потом схватит насморк, озноб и жар. Непременно схватит. Женя и это представила очень живо себе. Очень живо». За этим фрагментом дано описание болезни Жени: « (…) Женя слегла на другой день после отъезда Негарата; в тот самый день, когда узнала после прогулки, что ночью Аксинья родила мальчика; в тот день, когда при виде воза с мебелью, она решила, что собственника подстерегает ревматизм». Второй раз Женя испытывает боли в горле, оттого что Другой кричал, надрывая связки. «В одном месте заблудившийся кричал с перерывами, вслушиваясь, не будет ли отклика, и слышал отклик эхо. Жене пришлось откашляться с немого надсада гортани». Эта повесть о взрослении Жени, проявляющемся в постепенном принятии героиней на себя ответственности за Другого, не только за человека, но и за мир, природу, предметы. «Духовное взросление Жени заключается в том, что она начинает замечать одухотворенность неизвестных ей по имени явлений, существующих, казалось бы, независимо от нее, чувствовать свою с ними связь и ответственность за них» [29. С. 89].

Главная героиня воспринимает людей в цвете и в виде объемных форм. Восприятие людей в цвете (в Аксинье что-то земляное, празелень тыквы) обозначается термином аурическая синестезия, для обозначения ощущения людей в виде объемных форм (в Аксинье нечто, напоминающее вздутье картофелины) термина пока не существует. В Аксинье было что-то земляное, как на огородах, нечто напоминавшее вздутье картофелины или празелень бешеной тыкв). Они (незнакомки — И.Т.) чернелись.

Цвето-вербальная синестезия: главная героиня ощущает слова в цвете. Они (незнакомки — И.Т.) чернелись, как слово «затворница» в песне.

Английский исследователь М. Банисси говорит о синестезии, при которой «слова, написанные ахроматически, могут вызвать ощущение различных цветов» [30. С. 89].

Зрительно-вербальная синестезия: главная героиня ощущает слова в пространственных формах, контурах, очертаниях. Отчего в слове «полезный» пишется «е», а не «ѣ»? Она затруднилась ответом только потому, что все ее силы соображения сошлись в усилии представить себе те неблагополучные основания, по каким когда-либо в мире могло возникнуть слово «полѣзный», дикое и косматое в таком начертанье.

J.M. Williams пишет, что зрение представлено двумя узлами: цветовое зрение и чувство пространства [31]. Его пример субсинестетического переноса: глубокие краски. Б.Г. Мещеряков, В.П. Зинченко выделяют пространственную и цветовую субмодальности внутри зрительной модальности^[1]. Учитывая приведенные данные, мы разделяем цветовую и зрительную (ощущение глубины, высоты и т.п., контура и т.п.) синестезии.

Термально-вербальная синестезия: главная героиня ощущает слова как обладающие температурой. Холодные поучения англичанки не могли заменить присутствия матер).

Тактильно-вербальная синестезия: главная героиня ощущает слова на вес, сухость-влажность. А надо всем каркающим лоскутом носилось мокрое и свинцовое слово: город.

Вкусо-вербальная синестезия: брат главной героини Жени Люверс, Серёжа, ощущает слово на вкус. Звукосочетание «класс» казалось ему на вкус кисло-сладким. Голландская исследовательница Р. Роу [30. С. 84], английский исследователь М. Банисси выделяют такой вид синестезии, как «вкус слов» [30. С. 89].

Неудивительно, что в повести так много вербальных синестезий: если Женя растет писателем [32. С. 3], для нее естественно воспринимать слова на цвет, вес, сухость-влажность, температуру, шероховатость и т.п.

Анализ синестезий позволит нам предположить, станет Женя Люверс писателем или поэтом. Считается, что у поэтов преобладает звуковая синестезия, у прозаиков — зрительная, цветовая. В «Детстве Люверс» преобладает зрительная, цветовая синестезия, ср.: в «Докторе Живаго» — звуковая. См.: цвето-цветовая (воздушный полумрак), звуко-цветовая (грохнулась чёрная яма, голошенье загорелось), тактильно-цветовая (обелялись, обледенев), термально-цветовая (горела жарче сафьяна), вкусо-цветовая (бел и сладостен — о снеге); цвето-звуковая (освещаются бесшумно), цвето-тактильная (омылись светом), цвето-альгическая (синяя судорога), цвето-термальная (сизая стужа); зрительно-звуковая (широкая тишина, глубокий шёпот), звуко-звуковая (вопли лопались, гремучий визг), тактильно-звуковая (влажный шелест, лился шум), альго-звуковая (полосующим визгом, его речь пучилась и, вдруг спираемая, часто прерывалась), термально-звуковая (студёный вскрик, холодный шум, жгучим визгом), звуко-термальная (ошпаривало визгом), звуко-тактильная (острое до стона).

В повести обнаруживаем соединение синестезий с оксюмороном, развернутой метафорой, олицетворением, сравнением, гиперболой, аллеотетой. Характерный для этой повести пример, когда синестезия и оксюморон оказываются в пределах синестетического сочетания слов. Полотенца были пропитаны лохматой, комканой кровью. Грамматически зависимое (комканой) и грамматически господствующее (кровью) слова в тактильно-тактильной синестезии образуют оксюморон: грамматически господствующее слово обозначает жидкое, грамматически зависимое в переносном значении — твердое.

Грамматически зависимый компонент в синестетическом сочетании слов может оказаться сравнением. Жирно, как топленая, блестела земля.

часто синестезия обнаруживается в конвергенции с развернутой метафо-

рой. Потом раздался звонок. Потом другой. Потом слов, споров и приказаний стало так много, что стало казаться, будто комнаты отгорают там в голосах, как столы под тысячей угасших канделябров. Грамматически господствующее слово (отгорают) входит в лексико-семантическое поле цвета, грамматически зависимое (в голосах) — в лексико-семантическое поле звук, и тем не менее мы квалифицируем синестезию в следующем примере как цвето-звуковую, потому что грамматически господствующее слово употреблено в переносном значении, а грамматически зависимое в прямом.

Синестезия в конвергенции с аллеотетой (столкновение разных значений многозначного слова или омонимов). И только сквозь круглую отдушину шел знакомый Жене дух какого-то рудничного затхлого газа, который заливался гремучим визгом и, ударяя в нос, осаждался на нёбе дешевой грушевой шипучкой. Несколько слов употреблены в нескольких значениях: дух — и запах (который ударяет в нос), и фантастическое существо (которое визжит); газ — и газообразное вещество в руднике, в природе, и газ в газированном напитке (грушевой шипучке).

Синестезии в предложении образуют антитезу. Черные помои выливались на улицу и разом обелялись, обледенев. Жидкое становится твердым, черное белым.

Повесть Б. Пастернака насыщена синестезиями, в одном предложении их может быть до пяти. Ковко и студено, но без отлива, шершаво чернела пустынная ночь. Шершаво чернела — тактильно-цветовая синестезия, чернела студёно — термально-цветовая, чернела без отлива — цвето-цветовая, чернела ковко — тоже цвето-цветовая (имеется в виду: как металл, поэтому ковко, который на морозе холодный, поэтому студёно, но не блестящий, поэтому шершаво). И выбежала, плохо притворив дверь, и кухня грянула вся, будто там обвалились полки с посудой, (конвергенция синестезии со сравнением — И.Т.) и за хохотом последовало голошенье, и бросилось в руки поденщице и Галиму, и загорелось под руками у них, и забрякало, проворно и с задором, будто с побранок бросились драться (вновь конвергенция синестезии со сравнением — И.Т.) а потом кто-то подошел и притворил забытую дверь. Три звуко-звуковых (кухня грянула, за хохотом голошение, за голошением забрякало) и цвето-звуковая или термально-звуковая (многозначность не снимается в контексте) (голошение загорелось).

Не всегда можно однозначно определить вид синестезии в повести, потому что имеет место многозначность, не снимаемая контекстом, а наоборот, им поддерживаемая и даже создаваемая, как это характерно для художественного текста.

Круглые сутки стоял скучный говор дворов; они объявляли ночь низложенной и твердили, мелко и дробно, день-деньской, с затеканьями, действовавшими как сонный отвар, что вечера никогда больше не будет, и они никому не дадут спать. В этом фрагменте наблюдается несколько синестезий: скучный говор — эмоционально-звуковая синестезия, твердили мелко, твердили дробно — зрительно-звуковая, твердили с затеканьями — тактильно-звуковая (если неологизм затеканья от течь, что можно предположить, так как далее речь идет о жидкости — сонном отваре, обладающем свойством течь, литься) и альго-звуковая (если неологизм от затекать — онеметь — от неизменного положения; здесь: замолчать, сделать паузу в твержении).

Заключение

Повесть насыщена синестезиями, каждый из встречающихся в ней многообразных типов представлен всего несколькими примерами. Преобладающей оказывается зрительная модальность восприятия, и соответственно зрительная синестезия, за ней следует слуховая. Такие типы, как синестезия зрительного прикосновения, цвето-вербальная, зрительно-вербальная, тактильно-вербальная, термально-вербальная, представленные в несобственно-прямой речи Жени Люверс, призваны утвердить читателя в мысли, что главная героиня с ее повышенной эмпатией к Другому и повышенным вниманием к языку растет писателем.

Б. Пастернак прибегает и к узуальным, но чаще к окказиональным синестезиям. Нами установлено, что для окказиональной синестезии может быть свойственно: 1) участие в синестетическом сочетании слов не только ядерной перцептивной лексики, но чаще лексики, относящейся к периферии соответствующих лексико-семантических полей и даже к околополевому пространству; 2) употребление обоих слов синестетического сочетания в переносном значении; 3) многозначность одного из компонентов синестетического сочетания, не снимающаяся в тексте, что делает необходимым отнесение такой синестезии к нескольким видам одновременно.

_{¹ Большой психологический словарь / сост. и общ. ред. Б.Г. Мещерякова, В.П. Зинченко. СПб.; М.: прайм-ЕВРОЗНАК: ОЛМА ПРЕСС, 2003. С. 364.}

Об авторах

Ирина Владимировна Труфанова

Автор, ответственный за переписку.
Email: illokucia1@rambler.ru
ORCID iD: 0000-0002-6260-2934
SPIN-код: 1292-3801

доктор филологических наук, доцент, педагог дополнительного образования

Список литературы