Том 23, № 4 (2023): 100 лет Турецкой Республике: международное измерение

В 2023 г. Турецкая Республика отметила свое столетие. Вставая во главе республиканской Турции в 1923 г., первый президент страны М.К. Ататюрк видел ее независимой и свободной от навязанных извне логик. Тем не менее за столетний период Турция, в истории которой был как период «прозападничества», так и открытой борьбы с проявлениями западного неоколониализма, основанной на национальных интересах, пережила ряд взлетов и падений. Более того, на ее веку появился новый М.К. Ататюрк в лице амбициозного Р.Т. Эрдогана, стремящегося начать историю страны с чистого листа. Наибольшую трансформацию за последние 100 лет претерпел идеологический и внешнеполитический фундаменты Турции. Современная Анкара подходит к важному рубежу своей истории в роли независимой региональной державы и лидера, который держит уверенный курс на вхождение в «высшую лигу» - группу мировых акторов - членов Совета Безопасности (СБ) ООН. Идеал президента страны - неоимперская Турция, сочетающая в себе лучшие практики прошлого «кемализма» и современного «неоосманизма», который реализуется за счет экспорта «турецкости» и продвижения в мир туркоцентричных идеологем, подкрепленных практическими действиями на обширном географическом пространстве, выходящем далеко за пределы Турции. Авторы приходят к выводу, что за долгую историю своего существования Турецкая Республика выработала ряд идейно-ценностных концептов, служащих опорой при реализации ее внешнеполитического курса. Являясь антропологическим государством, Турция, подобно человеку, имеет первичные - жизненно важные - и вторичные, связанные прежде всего с восприятием ее другими акторами международных отношений, потребности. При этом важно, что в то время как удовлетворение вторичных потребностей осуществляется Анкарой вполне успешно, восполнение первичных вызывает определенные трудности. Особенно сложной остается экономическая ситуация, которая, в свою очередь, в перспективе способна повлиять на общее благосостояние государства, сделать его нестабильным относительно общей международной среды и тем самым спровоцировать определенный «экзистенциальный кризис».

Образовательные программы являются важным инструментом культурной дипломатии современных стран. Выступая в качестве «мягкой силы», организации стремятся расширить географию своей деятельности за счет открытия учебных заведений в разных уголках мира для распространения влияния своего государства. В Турции такой структурой долгое время являлось движение «Хизмет», а в последние годы - организация «Маариф». Впервые в российском востоковедении проведен анализ деятельности турецкого государственного образовательного фонда «Маариф» в рамках противостояния с запрещенным на территории Турции и ряде стран движением «Хизмет». С момента объявления этой структуры террористической организацией на территории Турции фонд «Маариф» осуществляет переподчинение образовательных учреждений по всему миру. В связи с этим важнейшим событием является попытка государственного переворота 15 июля 2016 г., в которой обвинялся идейный вдохновитель движения «Хизмет» Фетхуллах Гюлен. После этого на территории Турции были закрыты практически все школы, связанные с движением «Хизмет». Релевантность исследования определяется тем, что в нем рассматривается чуть ли не единственный в истории случай противостояния двух организаций, являющихся инструментами «мягкой силы» одной и той же страны. Цель исследования - рассмотрение актуальных вопросов деятельности фонда «Маариф» в рамках противостояния с движением «Хизмет». В ходе работы проведен качественный анализ официальных документов турецкого государственного фонда, законов Турецкой Республики, а также дискурс-анализ медиапродуктов «Хизмет». Было выявлено, что, несмотря на довольно успешную работу рассматриваемой турецкой государственной просветительской организации, говорить о полном упразднении «Хизмет» к настоящему времени не приходится. По состоянию на сентябрь 2023 г., государственный фонд «Маариф» регулирует деятельность учебных заведений в 49 странах мира, в то время как движение Ф. Гюлена сохраняет высокий статус в 60 государствах. Выявлено, что деятельность «Хизмет» прямо или косвенно влияет на межгосударственные отношения Турции с теми странами, где функционируют гюленовские школы. Сделан вывод, что требования турецкой стороны закрыть учреждения структуры приводили к непродолжительным дипломатическим кризисам в отношениях Анкары с «принимающей» страной. Показано, что появление «Маариф» в конкретной стране необязательно приводит к закрытию гюленовских учреждений.

Рассматривается отношение российских либералов начала ХХ в. к занимавшему особое место в международной политике Восточному вопросу, обострение которого стало одним из факторов, приведших к Первой мировой войне. Различные политические силы России разрабатывали свои варианты решения этого вопроса, понимая, что от предлагаемых ими проектов во многом зависели судьбы не только страны, но и всего мира. Анализ неоднозначного восприятия либералами действий правительства Российской империи на Балканах, их отношения к южным славянам, проблеме Черноморских проливов и противостоянию объединившихся в союзы великих держав, то есть ко всем аспектам Восточного вопроса, позволит реконструировать и осмыслить понимание либералами связи внешней политики и внутреннего развития России, национальных интересов и идейных ценностей. Оценка взглядов либералов начала ХХ в. на Восточный вопрос дает возможность увидеть не только особенности в его восприятии правящими верхами и представителями легальной оппозиции, но и корни усиливавшегося отчуждения элиты страны от народа. Именно это отчуждение, усугубившееся в годы военного лихолетья и проявившееся наряду с прочим в различном восприятии властью, либералами и народом значения Восточного вопроса, весной 1917 г. привело к падению первого либерального состава Временного правительства. В итоге народ, уставший от войны и не понимавший смысла борьбы России за чужие земли, выступил в поддержку большевиков, разоблачавших «империалистические замыслы» Временного правительства и выступавших за мир без аннексий и контрибуций. Затрагивается проблема отношения либералов не только к внешней политике правительства, но и к российской государственности, объясняются концептуальные причины их перехода от сдержанной миролюбивой позиции и стремления предотвратить войну к ее безоговорочной поддержке. Проанализированы идеологические и внешнеполитические факторы, повлиявшие на этот либеральный транзит. Основное внимание уделяется пониманию представителями различных либеральных течений Восточного вопроса, который, без преувеличения, занял центральное место не только в их внешнеполитической программе, но и в проекте внутренних преобразований, предполагавшем создание в результате его решения Великой России. Выявляется и изучается то новое, что было привнесено либералами в трактовку Восточного вопроса под влиянием не только меняющейся международной обстановки, политической и экономической модернизации России, становившейся «думской монархией», но и развития самой идеологии, отражены особенности восприятия этого вопроса представителями различных либеральных течений страны.

Западные Балканы были и остаются особенно плотной по числу игроков зоной, где причудливым образом переплетаются интересы всех ведущих акторов мировой политики. Украинский кризис добавил остроты балканской повестке, оживил «замороженные конфликты» не только внутри границ регионального поля, но и за его периметром. В прямой зависимости от исхода вооруженного противостояния на Украине и отдельно от него столкновение или как минимум активизация внешних субъектов на балканском направлении выглядят неминуемыми. Примененные в исследовании историко-системный подход и парадигма многополярности позволили зафиксировать вероятные направления активности внешних субъектов разного уровня. На основе широкого круга источников дана панорама внешнеполитического позиционирования региональных столиц, определены ключевые и пока второстепенные внешние игроки, показана трансформация подходов и практических шагов ключевых акторов сквозь призму текущего кризиса. Внешние игроки (Европейский союз (ЕС), КНР, РФ и США) разбиты на «лагеря» в соответствии с занимаемыми позициями относительно докризисных Балкан и Балкан в условиях ожесточения противостояния РФ и Запада. Отдельное внимание уделено Великобритании, чья активность в регионе после «брекзита» аффилирована с Западом в целом, но не с США и тем более с ЕС. На фоне доминирования в регионе западных институций прослежена усиливающаяся роль КНР, а также внешних игроков «второго плана» с восточным колоритом: Турции, Ирана, государств Персидского залива. Анализ российских перспектив показал, что кризис в системе международных отношений во многом обнулил достигнутые ранее результаты. Степень вовлеченности РФ ставит закономерный вопрос о ее ресурсности, способности к дальнейшему удержанию собственных позиций. Дополнительные трудности будут связаны с консолидированными усилиями западных союзников и всех иных внешних игроков, включая Китай, по нивелированию российского влияния и присутствия в регионе Западных Балкан.

Исследование посвящено прикладному анализу концепции многовекторности во внешней политике Реджепа Тайипа Эрдогана за период его президентства с 2014 по 2022 г. Внешняя политика Турции вызывает особый интерес, поскольку Анкара активно участвует в региональной и мировой политике. Турецкая внешняя политика характеризуется как многовекторная, в научных работах применяются различные подходы к определению турецкой многовекторности. Цель статьи - продемонстрировать основные векторы личной дипломатии Р.Т. Эрдогана в период его президентства. Актуальность работы заключается в применении количественного метода, который позволяет увидеть основные векторы внешней политики Р.Т. Эрдогана на основе составленной авторами базы его внешнеполитических контактов. Метод отличается тем, что позволяет избежать влияния личных предпочтений ученого в анализе внешней политики и воздействия отдельных громких, но единичных событий на результаты исследования. База охватывает весь период президентства Р.Т. Эрдогана с 2014 г. до конца 2022 г. и включает в себя все обнародованные на сайте президента Турции внешнеполитические контакты лидера Турции. Выработанная методика не только позволяет увидеть основные векторы внешней политики, но и оценить их глубину на основе математических вычислений. В результате были определены основные макрорегиональные векторы, выявлены наиболее значимые страны в каждом из векторов, а также измерена и представлена глубина и качество контактов с этими странами. Было также установлено, что президент Турции активно взаимодействует с представителями местного уровня власти. Более того, была проиллюстрирована дипломатия «второго трека» Р.Т. Эрдогана, которая охватывает основные макрорегиональные векторы в рамках публичной дипломатии. База данных и метод позволяют утверждать, что политика президента Турции действительно многовекторная, но многовекторность этой политики гораздо глубже, выходит за рамки официальных отношений со странами и переходит на уровень взаимодействия с элитами микрорегионов. Также были определены перспективные области для будущих теоретических и прикладных исследований.

Турецко-израильские отношения начиная со второй половины ХХ в. носили неравномерный и нестабильный характер. На специфику этих отношений во многом влияла политическая турбулентность на разрываемом конфликтами Ближнем Востоке. Выявляются закономерности развития двустороннего взаимодействия с момента признания Турцией Государства Израиль. В XXI в. отношения между двумя странами неоднократно то тяготели к нормализации, то доходили до взаимной неприязни, что приводило к переходам от конфронтации к сближению позиций сторон. Кроме того, события 2010 г. (инцидент с «Флотилией Свободы») и 2017 г. (провозглашение Вашингтоном Иерусалима столицей Израиля) привели в итоге к разрыву дипломатических отношений между двумя странами. Новый виток стабилизации можно отметить после посещения Анкары президентом Израиля И. Герцогом по приглашению Р. Эрдогана в марте 2022 г. Авторы видят в этом шаге начало процесса по поиску договоренностей в направлении выхода турецко-израильского взаимодействия из кризисного состояния. С помощью конкретно-исторического метода анализируются политические проблемы в сотрудничестве между Анкарой и Тель-Авивом, а также рассматривается влияние на него таких факторов, как арабо-израильский конфликт, иранская ядерная программа, последствия событий «арабской весны», внешнеполитическая активность демократической и республиканской администраций США в Ближневосточном регионе, а также кризисная ситуация, сложившаяся вокруг статуса Иерусалима. Отмечается, что, несмотря на прагматизм внешнеполитического курса Турции, любое напряжение в палестинском вопросе будет ощутимо для Турции и Израиля и способно породить между ними новый виток конфликта. Авторы приходят к выводу о неустойчивом характере турецко-израильских отношений, которые зависят во многом как от конкретных внешнеполитических интересов обеих стран, так и от складывающейся политической конъюнктуры Ближневосточного региона. При этом очевидно, что нормализация турецко-израильского взаимодействия является положительным фактором для активизации процессов интеграции Ближневосточного региона в целом.

Рассматривается стратегическое использование «мягкой силы» как неотъемлемого компонента внешней политики Турции в регионе Южного Кавказа. Исследуются стратегии и механизмы, с помощью которых Турция проецирует свое культурное, экономическое и дипломатическое влияние в регионе, оцениваются целенаправленные усилия Турции по улучшению своего имиджа, авторитета и значимости в Грузии. Уделяя особое внимание культурной дипломатии, образовательным обменам, гуманитарной помощи и экономическому партнерству, автор раскрывает, как Турция стремится формировать восприятие собственного имиджа, развивать сотрудничество и укреплять геополитическое положение. Методологически исследование базируется на конкретных примерах применения турецкой «мягкой силы» в Грузии. Помимо этого автор анализирует общие рамки политики Турции в этой южнокавказской стране с помощью историко-описательного метода. Анализ контента турецких СМИ и других проводников турецкой культуры, таких как ТВ-шоу, фильмы, сериалы и др., применялся для понимания того, как Анкара использует «мягкую силу» для продвижения своих культурных и политических интересов в Грузии. Посредством эмпирического анализа рассматриваются инициативы Турции в области «мягкой силы», включая продвижение турецкого языка и культуры, образовательные стипендии и гуманитарную помощь. Кроме того, в исследовании изучено восприятие инициатив Турции в области «мягкой силы» местным населением и оценено влияние этих инициатив на региональную динамику. Полученные результаты подчеркивают многогранный характер турецкой «мягкой силы» и последствия ее применения для Грузии. Учитывая христианское большинство населения южнокавказской республики, Турция опирается на светские инструменты своей «мягкой силы», при этом не отказываясь от религиозного влияния на мусульманские общины в стране.

Внешняя политика Турции в последнее время приняла более автономную траекторию, менее связанную с политикой ЕС или НАТО. Примечательно, что Черноморский регион выделяется как территория, где Турция выбрала независимый и самобытный курс. Растущая важность Черноморского региона подчеркивает необходимость определения политики Турции, которая будет способствовать стабильности в этом регионе. Недавние конфликты с участием России, Украины и Грузии, а также интересы внерегиональных игроков усугубили проблемы безопасности региона и риски для энергетической безопасности. Понимание роли Турции в этом контексте особо значимо для ученых, политиков и практиков в области международных отношений. После распада Советского Союза в 1991 г. вместо атмосферы военной конкуренции эпохи холодной войны в Черноморском регионе была создана среда содействия и сотрудничества, сочетающая в себе политические, экономические и культурные цели. Однако возникли конфликты между некоторыми прибрежными территориями. Например, Россия и Грузия в 2008 г., а также Россия и Украина в 2014 и 2022 гг. вызвали изменение восприятия безопасности и стабильности региона. Таким образом, интерес внешних игроков к Черному морю возрос, о чем свидетельствует рост их присутствия в регионе. Это создало обстоятельства, которые увеличивают риск конфликта в регионе и ставят под угрозу энергетическую безопасность. Кроме того, регион привлек внимание со стороны нечерноморских государств, что привело к возникновению новых проблем. В свете этих событий авторы стремятся дать объективный анализ черноморской политики Турции, подчеркивая ее растущую значимость в рамках развивающейся динамики региональных процессов и проблем энергетической безопасности. Кроме того, будут рассмотрены основные столпы турецкой политики в отношении Черноморского региона в рамках принципа региональной ответственности.

-

-