Социально-правовой мониторинг и его значение для установления пределов правового регулирования

Полный текст

Введение Выявление и установление пределов правового регулирования предполагает использование различных процедур, средств и методов, направленных на повышение эффективности правотворческой деятельности и ее результатов. Многие из них тесно взаимосвязаны между собой и могут рассматриваться как самостоятельные правотворческие технологии, использование которых позволяет выявлять и устанавливать пределы правового регулирования. Одной из таких технологий является социально-правовой мониторинг. В современных государствах существуют различные вариации использования мониторинговых исследований, направленных на повышение качества правотворческой деятельности, которые характеризуются как спецификой используемой терминологии для их обозначения, так и особенностями процедуры их осуществления. В данной статье предлагается рассмотреть осмысление данного явления в российской юридической науке с учетом опыта практического воплощения социально-правового мониторинга в жизнь в современной правотворческой политике российского государства. Несмотря на то, что правовой мониторинг является достаточно новым явлением правовой действительности, его изучению посвящено немало научных публикаций. Различными аспектами изучения правового мониторинга занимались Ю.Г. Арзамасов, Д.Б. Горохов М.В. Залоило, А.В. Малько, Я.Е. Наконечный, А.Ю. Саломатин, Е.И. Спектор, Ю.А. Тихомиров, Н.Н. Черногор и др. Ряд исследователей обращали внимание на возможность использования правового мониторинга как индикатора сферы правового регулирования, позволяющего определять потребность правового регулирования (Radchenko, Ivanyuk, Plyugina, Tsirin & Chernobel', 2008:5; Mal’ko & Salomatin, 2007:76; Pemurov, 2011:62). В то же время целенаправленно в этом ракурсе данная проблема не исследовалась, можно найти лишь отдельные высказывания, которые в той или иной степени касаются поставленной проблемы. Целью настоящего исследования является определение сущности социально-правового мониторинга как самостоятельной правотворческой технологии и одноименного вида юридической деятельности, позволяющей выявлять и устанавливать пределы сферы правового регулирования. Методологической основой исследования является всеобщий диалектико-материалистический метод, а также общенаучные (синтез, индукция, дедукция, обобщение, сравнение и др.) и частнонаучные (формально-юридический, сравнительноправовой) приемы и методы научного познания. Понятие «социально-правовой мониторинг»: дискуссионные аспекты В юридической литературе используются различные варианты употребления понятия «мониторинг»: от наиболее узкого «мониторинг правоприменения» (Smirnova, 2018; Gerasimov, 2014), получившего нормативное правовое закрепление[1], до наиболее широкого «мониторинг правового поля» (Kravchenko, 2003). Помимо многообразия понятийного ряда[2], когда каждое из используемых понятий имеет свое содержательное наполнение, следует отметить и проблему разнообразия смыслов, когда ученые и субъекты правотворчества по-разному определяют одно и тоже понятие. Многие исследователи считают, что наиболее удачным вариантом из существующих является понятие «правовой мониторинг» (Matveyeva, 2014:46; Chernogor, (eds.), 2010:32), позволяющее наиболее точно отразить смысл рассматриваемого явления и охватить разнообразие различных видов мониторинга в правовой сфере. Определенные трудности с его идентификацией создает легальная дефиниция понятия «мониторинг правоприменения», а также ряд положений, использованных в нормативных правовых актах, направленных на ее дальнейшее раскрытие. В Положении, утвержденном Указом Президента РФ от 20 мая 2011 г. № 657 «О мониторинге правоприменения в Российской Федерации», мониторинг правоприменения определяется как комплексная плановая деятельность, осуществляемая федеральными органами исполнительной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации в пределах своих полномочий по сбору, обобщению, анализу и оценке информации для обеспечения принятия (издания), изменения или признания утратившими силу (отмены) нормативных правовых актов разной юридической силы[3]. В определении обозначено, что в процессе осуществления мониторинга может анализироваться не только правоприменительная практика и ее результаты, но и иная информация, необходимая для обеспечения принятия (издания), изменения или признания утратившими силу (отмены) нормативных правовых актов разной юридической силы. Таким образом, наблюдается некоторое несоответствие между определяемым понятием и его дефиницией. В Постановлении Правительства РФ от 19 августа 2011 г. № 694 «Об утверждении методики осуществления мониторинга правоприменения в Российской Федерации», акте, который был принят в развитие обозначенного Положения, используется уже иная формулировка. Указано, что мониторинг правоприменения включает в себя сбор, анализ и оценку практики правоприменения[4], при этом дополнительно перечисляются источники информации, которые могут быть использованы при осуществлении мониторинга[5]. Представленный перечень позволяет сделать вывод, что в процессе мониторинга исследуется не только правоприменительная практика и используемое понятие «мониторинг правоприменения» можно толковать расширительно. Учитывая некоторую несогласованность в трактовке мониторинга правоприменения в указанных подзаконных актах, можно констатировать, что его содержательная характеристика выходит за рамки предложенного понятия. На наш взгляд, наиболее удачным комплексным понятием, которое будет выступать родовым по отношению ко всем остальным, является понятие «социально-правовой мониторинг», предложенное А.В. Малько и А.Ю. Саломатиным. Но если, по мнению указанных авторов, социальный характер мониторинга определяется двумя основными факторами: привлечением к его осуществлению широкого круга участников - граждан и использованием различных социологических методов и приемов изучения общественного мнения (Mal'ko & Salomatin, 2007:74-75), то, на наш взгляд, сущность социально-правового мониторинга определяется прежде всего одним из значимых и самостоятельных объектов правового мониторинга - общественными отношениями. Именно разница в понимании объекта правового мониторинга во многом обуславливает как различные варианты его определения, так и его виды. Следует отметить, что расширительный подход к субъектам и методам правового мониторинга, обозначенный А.В. Малько и А.Ю. Саломатиным, в дальнейшем нашел отражение в методических рекомендациях, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации и закрепляющих возможность получения информации в процессе проведения мониторинга как от различных общественных и научных организаций, так от граждан (п. 6)[6]. Отдельным пунктом 7.б обозначена возможность использования социологической информации, хотя она и имеет вспомогательное значение. Анализ докладов о результатах мониторинга за 2011-2021 годы[7] также позволяет говорить о широком круге субъектов, привлекаемых для его осуществления, и значительном количестве разнообразных источников информации. Помимо правоприменительной практики различных органов государственной власти это и статистическая информация, и обращения граждан, и разъяснения Верховного Суда РФ, и сведения, поступившие от научных, образовательных и общественных организаций, от представителей бизнеса и правозащитных организаций[8]. А вот к числу объектов правового мониторинга указанные рекомендации относят исключительно практику применения различных нормативных правовых актов. Общественные отношения как самостоятельный объект социально-правового мониторинга Узкий подход к трактовке объекта мониторинга имеет широкое распространение и в юридической науке. Как правило, в качестве объектов правового мониторинга рассматриваются нормативные правовые акты (Gorokhov, Spektor & Glazkova, 2007:31; Yeliseyeva, 2018:132-137), а также правоприменительная практика (Yeliseyeva, 2018:132-137; Chernogor & Glazkova, 2017:114) или практика реализации правовых норм (Gorokhov, Spektor & Glazkova, 2007:31; Zaloilo, 2020:130). В качестве самостоятельного объекта мониторинга отдельными исследователями обозначается также правотворческая деятельность (правотворческий процесс) (Zaloilo, 2020:130; Chernogor & Glazkova, 2017:114) и интерпретационная деятельность (Zaloilo, 2020:130). На наш взгляд, подлинно социальный характер мониторинга определяется включением в число его объектов общественных отношений с целью выявления тех из них, которые составляют сферу правового регулирования[9]. Стоит отметить, что на необходимость анализа общественных отношений с целью выявления потребности их правового регулирования обращалось внимание еще в советской юридической науке, когда фактически были заложены фундаментальные основы доктрины правового мониторинга в России (Gorokhov & Chernogor, 2010:63). В дальнейшем уже в контексте исследования вопросов правового мониторинга на необходимость изучения общественных отношений, как урегулированных правом, так и неправовых фактических отношений, обращал внимание Ю.А. Тихомиров (Tikhomirov, 2004). Позднее эта идея высказывалась Н.Н. Черногором и М.Н. Глазковой, которые выделили три составляющих объекта правового мониторинга: нормотворческую деятельность, правоприменительную практику и общественные отношения, не урегулированные нормами права (Chernogor & Glazkova, 2017:114), но анализа общественных отношений как объекта правового мониторинга не осуществили. Схожая мысль, предполагающая расширение круга объектов правового мониторинга, высказана Е.А Магомедовой, предложившей в качестве самостоятельного вида правового мониторинга выделить мониторинг правовых потребностей общества, включающий анализ тенденций общественного развития и анализ социальной ситуации, необходимость ее правового регулирования (Magomedova, 2016:32). Фактически речь идет об общественных отношениях, имеющих правовую природу и составляющих сферу правового регулирования. При этом термин «мониторинг правовых потребностей», предложенный автором, на наш взгляд, является не очень удачным. Во-первых, интересы, а не потребности управляют поведением людей, в интересах находят выражение многообразные виды человеческой деятельности, через них проявляются реальные общественные отношения (Sil'chenko, 1992:64), составляющие предмет и сферу правового регулирования. Потребности же лежат в основе интереса (Pen'kov, 1972:89). Во-вторых, Е.А. Магомедова использует два понятия «правовые потребности» и «потребность правового регулирования», не разграничивая их. Между тем разница между этими понятиями весьма существенна и имеет большое значение для понимания предложенного вида мониторинга. Для того, чтобы выявить потребность правового регулирования, необходимо осуществлять мониторинг общественных отношений, который и позволяет выявлять социально значимые типичные конфликтные интересы (в терминологии автора «потребности»). Невозможно анализировать и оценивать («мониторить») то, что изначально не выявлено. Как было отмечено выше, сфера правового регулирования обусловлена свойствами общественных отношений, имеющих правовую природу. Направленность общественных отношений на удовлетворение типичных социально значимых конфликтных интересов является одним из таких свойств. Систематический анализ и оценка общественных отношений, осуществляемых в процессе социально-правового мониторинга, позволяет определить указанные интересы, что в свою очередь способствует выявлению и установлению пределов сферы правового регулирования. Необходимость получения объективной информации о состоянии общественных отношений отмечалась и на государственном уровне еще в 2002 году в Совете Федерации РФ в рамках Всероссийской научно-практической конференции[10], когда только определялись основные подходы к пониманию мониторинга и возможности практической реализации этой технологии. К сожалению, обозначенная идея не получила дальнейшего подкрепления и развития на федеральном уровне, но нашла отражение в региональном законодательстве. Так, в законе Ямало-Ненецкого автономного округа от 8 июня 2009 г. № 37-ЗАО «О мониторинге правового пространства в Ямало-Ненецком автономном округе» говорится о мониторинге правового поля (ст. 3 п. 7). Региональный законодатель не только использует обозначенное понятие, но и дает определения понятий «правовое поле» и «мониторинг правового поля». Под правовым полем понимается совокупность общественных отношений, подлежащих правовому регулированию[11]. Несмотря на то, что понятие «правовое поле» вызывает вопросы и может быть подвергнуто справедливой критике (Baranov & Vlasenko, 2019:14-15), включение в круг объектов правового мониторинга общественных отношений, подлежащих правовому регулированию[12], имеет существенное значение и демонстрирует необходимость анализировать и оценивать не только то, что уже получило формальное закрепление, но и обращать внимание на общественные отношения, которые потенциально являются правовыми. Следует отметить, что Ямало-Ненецкий автономный округ - это единственный регион, в законодательстве которого правовой мониторинг получил столь широкую трактовку. В иных регионах можно наблюдать гораздо более узкий подход, о чем свидетельствуют и названия соответствующих законов. Так, в законодательстве Московской области правовой мониторинг используется как обобщающее понятие, включающее мониторинг нормативных правовых актов и мониторинг правоприменения[13]. Наименование закона Липецкой области от 5 декабря 2008 г. № 213-ОЗ «О мониторинге нормативных правовых актов Липецкой области» уже определяет его содержание. Единственный намек на необходимость анализа общественных отношений можно найти в ст. 3, где определяются задачи мониторинга нормативных правовых актов области, одна из которых сформулирована как «предоставление объективной информации о тенденциях и потребностях правового регулирования общественных отношений»[14]. Подобная ситуация характерна и для иных региональных актов, регулирующих этот вопрос[15]. Несмотря на то, что в большинстве исследований общественные отношения не рассматриваются как самостоятельный объект правового мониторинга, косвенная отсылка, говорящая о возможности его существования, прослеживается посредством указания источников информации, используемых для выявления потребности в правовом регулировании исследуемых общественных отношений, к числу которых относят: «результаты социологических и иных исследований, свидетельствующие о недостаточной эффективности действующего в данной сфере законодательства; результаты изучения законодательных инициатив, связанных с изменением правового регулирования в данной сфере общественных отношений; материалы социального прогнозирования, полученные специалистами в соответствующих областях знания и свидетельствующие о возможности появления общественно опасных социальных отклонений в данной сфере общественной жизни; результаты изучения процессов фактической нормативной саморегуляции в данной сфере общественной жизни, анализ регулятивного потенциала и степени общественной значимости фактически складывающихся норм» (Chernogor (eds.), 2010:115-116). Таким образом, социальный характер правового мониторинга определяется не только расширением круга субъектов правового мониторинга и использованием определенных социологических методов, но и выделением самостоятельного объекта мониторинга - общественных отношений; систематический анализ и оценка которых позволяет выявить типичные социально значимые конфликтные интересы как одно из значимых свойств общественных отношений, имеющих правовую природу. Объекты социально-правового мониторинга и их значение для установления пределов правового регулирования С точки зрения установления пределов правового регулирования общественные отношения являются первым значимым объектом социально-правового мониторинга. Общественные отношения лежат в основе объекта, сферы и предмета правового регулирования. В процессе социально-правового мониторинга необходимо анализировать объект правового регулирования для того, чтобы выявить сферу правового регулирования и закрепить в качестве предмета правового регулирования. Необходимость мониторинга не только сферы и предмета правового регулирования, но и объекта правового регулирования обусловлена подвижностью их границ. Второй значимый объект - это интерпретационная практика. Речь идет о результатах деятельности высших судебных инстанций, акты толкования которых имеют самостоятельное значение. Необходимость осуществлять самостоятельный мониторинг интерпретационных актов была обозначена Ю.Г. Арзамасовым (Arzamasov, 2014:222). Мониторинг правоприменения решений Конституционного Суда Российской Федерации осуществляет Министерство юстиции РФ[16], самостоятельный раздел о мониторинге выполнения решений Конституционного Суда Российской Федерации входит в ежегодный доклад о результатах мониторинга в Российской Федерации[17]. Третий значимый объект - это правоприменительная практика. Специфика объектов определяет наличие трех самостоятельных видов социально-правового мониторинга: мониторинг общественных отношений, мониторинг интерпретационной практики, мониторинг правоприменительной практики. Мониторинг общественных отношений должен осуществляться на ранних этапах правообразовательного процесса и предворять правотворческую деятельность. Этот этап имеет существенное значение для оценки потенциальной эффективности и легитимности будущих правовых норм и выявления типичных социально значимых конфликтных интересов. Именно на этом этапе следует выявлять «степень осознания различными социальными группами своих интересов, отношение этих групп к закрепившимся фактически отношениям (нормам) и необходимости их правового закрепления в виде правовых норм» (Chesnokova, 2010:158). При неизбежном существовании пробелов и коллизий социально-правовой мониторинг позволяет осуществлять комплексное изучение сложившейся фактической социальной практики регулирования отношений, когда происходит донормативное конституирование своего интереса в качестве правового (нуждающегося в правовом закреплении) (Chesnokova, 2010:159). Технология социально-правового мониторинга позволяет это сделать, используя различные средства и методы, например, «мониторинговые наблюдения за динамикой изменения общественного мнения различных групп» (Chesnokova, 2010:159). На сегодняшний день в Российской Федерации в определенной степени мониторинг общественных отношений осуществляется некоторыми социологическими центрами. Например, Научно-исследовательским центром социально-политического мониторинга при Российской академии государственной службы при Президенте РФ[18], который существует с 1989 года и за это время провел свыше 120 крупномасштабных социологических исследований, включающих экспертные опросы и опросы населения. Одной из функций центра является формирование банка информационных, статистических и социологических данных о социальных и иных процессах для их анализа и прогнозирования. Полученные данные «позволяют дать обоснованные прогнозы о реакции населения на предлагаемые правовые меры, своевременно координировать и корректировать проводимую политику в тех или иных сферах общественной жизни» (Chesnokova, 2010:161). Другое дело, что результаты подобных мониторинговых исследований не очень востребованы при осуществлении непосредственно правотворческой деятельности. Мониторинг интерпретационной и правоприменительной практики осуществляется за пределами правотворческого процесса, в рамках интерпретационной и правоприменительной деятельности. Значение мониторинга интерпретационной и правоприменительной практики, в том числе и судебной, для установления пределов правового регулирования заключается в том, что, во-первых, обратная связь, полученная в результате интерпретационной и правоприменительной деятельности, дает возможность выявить допущенные ошибки и исправить их при необходимости. Во-вторых, отдельные судебные акты нередко содержат положения, которые в дальнейшем могут стать полноценной нормой права. Мониторинг позволяет выявить эти положения для того, чтобы в дальнейшем имплементировать их в законодательство (Chernogor & Glazkova, 2017:114). В процессах толкования и правоприменения происходит своеобразная проверка правильности выявления и установления пределов сферы правового регулирования и закрепление их в качестве предмета правового регулирования. Социально-правовой мониторинг как правотворческая технология установления пределов правового регулирования В юридической науке «мониторинг» (правовой мониторинг) чаще всего рассматривается как система (Gorokhov, Spektor & Glazkova, 2007:30; Arzamasov & Nakonechnyy, 2009:23), как деятельность (Chernogor & Glazkova, 2017:146), как юридическая технология (Gorokhov, 2020:155; Zaloilo, 2021:14-27) и как институт (Tikhomirov, 2006:13). На наш взгляд, «социально-правовой мониторинг» следует рассматривать в двух ключевых аспектах: как правотворческую технологию и как деятельность, осуществляемую на основе этой технологии. Мысль о том, что правовой мониторинг является одним из видов юридических технологий, изначально была высказана в качестве рабочей гипотезы Н.Н. Черногором, Д.Б. Гороховым (Chernogor (eds.), 2010:65), а позднее стала транслироваться как утверждение (Gorokhov, 2020:155). Как правотворческая технология социально-правовой мониторинг представляет алгоритм последовательного осуществления информационно-аналитических и формально-юридических процедур и может быть определен следующим образом: социально-правовой мониторинг - это правотворческая технология, направленная на анализ и оценку содержания и формы правотворческой, интерпретационной и правоприменительной деятельности, правовых актов, а также общественных отношений посредством сбора различной информации с целью повышения эффективности правового регулирования. В то же время социально-правовой мониторинг - это и определенный вид юридической деятельности, осуществляемой на основе одноименной правотворческой технологии. Если рассматривать социально-правовой мониторинг как юридическую деятельность, то можно дать следующее определение: социально-правовой мониторинг - это комплексная, систематическая деятельность уполномоченных субъектов по анализу и оценке содержания и формы правотворческой, интерпретационной и правоприменительной деятельности, правовых актов, а также общественных отношений посредством сбора различной информации с целью повышения эффективности правового регулирования. Социально-правовой мониторинг как правотворческая технология может быть использован для установления пределов правового регулирования. Несмотря на то, что в таком ракурсе эта проблема целенаправленно не исследовалась, можно найти отдельные высказывания по этому вопросу. Так, например, отмечалось, что правовой мониторинг является важнейшим определителем или индикатором сфер правового регулирования, требующих нового правового решения (Radchenko, Ivanyuk, Plyugina, Tsirin & Chernobel', 2008:5) и должен быть направлен не только на юридико-технический и сравнительно-правовой анализ, но и на исследование социальной приемлемости правовых норм (Mal'ko & Salomatin, 2007:76), на выявление необходимости принятия того или иного закона, чтобы урегулировать общественные отношения (Pemurov, 2011:62). Среди широкого круга задач, которые ставятся перед субъектами правового мониторинга, обозначены такие как выявление недостатков правового регулирования и выявление тенденций и потребностей в правовом регулировании определенного круга общественных отношений (Chernogor (eds.), 2010:105). Значимость мониторинга как правотворческой технологии установления пределов правового регулирования прослеживается и в методических рекомендациях, утвержденных Правительством РФ. Один из восемнадцати показателей, по которым обобщается, анализируется и оценивается информация о практике применения нормативных правовых актов, - неполнота в правовом регулировании общественных отношений. Неполнота правового регулирования в значительной доле случаев является следствием неправильного установления пределов сферы правового регулирования. Стоит отметить, что формулировка, использованная в методических рекомендациях, является недостаточно удачной, поскольку в соответствии с этим показателем, как правило, оценивается только недостаточность правового регулирования, в то время как в анализе и оценке нуждается и его избыточность. В этой связи более удачной формулировкой этого показателя является «полнота правового регулирования». В этом случае указанный показатель будет направлен на анализ и оценку не только недостаточности, но и избыточности правового регулирования. Анализ докладов по результатам мониторинга, начиная с момента его появления (2011 года), показал, что за все время его существования была обозначена единичная ситуация, когда было указано на необходимость упрощения правового регулирования, поскольку результаты мониторинга показали его избыточность (в тексте доклада показатель, который подвергался оценке, не указан). Речь шла о проблемах, обусловленных излишним правовым регулированием вопросов, касающихся собственности в границах территории ведения гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд. Для решения этих вопросов предлагалось: упростить приобретение гражданами прав на имущество общего пользования; исключить необходимость разработки проекта планировки территории для товариществ; упростить подготовку проекта межевания для товариществ[19]. Проблема избыточности правового регулирования и необходимость его упрощения недостаточно часто, но тем не менее фиксировалась и на региональном уровне[20]. Неполнота правового регулирования - это наиболее частая проблема, выявляемая в процессе мониторинга на федеральном уровне[21], достаточно часто необходимость дополнения правового регулирования фиксируется и в процессе осуществления регионального мониторинга[22]. В докладах о результатах мониторинга, как правило, фиксируется факт неполноты правового регулирования и констатируется необходимость дополнения уже существующих нормативных правовых актов отдельными нормами. Единичные случаи связаны с констатацией необходимости принятия нового нормативного правового акта. Так, в 2019 году выявлена двадцать одна проблема и внесены предложения, направленные на их решение. Из них четырнадцать проблем связаны с неполнотой правового регулировании общественных отношений и требуют создания новых правовых норм, направленных на их регулирование. Не так часто, но тем не менее фиксируются ситуации, когда неполнота правового регулирования обусловлена появлением общественных отношений, возникающих в результате развития новых технологий[23]. Например, отмечалось отсутствие правового регулирования вопросов, связанных с возможностью дистанционного обращения граждан за назначением и выплатой пенсий и иных социальных выплат[24]. В 2020 году выявлено двенадцать проблем и внесены предложения, направленные на их решение. Из них девять проблем связаны с неполнотой в правовом регулировании общественных отношений. Результаты мониторинга показали необходимость не только внесения изменений в уже существующие нормативные правовые акты, но и необходимость создания нового. В ходе анализа законодательства и правоприменительной практики в сфере профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних выявлена неполнота в правовом регулировании отдельных вопросов, вследствие чего Министерству просвещения Российской Федерации предлагалось проработать проект федерального закона «О защите прав несовершеннолетних и профилактике их антиобщественного и противоправного поведения»[25]. В дальнейшем в соответствии с распоряжением Минпросвещения России от 30 марта 2021 г. № Р-72 «О межведомственной рабочей группе по разработке проекта федерального закона «О защите прав несовершеннолетних и профилактике их антиобщественного и противоправного поведения»[26] создана рабочая группа для разработки этого закона. В 2021 году выявлено пятнадцать проблем и внесены предложения, направленные на их решение. Из них девять проблем связаны с неполнотой в правовом регулировании общественных отношений. Результаты мониторинга показали необходимость не только внесения изменений в существующие нормативные правовые акты, но и необходимость создания нового, взамен уже существующего нормативного правового акта. Речь идет о создании нового федерального закона «О занятости населения в РФ». Как отмечается в докладе о результатах мониторинга за 2021 год, действующий закон № 1032-I принят более 30 лет назад и не соответствует общественным отношениям, которые значительно изменились за это время, особенно в связи с пандемией COVID-19[27]. Отражение изменившихся реалий рынка труда, введение эффективных инструментов, необходимых для решения государственных задач, нашли отражение в законе 12 декабря 2023 года № 565-ФЗ «О занятости населения в Российской Федерации»[28]. Таким образом, социально-правовой мониторинг является правотворческой технологией, позволяющей устанавливать пределы правового регулирования. Результаты мониторинга в Российской Федерации демонстрируют, что данная технология не только может быть использована, но и фактически используется для выявления и установления пределов сферы правового регулирования и корректировки предмета правового регулирования, хотя и в недостаточной мере. Заключение Итак, социально-правовой мониторинг следует рассматривать как правотворческую технологию и одноименный вид юридической деятельности, позволяющих устанавливать пределы правового регулирования. Действующие нормативные правовые акты и иные правовые документы, регулирующие использование указанной технологии, предусматривают некоторые процедуры и механизмы, направленные на выявление и установление пределов сферы правового регулирования, и позволяют оценить принимаемые нормативные правовые акты как на предмет избыточности правового регулирования, так и с точки зрения его недостаточности. Дальнейшее совершенствование правотворческой деятельности в этом направлении обуславливает необходимость определения и развития доктринальных подходов к оценке существующих правотворческих технологий именно как технологий выявления и установления пределов сферы правового регулирования. Анализ социально-правового мониторинга как технологии установления пределов правового регулирования позволяет сделать следующие выводы. Социально-правовой мониторинг - наиболее удачное комплексное понятие, позволяющее обобщить и охватить все существующие виды мониторинга. Социальный характер правового мониторинга определяется не только и не столько расширением круга субъектов мониторинга и использованием определенных социологических методов (как это ранее отмечалось в юридической науке), но и включением в число объектов мониторинга общественных отношений (объект правового регулирования), анализ которых позволяет выявлять сферу правового регулирования и закреплять ее в качестве предмета правового регулирования. Мониторинг общественных отношений предполагает получение социологических данных об интересах различных социальных групп, имеет существенное значение для оценки потенциальной эффективности и легитимности будущих правовых норм и выявления типичных социально значимых конфликтных интересов и должен рассматриваться как самостоятельный, значимый вид мониторинга, который следует осуществлять на ранних этапах правообразовательного процесса, предваряющих правотворческую деятельность. В дальнейшем своеобразную проверку правильности выявления и установления пределов сферы правового регулирования позволяют осуществлять такие виды социально-правового мониторинга, как мониторинг интерпретационной и правоприменительной практики, посредством которых определяется полнота правового регулирования общественных отношений как с точки зрения его избыточности, так и с точки зрения его недостаточности. Обратная связь, полученная в результате этих видов правовой деятельности, позволяет выявить допущенные ошибки и исправить их при необходимости.

Об авторах

Екатерина Сергеевна Зайцева

Санкт-Петербургский университет МВД России

Автор, ответственный за переписку.
Email: zay_tseva@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-0688-2967
SPIN-код: 5564-7470

кандидат исторических наук, доцент, докторант научно-исследовательского отдела

198206, Российская Федерация, Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1

Список литературы