Гносеологический аспект концептосферы художественного мира А.П. Чехова

Полный текст

Введение

Термин «концептосфера», впервые введенный в научный оборот академиком Д.С. Лихачевым, стал основополагающим понятием как в когнитивной лингвистике, так и в литературоведении. В настоящее время концептосфера репрезентуется как «свод знаний об окружающем мире в виде мыслительных картин, приобретающих форму абстрактных символов» (Тентимишова, 2016, с. 225). В гносеологической модели познавательные процессы напрямую связаны «с синтезом смыслов и знаковых систем» (Ртищева, 2020, с. 39) и выступают в литературном творчестве в качестве вербального воплощения концептосферы художественного мира автора.

Концептосфера художественного мира А.П. Чехова строится на гносеологическом постулате о том, что при внешней хаотичности окружающий мир обладает внутренней глубинной целостностью, и в этом аспекте принципиально важно соотношение безусловной относительности человеческого знания как такового и действительности как некой абсолютной величины. Это соотношение имеет для А.П. Чехова диалектический характер и находит реализацию в структуре его художественного мира.

На современном этапе в работах А.А. Козаковой, Н.А. Архименко, Е.Н. Кедровой, Л.В. Баскаковой, Н.В. Изотовой и других исследователей представлен литературоведческий анализ концептов в творчестве А.П. Чехова, «принадлежащих к онтологическому и морально-этическому типу» (Концептосфера А.П. Чехова, 2009, с. 15). Их смысловое наполнение позволяет прийти к убеждению, что в концептосфере художественного мира писателя очевиден глубокий гносеологический подход, который определяет специфику его художественного мышления. Он состоит в том, что в литературном тексте воплощается не поэтика нахождения или осознания каких-либо онтологических знаний о мире и человеке, а поэтика, увлекающая читателя в процесс бесконечного поиска ответов на вопросы, которые заведомо не имеют однозначного решения.

Обсуждение

Гносеология как наука обосновывает познавательную природу человеческой натуры, и А.П. Чехов исследует в этом аспекте экзистенциальную репрезентацию личностного сознания, которое «рождается в процессе переживания собственного существования» (Абрамова, 2021, с. 199) в проекции данной реальности.

В рассказе А.П. Чехова «Тоска» (1886) горе свинцовой тяжестью придавило плечи извозчика Ионы. Нахлынувшая тоска и боль утраты были похожи на мокрый крупный петербургский снег, покрывший с ног до головы и Иону, и его тощую лошаденку. Не прошло еще и недели, как в городской больнице умер его сын, и Иона уверен, что «смерть дверью обозналась» (C. IV, 329), забрав не его, а молодую жизнь.

Гнетущая тоска и острота одиночества Ионы среди круговерти большого города так велики, что он отчаянно ищет любого контакта с людьми. С мучительной тревогой Иона вглядывается в суетливо бегущую мимо него людскую толпу в тщетной надежде отыскать хоть кого-то, с кем можно разделить свое горе и рассказать о болезни и смерти сына.

Не найдя ни в ком сочувствия, Иона приходит к убеждению о бесполезности разговора с людьми. В итоге лишь лошаденка Ионы доверчиво дышит ему в ладони и оказывается единственным слушателем, который увлекает его рассказом о терзаемой душу тоске и своем горе.

В финальных строках чеховского повествования явственно слышится скрытая ирония автора, которая завершает образ героя, спасает художественное повествование от излишней мелодраматичности и в этом смысле является квинтэссенцией авторской идеи.

В образе Ионы А.П. Чехов репрезентирует естественную человеческую потребность пережить свою экзистенциальность в сочувствии и сострадательном восприятии ближнего, которая для писателя является символом еще не угасшей души и биения живого сердца.

В гносеологии «всякий акт познания включает отображение субъектом самого себя» (Дубровский, 2004, с. 42), и этот принцип усматривается в концептосфере художественного мира А.П. Чехова. В рассказе «Анюта» (1886) субъективное настоящее главных героев дается писателем с проекцией ожидаемого будущего. Анюта с полным «экзистенциональным равнодушием» (Башилова, 2010, с. 63) к собственной судьбе размышляет о блестящем будущем своего сожителя студента-медика Степана Клочкова, который в ее женском кочевье по меблированным комнатам по счету уже шестой.

В мыслях Клочкова возникает будущая врачебная практика с просторным профессорским кабинетом и добропорядочной женой, которая совсем не чета его убогой теперешней спутнице. Но настоящее героев связано с безденежьем, граничащим почти с нищетой, и заключено в пространство грязной комнаты с разбросанным бельем и мыльным тазом, полным помоев и окурков. Это настоящее прочно удерживает героев, и потому порыв Клочкова избавиться от Анюты и начать новую жизнь «эстетика» (C. IV, 342) обнаруживает в нем лишь слабохарактерность и еще не убитые остатки человеческой жалости.

Релятивность видения каждого из чеховских героев дается писателем в виде внутреннего монолога, который подчеркивает эгоизм Клочкова и пассивное самоотречение героини, давно покорно смирившейся со своей женской долей.

Чехов использует в структуре повествования форму несобственно-прямой речи, гибридная природа которой не создает у читателя пассивного впечатления от чужого взгляда или высказывания и вносит в литературный текст морально-этические акценты, предельно ясные для читателя.

Концептуальные основы художественного мира А.П. Чехова открываются в признании «экзистенциальной уникальности опыта каждого индивида» (Мысливченко, 2012, 97) и позволяют в рассказе «Спать хочется» (1888) создать гносеологическая модель действительности, в которой нечеловечески тяжелые условия жизни приводят главную героиню к ложному представлению, толкнувшему ее на убийство маленького ребенка.

Истоки ложного представления лежат в истории жизни лишенного детства подростка, доведенного до крайней степени бесчувственности унижением и беспросветной работой в хозяйском доме. Измученное бессонницей детское сознание находит врага, убийство которого даст долгожданный покой: «Убить ребенка, а потом спать, спать, спать…» (C. VII, 12).

Несовпадение взгляда на происходящее повествователя и измученной бессонницей тринадцатилетней Варьки, переданное при помощи формы несобственно-прямой речи, позволяет автору не только преодолеть сентиментальную и сострадательную подачу сюжета, но и подвести читателя к критическому осознанию трагических сторон реальности, в которой живой человек вынужден существовать как духовно мертвый.

Противоположный поворот этой проблемы содержится в рассказе «Припадок» (1888), в котором не приобретенные, а заведомо ложные представления о действительности и лицемерные моральные принципы, уверенно утвердившиеся в общественном сознании, мешают герою найти верное решение вставшего перед ним жизненного вопроса. Гносеологическая проблематика представленного сюжета состоит не в разоблачении социальной язвы проституции, ложным пафосом которого охвачен главный герой, а в неожиданно открывшейся ему сложности и противоречивости этой проблемы.

А.П. Чехова прежде всего интересовал сам человек как объект, вовлекаемый в самые различные жизненные обстоятельства и выносящий из них собственные наблюдения и познание окружающего мира. В рассказе «Припадок» (1888) писатель выпукло обозначает характер взаимодействия между личностью главного героя и жизненным конфликтом, в котором он оказался. Вспыхнувший протест чеховского героя не способен ни в коей мере поколебать вставшее перед ним социальное зло и заканчивается для него самого довольно плачевно, став причиной переживаемого им душевного припадка. В итоге в руках студента Васильева остаются лишь два врачебных рецепта с морфием и бромистым калием, а в голове поселяется унылое осознание того, что всем этим он лечился и ранее.

Ироничный тон повествователя обнаруживает в литературном тексте «схоластическую природу» (Одесская, 2011, с. 127) человеческого сознания и невозможность решить взволновавшую героя проблему в силу полного равнодушия к ней общественного большинства.

Вымысел и реальность определяют «смыслосодержательную сторону гносеологического процесса» (Шнайдер, 2022, с. 17), который реализуется в концептосфере художественного мира А.П. Чехова в постоянном столкновении самых противоположных мировоззрений и нравственно-этических позиций его героев.

В рассказе «В ссылке» (1892) А.П. Чехов исследует экзистенциональное представление героя, связанное с исключением в человеческом сознании всей сферы эмоциональной и духовной жизни. Старый перевозчик Семен Толковый сумел выжить в страшных условиях тюремной каторги только благодаря собственному отказу от всех человеческих чувств и желаний. Желание порождает надежду, а несбыточность надежд в неволе ведет человека к гибели. В Толковом не осталось ни малейшей потребности в сочувствии к себе и ни капли сострадания к другим людям.

Писатель не оспаривает мысль старого перевозчика Семена Толкового о том, что наиболее раним человек, не утративший способности к доверию и живому чувству. Но ему противопоставляется образ молодого татарина, который страстно возражает Толковому и уверен в том, что человек при отсутствии чувств и желаний теряет в себе живое начало и превращается в глину или камень.

Однако в авторском голосе нет ни комментариев спора героев, ни идеализации визави старого ссыльнокаторжного. Напротив, в образе татарина подчеркивается отсутствие житейского опыта молодости и еще не пришедшее понимание всего трагизма собственного положения. Но сквозь прозаичный финал рассказа пробивается нравственный посыл автора о необходимости непримиримой борьбы за живую человеческую душу даже в условиях торжества победившего зла и мракобесия.

В художественной концептосфере А.П. Чехова поднимаются вечные и глобальные вопросы, которые пытается постигнуть человеческий разум. Герой рассказа «Гусев» (1890) размышляет о превратности и неминуемой конечности человеческого бытия, став свидетелем того, как мертвое человеческое тело зашили в парусину и бросили в морские волны. Мысль о том, что это может случиться со всяким, будоражит сознание героя тревожным вопросом, но смерть в данном случае не рассматривается писателем как этическая проблема, а представляет собой непостижимую тайну, с которой не согласуется человеческая природа.

Гносеология концептуализируется «на проблеме несовпадения мира, отраженного познающим познанием, и мира, объективного существующего» (Бряник, 2010, с. 117), что находит воплощение в диалогической релятивности любой точки зрения чеховских персонажей. В повести А.П. Чехова «Огни» (1888) рассказчик становится свидетелем спора двух других героев – Ананьева и Штенберга, в основе которого лежит мысль о бренности человеческого бытия и видимого мира в целом и утверждение о неповторимости и ценности каждой отдельной человеческой судьбы. Покидая своих случайных знакомых, рассказчик признается в том, что из услышанного он не извлек ни одного решенного вопроса, и добавляет собственный вывод: «Ничего не разберешь на этом свете!» (C. VII, 140). Это утверждение проясняет гносеологическую направленность концептосферы художественного мира А.П. Чехова, которая состоит не в осознании бессилия человека в поиске конечной истины, а в признании порой фатальной невозможности найти разумное обоснование связи одного единичного события или явления действительности с бесконечным многообразием и противоречивым устройством окружающего мира на конкретном этапе человеческого знания.

Гносеологическая обусловленность чеховского творчества не была связана с воплощением образа идеального героя. Но писатель неизменно сохранял веру в человека, который в определенных жизненных обстоятельствах может проявить как малодушие и слабость, так и готовность к самоотверженности и самому героическому поступку. Содержание гносеологического оптимизма писателя составляла непоколебимая уверенность в способность человека к бесконечным открытиям, несмотря на всю относительность и гипотетичность человеческих суждений и знаний об окружающем мире.

Заключение

Проведенное исследование позволяет прийти к выводу, что концептосфера художественного мира А.П. Чехова в полной мере отражает его гносеологический подход к осмыслению действительности и пониманию важнейших целей и задач литературного творчества. В образах своих героев А.П. Чехов исследует тип индивидуального сознания как процесс переживания собственной экзистенциальности («Анюта», «В ссылке», «Тоска»). Но внимание писателя сосредоточено не только на отражении и фиксации онтологических знаний его героев об окружающем мире. В основе чеховской концептосферы лежит гносеологический принцип познавательной деятельности личности, в котором априори заложено несовпадение мира, отраженного человеческим сознанием, и мира существующего («Огни»).

Передавая экзистенциальные состояния своих героев, А.П. Чехов преодолевает пафосную сострадательность и излишнюю мелодраматичность, но в то же время авторская оценочная ориентация получает ярко выраженную морально-этическую направленность.

Концептосфера художественного мира А.П. Чехова исключает веру в идеального героя и человека, который, по мнению писателя, может обнаруживать как самые высокие и благородные, так и низменные стороны своей натуры.

С гносеологических позиций писатель исследует ошибочность человеческого сознания, порожденного драматическими жизненными обстоятельствами и ставшего причиной трагического поступка («Спать хочется»). С другой стороны, А.П. Чехов анализирует инерцию схоластического мировоззрения, обусловленного морально-этическими нормами и представлениями, которые навязываются отдельной личности общественным большинством («Припадок»).

Суть гносеологической направленности художественного мира А.П. Чехова состоит в том, что человеческий оптимизм, как и приобретенный пессимизм, проистекают не из поверхностных умозрительных наблюдений над действительностью, а из глубины жизненного опыта, основанного на достигнутых победах, трагических ошибках, заблуждениях и пережитых страданиях. На протяжении всего творчества писатель сохранял веру в человека и убеждение, что окружающий мир в принципе познаваем, даже если на современном этапе человеческого знания невозможно открыть его законы.

Об авторах

Жансеит Туймебаев

Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Email: 44info@kaznu.edu.kz
ORCID iD: 0000-0001-5495-1686

доктор филологических наук, профессор, председатель правления - ректор

Республика Казахстан, 050040, Алматы, пр-кт аль-Фараби, д. 71

Баян Жолдасбекова

Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Email: baiyan_zh@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-1217-4799

доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент Национальной академии наук Казахстана, декан, филологический факультет

Республика Казахстан, 050040, Алматы, пр-кт аль-Фараби, д. 71

Куралай Таттимбетова

Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Email: tattimbetovak@gmail.com
ORCID iD: 0000-0002-7713-0757

доктор PhD, заведующая кафедрой русской филологии и мировой литературы, филологический факультет

Республика Казахстан, 050040, Алматы, пр-кт аль-Фараби, д. 71

Руслан Шанаев

Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Автор, ответственный за переписку.
Email: rus.shanaeff@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-4723-7980

старший преподаватель, кафедра русской филологии и мировой литературы

Республика Казахстан, 050040, Алматы, пр-кт аль-Фараби, д. 71

Елена Александровна Ломова

Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Email: elena_lomova_@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-4890-7715

ассоциированный профессор, преподаватель филологического факультета

Республика Казахстан, 050040, Алматы, пр-кт аль-Фараби, д. 71

Список литературы