№ 1 (2016)

Статья посвящена финансово-правовым вопросам соблюдения агентами финансового мониторинга запрета об информировании клиентов и иных лиц о принимаемых мерах противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, а также мерам ответственности за нарушение данного запрета. Автор рассматривает дискуссионные вопросы правоприменительной практики в части направления информации аффилированным лицам и предлагает пути их решения. При рассмотрении вопроса о допустимости раскрытия информации третьим лицам автор предлагает разграничивать информацию на несколько видов (банковская тайна, персональные данные физических лиц, информация о процедурах финансового мониторинга, осуществляемых агентами финансового мониторинга и информация, полученная агентами финансового мониторинга из публичных источников) и применять к ней соответствующие нормативные правовые акты при решении вопроса о раскрытии информации третьим лицам. В качестве универсального критерия разграничения информации, не подлежащей и подлежащей раскрытию третьим лицам, по мнению автора, следует рассматривать практическую ценность данной информации для потенциальных правонарушителей, осуществляющих отмывание преступных доходов или финансирование терроризма. В статье приводится анализ применения административной ответственности за нарушение законодательства о финансовом мониторинге и предлагаются пути совершенствования норм о юридической ответственности в части распространения ряда положений ст. 15.27 КоАП РФ на кредитные организации.

В статье рассмотрены методы познания, релевантные для исследования взаимодействия частных и публичных интересов в реализации права собственности на землю. Автор считает, что наиболее абстрактный уровень методологии, т.е. философский, является базисным для всех остальных. Так, для концептуализации путей гармонизации частных и публичных начал требуется философскую категорию «интерес» протестировать на разных уровнях исследовательского процесса. Автор обосновывает необходимость применения диалектического метода, обнаруживающего взаимодействие противоположных по духу начал в регулировании отношений - частного и публичного. Абстракция также используется как релевантный прием в рамках предмета исследования, поскольку конструкции собственности представляют формализованные размышления о фактически существующих объектах материального мира, возводя их от материальной оболочки к теоретизированным конструкциям. Метод моделирования отмечен автором как эффективный для создания моделей нормативных правовых актов. Ключевым признается системный метод, позволяющий рассмотреть земельный участок как объект права собственности применительно к общим положениям о системе объектов гражданских прав и природных объектов. Помимо перечисленных общих методов автор релевантными методами признает следующие: структурно-функциональный, системного анализа, гипотетико-дедуктивный. Они позволяют рассмотреть публичные и частные начала с позиции их функционального назначения и соответствующих характеристик; взаимодействия; с точки зрения их места и роли в правовом регулировании; а также с позиции построения на их основе гипотез и посылок. Автором делается вывод о том, что достоверность результатам исследования придают не только релевантные объекты, в нашем случае отношения собственности на землю и реализация частных и публичных интересов, но и ассортимент, и комбинаторика исследовательских приемов в их взаимодействии.

В статье приведен политико-правовой анализ комплекса ограничительных мер (санкций), введенных в отношении Российской Федерации, ее граждан и юридических лиц некоторыми интеграционными объединениями и зарубежными государствами, такими как Европейский Союз, Соединенные Штаты Америки, Швейцарская Конфедерация, Австралийский союз в связи с принятием на основании результатов волеизъявления жителей полуострова Крым в состав России Республики Крым и города Севастополь на правах новых субъектов Российской Федерации - Республики Крым и города федерального значения Севастополь соответственно. В статье также рассмотрены ограничительные меры, введенные Россией в отношении ряда зарубежных государств и носящие «ответный», направленный на превенцию дальнейшего развития ухудшения межгосударственных отношений характер. Автор констатирует, что вводимые государствами ограничительные меры, как правило, являются оказывающими негативное влияние в первую очередь именно для государств, которые вводят такие санкционные меры, при этом ставя своей целью изменение политического вектора того или иного государства. В статье делается вывод, что несмотря на некоторые положительные тенденции развития российской политической, экономической и социальной сфер в рамках «санкционного режима», большинство политических деятелей Российской Федерации рассчитывают на разрешение сложившейся ситуации посредством дипломатического диалога исходя из позиций рациональности в подходе к выстраиванию межгосударственных отношений, а равно с этим, безусловно, исключительно в рамках уважения международно-правовых принципов и норм.

Статья посвящена теоретическому аспекту использования результатов оперативно-розыскной деятельности при выявлении и расследовании преступлений против личности, совершенных в условиях неочевидности. Дается авторское определение преступления, совершенного в условиях неочевидности. Предложены практические рекомендации, направленные на совершенствование уголовно-процессуального и оперативно-розыскного законодательства. Проведен сравнительный анализ использования результатов оперативно-розыскной деятельности в странах англо-саксонской и континентальной семей права. Автор отмечает, что с точки зрения теории уголовного процесса результаты оперативно-розыскной деятельности, в частности связанные с преступлениям против личности, совершенных в условиях неочевидности, собираются для дальнейшей проверки и оценки с точки зрения возможности применения в качестве доказательств по уголовному делу. В результате проведенного исследования делается вывод, что основные нормативные акты, касающиеся вопросов правовой регламентации использования результатов оперативно-розыскной деятельности, не дают конкретного ответа о содержании алгоритма представления и использования результатов оперативно-розыскной деятельности.