ПРИМЕНЕНИЕ ТЕХНОЛОГИИ БЛОКЧЕЙН В ПРАВЕ, ПОЛИТИКЕ И ГОСУДАРСТВЕННОМ УПРАВЛЕНИИ

Полный текст

I. ВВЕДЕНИЕ Появление новых требующих научного объяснения явлений в праве, политике и в сфере государственного управления не только существенно расширяет предмет юридической науки, политологии и некоторых других общественных наук, но и с необходимостью приводит к поиску такой научной методологии, которая была бы адекватна природе исследуемых явлений. Неоспоримая связь между предметом научного познания и методологией научного познания требует установления между ними соответствия. Отличительной чертой многих «новообразований» в сфере правовой и политической жизни современных государств (Bondarenko; Nesterenko, 2016:114-121; Katkova, 2014:18-22; Kruglova, 2011:26-28; Semiluna, 2015:134-141) является их включенность в процессы структуризации плюралистического информационно-коммуникативного общества, имеющего значительный потенциал развития и одновременно высокий уровень риска. При этом все образуемые в правовой и политической жизни современного постиндустриального общества явления оказываются составными частями сложной системы, носящей многоуровневый характер, включая в себя правовую и политическую подсистемы в качестве наиболее близких, но не единственных звеньев сложной цепи. В связи с этим любые новые явления в рассматриваемой области не могут существовать абсолютно изолированно вне связи с другими элементами правовой, политической и иных подсистем современного сложно организованного общества. Все это позволяет усмотреть в природе многих новых явлений в праве, политике и сфере государственного управления черты, свидетельствующие о присущих им системных характеристиках, что требует применения системного подхода к их исследованию. В своей основе системный подход опирается на ряд общенаучных методов, включая анализ и сравнение. При этом установленные в процессе анализа свойства изучаемого правового или политического явления сравниваются с атрибутивными системе характеристиками. Если результаты проведенного анализа и сравнения позволяют отнести установленные свойства изучаемого явления к системным, становится возможным рассмотреть это явление в качестве системы, применив метод аналогии, ориентирующий исследователя на поиск недостающих характеристик и установление закономерностей функционирования изучаемого явления в качестве системы. Одной из наиболее актуальных на сегодняшний день областью применения системного подхода в юридических исследованиях является научная разработка вопросов, отражающих связь права с новыми информационными технологиями (Kovaleva:2014, Magdilov; Magdilova, 2014:119-122). Это вызвано тем, что развитие указанных технологий в первые два десятилетия нового века привело к заметной трансформации общественных отношений, затрагивающих, в первую очередь, сферу права, которое является основным инструментом регулирующего воздействия на общественные отношения в современном обществе. Внедрение Интернета во все сферы жизни привело к тому, что из технологии он превратился в полноценную общественную среду со своими закономерностями развития и отношений. При этом самое непосредственное воздействие он оказал на развитие правовой науки и самого права, дав толчок развитию информационного права как отраслевой юридической науки, а также отрасли информационного права. Вместе с тем развитие Интернета и становление его к середине 2010-х гг. как полноценной социальной среды открывает новые горизонты в исследовании не только права, но и других наиболее тесно связанных с ним сфер, к которым следует, в первую очередь, отнести сферы политики и государственного управления. В условиях динамично развивающегося информационного общества данные сферы обнаруживают потребность в современных технологиях, соответствующих высоким темпам развития и сложному характеру включенных в содержание указанных сфер процессов, требующих децентрализованного регулирования, гарантирующего, с одной стороны, безопасность и защищенность этих процессов от какого бы то ни было внешнего влияния, а, с другой стороны, их открытость и прозрачность, что особенно важно в условиях широкого распространения демократических ценностей. II. РАЗВИТИЕ ПРАВА, ПОЛИТИКИ И ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ В УСЛОВИЯХ НОВЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ Превращение Интернета из технологии, которой он был в 1990-е гг., в полноценную социальную среду к 2010-м гг. стало прямым следствием активного вхождения в повседневную жизнь пятого технологического уклада, основой которого являются информационные технологии (основой предыдущего, четвертого, было массовое и серийное производство материальных благ)[94]. Одним из проявлений внедрения пятого, технологического, уклада является постепенная эрозия монополии государства в его традиционном смысле на регулирование общественных отношений. Развитие новых информационных технологий позволяет «всем общаться со всеми», что подрывает роль государства как модератора и регулятора таких отношений (Naim, 2016). Не следует забывать о том, что в условиях функционирования современного права и политики как открытых систем всегда существует множество вариантов их развития. Все это требует научного прогнозирования правовых и политических процессов и, как следствие - выстраивания разных стратегий правовой политики государства, которые могли бы оказаться наиболее эффективными в каждой из возможных ситуаций. В свою очередь, возрастающий запрос общества на открытость и доступность государственных услуг и других бюрократических практик существенно повышает уровень требований к их организации, заставляя государственный механизм переходить на новые информационные технологии. Одной из таких технологий, которая может претендовать на право называться основной в подрыве монополии государства на такое модерирование и регулирование, является блокчейн, предназначенный для передачи и хранения данных, основанных на принципах децентрализации, открытости, прозрачности, безопасности, защищенности и неизменности внесенных данных. С точки зрения самой технологии, блокчейн «…по существу, является структурой данных только для добавления связанных набором узлов... Все узлы в сети блокчейн согласовывают упорядоченный набор блоков, каждый из которых содержит несколько транзакций (транзакции - минимальные логически осмысленные операции - авт.), что позволяет рассматривать блокчейн как журнал упорядоченных транзакций» (Dinh T.T.A.; Wang J.; Chen G.; Liu R.; Ooi B.C.; Tan K.-L., 2017:1085). Термин «блокчейн» в последние два года стал широко употребляемым сначала в экспертном, а затем и в академическом дискурсе. В первую очередь это связано с распространением в финансовой практике такого инструмента, как криптовалюты, самой дорогой среди которых является биткоин, считающийся «самой первой широко распространенной децентрализованной глобальной валютой» (Eyal I.; Gencer A.; Sirer E.; Renesse R., 2016:45). Относительно криптовалюты нет единой точки зрения, так как развитие данного феномена идет по распространенной схеме «английского парка» - сначала появляется практика (изобретатели протаптывают дорожки), а затем идет его теоретическое осмысление (система сложившихся ходов осмысливается и упорядочивается, а затем по мере необходимости корректируется с целью оптимизации). На самом деле в этом можно усмотреть элементы не просто сложной системы, а синергии, то есть проявления функционирования «сложных открытых систем, а именно связей между элементами их структуры, которые образуются в ходе непрерывного обмена энергией с окружающей средой в неравновесных условиях» (Malakhov, 2018:71). Однако обоснование применимости синергетического подхода к исследованию развития криптовалют является самостоятельной научной проблемой, выходящей за рамки предмета исследования в настоящей статье. И здесь следует обратить внимание на то, что нередко между терминами «криптовалюта» и «блокчейн» по умолчанию фактически ставится знак равенства, что является ошибочным, поскольку первое (криптовалюта) - лишь одно из многочисленных и далеко не самых перспективных практических применений второго. Криптовалюта - это результат конкретной прикладной финансовой технологии эмиссии нефиатных (не эмитируемых государством) валют, в то время как блокчейн - гораздо более масштабное явление. Как отмечают специалисты в этой области, «технология блокчейн имеет большой потенциал для строительства будущих интернет-систем» (Zheng Z.; Xie S.; Dai H.; Chen X.; Wang H., 2017:557). В самом первом приближении и самом простом объяснении с технологической точки зрения блокчейн - это распределенная база данных, у которой устройства хранения не подключены к общему серверу. Таким образом, участники отношений не испытывают потребности в услугах централизованного оператора, имея техническую возможность взаимодействовать между собой напрямую. Причем, что очень важно, технология позволяет взаимодействовать таким образом в рамках одной транзакции неограниченному количеству ее участников (теоретически существуют ограничения, но их числовые значения явно превышают количество жителей Земли). Таким образом, вошедшие в повседневный лексикон криптовалюты являются лишь одним из частных проявлений технологии блокчейн, но никак не ее основным содержанием. Для лучшего понимания масштаба и соотношения двух этих явлений можно привести аналог из недавней истории - соотношение такой технологии, как Интернет, и такого конкретного его воплощения в финансовой сфере, как «доткомы» (от англ. dot - «точка» и com - обозначение доменной зоны). Пик развития доткомов пришелся на конец 90-х гг., под ними понимались компании, бизнес-модель которых целиком основывалась на работе в сети Интернет. Сейчас практически нет компаний, даже мелких, которые по большей части или полностью не использовали бы в своей деятельности интернет, однако для ситуации двадцатилетней давности это было далеко не такой распространенной практикой, как в настоящее время. В итоге два явления разного порядка - «Интернет» и «доткомы» (последнее представляло собой частное проявление первого) - стали отождествляться, что привело к пресловутому биржевому «пузырю», который лопнул в 2000 году. Однако это не повлекло за собой отказ от интернета, который использовал этот «кризис роста» для дальнейшего развития. В итоге о доткомах помнят лишь историки финансового рынка и биржевые работники среднего возраста и старше, а интернет из технологии к началу 2010-х гг. превратился в полноценную социальную среду, которую невозможно отнести к предмету какой-либо одной, даже крупной, отрасли науки. Скорее всего, такое же будущее ждет и криптовалюты, и блокчейн. Большинство из первых представляют собой классические финансовые пузыри (как 20 лет назад доткомы), и в перспективе ближайших лет их ждет крах. Что же касается блокчейна, то, по мнению специалистов, он находится в фазе кризиса, который даст новый импульс развитию технологии[95]. При этом по поводу перспектив самой технологии звучат предположения, что в ближайшие годы она заменит ныне существующие[96]. Возвращаясь от некоторых терминологических уточнений к постановочным задачам данной статьи, необходимо проанализировать перспективы применения технологии блокчейн в сфере права, политики и государственного управления, а также установить закономерности ее внедрения в вышеуказанные сферы. Одной из первых среди рассматриваемых нами сфер, в которые была внедрена технология блокчейн, стало право. Если переводить на язык права преимущества, которые дает использование в нем технологии блокчейн, то, например, в случае подтверждения условий сделки уже нет нужды в услугах государства как регистратора и депозитария договора - эти функции выполняют сами участники отношений (технология не позволяет одному из них вносить изменения в одностороннем порядке). При этом никуда не исчезает потребность в такой функции государства, как принуждение одной из сторон к выполнению условий сделки, если она от этого уклоняется. Таким образом, ключевую функцию государства - монополию на легальное насилие - данная технология эрозии не подвергает. Однако в применении к сугубо управленческим функциям современного государства, в контексте которых оно в полной мере воплощает свою сервисную модель, рассматриваемая технология открывает широкие возможности для упорядочения правовой системы и приведения ее в относительно стабильное состояние за счет уравновешивающих ее разнонаправленных тенденций развития, обусловленных влиянием положительных и отрицательных обратных связей. Анализ уже существующего в мировой практике опыта по внедрению технологии блокчейн в рассматриваемые сферы, по мнению авторов настоящей статьи, позволяет установить закономерность, в соответствии с которой внедрению данной технологии в сферу политики обыкновенно предшествует ее внедрение в сферу права и государственного управления. При этом внедрение технологии блокчейн в сферу государственного управления, то есть в бюрократические практики (оказание государственных услуг, государственный контроль и надзор, институты учета и отчетности и прочее), фактически происходит посредством правовых механизмов, непосредственно затрагивающих отрасли административного и гражданского права, а также некоторых других отраслей права. Поэтому, как нам представляется, внедрение технологии блокчейн в сферу государственного управления происходит опосредованно через ее внедрение в право. Накапливаемая в сферах права и государственного управления практика использования технологии блокчейн, обеспечивающей функционирование государственного аппарата, позволяет затем распространить положительный опыт на всю политическую систему общества. При этом одной из наиболее важных областей внедрения технологии блокчейн в сфере политики становится ее использование в процедурах, связанных с электоральным волеизъявлением граждан (при проведении выборов, референдумов). Можно сказать, что использование блокчейн-технологий в такого рода процедурах, становится своеобразным индикатором внедрения данной технологии в сферу политики. Кроме того, анализ существующей практики внедрения технологии блокчейн в сферу права и государственного управления позволяет установить, что обыкновенно применение блокчейн-технологии здесь касается участия государства в гражданско-правовых отношениях. При этом чаще всего речь идет об использовании технологии блокчейн для регистрации гражданско-правовых договоров. В современном мире эта технология уже достаточно распространена при создании баз данных собственников недвижимости. В них регистрируются все данные о сделках по конкретным объектам и перечень нынешних и бывших собственников. Например, коммерческие структуры уже сотрудничают с правительствами ряда стран по созданию подобных систем. Речь идет о странах с различной политической и правовой традицией и географической локализа-цией. Например, можно назвать такие разные страны, как Швеция, Гондурас и Грузия. Однако применение технологии блокчейна в сферах права и государственного управления не ограничивается регистрацией указанных сделок. Как показывает практика, со временем данная технология распространяется и на те сферы регистрации договорных отношений, которые имеют публичную составляющую и регулируются не только гражданским правом, но и другими отраслями права. Речь идет, например, о регистрации трудовых договоров. При этом цели, которые преследует внедрение блокчейна в сферу отношений, регулируемых трудовым законодательством, могут быть различные: как государственные, так и общественные, о чем свидетельствует зарубежная практика. В частности, в марте 2018 года было объявлено, что американская пищевая компания Coca-Cola совместно с Государственным департаментом США и двумя компаниями запускают проект с использованием технологии блокчейн для создания реестра работников[97]. Так компания намерена бороться с принудительным трудом. С помощью технологии блокчейн компания намерена увеличить прозрачность в организации труда. В реестре будут содержаться данные о сотрудниках, в том числе их трудовые контракты. Для защиты информации будут использоваться электронные нотариальные услуги. Как уже отмечалось, технология блокчейн в сфере политики оказывается наиболее востребованной в тех политических процессах, которые обладают особой значимостью для государства и общества, выступая их неотъемлемой политической составляющей. Прежде всего, речь здесь идет об электоральных процедурах. Так, например, первое голосование в мире с использованием технологии блокчейн провела датская политическая партия Liberal Alliance весной 2014 года на внутренних выборах[98]. В 2018 году в африканской стране Сьерра-Леоне прошли президентские выборы, в которых был задействован блокчейн, правда, весьма ограниченно: он использовался только для верификации бумажных бюллетеней. Для этого были привлечены мощности швейцарского предприятия Agora[99]. Пока эта практика не получила широкого распространения, власти западных стран предпочитают подходить к ее внедрению очень осторожно. Они используют «мягкий» вариант внедрения этой технологии в политическую сферу. Широкое распространение за рубежом технология блокчейн находит в сфере «рекомендательной» политики. Например, в Австралии широкой популярностью пользуется сервис Neutral Voting Bloc (NVB). Принцип его действия заключается в том, что посредством блокчейна пользователи сервиса NVB высказывают свое мнение по политическим и социальным вопросам, выбирая те или иные варианты ответов. В дальнейшем при принятии решений власти могут ориентироваться на данные приложения. По утверждениям авторов Neutral Voting Bloc, австралийское правительство позитивно смотрит на эту технологию и тем самым учитывает пожелания граждан[100]. III. ПРАКТИКА И ПЕРСПЕКТИВЫ ПРИМЕНЕНИЯ ТЕХНОЛОГИИ БЛОКЧЕЙН В СФЕРАХ ПРАВА, ПОЛИТИКИ И ГОСУДАРСТВЕННОГО УПРАВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ По состоянию на сегодняшний день можно говорить об уже сложившейся российской практике применения технологии блокчейн в сферах права и государственного управления. При этом по отдельным направлениям в рамках указанных сфер Россия не отстает даже от стран-лидеров в применении данной технологии. Так же как и в зарубежных странах, в российской практике применение технологии блокчейн нашло весьма широкое распространение в области бюрократических процедур, связанных с регистрацией гражданско-правовых договоров. В частности, в феврале 2018 года в России был зарегистрирован первый договор долевого участия в строительстве с применением технологии блокчейн. Росреестр приступил к реализации совместного проекта с Агентством ипотечного жилищного кредитования (АИЖК, в настоящее время - ДОМ.рф) и Внешэкономбанком. Применение новой технологии как в российской, так и в зарубежной практике становится возможным в результате заключения соглашений между органами государственной власти и другими субъектами публичной деятельности. В данном случае речь идет о взаимодействии Росреестра и публично-правовой компании «Фонд защиты прав граждан - участников долевого строительства». Пока данная практика распространяется не на всю территорию России. В частности, вышеуказанная сделка была заключена на территории Ленинградской области, которая является пилотным регионом для такого рода проектов. В соответствии с процедурой, взнос застройщика по договору участия в долевом строительстве был отражен в блокчейн-сервисе для последующего резервирования и списания на компенсационный счет Фонда денежных средств застройщика[101]. Следует отметить, что сфера недвижимости - первая, но не единственная отрасль экономики, где государство в России в ближайшее время намеренное развивать блокчейн-технологии при регистрации гражданско-правовых сделок. В настоящий момент запланировано, что в России появится единый реестр вкладчиков на базе технологии блокчейн, который в 2019 году создадут Центробанк и Агентство по страхованию вкладов. При открытии депозита информацию об этом кредитная организация будет записывать в блок реестра, который будет храниться на сервере ЦБ. В каждом блоке будут храниться персональные данные, название банка и сумма. Данные из блокчейн-реестра нельзя изменить или удалить, поэтому вся информация о вкладчиках будет надежно защищена. Таким образом, использование технологии блокчейн поможет избежать ситуаций, когда при отзыве лицензии банки «теряют» базы данных вкладчиков[102]. Помимо этого направления использования технологии блокчейн в сферах права и государственного управления, в современной России, так же как и за рубежом, предпринимаются попытки распространить данную технологию на регистрацию договорных отношений, регулируемых трудовым правом. В частности, Пенсионный фонд России (ПФР) планирует внедрять «умные» контракты между работодателем и сотрудником, подписанные электронной подписью. Для отслеживания информации о договорах предлагается использовать технологию блокчейн[103]. Однако в российской практике внедрение технологии блокчейн в сферу трудовых правоотношений будет преследовать своей целью скорее государственный, чем общественный интерес. Так, преимущество использования данной технологии для хранения информации о контрактах будет полезно тем, что сделает невозможным внесение правок в документы «задним числом». На данный момент данные о налоговых отчислениях и страховых взносах работодателей хранятся на серверах ведомства. По мнению представителей ПФР, внедрение смарт-контрактов в трудовые отношения позволит в будущем отказаться от обязательного заключения их в бумажном виде, но иметь о них информацию в любой момент времени, как это сегодня происходит в сфере недвижимости. Если в случае использования блокчейна в сфере гражданского и трудового права, а также связанных с ними бюрократических практик Россия в целом идет синхронно с мировой практикой, то отношение власти к использованию этой технологии в сфере публичного права гораздо более консервативное, что ставит под вопрос само внедрение подобных практик в эту сферу. На наш взгляд, применение технологии блокчейн в политической сфере России может столкнуться с системными ограничениями, суть которых восходит к природе российской власти и ее отношениям с гражданским обществом. Дело в том, что сама эта технология построена на философии распределенной власти и полисубъектного социума (этой идее близка концепция сетевого государства), в то время как российская политическая традиция подразумевает жесткую централизацию, очередной виток которой наблюдается в настоящее время. При этом даже периоды ослабления государства не приводят к формированию полисубъектности, а влекут за собой новый цикл «закрепощения» (концепция историка Ю.С. Пивоварова и А.И. Фурсова о цикле «закрепощение - освобождение - обвал - закрепощение») (Pivovarov; Fursov, 1995:45-69). Поэтому, по мнению некоторых исследователей, идеи российских властей про цифровые платформы, совместимые с глобальным информационным пространством, останутся нереализованными[104]. Правда, в вышеприведенном логическом рассуждении и теории Пивоварова-Фурсова есть один очень важный нюанс. Теория про цикл «закрепощение - освобождение - обвал - закрепощение» базируется на анализе общества, которое существовало в России с XV вплоть до XX века. Его отличительной характеристикой, на наш взгляд, являлось то, что на протяжении значительного периода времени оно было ярко выраженным сельским обществом традиционного типа. Такой тип общества формирует запрос на государство патерналистского типа в его жесткой форме. Соответственно, такое государство обладает фактической монополией на регулирование отношений между своими гражданами. Однако в XX веке в российском обществе произошли два важных изменения, которые в начале XXI века стали оказывать растущее влияние на его политическую культуру и формировать новый запрос к власти. Причем следует отметить, что это исторически новый запрос. Первое изменение - это осуществлявшаяся форсированная индустриализация и урбанизация страны, в результате которых в течение второй половины XX века большая часть населения страны переселилась из сельской местности в города. Причем этот процесс затронул все местности России без исключения. Последний макрорегион, который полноценно включился в этот процесс только в начале XXI века - Северный Кавказ. Второе важное изменение, ставшее следствием первого - так называемый демографический переход, приведший к спаду рождаемости, что закономерно для городского общества и мировой практики урбанизации. В итоге с некоторой задержкой в России к 2010-м гг. сформировался новый, нетрадиционный для предыдущих периодов ее развития тип общества - городской. Его формирование (временной лаг между физическим перемещением носителей сельской общинной политической культуры в города и изменением их сознания и рождением их детей с уже новым сознанием) растянулось на несколько десятилетий. Этот процесс не завершен и идет неравномерно, в авангарде, по понятным причинам, находятся крупнейшие мегаполисы, при этом все больше жителей России становятся носителями городской культуры. В итоге горожане формируют и новый общественный запрос к власти, который вкратце заключается в отношении к ней не как к высшей субстанции, а как к сервису. Соответственно, «сервисное» восприятие власти диктует и необходимость пересмотра ее управленческих функций (это кореллирует и с вышеуказанными техническими возможностями, которые предоставляет прогресс), что неизбежно сказывается и на правовом регулировании отношений по линии «общество - индивид», «индивид - общество» и «общество - государство». Именно поэтому можно предположить, что недопущение властью блокчейн-технологий в сферу политического управления - вопрос не предопределенный. Вполне возможно, что власть в России в контексте ответа на новый общественный запрос будет вынуждена постепенно пересмотреть свои функции и отказаться от части из них - тех, которые в силу достижений технического прогресса становятся избыточными. Однако следует еще раз отметить, что ни развитие технологий, ни формирование нового общественного запроса в силу изменения политической культуры общества не ставят под сомнение ключевую функцию государственной власти - поддержание порядка в обществе. IV. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Необходимость внедрения новых информационных технологий в сферу права, политики и государственного управления самым непосредственным образом связана с переходом современного общества в фазу динамичного развития информационных коммуникаций, в условиях которых становится особенно очевидной вся сложность его внутренней организации, изучение которой требует применения системного подхода. Сегодня для сферы права, политики и государственного управления наиболее актуальным является внедрение технологии блокчейн, сам механизм которой как нельзя лучше подходит для сферы децентрализованного регулирования, предметом которой в праве являются гражданско-правовые и трудовые отношения. Однако весьма перспективным представляется внедрение данной технологии в область публичного права и тех политических процессов, которые предполагают непосредственное участие общества. Вне зависимости от того, какое будущее в ближайшее время ожидает криптовалюты, блокчейн как технология имеет весьма существенный потенциал для расширения области своего применения в сферах права, государственного управления и политики, что докажет практика наступающих 2020-х гг. Знаковой в данном случае является политика китайского правительства. Всячески ограничивая оборот криптовалют на своей территории, Пекин последовательно прописывает развитие блокчейн-технологий в программных документах в качестве базовых целей, например, в основном стратегическом документе - 13-м пятилетнем плане развития Китая с 2016 по 2020 гг. Приведенная зарубежная практика лишь доказывает актуальность исследования технологии блокчейн. Что касается России, то приход блокчейн-технологий в сферы права и государственного управления - уже состоявшийся факт. Однако их использование в политической сфере - вопрос пока открытый. Ближайшее десятилетие должно дать ответ на вопрос, будут ли допущены эти технологии российскими властями в политическую сферу, и если да, то приведет ли это к качественному изменению политической культуры.

Об авторах

Константин Елизарович Сигалов

Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации

Автор, ответственный за переписку.
Email: Sigalovconst@mail.ru

доктор юридических наук, доцент, заместитель директора, Института проблем эффективного государства и гражданского общества, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации

125993, Москва, Россия, Ленинградский проспект, 49

Павел Борисович Салин

Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации

Email: salpavbor@mail.ru

кандидат юридических наук, директор, Центр политологических исследований, Финансовыйый университет при Правительстве Российской Федерации

125993, Москва, Россия, Ленинградский проспект, 49

Анна Сергеевна Чувальникова

Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя

Email: anyachas@rambler.ru

кандидат юридических наук, старший преподаватель, кафедра теории государства и права, Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя

117997, Москва, Россия, ул. Академика Волгина, 12

Список литературы