Признаки и классификация нематериальных благ

Полный текст

Введение. Признаки нематериальных благ В отечественной науке гражданского права период интенсивного развития переживает институт нематериальных (неимущественных) благ. Центром научных исследований являются вопросы праворегулирования нематериальных благ граждан и особенно юридических лиц, например институт деловой репутации. В системном видении данная проблема юридической наукой не исследовалась вообще. Открытый перечень нематериальных благ, перечисленных в ст. 150 ГК РФ, позволяет сделать вывод об особой актуальности их квалификационных признаков, с помощью которых можно однозначно отнести те или иные явления объективной действительности к нематериальным благам. Исходя из этого в каждом конкретном случае перед законодателем ставится вопрос о существовании объективно самостоятельного нематериального блага, требующего специальной регламентации. Так, например, согласно ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»[111] целью его принятия является «обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина при обработке его персональных данных, в том числе защиты прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну», в силу чего в научной доктрине персональные данные относят к разновидности нематериальных благ, направленных на защиту неприкосновенности частной жизни, личной и семейной тайны (Maleina, 2010). Однако, на наш взгляд, данный вывод не столь однозначен. Отметим, что законодатель поддержал два признака нематериальных благ из всех предложенных в научной литературе - их неотчуждаемость и нематериальный характер[112]. К вытекающим из содержания ст. 150 ГК РФ двум основополагающим признакам нематериальных благ (их неотчуждаемость и непередаваемость), на которые указывают исследователи (Ulbashev, 2019), в доктрине традиционно добавляют еще два - неимущественный (нематериальный) характер нематериальных благ и принадлежность гражданину от рождения или в силу закона. Перечисленные признаки поддержаны и судебной практикой. Так, в одном из своих постановлений Федеральный арбитражный суд Московского округа перечислил признаки нематериальных благ: отсутствие имущественного содержания, невозможность оценки в денежном выражении, неразрывная связь с личностью носителя, что означает невозможность их отчуждения или иной передачи другим лицам ни по каким основаниям, то есть неспособность быть объектами гражданского оборота[113]. Рассмотрим отдельные позиции учёных более обстоятельно. С точки зрения М.Н. Малеиной, нематериальный характер личных неимущественных прав проявляется в отсутствии их экономического содержания, в силу чего не представляется возможным дать точную денежную оценку нематериальных благ, ибо для них нехарактерна возмездность (Maleina, 2010). Иного мнения придерживается Н.Д. Егоров, рассматривающий нематериальные блага как прежде всего предметы идеального мира, в силу нематериального характера которых их невозможно ощущать (Tolstoy (ed.), 2013:372). Вместе с тем большинство ученых считают, что содержание признака нематериальности составляют оба элемента: как невещественная форма, так и отсутствие какой бы то ни было стоимостной оценки[114]. Мы считаем возможным поддержать позицию тех ученых, которые раскрывают понятие «нематериальный» с позиции формы объекта. В этой связи понятие «нематериальный» применительно к благам противопоставляется законодателем именно материальным объектам, имеющим вещественную форму, иными словами, материальное (вещественное) противопоставляется духовному. На это указывает и правоприменительная практика[115]. Кроме того, недопустимо в одном термине смешивать два разных признака. О содержании нематериальных благ Интересно отметить, что в научной доктрине один из основополагающих признаков нематериальных благ - отсутствие вещественного содержания - неоднократно подвергался сомнению. В частности, учеными было высказано предположение о материальном характере таких благ, как, например, здоровье, определяемое как целостность организма человека, и окружающая среда (Dyubko, 2015:10, 39). Материальное воплощение имеют такие блага, как жизнь и здоровье; внешний облик, голос проявляются в теле человека как в материальном объекте, поскольку «названные в литературе и законодательстве нематериальные блага, кроме имени и псевдонима, не являются продуктом духовной деятельности и потому не могут считаться «предметами нематериального (идеального) мира», как считает Н.Д. Егоров» (Nokhrina, 2013:151). Критично оценивает материальность духовных благ и И.В. Бакаева, по ее словам, употребление понятий «жизнь», «здоровье», «деловая репутация» «лишь отчасти касается духовных благ и преимущественно они затрагивают материальную основу человеческого бытия. В этом смысле не природа благ, а их аксиологическая интерпретация, осознание личной и социальной ценности позволяют отнести их к нематериальным благам» (Bakaevа, 2012). На наш взгляд, подобные рассуждения не выдерживают критики. Нематериальные блага, безусловно, всегда связаны с их носителем - человеком. Возможно, конечно, предположить, что именно через человека как субъекта права нематериальные блага получают материальную основу человеческого бытия. Однако нематериальность базируется на свойствах визуализации и отражаемости наблюдаемого мира. Даже если человек будет смотреться в зеркало, он не визуализирует здоровье или деловую репутацию, свое отражение в зеркале, свой облик он сможет только образно связать с такими нематериальными благами, поскольку нельзя отрицать, что нематериальные блага влияют на формирование человека как персоны, что тем не менее не влияет на нематериальный (овеществленный) характер таких благ. Таким образом, одним из неоспоримых, на наш взгляд, признаков нематериальных благ является их невещественный характер. Экономическое содержание Отсутствие экономического содержания нематериальных благ, по нашему мнению, выступает отдельным самостоятельным их признаком, который означает невозможность их точной денежной оценки. Следствием этого подхода является отрицание оборотоспособности всех нематериальных благ. Вместе с тем в научной доктрине данный признак неоднократно ставился под сомнение в отношении деловой репутации лица (Rozhkova (ed.), 2015). Более того, по мнению Т.А. Фадеевой, многие нематериальные блага изначально предназначены для включения в гражданский оборот в целях извлечения прибыли (Tolstoy & Sergeeva (eds.), 1996:272). В обоснование данного вывода в научной литературе делается отсылка к зарубежным правопорядкам, в которых деловая репутация рассматривается как экономически ценный объект, являющийся нередко основным имущественным активом компании (Rozhkova (ed.), 2015). Примечательно, что в России деловая репутация долгое время являлась также реальным активом, отражаемым в финансовой отчетности[116]. Данная позиция заслуживает поддержки. Действительно, в современных условиях развития деловых связей и гражданского оборота в целом такие нематериальные блага, как репутация и личные качества, приобретают все большее значение. Их влияние на конечный результат деятельности физического или юридического лица сложно переоценить, их нарушение может повлечь существенные экономические потери для обладателя, поскольку распространение не соответствующих действительности сведений, оскорбляющих честь, достоинство и деловую репутацию субъекта гражданского оборота, приведет к оттоку клиентов и контрагентов. Вместе с тем, критикуя указанную позицию, Е.Г. Дюбко отмечает, что такое влияние нарушения нематериальных благ на экономическое положение субъекта не умаляет присущего этим благам свойства нематериальности: сущность этих благ изначально нематериальна, они не имеют вещественного воплощения и не могут быть измерены в каких-либо единицах (Dyubko, 2015). На наш взгляд, в данном случае допущена подмена понятий. Признак нематериальности, как мы уже отмечали, характеризует исключительно форму объекта права, в то время как стоимостная оценка представляет собой самостоятельный, не связанный с предыдущим признак. Стоит отметить, что доктринальные выводы о возможности денежной оценки деловой репутации основаны на нормах действующего законодательства, которые прямо допускают возмездную передачу деловой репутации субъекта для использования другим лицом. В частности, в соответствии с п. 2 ст. 1027 ГК РФ договор коммерческой концессии предусматривает использование комплекса исключительных прав, деловой репутации и коммерческого опыта правообладателя. Очевидно, что в таком контексте деловая репутация, включаемая в объект сделки в составе комплекса передаваемых прав, приобретает имущественный характер[117]. Деловая репутация может также выступать объектом договора простого товарищества: п. 1 ст. 1042 ГК РФ определяет, что товарищ может внести вклад в виде не только денег, иного имущества, но и в виде профессиональных и иных знаний, навыков и умений, а также в виде деловой репутации и деловых связей. Очевидно, что внесение деловой репутации в качестве вклада априори предполагает ее денежную оценку. В числе нематериальных объектов, перечисленных в ст. 150 ГК РФ, признаком оборотоспособности и, как следствие, денежной оценки обладает имя, а также псевдоним физического лица, которые, согласно п. 4 ст. 19 ГК РФ, могут быть использованы с согласия этого лица другими лицами в их творческой, предпринимательской или иной экономической деятельности перечисленными в законе способами. Примечательно, что еще дореволюционные ученые не видели противоречий в том, что имя само по себе может стать объектом сделки. Такая позиция, в частности, отражена в трудах М.М. Агаркова, по мнению которого заключению сделки в отношении имени физического лица не препятствует его неотчуждаемость (Agarkov, 2012:195). В советский период законодательно была установлена возможность заключения сделок с иным нематериальным благом - изображением человека (ст. 514 ГК РСФСР 1964 г.), а к настоящему времени сложилось несколько научных направлений, объясняющих объект сделки по использованию имени физического лица[118]. На современном этапе возможность коммерциализации использования некоторых нематериальных благ отражает мировую тенденцию коммодификации, то есть постепенного преобразования в товар различных аспектов человеческой жизни (Radin, 1996; Napso, 2020:35; Fishman, 2019:7). Как отмечают В. Колосов и М. Шварц, в иностранной доктрине допускается использование в коммерческих целях элементов индивидуальности личности (имени, голоса, изображения). Более того, по их словам, право на изображение может передаваться на основании лицензии (как исключительной, так и неисключительной). Такая передача обусловлена тем, что внешность и образ создаются самим человеком, следовательно, имеют цену (Kolosov & Schwartz, 2008:10). Отечественный законодатель легализовал сделки с именем и псевдонимом гражданина только в 2012 г., однако и до этого в отечественной практике такие сделки уже получили распространение[119]. Как справедливо отмечает Т.С. Яценко, ссылаясь на зарубежный опыт коммерциализации имени[120], «в активизации оборота человеческих имен может быть заинтересован широкий круг лиц: сами правообладатели, иные субъекты, желающие, например, продвигать свой товар на рынке через использование положительных ассоциаций, возникающих у потребителей в связи с конкретным человеком, его именем и образом, и др.» (Yatsenko, 2022). С учетом изложенного мы приходим к выводу о том, что признак отсутствия экономического содержания не является универсальным, применимым ко всем перечисленным в ст. 150 ГК РФ нематериальным благам. Кроме того, обоснование возможности денежной оценки ряда нематериальных благ также ставит под сомнение один из их законодательных признаков - непередаваемость. Отметим, что, установив возможность использования третьими лицами деловой репутации, имени и псевдонима гражданина, законодатель не внес уточняющих данный момент изменений в ст. 150 ГК РФ, что приводит к неопределенности в применении соответствующих норм. Вместе с тем установленная в законе возможность предоставления временно или на неограниченный срок третьим лицам некоторых нематериальных благ не означает, что такие блага также отчуждаемы: нематериальные блага являются индивидуализирующими характеристиками конкретного субъекта, в силу их нематериального характера образуют с ним неразрывную связь, которая не утрачивается даже после смерти человека[121]. Оборотоспособность В соответствии со ст. 150 ГК РФ нематериальные блага принадлежат гражданину от рождения или в силу закона. Материальные блага, принадлежащие гражданину от рождения, свидетельствуют об их естественно-правовой природе, в свою очередь, нематериальные блага «в силу закона» признаны и получают охрану законодательством (Sitdikova, 2015). Стоит отметить, что такое деление является одним из критериев (основание возникновения нематериального блага), предложенных в научной доктрине классификаций нематериальных благ[122]. Не останавливаясь подробно на их анализе, отметим, что в решении данного вопроса следует исходить из особенностей установления правого режима нематериальных благ. В первую очередь гражданское законодательство регулирует имущественные отношения, особое внимание уделяя гражданскому обороту. Принимая во внимание, что некоторые нематериальные блага могут выступать объектом гражданско-правовых сделок, считаем возможным использовать критерий оборотоспособности и предложить классифицировать перечисленные в ст. 150 ГК РФ нематериальные блага на имеющие имущественное содержание и не имеющее такового. К первой группе предлагаем отнести деловую репутацию, имя (псевдоним) гражданина, его изображение. Их характеризуют следующие отличительные признаки: 1) возможность денежной оценки; 2) ограниченная оборотоспособность - при установленных в законе условиях нематериальные блага могут быть объектом гражданско-правовых сделок. По остаточному принципу иные нематериальные блага составляют вторую группу нематериальных благ, которым присущи признаки отсутствия экономического содержания и непередаваемости. При этом общими (универсальными) признаками нематериальных благ являются: 1) приобретение от рождения или в силу закона; 2) невещественный характер; 3) неотчуждаемость. Таким образом, одна из особенностей предлагаемой нами классификации состоит в ее динамичности, что обусловлено развитием общества и признанием особой ценности человека, а также наблюдаемой тенденцией постепенного вовлечения в гражданский оборот отдельных нематериальных благ[123]. Заключение В завершение отметим следующее. Нематериальные блага противопоставляются законодателем материальным объектам, имеющим вещественную форму. Признак отсутствия экономического (имущественного) содержания не является универсальным, применимым ко всем перечисленным в статье 150 ГК РФ нематериальным благам. При установленных в законе условиях нематериальные блага могут выступать объектом гражданско-правовых сделок, в связи с чем в основу классификации нематериальных благ как объектов гражданских прав предложен критерий их оборотоспособности.

Об авторах

Вячеслав Викторович Кресс

Арбитражный суд Московского округа

Автор, ответственный за переписку.
Email: f05.vkress@arbitr.ru
кандидат юридических наук, председатель 127994, Российская Федерация, г. Москва, ГСП-4, ул. Селезневская, д. 9

Список литературы