№ 2 (2008)

В статье выявляются три логически возможных варианта соотношения насилия и ненасилия в политике: вариант Макиавелли (только благая политическая цель оправдывает любые средства), макиавеллистский (цель оправдывает любые средства) и гуманистический (благая цель может быть достигнута только благими методами). Устанавливается принципиальная разница указанных вариантов понимания соотношения насилия и ненасилия в политике, отмечается, что макиавеллистский вариант вовсе нельзя назвать политикой, так как такая деятельность в высшей степени преступна. Ограниченный гуманизм Макиавелли относительно оправдан лишь на этапе становления национальных государств, но недопустим в современном глобализирующемся мире. Утверждается, что решение современных глобальных как международных, так и внутренних проблем возможно лишь на основе гуманистической политики ненасилия, принципы которой открыты еще в «осевое время» мировыми религиями и философией, развиты И. Кантом, Ф. Достоевским, Л. Толстым, Махатмой Ганди, М.Л. Кингом и др.

В статье предпринята попытка проанализировать эпистемологические основания философии исторического нарратива. Особое внимание уделяется тропологическому подходу к историческому нарративу. В центре рассмотрения находится риторика истории Х. Уайта. Автор опирается на критический анализ концепции Х. Уайта в отечественной и зарубежной научной литературе.

В статье рассматриваются основные интерпретации понятий «Восток» и «Запад» в русской философии культуры XIX-ХХ веков. Автор отмечает, что темой «Восток-Запад-Россия» впервые в истории русской философии была поставлена проблема исторической типологии культуры. Анализируются взгляды русских мыслителей на проблему Восток-Запад. Представлено многообразие подходов к пониманию категорий «Восток» и «Запад». Автор прослеживает изменения в определении этих понятий на протяжении указанного периода времени.

Предмет авторского рассмотрения - механизм трансформации сознания от мифопоэтической образности к понятийному философскому умозрению. Исследовательский акцент делается на осмыслении и оценочной квалификации традиционной историко-философской формулы «от Мифа к Логосу». При этом предфилософское мифосознание воспринимается и истолковывается автором не столько в качестве устаревшей мировоззренческой парадигмы, бескомпромиссно отрицаемой возникающей философией, сколько в качестве основания и генезисной предпосылки зарождающейся философской рациональности.