США - Китай: худой мир лучше доброй «торговой войны»

Полный текст

Введение Изменение мирового политического и экономического ландшафта происходит на фоне воздействия ряда факторов: глобализации мировой экономики, усиления взаимозависимости национальных экономик, усиления гло- бальной конкуренции и возвышения роли и веса развивающихся стран, а также увеличения разрыва и неравномерности социально-экономического развития глобальных игроков (Коновалова, Ушанов, 2019). Усиление глобальной конкуренции, перебалансировка веса стран в мировом хозяйстве и на мировых товарных рынках и рынках услуг в пользу развивающихся стран приводят к использованию развитыми игроками, в частности США, таможенно-тарифных мер регулирования внешней торговли вопреки международно закрепленным правилам и принципам международной торговли. Наиболее знаковым и ярким противостоянием между глобальными игроками является эскалация США «торговой войны» с Китаем, практика участия которого в системе международных экономических отношений, по мнению США, является нечестной и угрожает национальной экономической безопасности США. Результативность проведения американской Администрацией протекционистской внешнеторговой политики, как следует из отчета 2020 Trade Policy Agenda and 2019 Annual Report of the President of the USA on the Trade agreements program, подтверждается подписанием первого пакета принципиально нового торгового соглашения между Китаем и США. Помимо прекращения ведения «несправедливой» торговой практики Китай в рамках подписанного соглашения обязан увеличить покупку американской продукции, что будет способствовать сокращению американского дефицита торговли товарами. При этом США намерены сохранить повышенные импортные пошлины на китайские товары на сумму 370 млрд долл. Противостояние «несправедливой» торговой практики Китая, наносящей вред американской экономики и американским производителям на протяжении многих лет, является одной из основных целей, поставленных Д. Трампом. Американская политика «принуждения», как показывает практика, является весьма эффективной - согласие Китая увеличить закупку американской продукции, допуск на европейский рынок американских производителей говядины и фермеров, увеличение добавленной американской стоимости в автомобилях, производимых в Канаде, - наиболее яркие примеры политики экономического и внешнеторгового шантажа или эгоизма. Превалирование национального законодательства и опора на внутренние нормы и правила лежат в основе протекционистской политики современной Администрации США. Руководствуясь разделом 301 «Действия торгового представителя США» в рамках закона «О торговле» 1974 г., который позволяет США проводить расследования и вводить торговые ограничения в отношении стран, меры которых, по мнению США, являются неоправданными и обременяют или ограничивают торговлю США, Штаты, в частности, были намерены увеличит импортные пошлины (до 100 %) на 89 товарных позиций из ЕС (список был опубликован в апреле и дополнен в июле 2019 г.), позднее данный список был расширен до более чем 400 товарных подгрупп. Одной из причин к потенциальному введению повышенных пошлин на европейскую продукцию послужило государственное субсидирование авиагиганта Airbus. К счастью, слушания так и не состоялись, однако, Европа предоставила доступ американским производителям говядины и фермерам на рынок ЕС, и расследование, затеянное США в ВТО, принесло американской экономике дополнительные 7,5 млрд долл. В данном ключе представляется интересным рассмотрение американокитайской торговли в свете усиления конкуренции между двумя мировыми экономическими гигантами и потенциального потепления экономических отношений. Обзор литературы США и Китаю, являющимися мировыми «оппонентами», соперничающими между собой в системе международных экономических отношений и главным образом в международном обмене товарами и услугами, посвящено значительно количество научных работ отечественных и зарубежных специалистов - американистов и китаеведов, среди которых можно выделить труды ученых отечественных специализированных институтов: Института США и Канады РАН - Р.И. Зименкова (Зименков, 2018), В.Б. Супян (Супян, 2018), М.А. Портного (Портной, 2018); Института востоковедения РАН - А.В. Акимова (Акимов, 2019), Е.В. Растянниковой (Растянникова, 2019); Института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова РАН - В.Ю. Журавлевой (Журавлева, 2018); а также ряд работ ученых Российского университета дружбы народов, охватывающих американо-китайскую проблематику, - Н.С. Кучмы (Kuchma, 2019), И.В. Андроновой (Андронова, 2013), Ю.А. Коноваловой и С.А. Ушанова (Коновалова, Ушанов, 2019). Среди зарубежных исследователей, работы которых посвящены внешнеторговым отношениям США и Китая, включая «торговую войну» двух мировых держав, можно выделить J. Maroń Zając, K. Szmigiel (Maroń Zając, Szmigiel, 2019), Ö. Toplu Yılmaz (Toplu Yılmaz, 2020). Методы и научная парадигма исследования В ходе проведения исследования были использованы следующие методы: анализа, синтеза и ретроспективы. Научная парадигма исследования исходит из того, что либерализация международных экономических отношений и последующие увеличение веса и экономической мощи развивающихся стран в мировом хозяйстве, усиление глобальной конкуренции и относительное ослабление позиций развитых игроков, усиление дезинтеграционных процессов, откровенное попирание и игнорирование правил и принципов ВТО привели к необходимости пересмотра внешнеторговых политик ведущих стран мира и перехода на двусторонний формат поддерживания экономических связей. С точки зрения научной парадигмы глобализации это практическое подтверждение смены модели глобализационного процесса, результаты которого перестают отвечать национальным и внешнеэкономическим интересам ведущих мировых держав. Особенности внешней торговли США и КНР США и Китай являются мировыми лидерами международной торговли товарами и услугами. Таблица 1 Динамика внешней торговли США по основным странам'партнерам в 2000-2019 гг. (млн долл.) [Table 1. Dynamic of U.S. foreign trade by key trade partners in 2000-2019 (mln doll.)] Канада Китай Германия Япония Южная Мексика Корея Велико' британия ЕС ОПЕК Экспорт товаров 2000 179 053 16 365 29 405 64 385 28 083 111 296 41 433 165 833 18 811 2005 212 340 41 874 34 874 54 817 28 639 120 444 38 870 188 164 31 781 2010 250 283 93 059 48 482 61 472 40 082 163 757 49 080 242 646 54 398 2015 281 562 116 505 50 069 63 085 44 483 236 766 56 540 273 695 73 050 2016 267 235 115 991 49 540 63 811 42 914 230 520 55 519 271 057 70 985 2017 283 070 130 280 53 957 68 298 49 283 244 018 56 566 284 795 59 185 2018 300 458 120 829 57 683 75 958 57 617 265 999 66 698 320 183 59 257 2019 293 301 107 179 60 170 75 321 57 887 256 860 69 664 338 580 50 972 Импорт товаров 2000 233 511 100 231 59 033 147 887 40 504 137 058 44 162 222 100 67 290 2005 294 216 244 699 85 733 140 388 44 217 173 771 51 826 312 965 127 312 2010 281 822 366 126 83 505 122 929 49 762 232 804 51 553 324 260 152 166 2015 302 806 484 071 125 462 134 365 72 448 303 369 58 656 431 046 67 004 2016 283 538 463 089 114 566 134 138 70 389 299 852 54 940 419 041 78 457 2017 305 292 506 038 117 922 138 209 71 810 318 489 53 910 437 675 72 579 2018 325 017 540 431 126 206 144 410 75 011 352 583 61 416 489 780 80 740 2019 325 761 452 700 127 804 145 534 78 089 364 461 63 795 517 354 46 341 Экспорт услуг 2000 24 808 5 099 15 848 36 862 6 661 15 780 31 706 93 485 10 596 2005 32 794 8 698 20 373 39 539 9 361 22 533 44 313 130 855 17 413 2010 53 126 22 500 24 896 43 259 15 451 24 614 53 568 179 237 24 587 2015 54 699 49 021 30 065 45 332 20 844 31 445 67 769 229 102 34 443 2016 54 443 54 404 31 843 45 012 21 721 31 413 66 748 235 029 35 199 2017 58 237 56 009 32 516 45 987 23 874 32 545 70 010 244 297 32 908 2018 64 057 57 140 34 764 45 197 22 302 33 804 74 064 253 593 34 639 2019 64 700 56 666 35 979 48 699 23 148 33 843 74 670 265 577 30 606 Импорт услуг 2000 18 239 3 202 15 822 16 326 5 699 11 200 27 238 84 215 3 778 2005 22 582 6 857 23 818 20 577 6 911 14 421 33 682 114 742 12 119 2010 27 351 10 609 28 397 24 589 9 334 13 966 42 307 143 615 12 671 2015 29 289 14 987 31 700 29 294 11 131 22 875 53 560 174 245 9 909 2016 30 692 16 174 33 953 31 210 10 951 24 103 52 528 179 557 11 061 2017 33 201 17 454 35 440 33 287 10 859 25 481 57 020 192 597 10 417 2018 35 859 18 341 33 613 34 727 12 330 25 799 60 717 198 621 11 903 2019 37 560 18 742 34 590 35 984 12 833 27 350 62 314 209 838 10 853 Источник: составлено авторами по данным Бюро экономического анализа США, Департамент торговли США, International data. URL: https://www.bea.gov/data/intltradeinvestment/internationaltrade goodsandservices (дата обращения: 13.03.2020). Несмотря на то что основными торговыми партнерами США являются партнеры по НАФТА/ЮСМКА и ЕС, доля Китая в структуре внешней торговли США постепенно увеличивается. По данным БЭА в 2018 г. на Китай приходится 7,2 % американского экспорта товаров и 21 % импорта товаров, 6,9 % экспорта услуг и 3,2 % импорта услуг. Последние данные за 2019 г., не охватывающие товарную структуру, дающие только абсолютные стоимостные данные внешней торговли товарами и услугами США, свидетельствуют о сокращении стоимости американского экспорта в Китай, а также товарного импорта из Китая и американского экспорта услуг при незначительном росте импорта китайских услуг в США. Представленные в табл. 1 данные, выраженные в сокращении стоимости поставок американской продукции в Китай на 13,6 млрд долл. и сокращении более чем на 87,7 млрд долл. стоимости китайского товарного импорта (2018-2019 гг.), свидетельствуют о эффективности таможенно-тарифных мер, предпринятых Администрацией США. Таблица 2 Динамика баланса торговли товарами США по основным странам'партнерам в 2000-2019 гг. (млн долл.) [Table 2. Dynamic of U.S. trade balance on goods by key trade partners in 2000-2019 (mln doll.)] Канада Китай Германия Япония Южная Мексика Корея Велико' британия ЕС ОПЕК 2000 -54 458 -83 866 -29 628 -83 503 -12 421 -25 762 -2 729 -56 267 -48 478 2005 -81 876 -202 825 -50 859 -85 571 -15 578 -53 327 -12 956 -124 801 -95 531 2010 -31 540 -273 067 -35 023 -61 457 -9 681 -69 047 -2 474 -81 614 -97 769 2015 -21 245 -367 567 -75 394 -71 280 -27 965 -66 603 -2 116 -157 350 6 046 2016 -16 303 -347 098 -65 025 -70 327 -27 475 -69 333 579 -147 984 -7 472 2017 -22 222 -375 758 -63 965 -69 911 -22 527 -74 471 2 655 -152 880 -13 394 2018 -24 559 -419 603 -68 523 -68 451 -17 394 -86 584 5 282 -169 597 -21 483 2019 -32 460 -345 521 -67 634 -70 213 -20 202 -107 601 5 869 -178 775 4 631 Источник: составлено авторами по данным Бюро экономического анализа США, Департамент торговли США, International data. URL: https://www.bea.gov/data/intltradeinvestment/internationaltrade goodsandservices (дата обращения: 13.03.2020) Реализация Штатами протекционистской политики, выраженной главным образом через повышение импортных пошлин на китайскую продукцию, помимо сдерживания «несправедливой» китайской практики ведения торговли и «нарушения» прав интеллектуальной собственности, должна способствовать сокращению дефицита американской торговли товарами, 39,8 % которого, по данным 2019 г., формируется за счет торговли с Китаем (в 2018 г. это показатель равнялся 48,45 %). С 2000 по 2018 г. объем американского товарного экспорта в Китай увеличился с 16,3 до 120,8 млрд долл., в 2019 г. поставки американского экспорта в Китай сократились до 107,2 млрд долл. За этот же период стоимость китайского товарного импорта увеличилась с 100,2 до 540,4 млрд долл., к 2019 г. в результате повышения импортных пошлин на китайские товары данные показатель сократился до 452,7 млрд долл. Стоимость американского экспорта услуг за 2000-2018 гг. увеличилась с 5,1 до 57,1 млрд долл., в 2019 г. показатель составил 56,6 млрд долл.; динамика импорта китайских услуг носит положительных характер - с 3,2 до 18,7 млрд долл. Несмотря на то что баланс американо-китайской торговли услугами положителен в первую очередь для США и составляет 37,9 млрд долл., он не покрывает дефицита торговли товарами в размере (-345,5 млрд долл.). Общей характеристикой американо-китайской торговли товарами является отрицательное торговое сальдо за счет превалирования стоимости китайского товарного импорта над американскими поставками, с трудом поддающееся сокращению. Американский товарный экспорт в Китай в среднем в 2,6 раза меньше стоимости китайских поставок в США, в то время как стоимость американских услуг в 3 раза больше стоимости оказываемых США китайских услуг. Товарная структура американо-китайской товарной торговли показывает превалирование двух товарных групп в поставках американской продукции - 43,79 % приходится на «Капитальные товары за исключением продукции автомобилестроения», 33,13 % - на «Промышленную продукцию и материалы», 8,6 % - на «Продукцию автомобилестроения», 6,76 % - на «Продукты питания, корма и напитки» и не более 1 % - на «Немонетарное золото» и «Другую продукцию»[29]. Анализ структуры американского экспорта услуг, предоставляемых Китаю, за 2003-2018 гг. показывает критическое превалирование «Туристических услуг (включая образовательные услуги)», доля которых в 2018 г. составила 56,12 %, 14,82 % приходится на «Платежи за использование прав интеллектуальной собственности», 9,32 % - на «Транспортные услуги», 7,3 % - на «Финансовые услуги», 6,18 % - на «Другие бизнес услуги», 1,65 % - на «Телекоммуникационные, информационные и компьютерные услуги», на «Страховые услуги» приходится менее 1 %. В структуре товарного импорта по состоянию на 2018 г., поставляемого в США из Китая, более 45 % приходится на «Потребительские товары за исключением продуктов питания и автомобилестроения», 37 % - на «Капитальную продукцию за исключением продукции автомобилестроения», 10,29 % - на «Промышленную продукцию и материалы», 4,28 % - на «Продукцию автомобилестроения», по 1,23 % на «Продукты питания, корма и напитки» и «Другую продукцию». Структура оказываемых Китаем США услуг более разнообразна с точки зрения пропорций: 29,68 % составляют «Другие бизнес услуги», 27,4 % - «Транспортные услуги», 24,7 % - «Туристические услуги, включая образование», 4,7 % - «Финансовые услуги», 4,16 % - «Платежи за использование прав интеллектуальной собственности», 3,57 % - «Страховые услуги», 3,87 % - «Телекоммуникационные, информационные и компьютерные услуги». Таблица 3 Товарная структура американского экспорта товаров и услуг в Китай с 2003 по 2017 г. (млн долл.) [Table 3. American structure of goods’ and services’ export to China from 2003 to 2017 (mln doll.)] 2003 2005 2010 2015 2016 2017 2018 Экспорт товаров и услуг 34 525 США в Китай 50 572 115 559 165 525 170 395 186 288 177 969 Экспорт товаров 28 646 41 874 93 059 116 505 115 991 130 280 120 829 Продукты питания, корма 3835 и напитки 3465 14 279 17 010 19 974 18 270 8162 Промышленная продукция 10 033 и материалы 16 890 36 502 34 663 32 542 41 884 40 026 Капитальные товары за ис ключением продукции авто мобилестроения 12 814 18 138 32 585 45 657 43 761 47 469 52 914 Продукция автомобилестро ения (автомобили, части и узлы, моторы) 580 1089 4785 11 522 11 772 13 891 10 391 Потребительские товары за исключением продуктов пи тания и продукции автомо билестроения 1118 1858 3696 6711 6993 7186 7538 Другая продукция 266 429 1185 732 737 831 760 Немонетарное золото 1 4 26 208 212 750 1037 Экспорт услуг 5879 8698 22 500 49 021 54 404 56 009 57 140 Сервисное обслуживание и ремонт н/д н/д 704 1456 1694 1553 1863 Транспортные услуги 1310 1624 3592 5055 4937 5187 5328 Туристические услуги (вклю чая образование) 2039 2971 8942 28102 31 478 32 828 32 068 Страховые услуги 17 38 67 327 665 589 335 Финансовые услуги н/д н/д 2114 3024 3318 3619 4171 Платежи/поступления за ис пользование прав интеллек туальной собственности 802 1192 3333 5993 7423 7590 8467 Телекоммуникационные, информационные и компь ютерные услуги н/д н/д 299 743 832 900 945 Другие бизнес услуги н/д н/д 3267 3753 3556 3289 3532 Источник: составлено автором по данным Бюро экономического анализа США, Департамент торговли США, International data. URL: https://www.bea.gov/international/bp_web/tb_download_type_modern. cfm?list=1&RowID=0 (дата обращения: 13.03.2020). В последние десятилетия США стали активно использовать торговлю научно-техническими знаниями, в том числе продажу патентов, лицензий, товарных знаков, промышленных образцов и тому подобного, для укрепления своих позиций в мировой экономике (Зименков, 2015). Интеллектуальная собственность является одним из наиболее дорогостоящих активов в коммерческих операциях. Объективной основой этой тенденции стала фрагментация производственного процесса и создание глобальных цепочек добавленной стоимости при активном участии ТНК. Практически любое технологически сложное изделие, а часто и обычный товар широкого потребления, включает в себя материальные и нематериальные элементы (научно-технические разработки, дизайн, программное обеспечение и др.), созданные в разных странах. Таблица 4 Товарная структура американского импорта товаров и услуг из Китая с 2003 по 2017 г. (млн долл.) [Table 4. American structure of goods’ and services’ import from China from 2003 to 2017 (mln doll.)] 2003 2005 2010 2015 2016 2017 2018 Импорт товаров и услуг 157 230 251 556 376 735 499 059 479 264 в США из Китая 523 492 558 772 Импорт товаров 152 974 244 699 366 126 484 071 463 089 506 038 540 431 Продукты питания, корма и напитки 2140 2895 5089 5877 5833 6133 6665 Промышленная продукция и материалы 11 125 22201 30 168 45588 42 920 47 932 55 611 Капитальные товары за ис ключением продукции авто мобилестроения 42 165 74 325 129 350 173 909 168 675 190 229 200 221 Продукция автомобилестро ения (автомобили, части и узлы, моторы) 2784 5715 10105 19 656 19 271 20 025 23 105 Потребительские товары за исключением продуктов пи тания и продукции автомо билестроения 93 104 136 967 187 515 233 513 220 996 235 655 248 166 Другая продукция 1654 2589 3875 5487 5351 6036 6639 Немонетарное золото 3 7 23 42 44 27 24 Импорт услуг 4256 6857 10 609 14 987 16 174 17 454 18 341 Сервисное обслуживание и ремонт н/д н/д 192 328 551 355 257 Транспортные услуги 2218 3073 3431 4465 4387 4713 5025 Туристические услуги (вклю чая образование) 1272 2686 3270 4104 4395 4554 4532 Страховые услуги 1 1 20 47 51 400 654 Финансовые услуги н/д н/д 213 566 606 766 878 Платежи/поступления за ис пользование прав интеллек туальной собственности 64 54 91 333 548 942 763 Телекоммуникационные, информационные и компь ютерные услуги н/д н/д 1102 929 899 843 709 Другие бизнесуслуги н/д н/д 2215 4125 4648 4773 5443 Источник: составлено автором по данным Бюро экономического анализа США, Департамент торговли США, International data. URL: https://www.bea.gov/international/bp_web/tb_download_type_modern. cfm?list=1&RowID=0 (дата обращения: 13.03.2020). Важными показателями уровня развития инновационного потенциала любой страны являются масштабы патентования. В 2018 г. в мире было зафиксировано 3,3 млн патентных заявок, 2,1 млн - промышленных образцов, 14,3 млн - торговых марок, 1,3 млн - промышленных разработок (дизайнов). Из 3,3 млн патентных заявок, поданных в 2018 г., 66,8 % приходится на страны Азии, 19 % - на страны Северной Америки, 10,9 % - на страны Европы, 1,7 % - на страны Латинской Америки и Карибского бассейна, 1,1 % - на Океанию и 0,5 % - на африканский регион. Из 14,3 млн торговых марок на страны Азии в 2018 г. пришлось 70 %, на Северную Америку - 5,8 %, на страны Европы - 15,8 %, на Латинскую Америку и Карибский бассейн - 5,3 %, на Океанию - 1,4 %, на Африку - 1,7 %. Страны Азии являются абсолютными мировыми лидерами в производстве промышленных образцов, на них в 2018 г. пришлось 97,7 % из 2,1 млн промышленных образцов. Азиатский регион также лидирует по показателю промышленных разработок (дизайнов) - 69,7 %, 23 % приходится на страны Европы. Из 3,3 млн патентных заявок, поданных в 2018 г., 46,4 % приходится на Китай, 18 % - на США, 9,4 % - на Японию, 6,3 % - на Южную Корею, 5,2 % - на Европейский офис патентования, 14,7 % - на другие офисы. В 2017-2018 гг. китайские патентные офисы зафиксировали рост поданных патентных заявок на уровне 11,6 %. По данным WIPO, США и Китай являются мировыми лидерами в области разработки компьютерных технологий, деля между собой первое место. Большинство китайских заявок относятся к производству электрооборудования, машиностроению и энергетике, компьютерному оборудованию; немецкие патентные заявки специализируются на транспорте и транспортном оборудовании, электрооборудовании, машиностроении и энергетике, медицинской продукции; большая часть американских патентных заявок исходит из сферы компьютерных технологий, медицинского оборудования и продукции, а также цифровой связи. Большая часть патентных заявок приходится на ТНК, в частности: - Китай: 5405 - Huawei Technologies, 2080 - ZTE, 1813 - BOE Technology; - США: 2404 - Qualcomm, 2499 - Intel; - Республика Корея: 1697 - LG Electronics, 1997 - Samsung Electronics; - Япония: 2812 - Mitsubishi Electric[30]. В 2018 г. в мире было зафиксировано 14,3 млн заявок на товарные знаки, 51,4 % пришлось на Китай, 4,5 % - на США, 3,6 % - на Японию, 2,7 % - на Европейское бюро по интеллектуальной собственности, 2,7 % - на Иран, 35,1 % - на другие страны. Китайские заявки на товарные знаки преимущественно лежат в области сельского хозяйства, легкой промышленности и бизнес-услуг; США - НИОКР и технологий, досуга и образования, здравоохранения. США и Германия являются лидерами по числу заявок на товарные знаки через использование Мадридской системы. В 2018 г. США подали 8825 заявок на товарные знаки, Германия - 7495 заявок, Китай - 6900 заявок. Здесь также стоит отметить, что в структуре американо-китайской торговли услугами поступления и платежи за использование прав интеллектуальной собственности занимают 14,82 % в экспорте услуг из США в Китай и 4,16 % в импорте услуг из Китая в США3. Экспорт американских патентов и лицензий в промышленный сектор иностранных государств позволяют американским ТНК в значительной степени ускорить процесс экспансии новых рынков и частично покрыть затраты на НИОКР. Поскольку поставка готовых изделий (прямой экспорт) сопряжена с рядом издержек, американские ТНК могут использовать продажу лицензий на право производства своей продукции. Лицензионное соглашение также может включать условие о покупке у американского лицензиара оборудования и узлов для производства продукции по лицензии. Как правило, большая часть лицензионных соглашений США монополизирована американскими ТНК, и подавляющая часть лицензионной торговли проводится материнскими компаниями, а не зарубежными филиалами. Распространенной формой лицензионных соглашений являются контракты на использование товарного знака - франчайзинга (Коновалова, Ушанов, 2019). Предпосылки и развитие конфликта Еще в августе 2017 г. Д. Трамп издал меморандум в адрес Торгового представительства США, в котором утверждалось, что Китаем были внедрены законы, политика и практика, меры в области прав интеллектуальной собственности, инновации и технологии для имплементации на китайских предприятиях, что может навредить американским внешнеэкономическим интересам. Меры, предпринятые Китаем, могут привести к ограничению американского экспорта на территорию КНР, а также лишить американских граждан достойного и справедливого вознаграждения за инновации, увеличить внешнеторговый дефицит по товарам (Section 301. Report into China's Acts, Policies, and Practices Related to Technology Transfer, Intellectual Property, and Innovation, 2018). Основанием для начала расследования с точки зрения законодательства является Американский закон о торговле 1974 г. и раздел 301. Одной из основных угроз для американских производителей является китайская государственная инициатива Made in China - 2025, представленная в 2015 г., являющаяся одной из главных программ, направленных на превращение Китая в мирового лидера в области производства промышленных товаров. По вопросам прав интеллектуальной собственности США обвиняет Китай в «воровстве» технологий и нечестного их трансфера. Особенностями китайского трансфера технологий являются два элемента. Первый элемент: ограничение иностранного владения и собственности, как прямое, так и косвенное, в том числе и для совместных предприятий, и другие ограничения для иностранных ПИИ, требующие передачу прав интеллектуальной собственности от американских компаний китайским юридическим лицам. Ряд секторов остается закрытым для иностранного инвестора до тех пор, пока не будет создано совместное предприятие или налажены партнерские отношения с китайской стороной. В некоторых случаях присутствует требование владение контрольным пакетом китайской стороной. Второй элемент: использование китайским правительством процесса лицензирования и обеспечения передачи технологий китайской стороне для возможности ведения бизнеса в Китае. По данным Американо-китайского делового совета US - China Business Council’s (USCBC), 19 % компаний-респондентов заявили о прямой просьбе передачи технологий китайской стороне, 33 % заявивших об этом опрошенных компаний сообщили, что запрос поступал напрямую из государственных органов, 25 % - из органов местного самоуправления. Ежегодные отчеты показывают, что американские компании все еще продолжают сталкиваться с данной проблемой. В 2013 г. исследование 325 американских компаний показало, что 35 % из них были обеспокоены требованием «де-факто» передачи технологий в качестве основного условия доступа на китайский рынок. Основными секторами, по данным исследований American Chamber of Commerce in China, на которые оказывается давление со стороны китайских представителей и распространяется требование о создании совместного предприятия или передачи технологий «де-факто», являются аэрокосмическая промышленность, автомобилестроение, химическая промышленность, информационные технологии - то есть высокотехнологичные сектора экономики. В июне 2018 г. Торговым представительством США был опубликован перечень товарных подгрупп в структуре китайского импорта, поступающего в США, на сумму 16 млрд долл., с повышением импортного тарифа на 25 % в рамках ответа США на недобросовестную торговлю Китая и принуждение трансфера американских технологий китайской стороне. Второй транш дополнительных тарифов на сумму около 34 млрд долл. вступил в силу в июле 2018 г. Итоговый список состоит из 279 товарных позиции, взимание дополнительных пошлин на китайский импорт стартовало в августе 2018 г. (USTR Finalizes Second Tranche of Tariffs on Chinese Products in Response to China’s Unfair Trade Practices, 2018). Введение США дополнительных пошлин на сталь и алюминий в размере 25 и 10 % соответственно также было обосновано рядом факторов. По данным Мировой ассоциации стали, мировое производство стали в мире в 2018 г. составило 1808 млн т. Первые пять мест в рейтинге мировых производителей сырой стали занимают Китай (928,3 млн т), Индия (106,5 млн т), Япония (104,3 млн т), США (86,6 млн т), Южная Корея (72,5 млн т). В 2007 г. на Китай приходилось 34,2 % мирового производства сырой стали, на Японию - 6,6 %, ЕС - 16,6 %, СНГ - 4,6 %, США - 7,2 %. К 2018 г. произошли значительные изменения в объемах производства сырой стали, изменившие позиции стран: на Китай приходится 51,3 % мирового производства, на Японию - 5,8 %, Индию - 5,9 %, ЕС - 9,3 %, СНГ - 5,6 %, НАФТА - 6,6 %. Китай является мировым лидером по экспорту стали, мировым лидером по импорту полуфабрикатов и готовой стальной продукции являются США. В связи с этим необходимость реиндустриализации США обусловлена не только лидирующей позицией Китая на данном мировом рынке, но и зависимостью США от импорта китайской стали. Осенью 2018 г. Торговое представительство США опубликовало дополнительный список китайского импорта на сумму 200 млрд долл., подлежащего дополнительному тарифному взиманию (USTR Finalizes Tariffs on $200 Billion of Chinese Imports in Response to China’s Unfair Trade Practices, 2018). С сентября 2018 г. импортные ставки были повышены на 10 %, с 2019 г. - на 25 %. Перечень состоит из 5745 товарных подгрупп. Протекционистские меры и эскалация «торговой войны» с Китаем в целом благоприятно сказалась на показателе внешнеторгового дефицита США, который с 2018 по 2019 г. сократился более чем на 80 млрд долл. В 2019 г. США дополнительно ввели повышенные импортные пошлины (10 %) на китайскую продукцию стоимостью около 300 млрд долл., главным образом список затрагивает сотовые телефоны, компьютерную продукцию, игровые видеоконсоли, компьютерные мониторы, игрушки, обувь и одежду. Последующее повышение импортных пошлин на китайский импорт последовало вслед за введением со стороны Китая повышенных пошлин на американскую продукцию, что, по мнению США, было не обоснованно. В конце августа 2019 г. США дополнительно увеличили импортные пошлины на 5 % на китайскую продукцию стоимостью 550 млрд долл., на 25 % на общую стоимость 250 млрд долл.; США также объявили о намерении повышать импортные пошлина на китайский импорт до 30 % до тех пор, пока Китай не начнет реформировать свою «нечестную» внешнеторговую политику (USTR Statement on Section 301 Tariff Action Regarding China, 2019). Усиление «торгового» противостояния между США и Китаем привело стороны к необходимости сесть за стол переговоров в сентябре 2019 г. В результате Китай согласился на снятие барьеров по допуску на национальный рынок американских производителей индейки. По оценкам экспертов, американские производители смогут экспортировать птицу на сумму более 1 млрд долл. ежегодно. Уже в декабре 2019 г. стороны достигли «исторически значимого» результата - соглашения по первой фазе урегулирования торговых споров в отношении необходимости реформирования торговой практики Китая, а также практики трансфера технологий и использования и защиты прав интеллектуальной собственности. Одним из ключевых условий первой фазы соглашения между США и Китаем является увеличение Китаем закупок американской продукции и услуг. США также согласились изменить тарифные меры, введенные в отношении китайского импорта. Торговое соглашение затрагивает вопросы интеллектуальной собственности, передачу технологий, сельскохозяйственную продукцию, финансовые услуги, валюты, решение споров и увеличение объемов взаимной торговли. Заключение Очевидно, что, несмотря на наметившуюся положительную динамику в системе американо-китайских экономических отношений, говорить о какомлибо гарантированном прогрессе и окончании «торговой» войны еще рано. Итоги американской протекционистской политики показали ее эффективность, сократив дефицит американской товарной торговли. Снижение или полная отмена введенных США таможенно-тарифных барьеров будут постепенными, поэтому оценивать результаты подписания соглашения по первой фазе урегулирования торговых споров преждевременно. Также в условиях падения мировых цен на нефть и сложной эпидемиологической обстановки рассчитать эффект от американо-китайской торговли для партнеров пока сложно.

Об авторах

Степан Андреевич Ушанов

ООО «Эрнст энд Янг»

Автор, ответственный за переписку.
Email: UshanovSA@gmail.com

эксперт в отделе расследования финансового мошенничества и содействия в спорных ситуациях

Российская Федерация, 115035, Москва, Садовническая набережная, д. 77, стр. 1

Сайар Ахмад Решад

Российский университет дружбы народов

Email: sayarakhmad@yandex.ru

магистр 2-го года обучения

Российская Федерация, 117198, Москва, ул. Миклухо-Маклая, 6

Список литературы