Цифровой разрыв и цифровое неравенство в продовольственных системах мира

Полный текст

Введение

Цифровые технологии (ЦТ), стремительно ворвавшись в экономическую жизнь мира, преобразовывают условия и факторы воспроизводственного процесса на всех его стадиях и во всех отраслях. Детально проработанная на макроэкономическом уровне тема их подрывного характера требует анализа в отраслевом, региональном, рыночном и социальном аспектах. Существуют сферы человеческого бытия, где влияние ЦТ проявляется наиболее остро в контексте как получения неоспоримых преимуществ, так и обретения весьма значимых рисков, чреватых угрозой дестабилизации жизни отдельных категорий населения.

Наиболее чувствительной сферой в этой связи можно считать обеспечение населения мира продовольствием. Несмотря на внимание мирового сообщества к вопросу ликвидации голода, показатели продовольственной безо-пасности мира ухудшаются. В 2020 г. показатель недоедания в мире вырос с 720 до 811 млн чел., то есть стал на 70—161 млн чел. больше, чем в 2019 г.¹ Одной из причин столь резкого изменения ситуации можно считать пандемию COVID-19, однако она не является единственной.

Комплексный характер причин ухудшения состояния продовольственной безопасности и, как следствие, невозможность достижения ЦУР-2 Целей устойчивого развития (ЦУР) стали причиной созыва в сентябре 2021 г. Саммита ООН по продовольственным системам (ПС), на котором были сформулированы новые подходы к их трансформации. Совокупность предложенных концепций легла в основу современной парадигмы ПС (Ревенко, Солдатенкова, Ревенко, 2021, с. 99). При множестве взглядов на эту проблему прослеживается необходимость опоры в трансформации ПС на инновации и их инклюзивное применение.

Совершенствование ПС с учетом использования инновационных решений в производстве, распределении и потреблении продовольствия предполагает учет неравных технологических возможностей и рисков для разных категорий хозяйствующих субъектов и физических лиц. По некоторым оценкам, в производстве и распределении продовольствия прямо или косвенно занято 4 млрд чел.² Соответственно, баланс преимуществ и рисков от использования ЦТ имеет не только экономический, но и социальный контекст для тех, кто создает продовольствие и для тех, кто его потребляет.

Целью данного исследования является выявление основных причин формирования цифрового разрыва и цифрового неравенства в продовольственной сфере, а также поиск путей их преодоления.

Обзор литературы и методология

Методологические подходы к рассмотрению поставленной цели основаны на принципах междисциплинарности, поскольку в данной тематике сходятся технологические, экономические, экологические, социальные аспекты. Основой примененной методологии исследования можно считать комплексный подход к анализу социально-экономической системы, включающий в себя применение методов исследования трендов, сопоставления и систематизации, исторической компаративистики.

В теоретическом плане исследование опирается на труды зарубежных и российских ученых в области проблем цифровизации в ПС. Так, группа британских исследователей (Brewer et al., 2021) полагает, что преобразованный в цифровую форму потенциал продовольственной системы может быть реализован, только если данные будут беспрепятственно проходить по всей цепи поставок от производителей к потребителям. Влияние экологических проблем и неравенства в питании в странах мира, оказываемое сегодня на продовольственную систему, рассмотрено М.Е. Брассеско, М. Пинтадо и Е.Р. Коскуетой (Brassesco, Pintado & Coscueta, 2022). По их мнению, для восстановления этой системы необходимы перестройка производственно-сбытовых цепочек и внедрение цифровых технологий.

М.В. Шатилов, Р.А. Мещерякова и М.И. Иванова (2021) приводят пример внедрения цифровых площадок и продуктов, снижающих издержки производителей сельскохозяйственной продукции и повышающих эффективность деятельности участников этого рынка. Анализ основных информационных систем АПК в контексте управления системой обеспечения продовольствием и перспективных направлений развития цифровизации сельскохозяйственного сектора осуществлен в исследованиях В.И. Харитонова (2021а; 2021b). Ключевые факторы, препятствующие цифровизации агропромышленного комплекса, выявлены Т.П. Максимовой и О.А. Ждановой (2018).

Из немногочисленных исследований влияния цифрового неравенства и цифрового разрыва в продовольственных системах следует выделить работу К. Бронсон и И. Кнезевич, в которой акцентируется неравенство в доступе к большим данным со стороны фермеров и крупных представителей агробизнеса Канады (Bronson & Knezevic, 2019). Эта же проблема проанализирована А. Веерсинком, Е. Фрезером, Д. Паннеллом, Э. Данкан и С. Ротц (Weersink et al., 2018). Вопрос формирования устойчивых и неустойчивых методов производства посредством цифровых технологий рассмотрен в исследовании С.Л.Р. Крука, С. Клоппенбург, Х.М. Тоонен и С. Буша (Kruk et al., 2021). В этом труде также делается акцент на процессах преодоления существующих барьеров роста производства с помощью цифровых технологий либо выстраивания новых процессов.

Анализ научных трудов позволил выделить максимально широкий спектр дискуссий по тематике цифрового разрыва. В исследованиях Я. ван Дайка объяснены причины расширения и углубления цифрового разрыва, показано, что он заключается не только в доступе к Интернету, но и возможности профессионально использовать новые средства массовой информации или создавать новую культуру (Van Dijk, 2005; 2012). Им также выделены три уровня цифрового разрыва: физический доступ к Интернету, цифровые навыки пользователей и новый — социальные преимущества, получаемые пользователями при грамотном использовании информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), названный им результатами цифрового разрыва. Последний уровень, по его мнению, с одной стороны, создает дополнительный потенциал, например, в социальной и политической сферах, а с другой — порождает отрицательные эффекты (понижение уровня безопасности, киберпреступность и др.) (Van Dijk, 2020). Три уровня цифрового неравенства в России изучены также в работе А.А. Гладковой, З.Г. Гарифуллина и М. Рагнедды (2019), а вопрос о роли третьего уровня в контексте определения субъектов — основных получателей выгод от онлайн-доступа — в исследовании А. ван Дёрсена и Э.Й. Хелспер (Van Deursen & Helsper, 2015).

Проблема цифрового разрыва через призму доступа к Интернету и социального неравенства проанализирована М. Рагнеддой и Г. Мушертом (Ragnedda & Muschert, 2013). Е. Харгиттаи исследовал проблему неравенства физических лиц в доступе к Интернету и в привлечении производителями контента пользователей к своим онлайн-материалам (Hargittai, 2003). Под углом неравных условий доступа к Интернету проблема цифрового неравенства изучена Б. Райсдорф, У. Даттоном, В. Тривибово и М. Нелсоном (Reisdorf et al., 2017).

Цифровой разрыв в контексте социокультурных изменений и динамики принятия решений по вопросу внедрения ИКТ в качественном и количественном выражениях проанализирован в работе П. Цацу, где предлагается рассматривать цифровой разрыв в сложном контексте, когда лица, принимающие решения и решающие проблемы, взаимодействуют с обычными людьми и их культурами (Tsatsou, 2011).

Уточняющая современная трактовка цифрового разрыва содержится в актуальном Докладе ЮНКТАД о цифровой экономике 2021, где отмечается, что традиционное его понимание как возможность подключения и доступа к Интернету необходимо дополнять его новыми измерениями, связанными с «цепочкой создания стоимости данных»³.

Проблемы, которые вследствие цифрового неравенства препятствуют социальному, экономическому и политическому прогрессу в Африке, рассмотрены в исследовании Б. Муцваиро и М. Рагнедды (Mutsvairo & Ragnedda, 2019).

Важными представляются также исследования темы формирования цифрового капитала при расширении цифрового разрыва. Так, С. Парк ввела понятие цифрового капитала, относящееся к условиям, определяющим доступ, использование и взаимодействие людей с цифровыми технологиями, и провела анализ того, как возникают новые формы цифрового неравенства в зависимости от цифровой экосистемы пользователя (Park, 2017).

М. Рагнедда, основываясь на работах П. Бурдьё, в которых было введено понятие «информационного капитала», сформулировал определение цифрового капитала. Им, полагает он, является «накопление цифровых компетенций (информационных, коммуникационных, безопасных, создающих контент и решающих проблемы) и цифровых технологий» (Ragnedda, 2018, p. 2367). При этом уровень цифрового капитала пользователя влияет на качество работы в Интернете, которое, в свою очередь, может быть преобразовано в экономическую, культурную, социальную, политическую и другие формы капитала. Концептуальные вопросы и основы теории цифрового капитала рассмотрены также в работах М. Рагнедды, М.Л. Руиу (Ragnedda & Ruiu, 2020), Е.Л. Вартановой и А.А. Гладковой (2021).

В данном исследовании авторы также принимали во внимание реализацию в России федерального проекта «Устранение цифрового неравенства»⁴ и аналогичные проекты цифровой экономики других стран, в частности «Цифровая Индия»⁵.

Следует отметить, что понятия «цифровой разрыв» и «цифровое неравенство» достаточно близки, но между ними есть и некоторые различия. Хотя устоявшегося официального определения цифрового разрыва нет, по мнению авторов, наиболее правильно его суть сформулирована экспертами ОЭСР: это «разрыв между отдельными лицами, домашними хозяйствами, предприятиями и географическими районами на разных социально-экономических уровнях с точки зрения как экономических уровней, так и их возможностей доступа к ИКТ и использования Интернета для широкого спектра видов деятельности»⁶. Также отсутствует общепризнанное определение термина «цифровое неравенство». Под ним авторы данной статьи понимают неравноценное получение экономических и социальных благ по причине невозможности адекватного использования достижений цифровых технологий. В ряде случаев, однако, понятия становятся синонимичными, что отражает реально сложившуюся ситуацию в экономике и научном дискурсе.

При проведении данного исследования авторы опираются на дефиниции и индикаторы, выработанные преимущественно в международных организациях системы ООН. Так, базовое определение ПС, выработанное в ООН, характеризует их как «весь спектр действующих лиц, видов деятельности и биофизической и социально-экономической среды, участвующих в производстве, переработке, распределении, регулировании и потреблении пищевых продуктов»⁷. Инклюзивность ПС трактуется как их свойство, предполагающее обеспечение доступа всех людей, особенно лиц и общественных групп, находящихся в социально и экономически неблагоприятном положении, к недорогим, безопасным и питательным продуктам питания, а также предоставление возможности каждому справедливо пользоваться своими экономическими выгодами⁸. В статье сквозь призму этих дефиниций рассматривается проблематика цифрового разрыва и неравенства в ПС.

Специфика цифрового разрыва в продовольственных системах

В ПС мира цифровой разрыв проявляется во множественных формах и видах. Степень его проявления зависит от уровня развития страны, типа производственных систем, характера инновационной экосистемы, образовательного уровня населения, доходов, демографической структуры и других условий функционирования ПС.

В современной парадигме развития ПС инновационная компонента является доминирующей в контексте повышения эффективности производственных   процессов,  снижения голода и недоедания, а также решения экологических задач. Как и в других отраслях, ускорение научно-технического прогресса (НТП) в ПС влечет за собой технологические разрывы, в том числе цифровой. Многие исследователи сходятся во мнении, что в целом в экономике «ускорение темпов современной цифровизации усугубляет проблему цифрового неравенства» (Сафиуллин, Моисеева, 2019, c. 27).

 

Рис. 1. Производственно-сбытовая цепь в продовольственном секторе
Источник: составлено авторами.

Для России эта проблема также чрезвычайно актуальна, и она заслуживает отдельного детализированного анализа, который присутствует в научной среде. Кроме научных исследований этой тематике посвящены обзоры консультационных компаний и официальных структур (Архипов и др., 2019).

В силу особенностей воспроизводственного процесса в ПС для целей данного исследования важно выделить элементы продовольственной цепи. Представленная на рис. 1 схема показывает продвижение продовольствия «от поля до тарелки».

Участие в глобальных производственно-сбытовых цепочках (ГПСЦ) дает неоспоримые конкурентные преимущества участникам рынка. Возможности встраивания в ГПСЦ во многом зависят от потенциала и практики использования ЦТ субъектами ПС. На глобальном уровне именно в этой сфере проявляется цифровое неравенство как невозможность для многих хозяйствующих субъектов быть встроенными в процессы глобального обмена.

При том, что противоречия цифровой эпохи в мировой ПС наиболее явно проявляются в сфере обмена, вызревают они (и во многом уже сформированы) на стадии производства. Поэтому есть необходимость выделить основные виды цифрового разрыва и неравенства в отдельных звеньях цепи (табл. 1).

Первым звеном в производственной цепи продовольственного сектора является сырьевой, то есть сфера создания продукции растениеводства, животноводства, рыбного хозяйства. Поскольку особенностью данной сферы является тесная связь с социальной жизнью населения, производящего такую продукцию, процессы цифровизации здесь особо ярко проявляют свой дуализм, единство преимуществ и рисков. Именно поэтому авторы сосредоточились в работе на данном звене создания продовольствия.

Цифровой разрыв в сырьевом секторе продовольственных систем

Для оценки уровня цифровизации существует ряд разработанных универсальных для всех отраслей показателей. Базовым показателем цифрового разрыва, как следует из проведенного анализа научных трудов предшественников и данных международных организаций, можно считать доступ к Интернету для городского и сельского населения (табл. 2).

Согласно этим индикаторам, сельское население имеет меньший доступ к ЦТ. Для сельских территорий характерны нехватка инфраструктуры, неэффективность институтов, ответственных за внедрение ЦТ, отсутствие или ограниченный доступ к цифровым услугам. Кроме того, по всем показателям, за исключением охвата городского населения мобильной связью 2G, существует большая дисперсия между странами с разным уровнем развития. Вместе с тем прогнозируется увеличение объема производства сельскохозяйственной продукции в мире на 500 млн т и сокращение потерь на 65 млн т к 2030 г. только за счет использования технологий мобильной связи⁹. При том, что для обеспечения относительно равных возможностей субъектам ПС требуется не только доступ, но и контент, все же подключение к сети лежит в основе преодоления цифрового разрыва в этой сфере.

Таблица 1. Типология цифрового неравенства в продовольственных системах

Основные звенья продовольственной цепи	Виды цифрового неравенства
Производство продовольственного сырья в аграрном секторе	По доступу к информации о ресурсах, условиях функционирования По доступу к цифровым геопространственным, рыночным, сбытовым, обучающим платформам По возможностям использования Интернета вещей, технологий точного земледелия и умного животноводства По способам формирования новых организационных форм ведения бизнеса
Производство готовой продукции в пищевых отраслях	По уровню автоматизации и роботизации основных и вспомогательных производственных процессов По возможностям использования Интернета вещей По способности регулировать квалификационную структуру и количество привлекаемого персонала По оптимизации затрат на единицу продукции
Товародвижение и реализация сырьевой и готовой пищевой продукции	По доступу к сбытовой инфраструктуре По возможности быть «видимым» для контрагентов По способности поставлять продукцию в оптимальном объеме в места формирования спроса По способности осуществлять мониторинг рынка По возможности отслеживать цены на свою продукцию и на требуемые ресурсы

Источник: составлено авторами.

Таблица 2. Основные показатели цифровизации города и села, %

Показатель	2015		2020		2021*
	В городах	В сельской местности	В городах	В сельской местности	В городах	В сельской местности
Обеспеченность населения мобильной связью не менее LTE/WiMAX
В среднем в мире	64,1	19,3	95,3	71,7	97,0	75,4
В развитых странах	92,3	60,6	100,0	88,9	100,0	93,4
В развивающихся странах	54,8	15,7	93,9	70,2	96,1	73,8
В наименее развитых странах	31,2	7,9	73,4	28,6	89,0	33,6
Процент лиц, использующих Интернет
В среднем в мире	н/д	н/д	75,6	38,8	н/д	н/д
В развитых странах	н/д	н/д	89,4	85,1	н/д	н/д
В развивающихся странах	н/д	н/д	71,7	33,8	н/д	н/д
В наименее развитых странах	н/д	н/д	47,1	12,9	н/д	н/д

Примечания: * оценочные данные; н/д — нет данных.
Источник: Key ICT indicators by urban/rural area (penetration rates) // International Telecommunication Union. URL: https://www.itu.int/en/ITU-D/Statistics/Pages/stat/default.aspx (accessed: 10.01.2022).

По мнению экспертов ФАО и других международных организаций, растущий цифровой разрыв может стать «новым лицом неравенства», поскольку отсутствие доступа делает автономными почти половину населения планеты^[10]. Весьма эмоционально, но точно высказался по этому поводу представитель аграрного сообщества Бангладеш А. Борхан на заседании Региональной конференции Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) для Азии и Тихого океана: «Нам нужна не просто цифровизация — нам также нужна цифровая справедливость», под которой мелкие землепользователи Азии понимают самые элементарные технологии, обеспечивающие связь с внешней средой для получения базовой информации о погоде, рынках, доступу к образованию¹¹.

Вопрос подключения сельских территорий к Интернету лежит в основе цифровой интеграции как явления, противоположного цифровому неравенству и означающему сглаживание разрыва в хозяйственных и социальных возможностях отдельных субъектов. В ПС цифровая интеграция означает также и улучшение физического и экономического доступа к продовольствию. К этому блоку проблем цифровизации в продовольственном секторе проявляется особое внимание в международных организациях. Так, в ФАО обозначают необходимость обеспечения цифровой интеграции через ликвидацию цифрового разрыва в ПС в общемировом масштабе для устранения диспропорций продовольственных рынков, асимметрии информации о ценах на готовую продукцию и ресурсы всех видов, а также для обеспечения доступа к финансовым услугам и государственной поддержке. Подчеркивается опасность «цифровой пропасти» между городским и сельским населением, а также гендерный аспект цифрового неравенства. Опираясь на информацию Комиссии по широкополосной связи о том, что для подключения всех индивидуумов к Интернету до 2030 г. потребуются инвестиции в 428 млрд долл. США¹², в ФАО делают вывод о сопоставимости этих инвестиций с издержками от цифрового разрыва.

Нельзя не учитывать и исторический контекст цифрового неравенства в процессе эволюции ПС. Существует подход к анализу причин цифрового неравенства через призму традиционно складывающихся земельных отношений. В исследовании, проведенном аналитическим центром Research ICT Africa, проводится мысль о том, что результатом исторического развития в ЮАР явилось расслоение земельного ресурса между крупными высокоэффективными землевладельцами колониальной эпохи, имеющими возможность за счет эффекта масштаба пользоваться инфраструктурой, банковскими и страховыми продуктами, и мелкими хозяйствами коренного населения, которые такой возможности лишены. Соответственно крупные и мелкие хозяйства имеют разный доступ к цифровым технологиям в силу масштаба деятельности, определяемому размером обрабатываемой земли¹³.

В силу высоких затрат современные ЦТ применяются только в крупномасштабных хозяйствах ЮАР. В небольших хозяйствах выгоды от использования цифровых технологий извлекаются лишь из примитивных приложений, таких как системы распространения сельскохозяйственной и рыночной информации, доступные с помощью мобильных устройств.

Связь цифрового неравенства с геопространственными факторами подчеркивается и в работах других исследователей. Так, Дж.Т. Бартелс и М. Беннис, анализируя причины цифрового неравенства на Аляске, не ограничиваются его чисто технологическими аспектами. Они отмечают сочетание открытых ландшафтов и наличие небольших поселений коренного населения преимущественно вдоль береговых линий в качестве препятствия экономического характера, когда развитие цифровой инфраструктуры технически возможно, но экономически невыгодно (Bartels & Bennice, 2020). Проблемам технологических разрывов в рассматриваемой сфере посвящено также развернутое исследование под редакцией Ф.В. Гатцвайлера и Й. фон Брауна (Gatzweiler & von Braun, 2016).

Оценка общего уровня цифрового неравенства осуществляется с использованием показателей доступности ЦТ. Например, по России она проведена в работе М.Ю. Архиповой, В.П. Сиротина и Н.А. Сухаревой (2018). Региональные аспекты цифрового разрыва в странах БРИКС рассматриваются в работе А.К. Морозкиной (2020).

Преодоление цифрового разрыва является одним из приоритетов в процессе мер, принимаемых многими странами в целях успешного решения проблемы продовольственного обеспечения через трансформацию ПС. Поощряются формы государственно-частного партнерства для постоянного и надежного подключения к Интернету в сельских районах, расширения охвата мобильной сетью 3G и 4G для работы с поставщиками услуг, функционирования Интернета вещей. Важным направлением является повышение цифровой грамотности фермеров. Однако для ряда регионов стоит более скромная задача: предоставление фермерам экономической возможности пользоваться смартфонами и обучение применению базовых приложений для этих устройств.

Смартфоны во многих сельских сообществах мира являются единственным оборудованием, позволяющим пользоваться профессиональной информацией через платформы, приложения, а также участвовать в процессе реализации своих товаров в новых условиях конкуренции. Влияние смартфонов на функционирование ПС в различных регионах мира исследуется с экономической и социальной точек зрения. Так, Д. Прабха и Р. Аруначалам на основе эмпирических исследований в регионах Индии пришли к выводу, что эти устройства в значительной степени помогли фермерам улучшить доступ к государственным консультационным услугам. Это повлияло на технологическое оснащение ферм, социальный климат, но заметно не затронуло экономическую составляющую производственного процесса (Prabha & Arunachalam, 2019).

Интересен рассмотренный в исследовании Х. Баумюллер (Baumüller, 2016) опыт формирования местной инновационной среды, изначально опирающейся на использование смартфонов, в Кении. За счет поддержки этого сектора правительством Кения стала лидером в области ЦТ в странах Африки к югу от Сахары.

Поиск путей ликвидации цифрового неравенства является целью многих научных исследований. Например, в работе по цифровизации регионов Индии (Upadhyaya et al., 2019) в качестве подлежащих устранению причин неравенства выделяются дифференцированный доступ к инструментам ЦТ, низкая цифровая грамотность, не всегда подходящий для фермеров контент, отсутствие устойчивого Интернета и даже электричества. В другой работе этих авторов делается вывод, что эффективность ЦТ в разных регионах Индии зависит не только от их доступности, но и от возраста, пола пользователя, уровня его осведомленности о возможностях, а также от участия в жизни общины (Upadhyaya et al., 2018).

Проблема цифровой интеграции актуальна не только для развивающихся стран. В Канаде прилагаются усилия для реализации программ цифрового развития коренных народов и маргинализированных сообществ. Одновременно ведутся дискуссии о влиянии аграрных ЦТ на рынок труда, а именно на занятость и уровень доходов сельскохозяйственных работников. Рабочие места в сырьевом секторе ПС далеко не всегда могут быть заполнены претендентами из-за несоответствия их навыков и умения использовать ЦТ. Трудно не согласиться с мнением канадских исследователей, что цифровое неравенство может не только фиксировать, но и усиливать социальное неравенство в рассматриваемой сфере (Rotz et al., 2019, pр. 113, 115). То же самое можно констатировать применительно к использованию больших данных (Carolan, 2018, p. 171).

Невозможность доступа к Интернету полностью блокирует использование в сырьевом продовольственном секторе таких современных технологий, как Интернет вещей, прецизионное земледелие, «умное» животноводство, робототехника, получение информации, встраивание в производственно-сбытовые цепочки с использованием цифровых платформ и др. Элементы такого сценария развития были обозначены еще в предыдущем десятилетии в работе исследователей из Австралии и Нидерландов (McBratney et al., 2005). Такие технологические решения доступны субъектам, во-первых, встроенным в максимально инновационные цифровые экосистемы, во-вторых, характеризующимся высокой эффективностью и доходностью, которая позволяет им обновлять активную часть основного капитала по высокотехнологичной схеме. С. Сантос Вале и Й. Кинзле систематизировали перечень задач растениеводства, которые современные роботы могут выполнять самостоятельно под наблюдением человека¹⁴, что в значительной степени меняет структуру затрат и условия конкуренции.

Несмотря на все нюансы цифрового разрыва, однозначным подходом к цифровизации в сырьевом аграрном секторе является ее трактовка как «эффективного пути роста производительности, улучшения качества продукции, оптимизации использования всех видов ресурсов, повышения благосостояния жителей сельских регионов, улучшения бизнес-процессов на всех этапах создания и продвижения продукции» (Современные проблемы менеджмента…, 2018, c. 519—528).

Риски и вызовы цифрового разрыва в продовольственной сфере

В ПС технологические трансформации несут не только положительные эффекты, но и риски, связанные с цифровым неравенством. В научной литературе их прежде всего связывают с изменением характера занятости. «Риск автоматизации», то есть высвобождения рабочих мест за счет применения ЦТ и соответствующего оборудования, имеет наибольшее значение для тех сфер, где высока доля рутинных работ (Сасскинд, 2021, c. 136). Сформировалась так называемая «цифровая ловушка», когда несоответствие навыков для выполнения работы усиливается привязанностью к месту проживания и социуму.

Безусловно, тема минимизации использования человеческого труда в регионах с обширным земельным ресурсом и низкой плотностью населения не носит деструктивного характера. Напротив, этот вектор формирует явно выраженные преимущества. При том, что тема технологической безработицы не нова для экономики мира, в современных условиях функционирования ПС и необходимости решения проблемы голода на планете она приобрела новое значение.

Еще одна группа рисков представлена проблемой безопасности людей в ходе производственных процессов — применения беспилотной техники и роботов на полях, автоматизированных и роботизированных процессов на «умных» фермах и перерабатывающих предприятиях. Необходимость опережающего принятия правил регулирования таких производственных процессов очевидна, но все же между их разработкой и имплементацией существует временной лаг, что создает напряженность между хозяйствующими субъектами и социумом.

Не менее важным аспектом цифрового неравенства в ПС можно считать получение информации о качестве продуктов и безопасности питания, к которой отдельные социальные группы имеют ограниченный доступ. В исследовании о взаимосвязи между инцидентами, связанными с безопасностью пищевых продуктов, и цифровым разрывом делается вывод об усугубляющемся неравенстве в области предотвращения пищевых рисков среди населения, имеющего разный доступ к Интернету (Chiu & Li, 2021).

Нельзя не отметить также риски размывания традиционных схем потребления продовольствия, ликвидации местных промыслов и производств. Привлекательные для одних субъектов схемы встраивания в цепочки создания продуктов, например, через цифровые платформы (Ревенко, 2021, c. 214), на глобальном и национальном уровнях могут лишить целые группы мелких предпринимателей перспектив ведения бизнеса в продовольственной сфере.

Проблемы цифрового неравенства в ПС обострились в условиях пандемии, а ее двоякое воздействие по-разному проявляется в отдельных сферах. Если в целом в обществе, особенно в городской среде, можно наблюдать, с одной стороны, осложнение функционирования людей без цифровых навыков, а с другой — их стремление расширить свою цифровую грамотность (Торопова, Соколова, Гусейнов, 2020, c. 459—460), то в ПС этот процесс не протекает так линейно из-за специфики аграрной сферы. Поскольку цифровые экосистемы городского и сельского типов показывают разный уровень развития, а урбанизация и глобализация усиливают отток сельского населения, обладающего цифровой грамотностью, в другие сферы, усиливаются и риски углубления неравенства в доступе к выгодам цифровизации¹⁵.

Снижение физической мобильности фермеров и представителей мелкого продовольственного бизнеса во время пандемии явилось разрушительным для тех из них, кто не опирался на ЦТ в поиске рынков сбыта и в процессе приобретения ресурсов. Одновременно происходит стимулирование к более широкому использованию ЦТ для обеспечения стабильности бизнеса в продовольственной сфере.

Заключение

Основополагающей причиной цифрового неравенства можно считать уровень экономического развития стран, из которого вытекают социальные, технологические и другие проблемы во всем их спектре — от уровня грамотности до готовности к преобразованиям на ментальном уровне. В контексте цифрового неравенства ПС концептуальное значение имеют разные стартовые условия цифровой трансформации и способность стран экономически обеспечить цифровой рывок или эволюцию системы. Таким образом, в основе проявления цифрового неравенства в ПС лежит разноскоростной характер процессов цифровизации в отдельных странах и компаниях, которые вынуждены функционировать в новой конкурентной среде.

Цифровой разрыв в ПС мира во втором десятилетии ХХI в. закрепил ранее сформированные различия в конкурентных условиях функционирования хозяйствующих субъектов. При этом доступ к продовольствию отдельных слоев населения стал все больше зависеть не только от доходов, но и от цифровой грамотности, а также способности воспользоваться преимуществами соответствующих технологий, что особо ярко проявилось в условиях пандемии. Это свидетельствует о явно выраженном социальном аспекте цифрового неравенства в ПС и предполагает усиление регуляторной функции государств для решения проблемы продовольственной безопасности в контексте экономической доступности питания из-за снижения или потери доходов сельского населения, теряющего работу в условиях цифровизации.

Авторы разделяют подход к необходимости преодоления цифрового неравенства в контексте преобразования продовольственной сферы мира в целом и ее отдельных элементов как к системной проблеме, без решения которой невозможно достижение глобальных целей, среди которых обеспечение продовольственной безопасности, повышение инновационного уровня ПС, создание современной инфраструктуры, поддержание биоразнообразия и почвенного плодородия, сохранение традиционных сельских сообществ, встраивание в рыночную систему производителей и потребителей продовольствия с разными возможностями.

 

^{1 The State of Food Security and Nutrition in the World 2021. Transforming Food Systems for Food Security, Improved Nutrition and Affordable Healthy Diets for All. Rome : FAO, 2021. P. 8, 11, 15. URL: https://www.fao.org/3/cb4474en/cb4474en.pdf (accessed: 28.12.2021).}

^{2 Положение дел в области продовольствия и сельского хозяйства: преобразование агропродовольственных систем: от стратегий к действиям. Конференция, сорок вторая сессия, 2021 год // Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций. URL: https://www.fao.org/3/nf243ru/nf243ru.pdf (дата обращения: 06.01.2022).}

^{3 Доклад о цифровой экономике 2021: Международные потоки данных и развитие: кому служат потоки данных. Женева : ЮНКТАД, 2021. С. 3. URL: https://unctad.org/system/files/official-document/der2021_overview_ru.pdf (дата обращения: 08.05.2022).}

^{4 Программа устранения цифрового неравенства в России // TAdviser. 20.12.2021. URL: https://www.tadviser.ru/index.php/Статья:Программа_по_устранению_цифрового_неравенства_в_России (дата обращения: 08.05.2022).}

^{5 Digital India// Ministry of Electronics & Information Technology of India. URL: https://www.digitalindia.gov.in (accessed: 08.05.2022).}

^{6 How to Measure the Digital Divide? // Korea Agency for Digital Opportunities & Promotion. URL: https://www.itu.int/osg/spu/ni/digitalbridges/presentations/02-Cho-Background.pdf (accessed: 08.03.2022).}

^{7 Policy Brief: The Impact of COVID-19 on Food Security and Nutrition // UN Sustainable Development Group. June 2020. P. 2. URL: https://unsdg.un.org/sites/default/files/2020-06/SG-Policy-Brief-on-COVID-Impact-on-Food-Security.pdf (accessed: 24.12.2021).}

^{8 Global Food Policy Report: Building Inclusive Food Systems // International Food Policy Research Institute (IFPRI). 2020. P. 9, 11. URL: https://ebrary.ifpri.org/utils/getfile/collection/p15738coll2/id/133646/filename/133857.pdf (accessed: 25.12.2021).}

^{9 Байты и продовольствие: применение цифровых технологий в сельском хозяйстве для достижения целей в области устойчивого развития (ЦУР). Региональная конференция ФАО для Азии и Тихого океана, 1—4 сентября 2020 года // Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций. URL: https://www.fao.org/3/nb844ru/NB844RU.pdf (дата обращения: 21.12.2021).}

^{10 The Digital Divide Risks Becoming the “New Face of Inequality” // FAO Liaison Office in New York. April 27, 2021. URL: https://www.fao.org/new-york/news/detail/es/c/1397201/ (accessed: 08.03.2022).}

^{11 Заявление представителя консультативного совещания с гражданским обществом. Региональная конференция ФАО для Азии и Тихого океана, 8—11 марта 2022 г. // Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций. URL: https://www.fao.org/3/ni500ru/ni500ru.pdf (дата обращения: 08.04.2022).}

^{12 G20: FAO DG Calls for Closing of Digital Divide in Agriculture // AgriculturePost. August 5, 2021. URL: https://agriculturepost.com/g20-fao-dg-calls-for-closing-of-digital-divide-in-agriculture/ (accessed: 28.12.2021).}

^{13 Aguera P., Berglund N., Chinembiri T., Comninos A., Gillwald A., Govan-Vassen N. Paving the Way Towards Digitalising Agriculture in South Africa. Cape Town : Research ICT Africa, 2020. P. 12—13. URL: https://researchictafrica.net/wp/wp-content/uploads/2020/09/PavingthewaytowardsdigitalisingagricultureinSouthAfricaWhitepaper272020105251.pdf (accessed: 28.12.2021).}

^{14 Santos Valle S., Kienzle J. Agriculture 4.0: Agricultural Robotics and Automated Equipment for Sustainable Crop Production // Integrated Crop Management. Vol. 24. Rome : FAO, 2020. P. 7. URL: https://www.fao.org/3/cb2186en/CB2186EN.pdf (accessed: 04.04.2022).}

^{15 Trendov N. M., Varas S., Zeng M. Digital Technologies in Agriculture and Rural Areas: Status Report // FAO. Rome : FAO, 2019. P. 2. URL: https://www.fao.org/3/ca4985en/ca4985en.pdf (accessed: 13.01.2022).}

Об авторах

Лилия Сергеевна Ревенко

МГИМО МИД России

Email: l.revenko@inno.mgimo.ru
ORCID iD: 0000-0002-1519-1183

доктор экономических наук, профессор кафедры международных экономических отношений и внешнеэкономических связей им. Н.Н. Ливенцева

Москва, Российская Федерация

Николай Сергеевич Ревенко

Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации

Автор, ответственный за переписку.
Email: nsrevenko@fa.ru
ORCID iD: 0000-0002-0359-5201

кандидат политических наук, ведущий научный сотрудник Института исследований международных экономических отношений

Москва, Российская Федерация

Список литературы

Дополнительные файлы