Российско-ливанские отношения: поиск путей взаимодействия

Полный текст

Введение У России достаточно давние связи с Ливаном. В 1839 г. (а тогда Ливан находился под контролем Порты) в Бейруте начало работать российское консульство, преобразованное вскоре в Генеральное консульство, активно действовавшее до Первой мировой войны. Затем Ливан попал в орбиту деятельности Императорского православного палестинского общества (ИППО), созданного в 1882 г., на средства которого в стране было открыто около двух десятков православных школ [1]. В основе российско-ливанских отношений лежит наработанная годами нормативно-правовая база - достигнутые двусторонние соглашения в различных областях [2]: Соглашение о воздушном сообщении 1966 г., Торгово-платежное соглашение 1970 г., Соглашение о торговле и экономическом сотрудничестве 1995 г., О создании межправительственной комиссии по торговле и экономическому сотрудничеству 1997 г., О сотрудничестве в области культуры, науки и образования 1997 г., О поощрении и взаимной защите капиталовложений 1997 г., Об избежание двойного налогообложения и предотвращении уклонения от налогообложения в отношении налогов на доходы 1997 г., О сотрудничестве в области туризма 1998 г., О военно-техническом сотрудничестве 2010 г., а также Соглашение о передаче лиц, осужденных к лишению свободы 2014 г. Особо выделим протокол 2018 г. О внесении изменений в договор 2010 г. о военно-техническом сотрудничестве, в который был добавлен пункт об «оказании военно-технической помощи» [3]. Таким образом, два договора советского периода свидетельствовали о том, что двусторонние связи не отличались особой близостью. С распадом СССР наблюдался спад в активности российской дипломатии на Арабском Востоке, что было обусловлено, прежде всего, внутренними процессами, происходившими в России. Тогда она фактически лишилась статуса великой державы в глазах арабских партнеров. Постепенно Москва пришла к обновленной концепции своей внешней политики, базирующейся на национальных интересах и прагматизме, на создании многополярного мироустройства и поддержании двусторонних отношений со всеми государствами на паритетной основе [4. С. 24-25]. 1995-1998 гг. стали свидетелями шести российско-ливанских соглашений, а последнее десятилетие отмечено активизацией российско-ливанского диалога в военно-технической области. На пути к взаимовыгодному сотрудничеству: нахождение точек соприкосновения После израильского вторжения в Ливан в 2006 г. по просьбе ливанского правительства Министерство обороны России направило в страну строительный 100-й отдельный мостовой батальон, который занимался восстановлением разрушенной инфраструктуры, дорог и мостов. Менее чем за два месяца было возведено около десятка мостов. Более того, Россия передала Ливану часть привезенной военной техники и оборудования, которые были использованы для строительства [5. С. 286-288]. Помимо чудовищных разрушений война обострила и без того напряженную политическую ситуацию в стране и усилила размежевание в ливанском обществе. Возникший после убийства в 2005 г. экс-премьера Рафика Харири и вывода сирийских войск раскол (антисирийская коалиция «14 марта» и просирийская коалиция «8 марта») значительно обострился. Страна на несколько лет погрузилась в политический кризис, выйти из которого удалось лишь в 2008 г. На фоне нормализации политической обстановки 25 мая 2009 г. Ливан посещает министр иностранных дел Российской Федерации С.В. Лавров. В ходе визита российский дипломат встретился с Президентом Мишелем Слейманом, спикером парламента Набихом Берри и премьер-министром Фуадом Синьорой. Стороны обсудили обстановку на юге Ливана в контексте выполнения и соблюдения резолюции 1701 СБ ООН, а также отметили важность возобновления переговоров по урегулированию арабо-израильского конфликта на всех треках [6]. В 2010 г. Президент Ливана Мишель Слейман совершил первый в истории двусторонних отношений визит в Москву, где встретился с Президентом России Д.А. Медведевым. Слейман обозначил три основные задачи своего визита: «заручиться поддержкой России в решении наиболее сложных проблем, которые стоят перед Ливаном», а также - «наращивание и улучшение двусторонних отношений в культурной, экономической, торговой и других областях», «координация с Россией как с постоянным членом Совета Безопасности ООН всех вопросов, касающихся Ливана» [7]. В начале 2011 г. в Ливане вновь разразился внутриполитический кризис. «Масло в огонь» подливала гражданская война и контртеррористическая операция в соседней Сирии, участие «Хизбаллы» в сирийском конфликте на стороне Башара Асада. На этом фоне контакты Москвы и Бейрута значительно сократились (см. диагр. 1). Вместе с тем двусторонние контакты поддерживались, свидетельством чему стал заход в 2013 г. в порт Бейрута отряда кораблей Военно-морского флота РФ. Это был первый за последние 150 лет визит российских боевых кораблей в Ливан. К апрелю 2014 г. Ливан ощутил приближение нового кризиса, но на этот раз - президентского. Парламентарии не могли прийти к согласию по поводу кандидатуры на пост главы государства вплоть до осени 2016 г. Показательным стал визит в Ливан специального представителя президента России по Ближнему Востоку, заместителя министра иностранных дел М.Л. Богданова. Он провел в Ливане около 3 дней, после чего посетил Турцию, Сирию и снова Ливан. За это время российский посланник встретился с более чем двадцатью представителями различных политических партий, многие из которых соперничали еще со времен гражданской войны. Было сделано около 10 заявлений, касающихся ситуации в Сирии и регионе в целом, ядерной сделки с Ираном и политической обстановки в Ливане. Но, как отмечает ливанский журналист Жан Азизи, «не было сделано ни одного четкого заявления о ситуации в Ливане.., а каждая сторона слышала то, что должна была услышать» [8]. Эта неоднозначность породила множество предположений и слухов о настоящей цели визита российского дипломата в Бейрут. По мнению ряда экспертов, на ливанском направлении Москва придерживалась политики «свободы рук», не делая четких заявлений и тем самым освобождая себя от каких-либо конкретных обязательств, что было не безосновательным, учитывая фрагментированное и турбулентное ливанское политическое пространство. Однако такая тактика оставляла Россию как бы в стороне от решения важных вопросов. Но, вместе с тем, это открывало возможность сотрудничества с Бейрутом в тех сферах, где нейтральная позиция не вызывала вопросов, в частности, в разведке нефтегазовых месторождений на шельфе в Восточном Средиземноморье. Ливан сохраняет важность для России в геополитическом плане еще и потому, что здесь пересекаются интересы ведущих внерегиональных игроков. Дипломатия на высшем и высоком уровнях Как уже отмечалось, Россия поддерживает регулярные связи с различными политическими силами ливанского общества, что «является заметным стабилизирующим фактором, играющим в пользу сохранения межконфессионального и гражданского мира в Ливанской Республике» [9]. Так, в Россию нанесли визиты президент Ливана М. Слейман, премьер-министры С. Харири и Н. Микати, министры иностранных дел А. Мансур и Дж. Бассиль; здесь побывали многие депутаты ливанского парламента, политические и общественные деятели. В Бейруте принимали министра иностранных дел России Сергея Лаврова, его заместителя, Представителя Президента России по Ближнему Востоку М. Богданова, делегации Федерального Собрания и крупных общественных организаций РФ. Российско-ливанские отношения активизировались в 2016 г. Так, в апреле прошла встреча на уровне министров обороны России и Ливана в рамках «V Московской конференции по международной безопасности», на которой ливанская сторона акцентировала внимание на роли в борьбе с терроризмом [10]. В том же году российскую столицу посетили многие влиятельные ливанские функционеры. Лидер политического движения «Мустакбаль» С. Харири неоднократно встречался с С.В. Лавровым. М.Л. Богданов провел переговоры c министром сельского хозяйства республики Акрамом Шхейбом, министром финансов Али Хасаном Халилем, целью которого было заключение соглашения по сотрудничеству в области сельского хозяйства. Практически двукратный рост числа официальных встреч с 2015 по 2018 гг. (рис. 1) был предопределен, в первую очередь, успехом военной операции РФ в Сирии, начатой 30 сентября 2015 г., и закреплением за Россией статуса влиятельной силы в регионе. Ливанская политическая элита в сложившихся условиях вынуждена была адаптироваться к новым политическим реалиям и расстановке сил в регионе [11]. Рис. 1. Ивент-анализ российско-ливанских отношений (2006-2020 гг.) Составлено авторами по: https://www.mid.ru; http://mil.ru; http://www.kremlin.ru Fig. 1. Event Analysis of Russian-Lebanese Relations (2006-2020) Made by authors: https://www.mid.ru; http://mil.ru; http://www.kremlin.ru Важное значение для двустороннего диалога имел визит министра обороны Ливана Яакуба Ас-Саррафа в Москву в августе 2017 г., в ходе которого он встретился с российским коллегой Сергеем Шойгу в рамках военно-технического форума «Армия-2017». В тот же день Ас-Сарраф в своем интервью агентству «Спутник» заявил, что ливанская сторона запросила у России военной помощи в борьбе с террористической организацией ИГИЛ (запрещена в РФ) [12]. Более того, стороны выразили намерение заключить широкоформатное соглашение о военно-техническом сотрудничестве, подразумевающее более тесное взаимодействие силовых структур, включая проведение совместных военных учений. В марте 2018 г. М.Л. Богданов принял участие во второй «Международной конференции в поддержку ливанской армии и сил внутренней безопасности» в Риме. В своем выступлении он, в частности, подчеркнул, что часть продукции военного назначения была передана российской стороной на безвозмездной и что Россия выступает за «прекращение разного рода практик нарушения суверенитета Ливанской Республики Израилем, авиация которого регулярно вторгается в ливанское воздушное пространство» [13]. 2018 год стал рекордным по количеству контактов между Москвой и Бейрутом (см. рис. 1). Российскую столицу посетили многие влиятельные политики. Так, только представитель премьер-министра страны С. Харири - Жорж Шаабан совершил не менее 4 визитов. Как отмечает ливанский журналист Муханнад Аль-Хадж Али, Москва сыграла важную посредническую роль во внутриливанском урегулировании [14]. В 2019 г. исполнилось 75 лет установления дипломатических отношений между Россией и Ливаном, а 26 марта в Москве прошла встреча президентов двух стран - В.В. Путина и М. Ауна. В совместном заявлении, сделанном по итогам переговоров, подчеркивалась необходимость соблюдения всех положений резолюции 1701 СБ ООН, намерение углублять политический диалог между Россией и Ливаном и расширять связи в различных областях. Также затрагивались вопросы международной повестки, такие, как конфликт в Сирии, проблема возвращения сирийских беженцев, ядерная программа Ирана [15]. Сближающим фактором в российско-ливанских отношениях стала проблема сирийских беженцев. После начала военно-политического конфликта в Сирии на территории Ливана, по различным данным, нашли приют около 1,5 млн сирийских беженцев. Являясь один из ключевых участников конфликтного урегулирования в САР, Москва прилагает значительные усилия для возвращения сирийский беженцев и перемещенных лиц на родину. На территории Сирии действует российский Центр по примирению враждующих сторон и контролю за перемещением беженцев. По его данным, с 18 июля 2018 г. по 27 марта 2021 г. из Ливана в Сирию вернулись 257092 чел. [16]. Более того, Россия оказывает гуманитарную помощь Ливану на нужды беженцев через Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев, а также путем прямого направления гуманитарных грузов самолетами МЧС России. Однако проблема возвращения беженцев это лишь часть сложного процесса урегулирования и напрямую связана с постконфликным восстановлением Сирии. А вот в подходах к этой проблеме у ведущих игроков, вовлеченных в сирийский конфликт, имеются существенный различия. Так, США, ЕС отказываются предоставлять столь необходимую для восстановления разрушенной экономики и инфраструктуры финансовую помощь, без чего возвращение беженцев становится весьма затруднительным. Позиции Москвы и Бейрут в этом вопросе схожи. Беженцы из соседней страны оказывают серьезное давление на и без того подорванную ливанскую экономику, не говоря уже о конфликтном потенциале (нарушение этноконфессионального баланса и возможность проникновения на территорию страны нежелательных элементов) [17. С. 123]. Министр иностранных дел Ливана Дж. Бассиль заявил, что «условия в Сирии изменились, больше нет основания для нахождения беженцев, и это облегчает политическое урегулирование, а не наоборот» [18]. Нельзя отрицать положительную динамику числа возвращающихся на родину сирийцев, однако темпы все еще очень малы, чтобы говорить о приближении полного решения проблемы. В октябре 2019 г. Ливан в очередной раз погрузился в политический кризис, когда тысячи ливанцев вышли на улицы, выражая свое недовольство попыткам властей повысить налоги. В феврале 2020 г. к политическим проблемам добавились и экономические - протестная активность, объявление карантина и закрытие границ из-за распространения вируса Covid-19 привели к сильнейшему экономическому кризису. На этом фоне Россия оказала Ливану гуманитарную помощь в виде отправки тест-систем для выявления вируса Covid-19. 4 августа 2020 г. в порту ливанской столицы прогремел мощнейший взрыв, в результате которого погиб 171 человек и свыше 5 тыс. человек пострадали. Городу был нанесен многомиллиардный ущерб. Российская сторона уже на следующий день начала подготовку к отправке в Ливан гуманитарной помощи, а уже 6 августа на месте начал работу аэромобильный госпиталь МЧС России [19]. Примечательно, что во время кризисных ситуаций, в том числе и в 2019-2020 гг., интенсивность контактов между Россией и основными ливанскими политическими силами оставалась на достаточно высоком уровне (см. рис. 1). Торгово-экономические отношения Развитию торгово-экономических отношений в значительной степени способствует деятельность Межправительственной российско-ливанской комиссии по торговле и экономическому сотрудничеству, а также Российско-ливанского делового совета в рамках Торгово-промышленной палаты России. Несмотря на то, что делегации стран проводят регулярные ежегодные встречи, выражая поддержку и заинтересованность в сотрудничестве, в динамике товарооборота за последние годы просматривается тенденция к падению (рис. 2). Рис. 2. Товарооборот России с Ливаном (2006-2020 гг.) (млн долл. США) Составлено авторами по: http://stat.customs.gov.ru/analysis; https://russian-trade.com Fig. 2. Russia’s Trade Turnover with Lebanon (2006-2020) (million USD) Made by authors: http://stat.customs.gov.ru/analysis; https://russian-trade.com В 2020 г. товарооборот России с Ливаном составил 327,9 млн долл. США, сократившись на 37,6% по сравнению с 2019 г. Экспорт России в Ливан составил 315 млн долл. США (-38%), импорт - 12,9 млн долл. (-14,6%) (рис. 3). Рис. 3. Структура экспорта России в Ливан по товарным группам (2010-2020 гг.), млн долл. США Составлено авторами по: https://russian-trade.com; http://stat.customs.gov.ru/analysis Fig. 3. Structure of Russia’s Exports to Lebanon by Commodity Groups (2010-2020), million USD Made by authors: https://russian-trade.com; http://stat.customs.gov.ru/analysis Из приведенных данных следует, что российско-ливанский товарооборот имеет довольно скромные объемы и характеризуется сильным перевесом в пользу России (доля российского экспорта в рассматриваемом периоде составила более 95%). Импорт России из Ливана в среднем за год составил 13 млн долл., достигнув максимального значения 19 млн долл. в 2011 г. Несмотря на то, что в 2014 г. товарооборот достиг рекордной отметки в 803,9 млн долл. США, в том числе экспорт в Ливан составил 790,2 млн долл. США, импорт - 13,7 млн долл. США, и Россия вошла в шестерку внешнеэкономических партнеров Ливана, к 2020 товарооборот между странами снизился, с небольшим ростом в 2017 и 2019 гг. на 59%. Как видно из приведенных выше данных, до 2016 г. большую часть экспорта России составляли товары группы «минеральные продукты», такие, как топливо минеральное, нефть и продукты их перегонки; битуминозные вещества, воски минеральные. С 2016 г. произошел рост продаж в Ливан товаров группы «продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье» и одновременное сокращение поставок минеральных продуктов. Однако к 2019 г. продажи товаров этой группы снова стали расти, их доля от всего объема экспорта России в Ливан достигла 60% (307,6 млн долл. США), а доля продовольственных товаров снизилась до 29% (152 млн долл. США). В 2020 г. произошло общее снижение экспорта (-38%). Что касается других товарных группы, то доля древесины и целлюлозно-бумажных изделий составила в среднем 6 % (28,5 млн долл. США) от всего экспорта России в Ливан в 2010-2020 гг., металлы и изделия из них - 4,8% (22,8 млн долл. США), машины, оборудование и транспортные средства - 1,5% (7 млн долл. США), продукция химической промышленности» - 2% (9,5 млн долл. США). Импорт России из Ливана в 2020 г. по основным товарным группам выглядит следующим образом: продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье (8,4 млн долл. США, 65,4%) из которых основная доля пришлась на табак и его заменители (8 млн долл. США, 61,5%), продукция химической промышленности (1,8 млн долл. США, 13,7%), текстиль и изделия из него (0,6 млн долл. США, 4,4%), древесина и целлюлозно-бумажные изделия (0,5 млн долл. США, 4%), драгоценные металлы и камни (0,4 млн долл. США, 3,5%). Важное значение для российско-ливанской деловой активности имеет участие российской газодобывающая компании НОВАТЭК в разработке ливанского шельфа Восточного Средиземноморья. В феврале 2018 г. НОВАТЭК, французская Total и итальянская Eni подписали с правительством Ливанской Республики соглашения о разведке и добыче углеводородов на шельфовых блоках 4 и 9 в восточной части Средиземного моря. Доля участия НОВАТЭК составляет 20%, доли Total и Eni - по 40%, оператором проекта является Total [20]. В данном событии, помимо чисто экономической составляющей, имеется серьезная политическая подоплека, так как 8-й и 9-й блоки располагаются на спорном участке ливано-израильской границы. Более того, проект соглашения о военно-техническом сотрудничестве между Россией и Леваном, о котором упоминалось выше, был обнародован буквально за 6 дней до соглашения. Деятельность НОВАТЭК в Ливане - еще один фактор российско-ливанского сближения. Культурные связи Не менее значимой для российско-ливанских отношений является культурно-гуманитарная составляющая. У сторон имеется достаточно солидный опыт сотрудничества в образовательной сфере, начало которому было положено еще во времена Российской империи, когда на территории Палестины, Ливана и Сирии действовали школы и семинарии Императорского православного палестинского общества (ИППО). Подворье Русской православной церкви (РПЦ) существует в Ливане до сих пор. Оно оказывает не только духовную, но и материальную помощь ливанцам, оказавшимся в трудной житейской ситуации, и местная общественность неоднократно отмечала эти заслуги. В Ливане действует Российский центр науки и культуры (РЦНК), расположенный в центре Бейрута. Центр имеет 9 филиалов в крупнейших городах Ливана и занимается распространением русского языка, продвижением достижений российской науки и культуры. В 2016 г. под эгидой МИД России и при участии РЦНК прошла первая неделя российского кино в Ливане, где были представлены отечественные документальные, художественные, короткометражные и анимационные фильмы на русском языке с арабскими субтитрами. РЦНК организует курсы русского языка и способствует поступлению ливанцев в различные вузы России по линии Россотрудничества. В 2019 г. в Сирии и Ливане прошли выставки российских университетов в рамках «Второй ближневосточной выставки российских университетов», в Ливане ее посетили 3,5 тыс. человек (первая прошла в 2018 г.) [21]. В Ливане проживает самая большая православная община в регионе, однако точных данных о ее численности нет, а также довольно многочисленная русская диаспора. Как отмечает российский исследователь А.В. Сарабьев, «в основе своей русская диаспора в Бейруте произошла от русских православных паломников, которые совершали пешие путешествия в Иерусалим и проходили через прибрежные ливанские города. Очевидно, некоторые из них оставались как в Бейруте, так и в других районах на территории современного Ливана» [22]. По мнению Сарабьева, численность современной русскоязычной диаспоры в Ливане составляет, по разным оценкам, от 10 до 37 тыс. человек. Заключение Российско-ливанские отношения знали периоды подъема и падения, как например, в начале 2000-х гг., когда не было заключено ни одного соглашения, а уровень контактов официальных лиц оставался на довольно низком уровне. Активной фазой двустороннего диалога стало второе десятилетие нашего столетия (2010-2020 гг.), когда с ростом авторитета России на Ближнем Востоке происходит интенсификация связей и поиск путей взаимодействия по перспективным направлениям сотрудничества, в том числе в сфере обороны и безопасности. По объективным причинам, в числе которых турбулентное ливанское политическое пространство со сложной системой сдержек и противовесов, а порой, и внешнее вмешательство, целый ряд серьезных инициатив остался на бумаге. Однако в целом позиции России и Ливана совпадают по широкому кругу актуальных международных вопросов. Обе стороны привержены выполнению всех международных договоренностей, касающихся всеобъемлющего урегулирования палестино-израильского конфликта, роли ООН в стабилизации обстановки в регионе. И в Бейруте, и в Москве не склонны ассоциировать террористические группировки с определенными государствами или религиями. Российская дипломатия активно работает на ливанском направлении, на что указывают множественные контакты с лидерами различных ливанских политических сил и конфессиональных общин, поддержка Ливана в рамках многосторонней дипломатии и регулярная гуманитарная помощь, оказываемая напрямую, а также по линии ООН. Торгово-экономические отношения России с Ливаном носят довольно ограниченный характер, на что оказывает влияние нестабильная социально-экономическим ситуация в Ливане и негативные последствия событий регионального и глобального масштабов - «арабской весны» и пандемии коронавируса. За последние годы серьезно осложнилось состояние ливанской экономики, в том числе в таких традиционных сферах, как туризм, услуги, торговля, банковский сектор. Таким образом, можно говорить, что в начале XXI века отношения между Россией и Ливаном вышли на новый уровень, основанный на схожести позиций по большинству международных проблем, разумном прагматизме и историческом диалоге. Вместе с тем обеим странам еще предстоит многое сделать, в первую очередь в экономической сфере. Укрепление же российско-ливанских отношений призвано стать залогом не только стабилизации внутриполитической ситуации в Ливане, но и усиления престижа России на Арабском Востоке.

Об авторах

Елена Михайловна Савичева

Российский университет дружбы народов

Автор, ответственный за переписку.
Email: savicheva@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-8617-3508

канд. истор. наук, доцент кафедры теории и истории международных отношений

117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Даниил Катеренчук

Российский университет дружбы народов

Email: daniil.katerenchuk@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-8513-3026

магистрант кафедры теории и истории международных отношений

117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 6

Игорь Валерьевич Рыжов

Национальный исследовательский Нижегородский университет им. Н.И. Лобачевского

Email: ivr@fmo.unn.ru
ORCID iD: 0000-0002-6417-1517

д-р истор. наук, профессор, заведующий кафедрой истории и политики России Института международных отношений и мировой истории

603005, Россия, г. Нижний Новгород, ул. Ульянова, д. 2

Список литературы