Том 19, № 4 (2019): Исламский фактор в мировой политике

В статье анализируется потенциал религиозной дипломатии в урегулировании афганского конфликта. В российском и зарубежном исследовательском дискурсах освещаются значимость и примеры использования религиозных каналов в качестве инструмента по снижению напряженности и урегулированию конфликтов. Однако акцент делается преимущественно на западной практике работы специализированных институтов (преимущественно христианских) по предотвращению эскалации существующих конфликтов. Настоящая статья, в свою очередь, ориентирована на анализ ранее подробно не изученных в литературе примеров внешнеполитических инициатив исламских религиозных деятелей в современном Афганистане. Рассматриваются актуальные примеры деятельности афганских богословов в национальном и международном форматах по мобилизации международного осуждения силовых методов борьбы движения «Талибан» (ДТ) (запрещено в РФ) против правительства Исламской Республики Афганистан (ИРА). На основе анализа аналитических докладов и публикаций в средствах массовой информации делается вывод о том, что цели правительства в Кабуле по привлечению поддержки со стороны мусульманского мира с помощью использования влияния афганских религиозных кругов были достигнуты лишь частично, так как не удалось добиться единогласного осуждения деятельности ДТ. Религиозная дипломатия официального афганского духовенства вынуждена конкурировать с религиозными деятелями ДТ, которые поддерживают самостоятельные контакты с исламскими общинами других стран. Однако при оценке перспектив дальнейшего использования религиозных каналов для снижения недоверия и международной напряженности делается вывод о востребованности данного инструмента в налаживании конструктивного диалога с обществами стран исламского мира, преодолении кризиса доверия и подготовке благоприятной среды для будущего политического диалога. Автор утверждает, что использование миротворческого потенциала ислама в урегулировании афганского конфликта имеет как возможности, так и ограничения в силу сложившейся международно-политической ситуации вокруг Афганистана.

Исследователям, отслеживающим изменения в глобальной архитектуре международной помощи, 2010-е гг. запомнятся резким укреплением позиций стран Персидского залива (Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта и Катара), произошедшим на фоне «Арабского пробуждения». Наибольшие объемы помощи эти государства предоставляли Египту, чье политическое развитие - в том числе под влиянием исламского фактора - пошло по особенно извилистому пути. В статье исследованы логика, динамика и роль поддержки стран - членов ССАГПЗ в этом процессе, начиная с 2011 г. до текущего момента. В структурном плане статья состоит из четырех частей, каждая из которых соответствует определенному этапу постреволюционной истории Египта и содержит анализ логики и взаимовлияния донорских инициатив стран Персидского залива и их воздействия на внутреннюю и внешнюю политику египетских властей и поведение внерегиональных акторов. Сделан вывод о том, что на всех четырех этапах донорская активность стран ССАГПЗ играла в турбулентном развитии Египта центральную роль. При этом, вопреки расхожему тезису о преобладании в политике арабских доноров мотивов культурной и религиозной солидарности, они настолько же искусно использовали помощь в качестве инструмента обеспечения политических и экономических интересов, как и «традиционные» доноры, корректируя ее структуру, исходя из изменений «на земле» и экономической конъюнктуры. Усиление роли монархий Залива в судьбе Египта стало следствием не только роста их собственных амбиций и возможностей, но и чрезмерной осторожности стран Запада, на фоне которых арабские доноры, не требовавшие от египетских властей повышения качества государственного управления и действовавшие решительно и оперативно, выглядели как более надежные партнеры. Их усиление, в свою очередь, заставляло западные государства закрывать глаза на те или иные дефекты политической системы или экономики Египта, дабы не потерять свое влияние окончательно. Такое взаимовлияние поведения западных и незападных доноров обозначает тенденцию, которая заслуживает подробного изучения на более широкой выборке страновых кейсов.

Второе десятилетие XXI в. часто характеризуется как время нового подъема правых националистических и правых популистских партий по всему миру. Появление крупных правых фракций в парламентах Европы заставляет специалистов говорить о феномене «правого поворота». Одновременно с этим в Турции, стране, объединяющей в себе как европейские, так и восточные политические и цивилизационные черты, наблюдаются внешне схожие процессы. В рамках статьи авторы разбирают причины успеха правых партий в Европе и основные предпосылки, обеспечившие им популярность. В первую очередь, такой успех связывается с внутренним структурным кризисом Евросоюза, толчком к осознанию которого широкими массами стал миграционный кризис 2015 г. Далее рассматриваются итоги парламентских выборов 2018 г. в Турции, в результате которых большую часть мест в Национальном собрании получили партии правого или правоцентристского идеологического спектра. Прослеживается история и место национализма в политической системе страны, а также рассматриваются причины, заставившие турецкие политические элиты обратиться к националистической идеологии на современном этапе. Авторы приходят к выводам, что, несмотря на внешнюю схожесть наблюдаемых политических процессов, а также на буквальное совпадение некоторых исходных причин, обусловивших правый подъем в Европе и в Турции, рассматривать успехи правых партий в Турецкой Республике и Евросоюзе как явления одного глобального процесса нельзя, поскольку эндогенные их факторы различны.

В статье анализируется курдский вопрос в контексте отношений между Турцией и Сирией после начала сирийского кризиса 2011 г. Особое внимание уделено роли, которую играет курдский вопрос в турецко-сирийских отношениях. Рассматриваются особенности турецкой политики по сирийско-курдскому вопросу и место этого вопроса в системе национальных интересов Турции. Изучаются поэтапное развитие сирийско-курдской политики Турции, развитие отношений между Анкарой и Дамаском в контексте усиления курдского национального движения в Сирии. Исследуется деятельность курдских политических партий и организаций на северной и северо-восточной части и перспектива развития курдского вопроса. Взаимоотношения Турции с соседними государствами, где проживают курды (Сирия, Иран, Ирак), всегда базировались на курдском вопросе. Вопреки разногласиям между курдскими партиями на Ближнем Востоке курдский вопрос носит региональный характер. Курдский вопрос рассматривается Турцией не только как внутриполитическая, но и внешнеполитическая проблема. Турция представляет свою борьбу с курдскими силами РПК как борьбу с террористами. Активизацию политической и военной деятельности сирийских курдов Турция определяет в качестве угрозы своей национальной безопасности. В течение последних лет турецко-сирийские отношения существенно изменились и трансформировались из стратегического партнерства в военно-политическое противостояние. Вопреки существующим противоречиям у Турции и Сирии имеются общие интересы, в том числе курдский вопрос, стабильность региона, предсказуемость развития политических событий в Ближневосточном регионе, экономические отношения. Однако вне зависимости от результатов сирийской войны Турции нужна предсказуемая Сирия без сильного курдского элемента. Сирийский кризис дал новые возможности курдам Сирии в плане усиления их позиций, но ясно продемонстрировал существующие на пути создания курдского государства проблемы. В настоящее время сохранение территориальной целостности Сирии позволяет в наибольшей степени учитывать интересы всех сторон, вовлеченных в конфликт, в том числе и внешних игроков.

По мнению ряда исследователей, инцидент 11 сентября 2011 г. стал переломным моментом в истории международных отношений. После этого Пакистан был вынужден присоединиться к глобальной войне с терроризмом в сентябре 2001 г., с тех пор столкнувшись с множеством проблем. После вступления в эту войну ситуация с безопасностью ухудшилась в течение нескольких лет, и вооруженным силам пришлось начать несколько операций, чтобы бороться с угрозой терроризма и устранить ее. Война с террором сильно повлияла на экономический рост, политическую и социальную ситуацию в стране. В статье обсуждаются причины терроризма, его влияние на национальную безопасность, образование и экономику, а также шаги по его ликвидации. Общий вывод, сделанный автором, заключается в том, что Пакистан, как и другие страны, не может искоренить эту угрозу в одиночку с помощью силы. Правительству следует принять сложную и широкую стратегию, в которой приоритетное внимание уделяется факторам, способствующим разжиганию терроризма, и решению проблем, с которыми сталкиваются бедные слои населения страны.

В статье анализируется культурная политика Италии, являющаяся одним из основных инструментов «мягкой силы» страны наряду с публичной дипломатией, итальянским языком, образованием и научной деятельностью. Несмотря на наличие большого количества исследований по реализации «мягкой силы», данная тема сегодня остается недостаточно изученной, поскольку концепция «мягкой силы» возникла в конце XX в. и подавляющее большинство исследований зарубежных авторов посвящены американской модели «мягкой силы», суть которой изложена в работах Дж. Ная-мл. Выявлено, что в научных исследованиях итальянской концепции уделяется недостаточно внимания. Авторы поставили задачу более основательного рассмотрения культурной модели Италии, используемой в качестве компонента «мягкой силы». По итогам проведенного структурного, сравнительного и институционального анализа выявлены ключевые проблемы в развитии культурной модели, а также взаимосвязь между успешной реализацией культурной дипломатии и экономическим кризисом. Рассмотрены основные наработки правящих кругов Италии в сфере реализации культурной дипломатии, проведен анализ деятельности специализированных институтов власти, ответственных за распространение культуры страны и итальянского языка за рубежом. Проанализированы основные рейтинги «мягкой силы», отражающие эффективность ее реализации, в частности, данные рейтинга национальных брендов Anholt-GfK Nation Brands Index и международного исследования The Soft Power 30. Предложены меры для обеспечения эффективности использования основных ресурсов «мягкой силы» в Италии, которые нацелены на объединение деятельности уполномоченных институтов и учреждений, а также направлены на создание единой комплексной стратегии популяризации, финансирования и продвижения компонентов «мягкой силы» как внутри государства, так и во внешнеполитическом курсе.

«Группа двадцати» относится к неформальным институтам глобального управления и является одним из наиболее представительных международных форумов, объединяющим крупнейшие развитые и развивающиеся экономики мира. Повестка «двадцатки» актуальна и обширна и в настоящее время включает вопросы международного налогообложения, развития цифровой экономики, поддержания макроэкономической стабильности, развития рынков труда, борьбы с коррупцией и трансграничной преступностью, внедрения эффективных и экологически чистых энергетических технологий и др. Принимаемые «двадцаткой» решения, даже не являясь юридически обязательными, зачастую становятся основой признаваемых международных инициатив и стандартов. В силу отсутствия постоянного секретариата страна-председатель обладает значительным влиянием на формирование рабочей повестки «двадцатки». Королевство Саудовская Аравия - единственное из арабских государств, обладающих полным членством в «Группе двадцати». В 2020 г. Саудовская Аравия впервые станет председателем института, получив исключительное влияние на формирование повестки для обсуждения. В этом контексте является актуальным вопрос о том, каким образом Саудовская Аравия на правах страны-председателя будет обеспечивать продвижение в повестку «Группы двадцати» собственных приоритетов национального развития и сохранение преемственности достижений предшествующих председательств, а также о характере воздействия данного процесса на дальнейшее развитие повестки «двадцатки». Авторы статьи провели анализ текущего положения и целей развития КСА и текущей повестки «Группы двадцати» и выдвинули прогноз относительно вероятных результатов грядущего председательства. Авторы считают, что в ходе председательства Саудовской Аравии наиболее востребованными темами для обсуждения станут проблемы цифрового развития, повышения энергоэффективности и смягчения вероятных последствий изменения климата, осуществления макроэкономической политики. Ожидается, что умеренные успехи будут достигнуты при обсуждении вопросов гендерной политики. Такие приоритеты работы «двадцатки», как реформа международных финансовых институтов и борьба с протекционизмом в мировой торговле, с меньшей вероятностью будут отражены в виде конкретных решений.

Германия представляет собой пример державы, последовательно стремящейся к увеличению своей роли на мировой арене, в том числе в решении широкого круга военно-политических проблем. При этом в 2010-е гг. наблюдается существенный рост числа угроз безопасности самой ФРГ, исходящих из нестабильных государств Азии и Африки. В этой связи существенно возрастает внимание Германии к ближневосточному направлению, что влечет за собой поиск новых и укрепление связей с уже имеющимися партнерами в регионе. Задача данной статьи - исследовать динамику, проблемы и перспективы отношений Германии и Саудовской Аравии в военно-политической области в 2010-е гг. Традиционно официальный Эр-Рияд имел разветвленные контакты как с «коллективным» Западом в целом, так и с ФРГ в частности. Основным методом исследования избран ивент-анализ. В статье рассматриваются особенности отношений Германии и официального Эр-Рияда на современном этапе. Показывается взаимная заинтересованность в расширении и углублении кооперации в условиях «Арабского пробуждения», в том числе по решению сирийской проблемы. Основное внимание уделяется растущим расхождениям сторон по урегулированию вооруженного конфликта в Йемене в контексте общего противостояния Королевства Саудовская Аравия (КСА) и Исламской Республики Иран (ИРИ). Отслеживается динамика двусторонних переговоров ФРГ и КСА на высшем и высоком уровнях в середине 2010-х гг. В этой связи отмечаются рост частоты спадов (в связи с казнью шиитских проповедников в КСА, дипломатическим кризисом вокруг Катара и убийством Дж. Хашогги) в германо-саудовских отношениях в 2016-2018 гг. Показывается, что после заключения «ядерной сделки» между «шестеркой» посредников и Ираном (2015) Германия все более склонялась к тактике «балансирования» между официальным Тегераном и Саудовской Аравией, при этом подчеркивая неприемлемость прямого военного конфликта между ними. На фоне выхода США из «ядерной сделки» исследуется ужесточение давления ФРГ на КСА как в военно-технической, так и в общеполитической сферах с целью вывода группировки саудовских войск из Йемена. Делается вывод о политизации двустороннего военно-технического сотрудничества и резком увеличении значения фактора Ирана в германо-саудовских отношениях. Очерчиваются перспективы их развития в зависимости от перспективной динамики противостояния КСА и ИРИ с выделением трех сценариев развития их отношений.

Король Иорданского Хашимитского Королевства Абдалла II в 2019 г. отметил 20-летие своего восхождения на трон. В статье показаны особенности социально-политической и экономической жизни государства и роль короля Абдаллы II в развитии Хашимитского Королевства. История Иордании насыщена важными событиями, многие из которых остаются значимыми до сих пор. Одним из основных вопросов для Иордании и его главы - короля Абдаллы II была и остается палестинская проблема. Учитывая, что большую часть населения Иордании составляют палестинцы, которые представлены как коренными жителями Королевства, так и политическими беженцами, переселившимися на территорию хашимитского государства в результате палестино-израильских войн и конфликтов. В настоящее время Королевство сталкивается с тяжелыми реалиями и последствиями международного терроризма и экстремизма, а также ростом идей радикального исламизма внутри государства. Цель автора - не просто дать жизнеописание короля, но через его биографию высветить историю и тенденции современного развития Иорданского Хашимитского Королевства. Образ короля помогает более точно проанализировать многогранную жизнь Иордании и события сегодняшнего дня. Особой страницей в истории Иордании представляются отношения между Хашимитским Королевством и Российской Федерацией. Регулярные встречи короля Абдаллы II и президента В.В. Путина показывают схожесть позиций двух стран по многим внешнеполитическим вопросам, в частности по ближневосточному урегулированию и ситуации в Сирии, что подчеркивает значимость и приоритетность сотрудничества двух стран. В статье также говорится о роли личности короля Абдаллы II, его стремлении привести в баланс внутриполитическую ситуацию Иордании, а также его действиях в отношении международной безопасности и мирного сосуществования народов и религий.

Мухетдинов Дамир Ваисович получил высшее образование в Институте арабского языка Университета «Умм аль-Кура» в г. Мекке (Саудовская Аравия). Затем окончил факультет международных отношений Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского, получил степень магистра, защитил кандидатскую диссертацию по политологии. В настоящее время является первым заместителем председателя Духовного управления мусульман Российской Федерации, членом Президиума Совета муфтиев России, членом Общественной палаты РФ, ректором Московского исламского института, профессором Санкт-Петербургского государственного университета, членом Комиссии по совершенствованию законодательства и правоприменительной практики Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации, членом рабочей группы Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации, членом Общественного совета при Федеральном агентстве по делам национальностей. Д.В. Мухетдинов награжден медалями Духовного управления мусульман Европейской части России «За заслуги», «За духовное единение»; указом муфтия Р. Гайнутдина - высшей наградой мусульман России орденом Почета «Аль-Фахр», орденом мусульман России «За заслуги». В интервью осмысливается роль ислама в современном мире, в том числе в поддержании мира и стабильности в регионах распространения ислама [Мухетдинов 2009]. Особое внимание уделяется сотрудничеству и развитию отношений Российской Федерации со странами Востока, включая государства СНГ, по религиозным каналам [Мухетдинов 2011]. Д.В. Мухетдинов подчеркивает важность совершенствования исламского образования в России, а также развития таких научных направлений, как востоковедение, исламоведение, теология.

-

-

-