Соотношение полномочий высших оффициалов во Французском и Латино-Иерусалимском королевствах в XII в

Полный текст

I. ВВЕДЕНИЕ Проблема формирования «системы управления» в Латино-Иерусалимском королевстве уже неоднократно исследовалась в трудах Р. Груссе [1], Г. Додю [2], Дж. Ла Монта [3], Х.Э. Майера [4], Дж. Правера [5; 6], Дж. Райли-Смита [7; 8], С. Рансимэна [9], Ж. Ришара [10; 11; 12], C. Тиббла [13] и др. Хотя достоверно установлено, что важнейшие «должности» в этой системе и сама Высокая Курия имеют французское происхождение[7] [14. C. 184], ранее не предпринималось попыток сопоставить функции соответствующих французских и латино-иерусалимских институтов конца XI-XII вв. Дальнейшее исследование будет проведено в форме сравнения оффициев великих оффициалов (les grands officiers) указанных королевств. Это позволит максимально полно охарактеризовать сразу несколько институтов управления Латино-Иерусалимского королевства. Формирование данных институтов заняло около тридцати лет. Начало этого процесса пришлось на краткое правление Готфрида Бульонского (1099-1100), который назначил первых оффициалов королевства (les offices dou reiaume) [14. P. 684] - виконтов, бальи, писцов [15. P. 19-26]. Наиболее активный этап совпал по времени с правлением Балдуина I (1100-1118). Именно ему обязаны своим появлением большинство высших «должностей», а также Высокая Курия (curia generalis) и органы городского управления (будущие курии горожан). При Балдуине II (1118-1131) оформление системы управления практически завершилось - в оставшийся период изменения коснулись только Высокой Курии. Учрежденные первыми Балдуинами «должности» великих оффициалов[8] на первый взгляд почти полностью соответствовали своим «образцам». Во Франции верхушку ministerium regale Филиппа I (1060-1108) составляли учрежденные еще при Меровингах (481-751) [17. C. 71] институты сенешаля, графа-палатина, коннетабля, канцлера и кравчего[9] [16. P. 518]. Строгого разграничения обязанностей между ними в тот момент еще не существовало - оно появилось только при Людовике VI (1108-1137) [16. P. 517]. В состав «аппарата управления» Латино-Иерусалимского королевства также входили сенешаль, коннетабль, канцлер, кравчий. Однако их полномочия (за исключением последнего) были распределены иным образом, чем у французских оффициалов, и с момента учреждения данных officia практически не пересекались. Об этом свидетельствуют Ассизы Жана Ибелина, в которых сенешалю, коннетаблю и маршалу были посвящены отдельные главы[10]. Кроме того, крестоносцы не посчитали необходимым воссоздавать «должность» графа-палатина, распределив ее обязанности между остальными оффициалами. Причиной, вероятно, послужило то, что к началу указанного периода во Франции граф-палатин уже в значительной степени утратил власть [18. C. 72]. В то же время officium маршала, входивший в число les officiers secondaires [16. P. 527-534], после адаптации крестоносцами стал одним из важнейших. С точки зрения автора данной работы, это напрямую связано с расширением его военно-административных обязанностей. Прежде чем перейти к сравнительному анализу полномочий различных оффициалов, следует отметить еще несколько деталей. В отличие от Франции, в Латино-Иерусалимском королевстве принцип наследования не действовал в отношении всех «должностей». При этом восшествие на престол нового короля отнюдь не означало утрату полномочий прежними оффициалами. Согласно документам, за все время существования королевства пост сенешаля занимали девять человек, канцлера - восемь, коннетабля и маршала - по семь[11]. Это означает, что получила распространение практика сохранения прежнего «аппарата управления», что значительно способствовало его внутренней стабильности. При этом человек мог сменить на службе несколько постов. Примечательна карьера Эда де Сент-Амана - согласно нескольким подписям на королевских актах, в 1156 г. он занимал пост маршала[12], в 1161 г. - шателена и виконта Иерусалима[13], в 1164 г. - кравчего[14], и, наконец, в 1174 г. - магистра ордена тамплиеров[15]. О практике совмещения различных постов свидетельствует и грамота Амори I от 18 апреля 1174 г., которую в числе свидетелей заверил Жирар де Пужи, marescalcus et camerarius[16]. Оффициалы избирались только из числа подданных короля Иерусалима, поэтому ни князь Антиохийский, ни графы Триполи и Эдессы никогда не входили в состав les offices dou reiaume. Хотя Жослен III Эдесский стал сенешалем Балдуина IV в 1174 г., его графство было завоевано почти тридцатью годами ранее, поэтому данный случай не может считаться исключением. II. СЕНЕШАЛЬ Во Франции в конце XI-XII вв. сенешаль (senescalcus) занимал положение «первого» оффициала короны [16. P. 517], оттеснив с этой позиции графа-палатина[17] [19]. Согласно А. Люшеру, он являлся своего рода «вице-королем», так как обладал широкими административными и судебными полномочиями [16. P. 521], в том числе председательствовал в Королевской Курии в отсутствие монарха. Кроме того, сенешаль был главным интендантом и командовал войсками королевского домена, заведовал всеми придворными церемониями. Данная «должность» не являлась наследной, и любые попытки изменить status quo строго пресекались королем [16. P. 517]. В Латино-Иерусалимском королевстве сенешаль (senescalcus, dapifer, seneschal) так же являлся первым по званию [11. P. 225] (но лишь формально - на практике это место занимал коннетабль, о чем будет сказано ниже). В его обязанности входила организация финансов королевства[18], назначение бальи и писцов[19] [3. P. 116-117]. После налоговой реформы 1183 г. [20. P. 339-345] он также хранил один из трех ключей от особой казны[20], которую использовали для военных нужд. Сенешаль управлял королевскими крепостями[21], его полномочия распространялись и на виконтов, и на шателенов. Он надзирал за деятельностью Высокой Курии и вершил правосудие в отсутствие короля: «Если король или тот, кто должен занимать его место, не прибыл или не может находиться на своем месте, его должен занять сенешаль, и сенешаль же должен выслушивать, действовать и оплачивать согласно обычаям Курии. Если короля или того, кто занимает его место, нет в королевстве, сенешаль может и должен согласно своему оффицию занять его место…»[22]. Ему была отведена одна из центральных ролей на церемонии коронации[23] [10. C. 85]: держать королевский скипетр[24], следить за проведением всего действа[25] и последующего пира, уделяя особое внимание королевской персоне[26]. Помимо этого, он должен был всегда быть подле короля в те дни, когда последний носил корону: «И во время четырех важнейших в году празднований[27] [21. P. 21-22] и прочих дней, когда король желает носить корону, сенешаль должен стоять возле него во время обеда и руководить и служить [ему - прим. П.Л.] в его дворце…»[28]. Хотя сенешаль являлся в большей степени «гражданским чином», он, как и остальные оффициалы, должен был снаряжать определенное число рыцарей[29] в королевское войско, а на поле боя в случае отсутствия сюзерена занимал его место[30]. «Что касается добычи, захваченной в походе или путешествии, то сенешаль должен собрать и хранить все, что причитается королю»[31]. Наиболее раннее упоминание о данном оффициале относится к 1102 г. По сообщению Гильома Тирского, сенешаль Гуго де Сент-Омер [22. P. 619] собрал в Иерусалиме отряд из восьмидесяти рыцарей и пришел на помощь Балдуину I после поражения королевского отряда во второй битве при Рамле (17 мая 1102 г.)[32]. Тем самым он принял решительные меры не только для спасения короля, но и для обороны государства, хотя последнее и не входило напрямую в его обязанности. Еще один пример подобного рода относится ко времени правления Балдуина IV - в 1180 г. сенешаль Жослен III де Куртене и барон королевства Балдуин Ибелин [23. P. 1004] были отправлены королем в качестве послов к византийскому императору с просьбой об оказании помощи в борьбе против египетского султана Саладина[33]. Первое документальное подтверждение существования данной «должности» относится к 1104 г. и представляет собой закрепление крупного земельного пожалования Балдуина I в пользу представителей Генуэзской республики[34]. Вплоть до 1187 г. подпись сенешаля появляется еще как минимум на сорока документах, что подтверждает регулярность его участия и немаловажную роль в работе Высокой Курии. L’ofice dou seneshal был адаптирован в рамках системы управления Латино-Иерусалимского королевства со значительными изменениями. На это указывает существенное расширение полномочий, куда вошли управление финансами, контроль крепостей и назначение бальи, а также утрата статуса «первого» оффициала в пользу коннетабля. Стоит подчеркнуть, что во Франции управление финансами королевства принадлежало камерарию [18. C. 74]. Таким образом, сенешаль Латино-Иерусалимского королевства выполнял функции, присущие сразу трем французским оффициалам - графу-палатину, собственно сенешалю и камерарию. При этом деятельность главного оффициала Иерусалима не ограничивалась только его прямыми обязанностями - он мог играть самые разные роли в зависимости от ситуации. III. КОННЕТАБЛЬ При французском капетингском дворе коннетабль (comes stabuli, constabullarius), как и сенешаль, входил в число высших оффициалов короны. Его основной функцией являлась защита королевского домена [18. C. 75-76]. Благодаря этому в войске короля коннетаблю было отведено одно из наиболее важных мест, а к концу XII в. он получил часть военных обязанностей сенешаля. В мирное время коннетабль заведовал королевскими конюшнями, где он руководил всей работой с помощью нескольких маршалов. На него были возложены и определенные судебные функции, впрочем, довольно ограниченные [16. P. 525]. В Латино-Иерусалимском королевстве коннетабль (constabularius, conestable) являлся вторым после сенешаля по званию, но первым по положению [3. P. 117-119; 10. C. 98; 11. P. 225]. Его функции были шире, чем у любого другого оффициала, несмотря на изначально военизированный характер этой «должности». Он «возглавлял в военное время ополчение и назначал военачальников, отвечал за порядок в армии <…> наконец, занимался установкой границ доменов» [10. C. 98]. Коннетабль должен был выставлять сто рыцарей[35] для королевского войска и вел в бой отряд, вдвое больший, чем у любого другого военачальника. В случае необходимости он возглавлял армию («И когда король или тот, кто занимает его место, находится в походе или в отъезде, коннетабль должен руководить сражениями и всеми воинами…»[36]), а после победы в сражении организовывал сбор захваченных трофеев[37]. Кроме того, он платил наемникам, а также был «…должен вершить правосудие согласно обычаям королевства Иерусалимского по отношению к тем, кто обязан ему службой за плату, рыцарям или сержантам»[38]. В мирное время коннетабль наряду с прочими оффициалами неизменно входил в состав Высокой Курии и занимал место председателя, если король и сенешаль отсутствовали[39]. Во время церемонии коронации он держал королевское знамя (гонфолон)[40]. Помимо обозначенных выше обязанностей, коннетабль нередко выполнял и другие. Например, в 1123 г. на собрании Высокой Курии в Акре constabularius Евстахий Гранье в связи с пленением Балдуина II был избран бальи (baiulus), т.е. регентом, королевства[41]. В 1128-1129 гг. коннетабль Гильом де Бюр был отправлен послом в Европу для поиска наследника престола[42], благодаря чему в Иерусалим прибыл будущий король Фульк[43]. Наиболее ранний документ, заверенный коннетаблем - это грамота Балдуина I от 1108 г.[44] Впоследствии его подпись встречается еще на шестидесяти шести королевских актах. Регулярное участие в заседаниях королевского совета объясняется не только важностью положения этого оффициала, но и характером его обязанностей. Решение вопросов, связанных с военной жизнью королевства, требовало постоянного участия в работе центрального органа управления. Однако коннетабль совершал и регулярные поездки, в том числе возглавляя военные походы на территории королевства и за его пределами. Из сравнения полномочий коннетабля во Франции и Латино-Иерусалимском королевстве следует, что и в данном случае «оригинальный» officium изменился. В новых условиях заботы о королевском дворе более не входили в сферу компетенции коннетабля, а военно-административные и судебные функции были значительно расширены. Кроме того, он получил место «председателя» в Королевской Курии на время отсутствия короля и сенешаля. Обладание широкими полномочиями позволило ему стать вторым человеком в государстве. Другими словами, коннетабль занял куда более высокое положение, чем во Франции, выполняя не только возложенные на него многочисленные обязанности, но и особые поручения короля. IV. МАРШАЛ Во Франции маршал (marescalcus) входил в число les officiers secondaires, т.е. оффициалов «второй ступени», располагаясь в системе управления ниже сенешаля, графа-палатина, кравчего и других les grands officiers. Подобно своему сеньору, коннетаблю, он был, прежде всего, военным оффициалом, также занимал важное место в королевской армии и был обязан сражаться в первом ряду [16. P. 527]. В мирное время маршал (или маршалы) под руководством коннетабля занимался королевскими конюшнями, в том числе руководил уходом за лошадьми, их кормлением и подковкой [18. C. 77]. В его обязанности входило, помимо прочего, председательство на судебных поединках в Королевской Курии [16. P. 527]. Маршал (marescalcus, mareshal) Латино-Иерусалимского королевства, в отличие от своего французского «коллеги», изначально встал в один ряд с высшими оффициалами и получил куда более широкие полномочия [3. P. 119-121; 10. C. 98; 11. P. 226]. Как вассал коннетабля[45] [7. P. 5], он выполнял функции его помощника и заместителя: «…если коннетабля нет в государстве или если нет человека, которого король или тот, кто занимает его престол, может назначить на это место, об оплате наемников, рыцарей, сержантов или оруженосцев может и должен заботиться маршал согласно обычаям королевства Иерусалимского, как этим обычно занимается коннетабль»; «и когда коннетабль не участвует в королевском сражении, маршал должен занять его место <…> и не может покинуть это сражение и куда-либо уехать, если король или тот, кто занимает его престол, или коннетабль не в состоянии командовать»[46]. Если отсутствовали одновременно король, сенешаль и коннетабль, именно маршалу надлежало вершить правосудие в Высокой Курии[47]. Королевский знаменосец[48], в бою он командовал авангардом [3. P. 120], был ответственным за состояние лошадей, оружия и снаряжения в армии[49]. Также маршал руководил восстановительными работами фортификационных и иных сооружений. Во время коронации он помогал исполнять обязанности коннетаблю - держал знамя, когда последний был занят в иных действах, и вел лошадь короля[50]. В отличие от сенешаля и коннетабля, которым в хрониках уделяется достаточно много внимания, примеров, иллюстрирующих деятельность маршала, сохранилось мало. Согласно Гильому Тирскому, в 1167 г. маршал королевства Жирар де Пужи принял участие в королевском походе в Египет. Хронист отмечает, что он был послан сюзереном к Нилу, дабы помешать возможной попытке мусульман переправиться через реку[51]. Когда после сражения при Бабене сарацины попытались это сделать, маршал с успехом выполнил поручение Амори I[52]. В 1171 г. он же сопровождал короля вместе с несколькими другими баронами[53] в поездке на переговоры с византийским императором Мануилом I Комнином[54]. Впервые подпись маршала встречается на грамоте Балдуина II от 1125 г.[55] Общее число документов, заверенных этим оффициалом - тридцать два. Столь нерегулярное его участие в заседаниях Высокой Курии объясняется, по мнению автора данной работы, постоянной необходимостью заниматься восстановительными и фортификационными работами, а также снабжением королевской армии. Результаты проведенного сравнения позволяют утверждать, что в процессе адаптации к ближневосточным условиям officium маршала изменился существеннее, чем у прочих оффициалов. Сходство полномочий французского и латино-иерусалимского маршалов минимально - это лишь ответственность за состояние лошадей. В то же время последнему были поручены новые разнообразные военно-административные функции. Такое расширение полномочий было вызвано существованием постоянной внешней угрозы и регулярностью военных походов - в этих условиях одного лишь коннетабля для выполнения всех соответствующих обязанностей было недостаточно. Поэтому возвышение маршала до положения одного из первых лиц государства являлось логичным и закономерным. V. КАНЦЛЕР Французский канцлер (cancellarius) был единственным высшим оффициалом, традиционно избираемым из представителей духовенства [14. C. 86-87; 16. P. 522]. Своим происхождением данная «должность» обязана королевской домовой церкви, поэтому ее традиционно занимали аббаты монастыря Сен-Дени (в некоторых случаях - епископы Парижские)[56]. На рубеже XI-XII вв. канцлер выполнял функции королевского капеллана, главы королевской канцелярии и хранителя государственной печати [18. C. 71]. По объему судебных полномочий он не уступал сенешалю, а также держал в своих руках связи монарха с церковью [16. P. 522]. В правление Филиппа II Августа (1180-1220) канцлеру была поручена организация всей внешней политики королевства [16. P. 523]. В Латино-Иерусалимском королевстве канцлер (cancellarius, chansellier) сохранил свое положение [3. P. 132-134]. Не позднее, чем с 1146 г. эту «должность» занимал представитель духовенства, на что указывает королевское пожалование церкви Святой Марии в Иосафатской долине от 20 февраля того же года[57]. При этом канцлер зачастую совмещал мирскую деятельность с духовной, оставаясь епископом или даже архиепископом[58] (5). Последнее, согласно Жану Ибелину, обязывало этого оффициала выставлять для королевской армии определенное число сержантов[59]. Канцлер руководил королевской канцелярией, лично составлял и подписывал акты Высокой Курии. Он направлял внешнюю политику государства [10. C. 98], порой лично выполняя дипломатические поручения короля[60] [24. P. 144]. Но большую часть времени этот оффициал находился подле монаршей персоны, что порой вынуждало его принимать активное участие в военных походах, сражаться[61] и даже руководить войсками. Так, в 1167 г. канцлер Рауль отправился вместе с Амори I в Египет[62], в 1170 г. сражался при осаде Дорона[63], а в 1171 г. вместе с коннетаблем Онфруа II Торонским возглавил поход против киликийских армян[64]. Первый документ, составленный лично канцлером, относится к 1108 г.[65] Всего сохранилось восемьдесят пять документов c его подписью. Среди них не только акты Высокой Курии, но и Наблусские каноны 1120 г.[66], а также наиболее яркий пример - Pactum Warmundi, data apud Achon per manus Pagani, regis Ierusalem cancellarii, anno MCXXIII, indictione secunda[67]. Officium канцлера в Латино-Иерусалимском королевстве, как следует из вышеприведенного сравнения, был полностью лишен судебных полномочий (вероятно, переданных коннетаблю и маршалу). При этом, благодаря активной дипломатической и военной деятельности, он занимал едва ли не более важное место в системе управления и жизни королевства, чем его французский «коллега». V. КАМЕРАРИЙ, КРАВЧИЙ, РЕГЕНТ КОРОЛЕВСТВА Замыкают список великих оффициалов Латино-Иерусалимского королевства камерарий (camerarius, chamberlain), кравчий (pincerna, bouteiller) - фигуры менее заметные, чем сенешаль, коннетабль, маршал и канцлер, но наравне с ними заседавшие в Высокой Курии, а также регент (custos et praeceptor, procurator)[68], или бальи (baiulus)[69], королевства. Во Франции деятельность камерария ограничивалась управлением финансами королевства (в это время королевская казна и государственные финансы еще составляли единое целое) [18. C. 74], охраной казны, царских регалий и государственного архива, меблировкой и обслуживанием дворца, обеспечением королевской семьи одеждой [16. P. 524], обслуживанием королевской персоны во время трапез, участием в церемонии коронации [19. C. 250, 253]. Камерарий Латино-Иерусалимского королевства выполнял обязанности, аналогичные вышеуказанным [10. C. 98; 3. P. 121-122; 11. P. 225], за исключением управления финансами - в его ведении находилась только личная казна короля. В заседаниях Высокой Курии он участвовал нерегулярно. На это указывает небольшое число заверенных документов (двадцать один), первый из которых относится к 1108 г.[70] Кравчий французского королевского двора заведовал поставками во дворец различного рода спиртных напитков, поэтому в его юрисдикции находились все пивоварни и винокурни Парижа и других крупнейших городов Франции. Он так же был ответственным за сбор «налога на инвеституру», который уплачивали священники в ходе соответствующей церемонии [16. P. 524][71]. В государстве крестоносцев кравчий получил несколько иные полномочия - он управлял королевским дворцом [19. C. 74; 3. P. 122]. Этот оффициал заседал в Высокой Курии реже остальных - его подпись встречается лишь на девяти королевских грамотах, наиболее ранняя из которых датирована 31 января 1120 г.[72] Officium регента был единственным в системе центрального управления государства крестоносцев, который не затронули какие-либо изменения. И во Франции, и в Латино-Иерусалимском королевстве его выбирали в двух случаях: на время длительного отсутствия или ввиду неспособности короля по какой-либо причине выполнять свои обязанности [3. P. 9; 16. P. 468-469]. Так, в 1123 г. в связи с пленением Балдуина II бальи был избран коннетабль Евстахий Гранье[73], а после его смерти - коннетабль Гильом де Бюр[74], который руководил государством до конца 1124 г., пока король не был выкуплен. В 1143-1152 гг. пост регента при юном Балдуине III фактически занимала его мать, королева Мелизенда. В 1174 г. по инициативе малолетнего и уже страдавшего от проказы Балдуина IV Высокая Курия выбрала в регенты Раймунда III Триполийского[75], а в 1183 г. ввиду серьезного ухудшения здоровья короля им был избран Ги де Лузиньян[76]. VI. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Не вызывает сомнений, что при учреждении институтов великих оффициалов крестоносцы использовали в качестве образца les grands officiers Капетингской Франции конца XI в. Новые политико-правовые, экономические и социокультурные условия оказали серьезное влияние на процесс адаптации соответствующих officia. К началу 1130 гг. благодаря расширению и перераспределению функций с целью повышения эффективности высшее звено «администрации» Латино-Иерусалимского королевства уже значительно отличалось от аналогичной французской властной структуры. Однако некоторые традиции (пожалование фьефа при «вступлении в должность» [25. P. 534], запрет наследования и одновременного выполнения функций двух высших оффициалов[77]) [22. P. 631] сохранились. Именно сочетание нововведений и традиций обеспечило эффективность функционирования институтов высших оффициалов Латино-Иерусалимского королевства, значительно более высокую, чем у французских les grands officiers.

Об авторах

Павел Валерьевич Лапо

Автор, ответственный за переписку.
Email: lapo_pv@rudn.university

Юридический институт

Список литературы