Instruments for implementing China's economic interests in the developing countries on the example of Sub-Saharan Africa

Full Text

Введение Начиная с конца 1970-х годов, с начала эпохи «реформ и открытости внешнему миру», Китай постепенно возрос до уровня второй экономики мира. Если ранее экономические интересы Китая были направлены скорее на внутреннее развитие экономики и повышение конкурентоспособности, то теперь Китай активно осваивает и заполняет зарубежные рынки. Огромные объемы экономики и ее капиталоизбыточность позволяют КНР осуществлять крупные инвестиции в большинство стран мира и быть страной-кредитодателем. Экономические интересы Китая тесно связаны с политическими, поэтому инструменты их реализации схожи. Развивающиеся страны представляют особый интерес для внешней политики КНР как с экономической точки зрения, например наличием развивающегося рынка или неосвоенных природных ресурсов, так и политическими - поддержкой в ООН по различным вопросам. Регион Африки южнее Сахары включает в себя 48 стран и охватывает несколько климатических зон - от пустынь до тропических джунглей, в которых проживает свыше 1500 этнических групп, говорящих на более чем тысяче языков. По данным ООН, население Африки к югу от Сахары составляет свыше 1,07 млрд чел., с ежегодным приростом в 2,6 %. При этом сохраняются высокие показатели смертности, средняя продолжительность жизни составляет 50 лет, а средний возраст местного населения - 19 лет[43]. В таких условиях большая часть рабочей силы характеризуется низким уровнем образования (или его отсутствием) и возможностью осуществлять только низкоквалифицированный труд. В субсахарской Африке сосредоточены почти все залежи платины и кобальта в мире, добывается золото, марганец, уран, медь, существуют крупные запасы нефти (например, на шельфе западного побережья Африки), а добыча алмазов занимает ключевую роль в экономиках Ботсваны и Республики Конго. Здесь стоит отметить, что несмотря на огромные залежи полезных ископаемых, больше половины из них не разведаны и не вывозятся на экспорт. Развивающиеся африканские страны сталкиваются со множеством проблем. Сырьевой характер большинства экономик африканских стран южнее Сахары ограничивает возможности как экономического развития, так и социального. Это затрудняет экономическую интеграцию стран, а экспортоориентированность создает зависимость от зарубежных покупателей. В то же время нестабильный характер региона (частые вооруженные конфликты, терроризм), проблемы коррупции и бюрократии тормозят развитие национальных компаний и отпугивают иностранных инвесторов. Особенно это стало заметно после окончания холодной войны, когда политическая необходимость поддерживать страны Африки отпала и западные страны стали сокращать объемы гуманитарной помощи региону. Примерно в то же время образовавшийся вакуум начинает заполнять Китай. Изначально интересы КНР были скорее политическими в связи с обострением проблемы «Одного Китая». Китай стал использовать политическую поддержку африканских стран в борьбе с Тайванем («меняя» разрыв дипломатических отношений с Тайванем на экономическую и гуманитарную помощь). Со временем роль экономического сотрудничества возросла - развивающиеся страны Африки южнее Сахары обладали ресурсным потенциалом необходимым для развития экономики Китая. По мере повышения конкурентоспособности китайских компаний, появления первых ТНК, встал вопрос о выходе на новые рынки сбыта. В этом плане африканские страны также представляют интерес для инвестиций благодаря крупному внутреннему рынку, дешевой рабочей силе (дешевле чем в Китае) и отсутствию конкуренции со стороны местных фирм (за счет технологических преимуществ). Обзор литературы В работе над статьей использовались статистические данные Всемирного банка и Американского института предпринимательства, а также материалы из средств массовой информации. Основу анализа экономической политики Китая в Африке южнее Сахары и ее влияние на экономику региона составили работы таких исследователей, как Е.И. Сафронова, Т.Л. Дейч, А. Викторьен, Д. Доллар (Сафронова, 2018; Дейч, 2019; Викторьен, 2013, 2014; Dollar, 2016). Среди инструментов реализации экономических интересов КНР отдельно рассмотрены элементы «мягкой силы» (Борох, Ломанов, 2012; Alemu, Tugendhat, 2016) в контексте региона. Сфера кредитования развивающихся стран китайскими банками и их условия подробно изучены С. Моррисом, Б. Парксом, А. Гарднером (Morris, Parks, Gardner, 2020). Методы и подходы При работе над статьей были использованы следующие методы научного исследования: эмпирический, системный и комплексный подходы. Анализ и синтез занимают ключевое место для исследования выбранной темы. При рассмотрении торгово-экономического сотрудничества КНР со странами региона применялись статистический и сравнительный методы. При работе с материалами СМИ был использован контент-анализ. Результаты Особенности торгово-экономического сотрудничества КНР со странами Африки южнее Сахары Стоит отметить, что сырьевой характер большинства экономик развивающихся стран региона Африки южнее Сахары ограничивает возможности для экспорта в другие страны. Такой экспорт вполне соответствует интересам Китая, который нуждается в ресурсах для функционирования экономики. Подтверждением тому являются показатели импорта и экспорта между КНР и данным регионом. Таблица Показатели экспорта/импорта КНР с регионом Африки южнее Сахары, млрд долл. Год Категория 2005 2008 2011 2014 2016 2018 Экспорт Техника и электроника 3,4 (26.3 %) 11,4 (31.2 %) 14,8 (26.3 %) 20,3 (25.9 %) 17,2 (26.9 %) 18,8 (25.2 %) Текстиль и одежда 3,4 (25.8 %) 6,5 (17.7 %) 9,4 (16.9 %) 13,5 (17.2 %) 12,2 (19 %) 13,1 (17.8 %) Металлы 1,1 (8.8 %) 5 (13.8 %) 6,2 (11.2 %) 9,3 (11.8 %) 7,2 (11.2 %) 9,4 (12.6 %) Транспорт 1,2 (9.7 %) 3,9 (10.8 %) 8,0 (14.4 %) 6,7 (8.5 %) 4,7 (7.3 %) 5,8 (7.7 %) Пластик или резина 0,5 (4.4 %) 1,5 (4.2 %) 3,1 (5.6 %) 4,5 (5.8 %) 3,7 (5.8 %) 4,9 (6.5 %) Разное 0,7 (5.6 %) 1,4 (4 %) 2,6 (4.7 %) 5,6 (7.2 %) 4,2 (6.5 %) 4,6 (6.2 %) Всего 13,2 36,5 55,7 78,6 64 74,7 Импорт Топливо 13,3 (69.2 %) 35,9 (69.8 %) 44 (50.6 %) 49,3 (44.7 %) 20,9 (38.5 %) 41,7 (46.5 %) Полезные ископаемые 1,6 (8.3 %) 7,1 (13.9 %) 12,6 (14.5 %) 12,4 (11.3 %) 8 (14.8 %) 14,8 (16.5 %) Камень и стекло 1 (5 %) 1,8 (3.4 %) 3,5 (4 %) 8,1 (7.4 %) 14 (25.9 %) 13,6 (15.1 %) Металл 1 (5 %) 2,5 (4.9 %) 6,6 (7.6 %) 6,4 (5.8 %) 5,8 (10.7 %) 11 (12.4 %) Древесина 0,6 (3 %) 1 (2 %) 1,3 (1.55 %) 2,8 (2.6 %) 2,1 (4 %) 2,7 (2.97 %) Разное 0,5 (2.4 %) 1,5 (3 %) 16 (18.3 %) 27 (24.5 %) 11 (0.02 %) 1,8 (2 %) Всего 19,2 51,5 86 110,1 54,3 89,7 Источник: World Integrated Trade Solution / The World Bank. URL: https://wits.worldbank.org/ CountryProfile/en/Country/CHN/Year/2018/TradeFlow/EXPIMP/Partner/SSF/Product/all!groups (дата обраще! ния: 18.12.2020). Table Indicators of export/import of the PRC with the Sub&Saharan Africa region, bln US doll. Year Category 2005 2008 2011 2014 2016 2018 Export Mach and elec 3,4 (26.3%) 11,4 (31.2%) 14,8 (26.3%) 20,3 (25.9%) 17,2 (26.9%) 18,8 (25.2%) Textiles and clothing 3,4 (25.8%) 6,5 (17.7%) 9,4 (16.9%) 13,5 (17.2%) 12,2 (19%) 13,1 (17.8%) Metals 1,1 (8.8%) 5 (13.8%) 6,2 (11.2%) 9,3 (11.8%) 7,2 (11.2%) 9,4 (12.6%) Transport 1,2 (9.7%) 3,9 (10.8%) 8,0 (14.4%) 6,7 (8.5%) 4,7 (7.3%) 5,8 (7.7%) Plastic or rubber 0,5 (4.4%) 1,5 (4.2%) 3,1 (5.6%) 4,5 (5.8%) 3,7 (5.8%) 4,9 (6.5%) Miscellaneous 0,7 (5.6%) 1,4 (4%) 2,6 (4.7%) 5,6 (7.2%) 4,2 (6.5%) 4,6 (6.2%) Total 13,2 36,5 55,7 78,6 64 74,7 Import Fuels 13,3 (69.2%) 35,9 (69.8%) 44 (50.6%) 49,3 (44.7%) 20,9 (38.5%) 41,7 (46.5%) Minerals 1,6 (8.3%) 7,1 (13.9%) 12,6 (14.5%) 12,4 (11.3%) 8 (14.8%) 14,8 (16.5%) Stone and glass 1 (5%) 1,8 (3.4%) 3,5 (4%) 8,1 (7.4%) 14 (25.9%) 13,6 (15.1%) Metals 1 (5%) 2,5 (4.9%) 6,6 (7.6%) 6,4 (5.8%) 5,8 (10.7%) 11 (12.4%) Wood 0,6 (3%) 1 (2%) 1,3 (1.55%) 2,8 (2.6%) 2,1 (4%) 2,7 (2.97%) Miscellaneous 0,5 (2.4%) 1,5 (3%) 16 (18.3%) 27 (24.5%) 11 (0.02%) 1,8 (2%) Total 19,2 51,5 86 110,1 54,3 89,7 Source: The World Bank. (2018). World Integrated Trade Solution. Retrieved December 18, 2020, from https://wits.worldbank.org/CountryProfile/en/Country/CHN/Year/2018/TradeFlow/EXPIMP/Partner/SSF/Produ ct/all!groups Таблица наглядно показывает структуру экспорта/импорта. При ее составлении были взяты основные сектора торговли, отсчет начат с 2005 года из-за незначительных показателей более ранних годов (например, до 2004 года экспорт составлял менее 10 млрд долл., импорт - менее 15 млрд долл.). Структура экспорта преимущественно не изменилась за выбранный период. Основу экспорта составляют категории техники и электроники (более 25 % за весь период) и текстиля и одежды (в среднем более 17 %). Импорт же претерпел небольшие изменения: если раньше категория топлива, хоть и занимает первую строчку, в процентном соотношении ее доля снизилась (более чем на 20 %). Тем не менее увеличились другие категории, связанные с сырьем, - полезные ископаемые, камень и стекло, металлы и древесина. При этом в 2011 и 2014 годах просматривается резкое увеличение категории разное. Подводя итог, за выбранный период объем экспорта увеличился в 5,5 раз, а импорта - в 4,5 раза; структура же экспорта и импорта почти не изменилась. Для китайских инвестиций в Африку южнее Сахары существует похожая тенденция. С 2005 года китайские ПИИ в страны субсахарской Африки возросли с 200 млн долл. до 33 млрд долл. в 2018 году, то есть на 164,5 % (рисунок). До 2005 года ПИИ в африканские страны были несущественными. График показывает, что до 2019 года происходила «экспансия» китайских инвестиций. Последние данные свидетельствуют об ослаблении инвестиционной деятельности Китая в Африке южнее Сахары (падение до 11,9 млрд долл. в 2019 году). В 2020 году показатели инвестиционной активности снизились еще больше (по последним данным, до 7,15 млрд долл.) из-за мирового кризиса, вызванного пандемией COVID-19. Отличительно чертой китайских инвестиций от западных является то, что они более рискованные - зачастую направлены в страны с большим внутренним рынком, но с высокими политическими рисками (недемократичный режим, коррупция, слабая законодательная база) (Dollar, 2016). Рис. Объемы китайских ПИИ в Африку южнее Сахары, 2005-2019 годы Figure. Stocks of Chinese FDI in Sub!Saharan Africa, 2005-2019 Источник: China Global Investment Tracker. URL: https://www.aei.org/china!global!investment!tracker/ (дата обращения: 18.12.2020). Source: China Global Investment Tracker. Retrieved December 18, 2020, from https://www.aei.org/china! global!investment!tracker/ Институциональная система обеспечения экономических интересов КНР в Африке южнее Сахары Для реализации таких интересов в регионе необходимо было создать инструмент сотрудничества, который упростил бы заключение соглашений и договоров между странами в регионе и позволил координировать политику непосредственно при участии африканских стран. Таким инструментом стал Форум сотрудничества Китай - Африка (Forum on China - Africa Cooperation, FOCAC), созданный в 2000 году и ознаменовавший начало активного взаимодействия между странами. С тех пор каждые три года проходят конференции министров государств, а также проводятся саммиты глав правительств и государств. Последний такой саммит прошел в Пекине в 2018 году. Китай выделил странам Африки около 60 млрд долл. в форме грантов, беспроцентных займов и прямых инвестиций (около 10 млрд долл.). Эта финансовая помощь была направлена на создание и развитие инфраструктуры, стимулирование торговли, развитие «зеленых» (экологичных) технологий, создание социально-экономичес- кого потенциала, здравоохранение, обмен кадрами и безопасность. Было также заявлено о намерениях увеличить импорт из стран Африки и количество образовательных грантов и квот для студентов по обмену (Tiezzi, 2018). Форум сотрудничества Китай - Африка является главным инструментом для продвижения китайской «мягкой силы» в данном регионе. Сделки по гуманитарной помощи, финансированию и созданию инфраструктуры, предоставление беспроцентных займов и льготных кредитов, списание долгов, увеличение объемов сотрудничества в научно-технической и образовательных сферах, - все это позволяет создать положительный имидж Китая в странах Африки. Такой имидж создает благоприятные условия для появления китайских компаний и товаров на рынках африканских стран. Такие основные страны - партнеры Китая, как Нигерия, ЮАР, Эфиопия, ДРК, Замбия, Ангола, Нигер, Камерун и Танзания, особенно подвержены такому влиянию. Для реализации своих экономических интересов Китай использует ряд финансовых структур. Например, финансирование инвестиционных проектов осуществляется Банком развития Китая и Экспортно-импортным банком Китая (оба китайские «политические» банки), а также Инвестиционной корпорацией Китая, являющейся суверенным фондом. Стоит отметить также и существование Китайско-конголезского банка Африки, созданного при финансировании Сельскохозяйственного банка Китая, который стимулирует циркуляцию юаня в Центральной Африке. Практически во всех странах континента, помимо дипломатических представительств и их экономических советников, действуют китайские центры содействия инвестициям и торговле, которые оказывают консультационные и финансовые услуги китайским компаниям и бизнесменам, что упрощает ведение бизнеса в новых условиях (Викторьен, 2014). Также можно выделить различные фонды, нацеленные на распространение экономического и гуманитарного присутствия КНР: Фонд развития производственных мощностей, фонд «Шелковый путь», Фонд развития человеческих ресурсов, Фонд развития Китай - Африка (ФРКА), фонд «Африка: растем вместе» (Беляев, Макарова, 2018). ФРКА, созданный на деньги Банка развития Китая, занимает особое место. Он не предоставляет кредиты, а осуществляет софинансирование проектов китайских предприятий, нацеленных на сотрудничество со странами Африки. Благодаря тому, что фонд и китайские инвесторы берут на себя большую часть финансирования, африканские партнеры не увеличивают свои долги и могут самостоятельно развивать проект. Нередко применяются модели государственно-частного партнерства, например build-operate-transfer (BOT), которые так же позволяют снизить финансовую нагрузку. Китайские компании при участии ФРКА осуществляют также безвозмездную деятельность, на- пример занимаются строительством зданий для парламентов и правительств африканских государств. К ним можно отнести строительство здания штабквартиры Африканского союза в г. Аддис-Абеба (Эфиопия) (Беляев, Макарова, 2018). С момента своего основания в 2007 году фонд вложил свыше 4,5 млрд долл. в более чем 90 проектов в 36 странах Африки южнее Сахары. Данные проекты позволят привлечь свыше 20 млрд долл. инвестиций китайских компаний, что позволит увеличить экспорт африканских стран на 5,8 млрд долл., создать 1 млрд долл. налоговых поступлений и рабочие места для местного населения (Количество Институтов Конфуция.., 2018). Механизмы обеспечения экономических интересов в регионе Пожалуй, самым первым масштабным и нацеленным на долгосрочное влияние механизмом обеспечения экономических интересов Китая по всему миру в целом является культурная политика. С середины 2000-х годов Китай стал «экспортировать» культуру, сменил образ с «грозного дракона» на «милую панду» и начал распространять самый успешный проект культурной политики - Институт Конфуция. Главной задачей таких институтов является распространение китайского языка и культуры среди местного населения. Они создаются внутри действующих иностранных учебных заведений при содействии китайского вуза-партнера. Иностранцы предоставляют помещение, китайцы - преподавателей и учебные материалы (Борох, Ломанов, 2012). Сейчас количество Институтов Конфуция составляет свыше 500, классов Конфуция больше тысячи, а количество обучающихся там достигает почти 2 млн чел. (Количество Институтов Конфуция.., 2018). В 2012 году по всей Африке действовал только один Институт Конфуция, а сейчас их количество возросло до 70. Возросло также количество грантов на обучение и переквалификацию в Китае. Здесь стоит отметить, что среди тех, кто отправляется в Китай на обучение, достаточно много африканских чиновников. Одним из показательных примеров является Томас Гбуки мл. (Thomas Gbokie Jr.), который решил уйти с поста министра сельского хозяйства Либерии в пользу получения докторской степени по сельскому хозяйству в Китае (Количество Институтов Конфуция.., 2018). Такие курсы переподготовки и обучения кадров из развивающихся стран организуются министерством коммерции, министерством образования и МИД КНР. Чтобы определить общее содержание таких курсов, правительство КНР проводит «Национальный саммит по вопросам образовательной помощи и подготовки кадров для развивающихся стран» (цюаньго дуй фачжань чжун гоцзя цзяоюй юаньчжу жэньцай пэйсюнь гунцзо хуэйи) каждый год. Курсы проводятся на базе университетов, компаний и департаментов государственных учреждений КНР. Зачастую такие курсы имеют и коммерческую сторону, например, продажу оборудования или его аренду, услуги консультирования, упрощение доступа к рынку развивающейся страны за счет создания личных контактов с чиновниками высших уровней (Alemu, Tugendhat, 2016). Таким образом, Китай создает прослойку людей, владеющих сложным в освоении языком и положительно относящихся к китайской культуре, бизнесу и стране в целом. Однако эффективность такой политики неоднозначна: впечатления о пребывании иностранца в Китае могут быть негативными, а результативность можно оценить только в долгосрочном периоде. Впрочем, можно утверждать, что применение такого вида «мягкой силы» идет бок о бок с другими инструментами реализации интересов. Например, подготовку кадров для крупных китайских инфраструктурных проектов. В этом смысле инициатива «Один пояс - один путь» занимает ключевое место для продвижения китайских интересов в развивающихся странах. Инвестиции в рамках инициативы направлены на проекты в 32 странах Африки южнее Сахары. Кения, например, является одним из важнейших участников инициативы «Морского шелкового пути», получает кредиты на развитие инфраструктуры на льготных условиях и привлекает китайские компании для строительства и эксплуатации различных проектов. Одним из таких проектов является железная дорога Найроби - Момбаса, построенная в 2017 году китайской компанией China Road and Bridge Corp. Из 3,8 млрд долл., выделенных на строительство дороги, 90 % выделил Экспортно-импортный банк Китая, а китайская компания China Communications Construction Corp. осуществляет эксплуатацию дороги первые пять лет. 480 км железной дороги позволили связать крупнейший город Восточной Африки Найроби с одним из самых загруженных портов восточного побережья Момбаса, который обслуживает не только Кению, но и Уганду, Руанду, Южный Судан и ДРК. В целом, в рамках инициативы, Китай построил свыше 5 тыс. км железных дорог, свыше 4 тыс. км автомобильных дорог, 9 портов, 14 аэропортов, более 30 электростанций, 10 крупных ГЭС и более тысячи мелких. Стоит отметить, что проекты были реализованы при помощи китайских специалистов, оборудования и при применении китайских стандартов. Например, это означает, что построенные железные дороги имеют ширину колеи 1435 мм - в отличие от ширины в 1067 и 1000 мм, применяемых в странах Африки южнее Сахары. Это подразумевает, что африканские страны будут импортировать китайские железнодорожные составы либо производить их у себя, но по китайским технологиям и стандартам (Сафронова, 2018). В связи с повышением конкурентоспособности, усилением технологических преимуществ и удорожанием рабочей силы внутри страны, китайские компании выходят на новые рынки сбыта и зачастую переносят свои производства в развивающиеся страны. Задачей государства в данном случае является создать благоприятные условия для национальных компаний, например путем создания специальных экономических зон (СЭЗ). СЭЗ упрощают доступ на местные рынки и к местной рабочей силе, снижают транспортные издержки за счет развитой инфраструктуры. На данный момент при участии Китая в субсахарской Африке создано более 20 таких экономических зон и промышленных парков, а в будущем планируется открыть еще 10 парков в Эфиопии, Кении, Танзании, Уганде и Республике Конго. Например, в Эфиопии Китай ассигновал свыше 140 млн долл. на создание промышленного парка Адама, где преобладает текстильная промышленность (Дейч, 2019). Помимо упомянутых преимуществ СЭЗ, китайских инвесторов привлекает участие этой страны в АГОА (Акт роста и возможностей Африки). Здесь стоит отметить, что АГОА был заключен между США и африканскими странами с целью увеличения двусторонней торговли; африканским товарам, импортируемым в США, предоставляется беспошлинный или льготный доступ на рынок США. Китайские компании пользуются данной возможностью, чтобы обходить те или иные ограничения в торговле с США. В субсахарской Африке присутствует свыше 10 тыс. китайских компаний, большинство из которых задействованы в частном секторе. Половина из них задействована в сфере инфраструктурного строительства, и лишь 12 % - в сфере производства продукции (Дейч, 2019). Однако большая часть инвестиций и кредитования (в рамках проектного финансирования) сконцентрирована в руках государственных предприятий, реализующих сырьевые интересы Китая. Так, большая часть проектов типа greenfield сосредоточена в сфере недвижимости и транспорта, большинство сделок слияния и поглощения связана с энергетическим сектором (Garcia-Herrero, Xu, 2019). Другим важным механизмом продвижения экономических интересов Китая является активное кредитование африканских стран. Большинство кредитов развивающимся странам выдают Китайский банк развития и Экспортно-импортный банк Китая. В отличие от международных финансовых институтов (Всемирный банк и МВФ), китайские банки обычно не разглашают условия кредитования и не отличаются прозрачностью, что усложняет сбор информации для объективной оценки кредитования. Официально обычно выделяют четыре типа кредитов: беспроцентные займы от Министерства финансов КНР, заключаемые через Соглашения об экономическом и техническом сотрудничестве (в юанях, срок погашения 20 лет, льготный период 10 лет, в первую очередь реструктурируют и списывают их); льготные кредиты от Эксимбанка (в юанях, могут быть использованы для полного финансирования проекта); преференциальные кредиты для покупателя экспорта также от Эксимбанка (в долл. США, выдаются для покупки китайского экспорта, могут финансировать до 85 % проекта); нельготные и полульготные кредиты от Китайского банка развития и коммерческих банков (в долл. США или евро, плавающие процентные ставки). Первые три вида кредитов предоставляются только государственным учреждениям, четвертый - и государственным уч- реждениям, и частным компаниям (Morris, Parks, Gardner, 2020). Условия кредитов зависят, прежде всего, от уровня дохода страны (ВВП на душу населения и банковская оценка платежеспособности). Так, для стран с низким уровнем дохода Эксимбанк предлагает следующие (усредненные) льготные условия кредитования: процентная ставка 2,51 %, срок погашения 20 лет, льготный период 6 лет. Для других стран они таковы: процентная ставка 3,32 %, срок погашения 17 лет, льготный период 4 года (Morris, Parks, Gardner, 2020). Для развивающихся стран кредиты необходимы для достижения целей развития, однако здесь встает вопрос об экономической приемлемости долга в долгосрочном плане. У развивающихся стран, особенно у тех, которые участвуют в китайских крупных инвестиционных проектах, существуют опасения о попадании в «долговые ловушки», когда страна не в состоянии погасить кредит. В Африке южнее Сахары в Джибути из-за китайских инвестиционных проектов и займов государственный долг вырос примерно до 80 % ВВП, в результате чего страна подвергается высокому риску возникновения долговых проблем (Green, 2019). Другие страны Африки, такие как Кения, Нигерия, Руанда, Танзания, Замбия и Зимбабве также сталкиваются с проблемой возвращения долгов. Для погашения таких долгов зачастую используется продажа прав на добычу природных ископаемых страны, передача крупного объекта инфраструктуры в аренду, продажа доли в крупных государственных компаниях и т. д. Впрочем, обмен природных ресурсов на займы и/или инфраструктурное строительство может применяться по отношению к странам, которые обладают ресурсами, но не могут ими воспользоваться ввиду больших издержек на разработку, транспортировку и создание инфраструктуры. Здесь удовлетворяются интересы как Китая, который получает доступ к ресурсам, так и развивающейся страны, которая при обычных условиях не смогла бы освоить месторождение, не прибегая к крупным тратам. Это можно увидеть в сделке Китая с Ганой на 2 млрд долл.: в обмен на предоставления прав на добычу и разработку бокситовых руд, находящихся в джунглях на юго-востоке Ганы, КНР должна будет построить различные объекты инфраструктуры, а также оказать профессиональную подготовку рабочим из этой африканской страны. В условия сделки также вошло списание долгов на сумму 35,7 млн долл. (Nyabiage, 2019). Один из крупнейших контрактов в виде «ресурсы в обмен на инфраструктуру» на сумму 9 млрд долл. был заключен с Конго и предусматривал 6 млрд долл. инвестиций в инфраструктуру (в том числе социальную) и 3 млрд долл. инвестиций в промышленность (Викторьен, 2013). Передача прав на пользование полезными ископаемыми также характерная практика сотрудничества КНР с Кенией, Замбией и Зимбабве. Заключение Несмотря на противоречивость некоторых применяемых Китаем инструментов, можно утверждать, что КНР на данный момент является одной из движущих сил развития региона даже с учетом того, что она, безусловно, ставит свои интересы выше, чем интересы африканских стран. Однако чем больше Китай вовлекается в Африку южнее Сахары, тем больше внимания уделяется региону и его проблемам со стороны международной общественности. Действия Китая, в том числе в рамках инициативы «Одного пояса - одного пути», в долгосрочной перспективе способны способствовать большему вовлечению развивающихся африканских стран в глобальные производственные цепочки, что положительно скажется как на экономиках региона, так и на жизни населения. Более того, Китай создает новый устойчивый рынок для китайских компаний в развивающихся странах, который в последствии может привлечь дополнительные инвестиции в экономику африканских стран. С другой стороны, на данный момент, большая часть применяемых механизмов связана с китайскими государственными компаниями, обеспечивающими сырьевые интересы КНР и занятыми в сфере инфраструктуры. В таких условиях, маловероятен упор на развитие перерабатывающей промышленности, распространение технологий и повышение квалификации местной рабочей силы в странах региона.

About the authors

Danila Yu. Biryukov

Peoples’ Friendship University of Russia (RUDN University)

Author for correspondence.
Email: dbirukov22@gmail.com

PhD student, International Economic Relations Department, Faculty of Economics

6 Miklukho-Maklaya St, Moscow, 117198, Russian Federation

Nataliya V. Dyuzheva

Peoples’ Friendship University of Russia (RUDN University)

Email: dioujeva@yandex.ru

Ph.D in Economics, Associate Professor, International Economic Relations Department

6 Miklukho-Maklaya St, Moscow, 117198, Russian Federation

References

Supplementary files