Б. Барадин о буддизме: история тезисов к несостоявшейся лекции

Полный текст

Предлагаемые вниманию читателей (публикуемые впервые) тезисы к лекции, которая должна была быть прочитана на международной буддийской выставке, планировавшейся в Ленинграде в 1927 г., написаны в 1926 г.  известным бурятским буддологом и общественным деятелем Базаром Барадиным (1878—1937) по просьбе его друга и соратника, буддийского наставника Агвана Доржиева (1853—1938).

Предполагаемый лектор, А. Доржиев, был учеником известного буддийского йогина Намнаней-ламы. Мальчиком он отправился учиться в Монголию и Тибет, где по завершении философского образования выдержал  экзамен на звание геше (высшая философская учёная степень в традиции  Гелук тибетского буддизма), и был оставлен при дворе Далай Ламы XIII в качестве его наставника. По поручению последнего выполнял дипломатические функции, устанавливая связь между дворами Далай Ламы и Николая II, с целью заручиться поддержкой России в противостоянии Тибета с Британией [1]. После февральской революции вернулся в Россию и стал посредничать в отношениях буддийской общины и правительства, представляя  и защищая интересы буддистов, но в то же время стремясь проводить изменения в организации буддийской сангхи, которые, как он полагал, соответствовали бы духу времени, и при этом были бы одобрены властями и уберегли бы общину от реформ извне.

Б. Барадин являлся и академическим ученым и общественным деятелем. Он был выпускником Санкт-Петербургского университета, много путешествовал по Тибету и Монголии как востоковед-этнограф, оставил интересные дневниковые записи, не потерявшие научной ценности и поныне [2]. Уже на раннем этапе научной карьеры он осуществил несколько первоклассных  исследований, посвященных истории и доктрине тибетского буддизма [3]. После революции он стал трудиться в Бурятии на различных постах, занимаясь устройством ее научной и культурной жизни. В 1923 г., с образованием Бурят-Монгольской Автономной Республики Б. Барадин стал ее первым наркомом просвещения, а в 1925—1929 гг. — первым председателем Бурят-Монгольского ученого комитета (Буручкома, из которого вырос современный Иститут монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН) и заместителем директора Бурятского института культуры. В 1923—1935 гг. он также был заведующим кафедрой бурят-монгольского языка и литературы Бурят-Монгольского педагогического института

Надо сказать, что первая буддийская выставка состоялась в тогда еще Петрограде в 1919 г., она была организована группой ведущих востоковедов во главе с акад. С.Ф. Ольденбургом, тогда непременным секретарем (т.е. президентом) Российской академии наук и академиком Ф.И. Щербатским.

На общем внеочередном собрании Академии наук, состоявшемся в феврале 1918 г., было принято решение не участвовать в акциях революционного саботажа и сотрудничать с советской властью. После встречи группы ведущих ученых с председателем правительства В.И. Лениным С.Ф. Ольденбург, как руководитель Академии, получил необходимые полномочия по устройству научной жизни. 1919 г. был, в определенном смысле, благоприятным временем для подобной общественной акции: буддизм не ассоциировался  с аврамистическими религиями и их институциями, которые рассматривались новой властью как идеологические и политические конкуренты, и это отличие буддизма как раз и подчеркивалось в материалах выставки.

Ее экспонатами стали. в основном, буддийские артефакты из собрания князя Э.Э. Ухтомского. Кроме того, ведущими буддологами (С.Ф. Ольденбургом, Б.Я. Владимирцовым, Ф.И. Щербатским и О.О. Розенбергом) были прочитаны лекции для публики, которые знакомили с историей и основными доктринами буддизма [4].

 Важным идеологическим посылом выставки стал сформулированный Ф.И. Щербатским тезис об особом месте буддизма среди других религий. Он писал: «“Три главные идеи являются достоянием всякой религии: бытие Бога, бессмертие души и свобода воли; без них не может быть построено учение о нравственности”. Таково учение Канта и с ним европейской науки, равно как таково и убеждение широких слоев образованных людей. И вот, однако,  существует религия, которая ярким пламенем живой веры горит в сердцах миллионов своих последователей, которая воплощает в себе высочайшие  идеалы добра, любви к ближнему, духовной свободы и нравственного совершенства, которая облагородила и вместе внесла цивилизацию в жизнь народов Азии, — и эта религия тем не менее не знает ни Бога, ни бессмертия души, ни свободы воли» [5]. При всей спорности этого тезиса (особенно в свете  исследований буддийской философии конца XX — нач. XXI вв.) он был взят на вооружение многими представителями буддийского обновленческого движения (и, в частности, Б. Барадиным, что нашло отражение в предлагаемых «Тезисах») — в значительной мере, как представляется, потому, что такое  видение буддизма в наибольшей степени отвечало задаче сохранения его культурного наследия в новых общественных реалиях [6].

В последующие годы движение буддийских обновленцев, видными деятелями которого были как А. Барадин, так и А. Доржиев, приложило немало усилий для продвижения идеи, что буддизм близок науке и диалектическому материализму, а его социальные и нравственные позиции не противоречат идеалам коммунизма.

А. Доржиев активно наводил контакты с советским руководством  в Москве (В.И. Лениным, А.В. Луначарским) и у себя на родине, в Бурятии (за что местное партийное руководство стало называть его «наш красный лама») а А. Барадин, будучи членом регионального правительства, обращался к руководству Бурятии с предложениям устроить диспут по вопросам  идеологии между представителями буддийской и коммунистической идеологий, рассчитывая в результате развеять предубеждение против буддийского учения в среде советских работников.

Однако отношение к буддизму (несмотря на интерес к нему некоторых представителей партийной верхушки [7]) стал изменяться в неблагоприятную для буддизма сторону. Можно предположить, что одной из задач планируемой (уже в международном формате) буддийской выставки как раз и было изменить эту тенденцию. К сожалению, нам не удалось найти информации о ее планируемой экспозиции, лекционной программе, составе выступающих и т.п. О ее идейном направлении мы можем судить только по предполагаемому докладу А. Доржиева, который стал бы, несомненно, одним из центральных, учитывая его большой авторитет и влияние среди российских буддистов.  Однако выставке не суждено было состояться. 1927-й г. в Ленинграде был не самым удачным временем для подобных инициатив: Ленинград сотрясала борьба с троцкистской оппозицией, проходили многотысячные манифестации, и было, в общем, не до буддизма.

Основной идеей тезисов было то, что современный мир состоит из двух равноправных частей — Востока и Запада, объединение которых не только возможно, но и необходимо для дальнейшего развития человечества. Стержневым, системообразующим учением Мира Востока, по мнению Б. Барадина, является буддизм, который, в его идеологической ипостаси и был заявлен как предмет лекции.

Доклад построен, однако, как изложение не системы принципов  буддизма самих по себе, но тех его пунктов, которые сближают, как считал  Б. Барадин, буддизм с идеологией Запада.

Таких пунктов Б. Барадин выделил четыре. Во-первых, буддизм сопоставим с теорией Дарвина в том, что оба учения не противопоставляют человека царству животных, но включают его в континуум многообразных форм жизни, рассматривая человека в эволюционном ключе. Во-вторых, буддизм, так же, как и наука, принимает принцип детерминизма. В-третьих, концепция шуньи, центральная концепция махаяны, интерпретируемая Б. Барадиным в релятивистском ключе, как и у его наставника в области исследования  буддизма акад. Ф.И. Щербатского, соотносится Б. Барадиным с теорией  относительности А. Эйнштейна. Наконец, последним пунктом Б. Барадин  отмечал важное значение, которое могло бы иметь для западной культуры изучение и использование развитой системы психотехник буддизма, отмечая, что «буддийская психо-физиологическая теория чрезвычайно напоминает,  по крайней мере, по своей идее, современную теорию рефлексологии».

Примечательно, что проблематика всех отмеченных Б. Барадиным пунктов сближения западной и буддийской культур стала в дальнейшем (в особенности в конце XX и XXI вв.) предметом исследования западной философии и науки, как, например, изучение психофизиологии медитативных состояний, начатое более 30 лет назад по инициативе Далай Ламы XIV. Представленные тезисы являются, по-видимому, первым систематическим изложением взглядов российских необуддистов на точки сближения буддийской и западной культур.

Об авторах

Сергей Петрович Нестеркин

Институт монголоведения, буддологии и тибетологии, Сибирское отделение Российской академии наук

Автор, ответственный за переписку.
Email: sn3716@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-3055-5026

доктор философских наук, ведущий научный сотрудник, отдел философии, культурологии и религиоведения

Российская Федерация, 670047, Улан-Удэ, ул. М. Сахьяновой, д. 6

Список литературы