Роль Мьянмы в китайской инициативе «Пояс и путь»

Полный текст

Введение

Процесс трансформации Китая из периферийного государства в один из глобальных центров мира стал одним из ключевых элементов развития международных процессов на рубеже XX–XXI вв. Высокие темпы роста и в целом динамичное развитие китайской экономики создали предпосылки для дальнейшей конвертации экономической мощи Китайской Народной Республики (КНР) в ее политическую и военную силу. Поэтому превращение КНР в крупнейшую экономику мира имело не только экономическое, но и геополитическое значение (Layne, 2012, p. 206).

После «однополярного момента» 1990-х гг.¹ и «плюралистической однополярности» (Богатуров, 1996) 2000-х гг. вновь наступает период стратегической неопределенности. Глобальное соперничество разворачивается в политической, технологической, экономической, военной, а также идеологической сферах с постепенным расколом мира на соответствующие зоны влияния («декаплинг»). Стратегическая конкуренция КНР и США, вызванная транзитом власти — перераспределением комплексной мощи от США к КНР, — выступает фактором, способным влиять на траекторию развития всей международной системы в среднесрочной перспективе (Дегтерев, Рамич, Цвык, 2021, с. 213).

Повышение стратегической неопределенности на глобальном уровне, характеризующейся конфликтами, санкциями и торговыми войнами, привело к решению китайского внешнеполитического руководства перейти от активного участия в глобальном управлении в роли ответственного участника к собственным стратегическим инициативам на региональном и макрорегиональном уровнях (Виноградов, 2021, с. 23–32). Флагманским проектом в этом контексте выступает инициатива «Пояс и путь», в рамках которой создается не просто интеграционное объединение или сеть партнерских отношений, но китаецентричный макрорегион из государств Азии, Африки и некоторых стран Восточной Европы.

В этих условиях особую значимость стали приобретать сопредельные страны, которые, как отмечал председатель КНР Си Цзиньпин, «имеют весьма важное стратегическое значение для нашей страны как с точки зрения географического расположения и природной окружающей среды, так и с точки зрения взаимных отношений»².

Будучи развивающимся государством, соседствующим с более развитым Китаем, Мьянма с момента обретения независимости в отношениях с КНР пыталась придерживаться политики нейтралитета, оставаясь вне соперничества между странами стратегического треугольника США — СССР — Китай, а затем между Китаем и Вьетнамом в субрегионе бассейна р. Меконг (Maung, 2011). После военного переворота в сентябре 1988 г. из-за изменения баланса сил в Юго-Восточной Азии Мьянма перешла от нейтральной политики к тесным отношениям с Китаем (Dictatorship, Disorder and Decline in Myanmar, 2008). С 2011 г. Мьянма, сохранив тесное взаимодействие с Китаем, осуществляет шаги по балансированию его влияния, которое все активнее распространяется благодаря реализации инициативы «Пояс и путь» (Gong, 2020).

В этой связи актуальной выглядит цель исследования, которая заключается в выявлении значения Мьянмы для формирования китаецентричного макрорегиона посредством инициативы «Пояс и путь». Теоретическим фундаментом исследования выступает уходящая корнями в логику наступательного реализма теория транзита власти (power transition theory), позволяющая рассматривать внешнеполитические усилия КНР в Мьянме в контексте реализации собственной инициативы как элемента более масштабной стратегической задачи (Organski, 1958). Такой задачей служит ревизия сложившейся системы международных отношений и достижение более выгодного для Китая мирового порядка.

На данном этапе значимым инструментом КНР по формированию стабильной макрорегиональной среды выступает инициатива «Пояс и путь», мироустроительные особенности которой наиболее ярко проявляются в сопредельных странах.

Инициатива «Пояс и путь» как геополитический инструмент

Превращение КНР из региональной державы в глобальную с соответствующим экономическим ростом подтолкнуло Пекин к созданию геополитических проектов, нацеленных на выход на мировые рынки и обеспечение стабильного потока природных ресурсов, необходимых для поддержания экономической стабильности. Первым таким проектом стала инициатива «Пояс и путь». Ее создание также связано с личностью Си Цзиньпина, в 2012 г. ставшего генеральным секретарем Коммунистической партии Китая, а в 2013 г. — председателем КНР. Целью новой инициативы стало развитие торгово-экономических отношений и улучшение связей между Китаем и Африкой, Европой, Ближним Востоком, а также Центральной, Южной и Юго-Восточной Азией³.

В отличие от многих предыдущих схожих проектов Европейского союза, России, Японии или США Китай основывает свою инициативу на значительных средствах, ссужаемых государствам по привлекательным ставкам (Volosyuk & Phyo Naing, 2019, p. 305). По разным оценкам, стоимость всех проектов в рамках «Пояса и пути» составляет более 4 трлн долл. США, которые Китай намерен вложить совместно со странами-партнерами⁴.

Инициатива «Пояс и путь» состоит из двух компонентов — «Морского Шелкового пути XXI века» и «Экономического пояса Шелкового пути» (Намжилова, 2018, с. 66).

Первый проект — «Морской Шелковый путь XXI века» — направлен на укрепление позиций китайских компаний в развитии портовой сети между Китаем и Европой через традиционный маршрут, который проходит через Малаккский пролив и Суэцкий канал и включает развитие нескольких портов и железных дорог на Африканском континенте.

Вторая часть инициативы «Пояс и путь» представляет собой проект «Экономический пояс Шелкового пути» и предусматривает создание шести транспортных коридоров, соединяющих Китай с Европой и охватывающих весь Азиатский континент (Лебедева, 2010, с. 46). Ключевыми элементами этого проекта являются три транспортных коридора. В рамках первого — Нового шелкового пути, или Евразийского сухопутного моста, — предполагается развитие инфраструктуры с целью соединить Китай и Европу через территории России и стран Центральной Азии. Второй коридор Китай — Центральная Азия — Западная Азия подразумевает создание транспортных маршрутов между Китаем и Юго-Западной Азией через территорию центральноазиатских государств с последующим выходом к водам Персидского залива и Средиземного моря. В рамках последнего, третьего транспортного коридора «Китай — Пакистан» планируется развивать инфраструктуру, связывающую КНР и Индийский океан через территорию стран Южной Азии. Три других коридора должны завершить сеть вышеозначенных сухопутных маршрутов: коридор Китай — Монголия — Россия, проходящий через Трансмонгольскую и Транссибирскую магистрали; коридор Бангладеш — Китай — Индия — Мьянма; коридор Китай — п-ов Индокитай через Северный Лаос.

Каждый из указанных проектов обеспечивает Китаю выход в мировое геоэкономическое пространство. В этом ключе особую роль играет Индокитайский п-ов, особенно такие страны, как Мьянма и Лаос. На сегодняшний день основной морской путь, через который осуществляется торговля с КНР, проходит через Малаккский пролив. Безопасность в водах этого пролива является очень важной в контексте обеспечения экономического роста Китая. Поэтому Пекин прилагает усилия для развития альтернативных сухопутных и морских маршрутов, например проходящих через территорию стран Юго-Восточной Азии. Таким образом, Пекин обеспечивает себе доступ к побережью Индийского океана, что, в свою очередь, позволяет избежать «Малаккской дилеммы»⁵. Вместе с тем совершенствование инфраструктуры в сопредельных регионах позволяет придать дополнительный импульс для внутреннего развития КНР. Например, в случае с Мьянмой реализация китайских транспортно-логистических проектов создаст новые возможности для провинции Юньнань, которая не имеет прямого выхода к морю. При этом важно отметить, например, что более 80 % экспорта Мьянмы в Китай и 40 % импорта из Китая осуществляется через территорию этой провинции (Singh, 2016).

Инвестиции КНР в стратегические проекты Мьянмы в рамках инициативы «Пояс и путь»

С 2013 г. КНР начала активно наращивать свою экономическую активность в Мьянме (Ананьин, 2013, с. 124), однако только после победы Национальной лиги за демократию (НЛД) на выборах в 2015 г.⁶ Нейпьидо активно включился во взаимодействие с Пекином.

В 2015 г. Мьянма участвовала в создании нового международного финансового института, учрежденного Китаем, — Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ)⁷. Ее доля от общей капитализации в абсолютном выражении составила 264,5 млн долл. США⁸.

В апреле 2016 г. министр иностранных дел Китая Ван И посетил Мьянму, став первым высокопоставленным иностранным чиновником, прибывшим в страну после создания нового правительства⁹. Четыре месяца спустя До Аун Сан Су Чжи посетила Китай в качестве государственного советника¹⁰ Мьянмы. По итогам этого визита обе стороны подтвердили приверженность политике добрососедства и согласились продолжить сотрудничество в целях укрепления взаимовыгодного партнерства в различных областях¹¹.

В апреле 2017 г. президент Мьянмы Тхин Чжо совершил первый официальный визит в КНР, по итогам которого было достигнуто соглашение по реализации давно остановленного проекта китайско-мьянманс-кого нефтепровода¹².

В мае 2017 г. Мьянма присоединилась к инициативе «Пояс и путь». Тогда в ходе визита До Аун Сан Су Чжи в Пекин на полях первого международного форума «Пояса и пути» был подписан меморандум о взаимопонимании «О сотрудничестве в рамках Экономического пояса Шелкового пути и Инициативы Морского Шелкового пути XXI века»¹³. В рамках инициативы территория Мьянмы становилась частью двух экономических коридоров: Бангладеш — Китай — Индия — Мьянма и Китай — п-ов Индокитай.

В сентябре 2018 г. был подписан новый меморандум о взаимопонимании, согласно которому оба государства планировали создать китайско-мьянманский экономический коридор (КМЭК)¹⁴, который должен был соединить китайскую провинцию Юньнань через основные экономические центры Мьянмы, такие как Мандалай и Янгон, со специальной экономической зоной (СЭЗ) Кьяукпью в штате Ракхайн¹⁵. Как отмечается, реализация данного проекта может стать начальной фазой развития экономического коридора «Бангладеш — Китай — Индия — Мьянма»¹⁶. Кроме того, создание нового проекта в рамках «Пояса и пути» стало актом поддержки со стороны Пекина в адрес мьянманского правительства, которое подверглось международному давлению в связи с кризисом рохинджа¹⁷.

По предложению КНР в рамках КМЭК планировалось реализовать около 38 проектов, однако Мьянма одобрила только 9 из них¹⁸. Ключевыми являются следующие: глубоководный порт и СЭЗ в Кьяукпью, железная дорога Мусхэ — Мандалай и три зоны экономического сотрудничества в штатах Качин и Шан.

Соглашение о реализации проекта глубоководного морского порта Кьяукпью было подписано в ноябре 2018 г.¹⁹ По прогнозам, в случае его реализации в течение следующих 50 лет только налоговые поступления от новой портовой инфраструктуры составят 6,5 млрд долл. США, а от промышленной зоны — 7,8 млрд долл. США²⁰. Кроме того, глубоководный порт Кьяукпью станет первым международным портом Мьянмы, что позволит экспортировать местную продукцию в страны Южной Азии, Африки и Европы напрямую, а не через Сингапур и Малайзию²¹. Однако, по мнению западных исследователей, новый порт может иметь двойное назначение, прекрасно вписываясь в китайскую концепцию «Нить жемчуга», в рамках которой планируется создать сеть пунктов логистической поддержки для обеспечения деятельности кораблей гражданского и военного флота КНР в Индийском океане. Хотя конституция Мьянмы не допускает иностранного военного присутствия в стране, остается открытым вопрос о том, хватит ли у правительства возможностей эффективно сдерживать использование Китаем порта для сбора разведданных и других геополитических целей (Kobayashi & King, 2022, p. 1030).

План строительства китайско-мьянманс-кой железной дороги существовал еще в 2011 г., однако он так и не был реализован из-за протестов со стороны местного населения²². Тогда предполагалось соединить железной дорогой города Жуйли и Кьяукпью через Мусхэ. Только в октябре 2018 г. было подписано новое соглашение между компаниями China Railway Eryuan Engineering Group и Myanmar Railways²³, после чего началась работа над технико-экономическим обоснованием строительства.

В августе 2019 г. был объявлен предварительный маршрут новой железной дороги: он должен был состоять из 36 станций, проходящих через 11 населенных пунктов, и, по прогнозам, обойдется примерно в 7 млрд долл. США²⁴. Предполагалось, что в итоге железная дорога будет продлена до Кьяукпью и дополнена скоростной автострадой. Развитие и модернизация железнодорожной инфраструктуры Мьянмы позволило бы, с одной стороны, связать ключевые торговые центры страны с китайской провинцией Юньнань, а с другой — открыть дорогу для китайских товаров в Бенгальский залив, минуя Малаккский пролив.

13 июля 2018 г., после визита министра торговли Мьянмы У Тан Мьинта в Китай, мьянманское правительство обнародовало информацию о местах, где предусматривалось создание зон экономического сотрудничества²⁵. Все три зоны располагались вдоль китайско-мьянманской границы: «Пограничная экономическая зона Канпикети» в штате Качин, «Пограничная экономическая зона Чин Шве Хо» в г. Лауккай и «Пограничная экономическая зона Мусэ» в г. Мусэ штата Шан. В cоздаваемых зонах планировалось разместить торговые и перерабатывающие комплексы, малые и средние промышленные предприятия, торгово-логистические центры и центры по упаковке сельскохозяйственной продукции для экспорта в материковый Китай.

Отдельно можно выделить проект «Новый Янгон», который также включен в рамки КМЭК и представляет собой план развития бывшей столицы Мьянмы. Проект позволит создать новые рабочие места и разгрузить инфраструктуру Янгона, который является одним из быстрорастущих городов страны. Первоначально проект развития Янгона появился в 2014 г. во время пребывания у власти Партии солидарности и развития Союза (ПСРС), однако его реализация была омрачена общей непрозрачностью сделки, а также опасениями по поводу возросшего риска наводнений²⁶. К реализации инициативы вернулись в 2017 г., когда правительство во главе с НЛД выбрало в качестве единственного застройщика компанию New Yangon Development Company (NYDC), полностью принадлежащую региональному правительству Янгона. В целом проект, первоначальным подрядчиком которого выступала China Communications Construction Company (CCCC), занимает видное место в официальной программе сотрудничества Мьянмы и Китая.

Политико-дипломатическое сопровождение геостратегической инициативы КНР в Мьянме

Успех китайских инвестиционных проектов в Мьянме тесно связан с развитием мирного процесса между правительством и этническими вооруженными организациями (ЭВО), базирующимися в районе китайско-мьянманской границы. Например, создаваемые в рамках КМЭК экономические зоны находятся очень близко к зоне конфликта между ЭВО и вооруженными силами Мьянмы²⁷.

Китай является не только заинтересованной стороной, но и влиятельным актором, воздействующим на внутриполитическую ситуацию в Мьянме, что обусловлено распространенностью китайского языка, валюты, товаров и даже образовательных услуг в северной и восточной части пограничного штата Шан (Roy, 2022, p. 80).

Следует отметить, что Пекин и раньше участвовал в миротворческих процессах и межнациональном диалоге в Мьянме (Симония, 2017). Например, когда в середине 2011 г. вспыхнул конфликт в штате Качин, КНР выступила в качестве посредника, проведя в г. Жуйли пять раундов переговоров между мьянманским правительством и Организацией независимости Качина²⁸.

Начиная с 2010-х гг. правительство Мьянмы предприняло ряд попыток договориться с многочисленными ЭВО, и в результате в 2015 г. было подписано Общенациональное соглашение о прекращении огня, однако к договору не присоединились семь ЭВО на севере страны, на границе с КНР (за исключением Армии Аракана, действующей в штате Ракхайн на западе страны): Организация независимости Качина, Армия Национального демократического альянса Мьянмы, Партия прогресса штата Шан, Объединенная партия государства Ва, Армия демократического альянса народностей Мьянмы и Армия национального освобождения Та-ан (Latt, 2022). Эти ЭВО объединились в Федеральный комитет по политическим переговорам и консультациям (Federal Political Negotiations and Consultation Committee, FPNCC) с целью проведения дальнейших переговоров с Нейпьидо.

В феврале 2015 г. на территории самоуправляемой зоны Коканг в штате Шан вспыхнул конфликт между Армией Национального демократического альянса Мьянмы и мьянманской армией. 13 марта 2015 г. в ходе боестолкновений ВВС Мьянмы нанесли авиаудар, в результате которого погибли четыре китайских фермера и еще девять человек получили ранения. В этой связи китайское правительство призвало противоборствующие стороны сесть за стол переговоров, и в июне 2015 г. было объявлено о прекращении огня²⁹.

В 2016–2019 гг. Мьянма столкнулась с нарастанием конфликта в регионе Шан, и КНР вновь использовала свой посреднический потенциал для стабилизации ситуации. С одной стороны, Пекин оказывал влияние на северные ЭВО. В марте 2017 г. специальный представитель КНР Сунь Госян во время встречи в Куньмине убедил их остановить все наступательные действия³⁰. С другой стороны, Пекин также надавил на Нейпьидо с целью остановить наступательные действия и принудить мьянманское правительство решить спорные вопросы мирным путем, и действия КНР способствовали началу переговоров в декабре 2018 г. (Latt, 2022, p. 97). Кроме того, Пекин выделял средства на финансирование мирного процесса. Например, в ноябре 2019 г. КНР пожертвовала Мьянме 1 млн долл. США, что стало четвертым подобным пожертвованием такого рода³¹.

Достижение мира в стране было особенно важно на фоне негативной реакции местного населения на деятельность КНР в Мьянме, рассматриваемую как посягательство на независимость последней. В частности, в 2011 г. реализация проекта ГЭС Мьитсоне на р. Иравади столкнулась с масштабным сопротивлением со стороны местных жителей (Wai, 2020, p. 384). Дело в том, что эта река пересекает страну с севера на юг, ее протяженность составляет более 2000 км, бассейн занимает 411 тыс. км², то есть более 61 % площади всей страны³². Более того, р. Иравади имеет историческое, культурное и символическое значение для качинов и бирманцев — двух основных этнических групп, проживающих на ее берегах.

Таким образом, Китай подталкивал ЭВО к подписанию соглашения о прекращении огня для достижения стабильности в зоне реализации проекта КМЭК, что позволило бы осуществить крупные инфраструктурные проекты в Мьянме, особенно в приграничной зоне. Вместе с тем Китаю необходимо сбалансировать отношения между правительством Мьянмы и ЭВО на долгосрочной основе, чтобы обеспечить безопасность для своих инвестиций.

Влияние военного переворота на развитие инициативы «Пояс и путь» в Мьянме

Военный переворот, произошедший в феврале 2021 г., поставил под вопрос дальнейшую реализацию китайских инвестиционных проектов в стране. Мьянма столкнулась с политической нестабильностью и стычками между военными и протестующими гражданскими. Кроме того, в стране росли антикитайские настроения, так как КНР в целом поддержала новое правительство Мьянмы. Например, заявление Совета Безопасности ООН, осуждающее захват власти в Мьянме военными, было заблокировано Китаем и Россией³³. Это свидетельствовало о готовности Пекина вести бизнес с военным режимом, даже несмотря на потерю благосклонности населения. Ориентацию КНР на пришедших к власти военных продвигают идеологи провоенной ПСРС, которые имеют деловые интересы в Китае и в настоящее время составляют большинство в высшем органе власти Мьянмы — Государственном административном совете.

Кроме того, стратегический характер интересов в Мьянме ставит Китай в положение уязвимости перед лицом захвата власти генералами. Пекину необходимо поддерживать конструктивные отношения с любой политической элитой, которая обладает реальной властью. К этому следует добавить идеологическую и дипломатическую инерцию, коренящуюся в приверженности Китая публичной позиции невмешательства на международной арене. Это особенно важно в условиях растущей напряженности между Китаем и США (Wai, 2020, p. 379).

Экономические прогнозы для Мьянмы после переворота тревожны: ВВП сократился по меньшей мере на 10 %³⁴, что вкупе с недавними предложениями о переориентации ряда проектов в сторону более прибыльных демонстрирует влияние переворота на перспективы реализации проектов в рамках КМЭК в Мьянме, поскольку рентабельность предлагаемой инфраструктуры во многом зависит от темпов роста экономики Мьянмы. Если мьянманская экономика не преодолеет негативные тенденции в ближайшем будущем, Китай рискует воспроизвести пакистанский и шри-ланкийский сценарий, где мегапроекты превратились в долговые ловушки из-за низкой рентабельности инфраструктуры.

В этой связи после относительной стабилизации ситуации в стране военное правительство приняло ряд мер, связанных со стремлением получить бóльшую политическую поддержку Пекина за счет активизации деятельности в рамках КМЭК. В первую очередь были реорганизованы основные комитеты, ответственные за проекты «Пояса и пути» и в целом за торгово-экономическое сотрудничество с КНР³⁵. Также в марте 2021 г. Нейпьидо дал добро на реализацию проекта стоимостью 2,5 млрд долл. США, предусматривающего строительство завода по производству сжиженного природного газа Mee Lin Gyiang в регионе Иравади (Sigit, Setiawan & Bachtiar, 2022, p. 83).

В целом Пекин пытается оказать поддержку Мьянме и одновременно защитить свои инвестиции в стране. Однако сниженная рентабельность последних и непопулярность отдельных проектов, таких как ГЭС Мьитсоне, напротив, могут превратить эти инвестиции в риски и долговые ямы, а не в возможности (Ahamed, Rahman & Hossain, 2020, p. 321).

Кроме того, экономические санкции в отношении Мьянмы, введенные Министерством финансов США, вполне могут стать беспрецедентным вызовом для китайских компаний в Мьянме. США уже включили Государственный административный совет под председательством генерала Мин Аун Хлайна в свой санкционный список³⁶.

Заключение

Подытоживая все вышеизложенное, следует отметить, что Китай всегда был приоритетом во внешней политике Мьянмы с момента обретения ею независимости в 1948 г.

С точки зрения теории транзита власти политика Мьянмы в отношении КНР зависит от китайско-американского соперничества и стратегических предпочтений мьянманского руководства. В частности, экономическая и политическая конкуренция между Китаем и США создает ограниченную инклюзивную внешнюю среду, которая создает для Мьянмы как риски, так и выгоды. Инициатива «Пояс и путь» имеет ключевое значение для КНР и влечет за собой весомые изменения в регионе. В рамках «Пояса и пути» Мьянма представляет ключевое значение вследствие ее стратегического расположения между Китаем и Индийским океаном, а также ресурсного потенциала. Значимость Мьянмы подтверждает компромиссная позиция Китая после военного переворота февраля 2021 г. По идеологическим и дипломатическим причинам, а также благодаря реалистичному пониманию политического баланса сил в Мьянме Китай открыто демонстрирует поддержку военного режима. Кроме того, КНР также поддерживает процесс национального примирения в Мьянме благодаря наработанным политическим связям с различными ЭВО, действующими преимущественно на севере страны.

Однако, несмотря на это, тесное взаимодействие с Китаем оказывает негативное влияние на самостоятельность Мьянмы, которая постепенно становится все более зависимой от КНР. Поскольку в двусторонних отношениях очевидно доминирование Китая, взаимозависимость двух стран приобретает асимметричный характер. Кроме того, антикитайские настроения в бирманском обществе могут поставить под сомнение авторитет правительства Мьянмы.

 

_{¹ Krauthammer Ch. The Unipolar Moment // Foreign Affairs. 1990. Vol. 70, no. 1. P. 23–33.}

_{² Си Ц. О государственном управлении. Пекин : Изд-во литературы на иностранных языках, 2014. С. 420.}

_{³ China’s Myanmar Dilemma // International Crisis Group: Asia Report. 2009 (September 14). No. 177. P. 34. URL: https://www.crisisgroup.org/sites/default/files/177-china-s-myanmar-dilemma.pdf (accessed: 14.04.2022).}

_{⁴ Our Bulldozers, Our Rules // The Economist. July 2, 2016. URL: https://www.economist.com/china/2016/07/ 02/our-bulldozers-our-rules (accessed: 14.04.2022).}

_{⁵ ‘Malacca Dilemma’ a Major Security Challenge for PRC // Indo-Pacific Defense FORUM. October 27, 2023. URL: https://ipdefenseforum.com/2023/10/malacca-dilemma-a-major-security-challenge-for-prc/ (accessed: 14.04.2023).}

_{⁶ Dinmore G. NLD Wins Absolute Majority in Parliament // The Myanmar Times. November 13, 2015. URL: https://web.archive.org/web/20160205084501/ http://www.mmtimes.com/index.php/national-news/17623-nld-wins-absolute-majority-in-parliament.html (accessed: 14.04.2022).}

_{⁷ Asian Infrastructure Investment Bank Articles of Agreement // AIIB. URL: https://www.aiib.org/en/about-aiib/basic-documents/_download/articles-of-agreement/ basic_document_english-bank_articles_of_agreement.pdf (accessed: 14.04.2022).}

_{⁸ Members and Prospective Members of the Bank / Asian Infrastructure Investment Bank (AIIB) // AIIB. May 15, 2024. URL: https://www.aiib.org/en/about-aiib/ governance/members-of-bank/index.html (accessed: 14.05.2022).}

_{⁹ Wang Yi Holds Talks with Foreign Minister Aung San Suu Kyi of Myanmar // Embassy of the People’s Republic of China in the Republic of the Philippines. April 5, 2016. URL: http://ph.china-embassy.gov.cn/eng/ chinew/201604/t20160407_1159838.htm (accessed: 14.04.2022).}

_{¹⁰ Согласно принятой 29 мая 2008 г. Конституции Республики Союза Мьянмы, кандидат в президенты, а также его родители, супруг или супруга, один из детей и его супруг(-а) не могут иметь иностранное гражданство. Двое сыновей До Аун Сан Су Чжи, лидера партии НДЛ, являются гражданами Великобритании. Поэтому в правительстве Мьянмы была создана новая должность — государственный советник, эквивалентная посту премьер-министра. См.: Cochrane L. Aung San Suu Kyi to Become ‘State Counsellor’ of Myanmar // ABC News. April 5, 2016. URL: https://www.abc.net.au/ news/2016-04-05/aung-san-suu-kyi-to-become-state-counsellor/7301994 (accessed: 14.04.2022).}

_{¹¹ Joint Press Release Between the People’s Republic of China and the Republic of the Union of Myanmar // Chinalawinfo. August 20, 2016. URL: https://lawinfochina. com/display.aspx?id=7651&lib=tax&SearchKeyword=&SearchCKeyword=&EncodingName=gb2312 (accessed: 14.04.2022).}

_{¹² Li X. Myanmar Oil Pipeline Deal Reached in Beijing // China Daily. April 11, 2017. URL: https://www.chinadaily.com.cn/business/2017-04/11/ content_28868541.htm (accessed: 14.04.2022).}

_{¹³ Yhome K. The BRI and Myanmar’s China Debate // ORF. July 11, 2018. URL: https://www.orfonline.org/ expert-speak/bri-myanmar-china-debate (accessed: 14.04.2022).}

_{¹⁴ Lwin N. Gov’t Signs MoU with Beijing to Build China — Myanmar Economic Corridor // The Irrawaddy. September 13, 2018. URL: https://www.irrawaddy.com/ news/burma/govt-signs-mou-beijing-build-china-myanmar-economic-corridor.html (accessed: 14.05.2022).}

_{¹⁵ Lwin N. China’s Six Belt and Road Projects in Myanmar to Watch in 2019 // The Irrawaddy. January 24, 2019. URL: https://www.irrawaddy.com/specials/chinas-six-belt-road-projects-myanmar-watch-2019.html (accessed: 14.05.2022).}

_{¹⁶ Lwin N. Potential Environmental and Social Impacts of Chinese Mega-Projects in Myanmar Raise Concerns // The Irrawaddy. November 19, 2019. URL: https://www.irrawaddy.com/opinion/analysis/potential-environmental-social-impacts-chinese-mega-projects-myanmar-raise-concerns.html (accessed: 14.05.2022).}

_{¹⁷ Yhome K. The BRI and Myanmar’s China Debate // ORF. July 11, 2018. URL: https://www.orfonline.org/ expert-speak/bri-myanmar-china-debate (accessed: 14.04.2022).}

_{¹⁸ Lwin N. In Myanmar, China’s BRI Projects Are Old Wine in a New Bottle // The Irrawaddy. November 8, 2019. URL: https://www.irrawaddy.com/news/burma/in-myanmar-chinas-bri-projects-are-old-wine-in-a-new-bottle.html (accessed: 14.06.2024).}

_{¹⁹ Kyaukphyu Deep Seaport // Myanma Port Authority. URL: https://www.mpa.gov.mm/ports/kyaukphyu-deep-sea-port/ (accessed: 14.06.2024).}

_{²⁰ The Belt and Road Initiative in ASEAN — Myanmar // HKUST IEMS Reports. December 2020. No. 2021-04. P. 13. URL: https://iems.ust.hk/ assets/publications/reports/2021/uob/hkustiems-uob_bri_ myanmar.pdf (accessed: 14.06.2024).}

_{²¹ Myanmar, China Ink Addendum for Kyaukphyu Deep Seaport Project // The Global New Light of Myanmar. December 27, 2023. URL: https://www.gnlm. com.mm/myanmar-china-ink-addendum-for-kyaukpyu-deep-seaport-project/ (accessed: 14.06.2024).}

_{²² Lwin N. China-backed Muse — Mandalay Railway to Cost $9 Billion // The Irrawaddy. May 14, 2019. URL: https://www.irrawaddy.com/news/burma/china-backed-muse-mandalay-railway-cost-9-billion.html (accessed: 14.06.2024).}

_{²³ China, Myanmar Look into Railway Project Linking Muse to Mandalay // SCMP. October 23, 2018. URL: https://www.scmp.com/news/china/diplomacy/article/2169878/china-myanmar-look-railway-project-linking-muse-mandalay (accessed: 14.06.2024).}

_{²⁴ The Belt and Road Initiative in ASEAN — Myanmar // HKUST IEMS Reports. December 2020. No. 2021-04. P. 12. URL: https://iems.ust.hk/ assets/publications/reports/2021/uob/hkustiems-uob_bri_ myanmar.pdf (accessed: 14.06.2024).}

_{²⁵ Lwin N. Govt Approves Sites for 3 New Economic Zones Along China Border // The Irrawaddy. July 13, 2018. URL: https://www.irrawaddy.com/business/govt-approves-sites-3-new-economic-zones-along-china-border.html (accessed: 14.06.2024).}

_{²⁶ New Yangon City // The People’s Map of Global China. April 20, 2021. URL: https://thepeoplesmap.net/ project/new-yangon-city/ (accessed: 14.04.2022).}

_{²⁷ Topcu N. A Relationship on a Pipeline: China and Myanmar // China Research Center. 2020. Vol. 19, no. 3. URL: https://www.chinacenter.net/2020/china_currents/ 19-3/a-relationship-on-a-pipeline-china-and-myanmar/ (accessed: 14.04.2022).}

_{²⁸ Li J. China’s Conflict Mediation in Myanmar: Examining How China’s Interest and Relationships Fit into the Conflict // The Henry L. Stimson Center. 2020. URL: https://www.stimson.org/2020/chinas-conflict-mediation-in-myanmar/ (accessed: 10.04.2022).}

_{²⁹ Mclaughlin T., Yadana Zaw H. Under Pressure from China, Kokang Rebels Declare Myanmar Ceasefire // Reuters. 2015. URL: https://www.reuters.com/article/us-myanmar-rebels-ceasefire-idUSKBN0OR0T120150611 (accessed: 10.04.2022).}

_{³⁰ Weng L. Chinese Envoy Asks Northern Alliance to Halt Offensives // The Irrawaddy. March 15, 2017. URL: https://www.irrawaddy.com/news/burma/chinese-envoy-asks-northern-alliance-halt-offensives.html (accessed: 10.04.2022).}

_{³¹ Htwe Z. Z. China Gives $1 Million to Myanmar for Peace Process // The Irrawaddy. November 8, 2019. URL: https://www.irrawaddy.com/news/burma/china-gives-1-million-myanmar-peace-process.html (accessed: 15.05.2022).}

_{³² Owen L., Leinbach T. R. Irrawaddy River // Britannica. URL: https://www.britannica.com/place/ Irrawaddy-River (accessed: 15.05.2022).}

_{³³ Myanmar Coup: China Blocks UN Condemnation as Protest Grows // BBC News. 2021. URL: https://www.bbc.com/news/world-asia-55913947 (accessed: 30.06.2022).}

_{³⁴ The World Bank in Myanmar // World Bank. April 3, 2024. URL: https://www.worldbank.org/en/country/ myanmar/overview (accessed: 14.03.2024).}

_{³⁵ Myanmar Junta Implementing China’s BRI Projects by Stealth // The Irrawaddy. July 23, 2021. URL: https://www.irrawaddy.com/opinion/analysis/myanmar-junta-implementing-chinas-bri-projects-by-stealth.html (accessed: 14.04.2022).}

_{³⁶ Burma Sanctions // U.S. Department of State. URL: https://www.state.gov/burma-sanctions/ (accessed: 14.04.2022).}

Об авторах

Дмитрий Валентинович Мосяков

Институт востоковедения РАН

Автор, ответственный за переписку.
Email: mosyakov.d@gmail.com
ORCID iD: 0000-0003-2701-3533
SPIN-код: 5707-5500

доктор исторических наук, профессор, руководитель Центра изучения Юго-Восточной Азии

Москва, Российская Федерация

Марина Анатольевна Шпаковская

Российский университет дружбы народов

Email: shpakovskaya-ma@rudn.ru
ORCID iD: 0000-0003-4463-880X
SPIN-код: 5857-3760

доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории международных отношений

Москва, Российская Федерация

Татьяна Ивановна Понька

Российский университет дружбы народов

Email: ponka-ti@rudn.ru
ORCID iD: 0000-0003-4944-115X
SPIN-код: 5858-3578

кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры теории и истории международных отношений

Москва, Российская Федерация

Список литературы